Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Другой путь 2. Ничего личного.


Опубликован:
06.09.2012 — 11.09.2014
Аннотация:
Прожита еще пара лет во вражеском окружении :)) Большая часть текста снята по настоянию издателя.
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава
 
 

Читая год назад о таких состояниях, мы поражались их размерам и страшно завидовали, не понимая — куда можно потратить такие деньжищи?! Но теперь вдруг оказалось, что для чего-то серьезного средств все равно маловато. В банк за кредитом не сунешься — формально владельцы этих миллиардов черт знает кто... В общем, следовало серьезно задуматься о легализации бесчестно нажитых капиталов. Благо, что примеров сверхбыстрого обогащения вроде незабвенных саг о Милкене, Риче, том же Эбберсе было по нынешним временам в избытке.

Наши девчонки, все пятеро, получили по сто тысяч премиальных и готовы были носить нас на руках, чем Захар пару раз и воспользовался, проехавшись по коридору. Он становился подлинно счастливым лишь когда купался во всеобщем обожании. Все были довольны.

Треть вырученных средств мы отправили в Токио — там наклевывался замечательный пузырь в сфере недвижимости, и не воспользоваться им было бы глупо. Остальное распределили междц нефтью, золотом, бумагами — теми, что сулили какую-то прибыль.

Я съездил на выходные к Сэму Батту — почему-то соскучился по громкоголосому толстяку-фермеру. Наверное, так привязываются цыплята к наседке.

Я приехал к нему на закате, чтобы не отрывать фермера от работы

— Кого я вижу, — заорал Сэмюэль, едва я выбрался из машины. — Старина Сардж! А я смотрю на дорогу — твоя машина или не твоя?!

— Привет, Сэм, — мы обнялись, и в нос мне пахнуло потом, табачным листом и какой-то химией. — Ты все с табаком возишься?

— Конечно, Сардж, конечно! С чем мне еще возиться в этом захолустье? Табак, кукуруза да мои лошадки — вот и вся жизнь!

Он повел меня в дом, рассказывая по пути, что урожай в этом году не то что в прошлом, а тем более, в позапрошлом! Что работник, нанятый им, сбежал, сломав трактор — сельские новости обрушились на меня как снегопад на Сибирь; их было много, они все были важные и Сэм очень желал ими поделиться.

— Лови, — едва оказавшись у холодильника, он бросил в меня бутылку пива. — Слышал, что делалось на "Черчилл Даунс" в мае? Нет? Ну ты полжизни потерял, Сардж! Весь ипподром аплодировал моим лошадкам! Весь! Глум таки пришла второй. Представляешь? Никто не ставил на нее, а она пришла второй! Готовлю ее на "Бридерс Кап" на следущий год — это все равно что Олимпийские игры для людей! А Месть тоже умничка, на "Кентукки Оукс" просто фурор произвела!

— Поздравляю! — я на самом деле искренне обрадовался. Тем более, что совершенно не ожидал ничего подобного от старого увальня и пьяницы. — Так ты теперь известный конезаводчик?

— Ну не то чтобы известный, — потупил взгляд Сэм, а потом рассмеялся: — Но лошадок моих знают! За Месть уже пятьдесят тысяч предлагали! Но я договорился с одним человечком из Калифорнии, у него есть хороший коник, будем линию выводить элитную! Из Мести выйдет отличная мамочка! Давай-ка за это выпьем!

— Отличные новости! Расскажу Заку, пусть за тебя порадуется.

— Как там этот шельмец поживает? — с неподдельной теплотой, но как бы слегка между делом, поинтересовался Сэм. — Не женился еще?

— Зак-то? Шутишь, дядя Сэм? Чтобы Зак женился, женщина должна обладать красотой Брук Шилдс или, на худой конец, Дженис Дикинсон, долготерпением матери Терезы и характером Опры Уинфри.

— От Дженис Дикинсон я бы и сам не отказался, — заговорщицки подмигнув, поделился со мной Сэм. — Да и по возрасту она более мне подходит, чем Заку — старовата для него тетка. Так что передай Заку, чтоб ручонки к Дженис не тянул!

Довольный, он расхохотался.

За те пару часов, что я у него пробыл, он успел мне поведать о несчастье, обрушившемся на беднягу рыжего Джейка — его кабак сгорел на следующий день после окончания действия страховки. Накопления, конечно, какие-то были, но новую забегаловку на них не открыть.

Потом он вдруг вспомнил о недавних событиях, на которых и сам немножко обеднел:

— Слушай, Сардж, — сказал он. — А как вы перенесли этот чертов "черный понедельник"? Вы же что-то там с бумагами хитрили? Я ведь купил по твоему совету немного Enron и Apple. Они почти ничего не потеряли, но знаешь... читая газеты, я был уже на грани срыва. Как у вас-то нервы выдерживают?

Я действительно как-то посоветовал ему прикупить эти бумаги. И сказал, что лет через десять они сделают каждый вложенный цент десятью долларами. Сэм должен был дожить до самой смерти Джобса.

— Привычка, — отговорился я. — Привычка и таблетки. Успокоительные.

— Смотрю я на тебя, Сардж, — вдруг неожиданно Сэм стал серьезен. — Смотрю и думаю: тот ли это мальчик, что оказался в моем доме два года назад? Вроде бы он: те же глаза, нос, рот, вихры, но и не тот совсем — ты стал какой-то закрытый и... злой, что ли? Не могу найти слова.

Я улыбнулся ему:

— Для тебя, дядя Сэм, я всегда тот самый. И не принимай на свой счет мою усталость.

Я остался у него до утра — чтобы не садиться за руль нетрезвым. Утром, когда Сэм отправился к своим "лошадкам", я пообещал ему непременно приехать на Рождество, ну а в следующем году вместе провести пару недель на скачках "Кентукки Дерби".

Всю дорогу лил тоскливый октябрьский дождь, и на дороге образовались полузатопленные места, где приходилось перебираться едва ли не вплавь. Пару раз на скользких участках машину хорошо потащило в сторону и я исцарапал оба передних крыла и хорошо помял решетку радиатора, въехав в дорожное ограждение.

— Думаю, мы заслужили хороший отдых! — Такими словами встретил меня Захар.

Он внимательно со всех сторон оглядел мою машину — грязную, побитую немного и насквозь мокрую, хмыкнул:

— На Гавайях, а? Очень хочется посмотреть на курорт, бывший русским, а ставший американским. Как Аляска, только история другая. Я здесь журнальчик почитал, пишут, что еще должны сохраниться остатки Елизаветинской крепости, построенной русским немцем Шеффером. Взглянем? Перл-Харбор опять же. Корабли-авианосцы-линкоры всякие. Живая история. Единственное место в США, что пострадало от войны.

Я был настолько замучен дорогой, что не стал с ним спорить и еще через три дня мы оказались в самолете "Дельта Эйрлайнз", следующим до Сан-Франциско. А там была быстрая пересадка на стыковочный рейс Pan Am, чья показная роскошь подтверждала сплетни о том, что все пилоты там едва ли не наследные принцы, а стюардессы — переманенные из глянцевых журналов фотомодели. Спустя восемь часов, семь из которых я бездарно проспал, мы приземлились в Гонолулу — столице пятидесятого американского штата, что находится в самом центре Тихого океана. На берегу, который прощается с Солнцем последним на нашей планете.

Еще в Луисвилле Захар заказал нам два двухместных номера в Ocean Resort — двадцатиэтажном отеле почти на берегу океана. Мне достался с видом на горы, ему — номер напротив, с видом на пенный прибой. До берега было не больше ста метров по извилистой аллейке.

Если не считать проблемы с часовыми поясами — вставали мы по местным меркам очень рано, а ложились когда приличные гавайцы еще только собирались ужинать — все остальное было просто замечательно. Вполне приличная еда со смешными названиями — вроде локо-моко. Бесконечно много фруктов, травок, соусов и приправ создавали тот особенный букет, что запоминается навсегда и сильно нравится женщинам. Но и для нас кое-что нашлось. Особенно пришлись по вкусу шашлык из тунца и жаркое из рыбы махи-махи.

Я всю неделю пролежал на пляже, попивая коктейли, хотя мне и говорили, что сезон уже кончился и ничего хорошего от такого лежания ждать не стоит. Но так уж вышло, что обычных для этого времени года дождей не случилось, было умеренно тепло, впрочем, здесь всегда +77 по Фаренгейту: я успел слегка подвялиться и ненадолго забыть о делах, оставленных в Луисвилле.

На стоящей у берега спасательной вышке добрейший парень Джон — гаваец, лысый и бородатый, ежедневно по нескольку раз пугал меня ожиданиями цунами и тайфунов. Он вглядывался в небо, прикладывал то бинокль к глазам, то ладонь к бровям, находил какие-то тайные знаки, о которых ему "старики говорили", и предлагал мне взять в аренду спасательный жилет — на всякий случай. Но вода была тиха и покойна — будто нарочно издевалась над его страхами. И сотни запахов, доносившихся вместе с ветром с гор, сводили с ума, создавая незабываемую объемную картину рая на земле: цветы, жареная рыба, бриз и свежесть океана. Никакого сравнения с суетой на заваленном водорослями побережье Черного моря под Анапой — единственного курортного местечка (если не считать кратковременного пребывания на Кубе), где мне довелось побывать прежде.

Природа, местные колоритные напевы, ежедневные экскурсии, музеи, мемориалы и ресторанчики — все досталось Захару. Он ходил в зоопарк, где фотографировался с бегемотами и крокодилами, обследовал всю береговую линию пляжей Вайкики — от нашего Капиолани до далекого San Souci, побывал в вулканическом кратере Алмазная голова и еще в десятке мест, от каждого из которых остались подробные фотоотчеты. Огромную часть его памятных фотографий составляли разноцветные рыбы, шевелящие плавниками в прозрачной воде — и не дай бог тронуть хоть пальцем эту растопырившуюся симпатягу — наказание со стороны властей будет быстрым и неотвратимым! Захар говорил, что три месяца тюрьмы за прикосновение дают автоматически. Если рыба захочет потрогать человека — ей можно, а наоборот — нет. Из поездки на затонувший линкор "Аризона" Майцев привез копию кинопленки, снятой неизвестным оператором при налете японцев на Пирл-Харбор. Он летал на самолете над действующими вулканами и опускался в океан в стаю акул — в клетке, конечно, безопасно с гарантией, но я бы все равно от подобного развлечения поостерегся.

Он вообще времени зря не терял — помимо красот тропической флоры и фауны в его распоряжении оказались целые толпы красавиц, приехавших сюда найти выгодную партию или же просто, как и я, решивших отдохнуть вдали от цивилизации.

Каждое утро Захар рассказывал мне о замечательных водопадах, лесных тропинках и пустынных белых пляжах: песочных и с рифами. О черных песках Пуналу и церемонии Луау — с песнями, возлияниями и бесконечной обжираловкой. О ботаническом саде Фостера и памятнике Камехамехе I — объединителю Гавайев, тому самому, что долго решал, к кому примкнуть — к русским или американцам, а я, соглашаясь с ним, что все это крайне интересно, брел к своему лежаку, и снова лежал и смотрел на горизонт — туда, где садилось в океан солнце. Иногда лишь прерываясь от созерцания этой величественной картины, чтобы заказать еще один коктейль.

На четвертый день Захар просто не вытерпел и сказал, что если я желаю отдыхать не как человек, а как зеленая травяная гусеница, то так тому и быть — это целиком мое дело, но он не позволит мне загубить его единственный отпуск за три года.

Он прихватил с собой заготовленный с вечера баул и выскочил в коридор отеля. Дверь не успела захлопнуться, как оттуда послышался женский смех.

А я опять поплелся на пляж — к прибою, к пальмам, к птицам и облакам. Мне понадобилась вся неделя, чтобы ощутить, как, наконец, уходит усталость и почувствовать восстановление.

Захар появился только в последний день нашего отпуска — часа за три до вылета, с живой леи (гавайская гирлянда из цветов живых или искусственных) на шее, возбужденный и довольный, будто только что отыскал клад старого пирата Моргана. Наскоро собравшись, мы понеслись в аэропорт, благо, был он совсем недалеко — в каких-то пяти-семи километрах. В зале, где шла регистрация на рейс, он снова пропал и нашелся только перед самой посадкой.

С ним была какая-то очередная подружка — Мэгги, довольно симпатичная блондинка, наряженая в гавайскую травяную юбку и такую же леи, какая была на Захаре. Майцев обещал ей непременно написать, как только доберется до дома. Они посылали друг другу воздушные поцелуи, обменивались томными взглядами, вообще вели себя как расстающиеся молодожены, и если бы я вовремя не потащил друга на посадку — мы бы никуда не улетели в тот день.

Aloha, Hawaii!

Глава 2.

— Второй городской банк Роанока?

— Мимо.

— Торговый банк Александрии?

— Жуть.

— Экспортно-импортный банк Дженкинса?

— Где это?

— В Линчберге.

Я задумался. Мы уже полдня перебирали банки в соседней Вирджинии. Искали достаточно старые, с длинной историей, но при этом они не должны были быть местечковыми сберкассами, чье появление на Уолл-Стрит вызовет только смех. Нам нужен был хороший, крепкий банк, не хватающий звезд с неба, но вместе с тем достаточно известный в узких кругах финансистов на Западном и Восточном берегах Америки.

Первый шаг к легализации мы уже сделали — на Вануату в оффшорной зоне был открыт хэдж-фонд "Gyperbore trust" с уставным капиталом в пятьсот миллионов, впрочем, так нами пока и не оплаченным. Мы внесли десять процентов и нас легко зарегистрировали. Теперь наш фонд наполнялся взносами Исааков Левинсонов, Смитов, Бэкхемов и всяких остальных Джонов, Джуди и Джеймсов Доу (так раньше в англосаксонском праве называли неизвестных ответчиков или неопознанные трупы при проведении расследований или судебных тяжб, что-то вроде Иван Иваныч Иванов) и их соседей — Ричардов Роу (соответственно — неизвестные истцы) с семьями. Тамошняя разновидность социализма — меланезийская, устраивала нас совершенно: все в руках чиновников, а они очень любят вкусно кушать. Особенно Уолтер Лини — бывший англиканский священник, бессменный премьер-министр страны аж с самого ее основания и автор учения об особенностях социализма в южной части Тихого океана, с которым договориться было очень просто — больше всего он любил хруст, что издавали свежеотпечатанные купюры с ликами Бенджамина Франклина (100$).

Теперь наш фонд собрался купить банк. Вернее, несколько банков. Два в Европе и пару в Штатах. Затем настала бы очередь страховых компаний и консалтинговых агентств: аудит, юридические услуги и весь остальной букет, сопровождающий цивилизованный бизнес. Потом на очереди стояла маленькая биржа — с введением правил, к которым все остальные придут лет через двадцать.

— Отказать мистеру Дженкинсу. Что-нибудь в Норфолке есть?

— На кой черт тебе сдался этот Норфолк? — спросил его наш новый бизнес-консультант Рони Маккой, часто шутивший над своей фамилией, отзываясь по телефону "Real McCoy (английская идиома, переводится вроде как "подлинная вещь") у аппарата".

Наш консультант давно разменял пятый десяток, носил темную "сутенерскую" бородку, имел обыкновение смотреть на людей "рыбьим" взглядом законченного идиота, но вопреки производимому впечатлению недалекого пижона, был очень неглуп и прекрасно информирован. И при этом справедливо считал себя настоящим знатоком финансовых учреждений Восточного побережья — он знал все и обо всем: истинная бродячая энциклопедия.

Нашли мы его буквально по объявлению в газете Investor's Daily. Вернее, там была его статья, где он проводил сравнительный анализ между традиционными банками Европы и новейшими достижениями банковского дела в Америке. Под статьей были размещены его координаты для связи, которыми мы и воспользовались

123456 ... 121314
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх