Душа Демона

— Рад видеть тебя в добром здравии... Диана.

И тут я, наконец, узнала его:

— Аджей?!

Мужчина тихо засмеялся:

— Приятно удивлен, что ты меня помнишь...

Еще бы! Разве можно забыть Аджея Ицгерта, увидев его хоть один раз?! А я одно время видела его очень-очень часто.

— Ты что здесь делаешь?

Он снова засмеялся:

— Я тут... хм... проездом. Можно сказать — в гостях.

В коридоре послышалась какая-то возня, за которой последовал деликатный стук в дверь.

— Я открою, — полупредложил-полууведомил меня Аджей.

Румяная молоденькая служанка вкатила в комнату столик, уставленный тарелками. Увидеть в моей комнате мужчину, она явно не предполагала, так как глаза у нее округлились, и она тут же залилась волной жаркого румянца. За первой волной последовала и вторая, когда она увидела мои голову и плечи, торчащие из воды. Оставив столик между креслами, она немного помялась, но потом набралась храбрости и пискнула:

— Вода уже остыла. Я помогу элиссе одеться?!

— Я сам, — отмахнулся Аджей. — Ступай, Ригида.

Девочка залилась румянцем в третий раз, и присев в глубоком реверансе, прошептала:

— Как угодно, ваше сиятельство.

После чего она пулей выскочила из комнаты.

— Ваше сиятельство? — переспросила я.

Аджей, как ни в чем ни бывало, разливал вино по бокалам.

— Выпьем за встречу!

Он присел на край ванны, и теперь я хорошо видела его лицо. Он изменился. Заматерел. Я помнила его стройным тонким юношей, теперь передо мной сидел крепкий широкоплечий мужчина. Сильный, уверенный в себе, красивый. На мой взгляд, он стал еще привлекательнее, даже не смотря на уже появившиеся морщины. Густые черные волосы падали на плечи и спину, В темно синих глазах, были все те же вызов и бесстрашие. Высокий лоб, прямой нос, волевой подбородок с ямочкой и четко очерченные губы... Если и раньше, от него млели все женщины в округе, то теперь он стал неотразимо притягателен. Нет, даже не так. Дьявольски прекрасен!

— Ну как?! — подмигнув спросил Аджей. — Налюбовалась?

Я тут же отвела глаза, а он расхохотался.

— Диана, вода остыла. И у тебя уже губы синие. Вылезай и садись за стол. Такую встречу надо отметить.

Я послушно потянулась за полотенцем, но, перехватив взгляд Аджея, снова плюхнулась в воду.

— Отвернись, — бросила я.

Голос был хриплым и плохо слушался.

— Зачем же?! — притворно удивился мужчина. — Или тебе есть, чем меня удивить? Давай я лучше помогу.

Вода действительно совсем остыла, и мне ничего не оставалось, как вылезти из ванны. Я явно в ней перележала — тело было ватным и непослушным. На Аджея я старалась не смотреть, он же напротив пристально меня изучал. Я поспешила скорее накинуть халат.

— Тебя в монастыре совсем не кормили?! — поинтересовался он.

Не удостоив его ответом, я плюхнулась в кресло. Хотя я и старалась смотреть в сторону, но глаза сами собой возвращались к заставленному блюдами столу. Жизнь в монастыре к излишествам и чревоугодию не располагала, и я уже успела забыть, как вкусно может пахнуть еда, и сколь разнообразной — быть. Живот предательски заурчал, а я непроизвольно сглотнула голодную слюну. Кроме легкого и невразумительного завтрака, больше за день ничего перехватить не удалось.

Аджей занял кресло напротив и широким жестом пригласил к столу:

— Угощайся.

Я сложила руки на коленях и уставилась на него. Некоторое время мы поиграли в гляделки, Аджей удивленно поднял брови, а потом понимающе усмехнулся:

— Вот как! Что ж...

Он взял тарелку, на которую положил по маленькой порции от каждого блюда, и начал неспешно есть. Я продемонстрировала довольный оскал, и потянула к себе копченое мясо, которое мужчина только что попробовал. Мы ели молча, изучающее глядя друг на друга.

— Твоя осторожность похвальна... — отодвигая пустую тарелку, задумчиво сказал Аджей. И с улыбкой добавил: — Пришлось поесть еще раз. Велико было желание оставить тебя голодной за твою подозрительность, но уж больно ты похожа на помойную кошку...

— Благодарю за комплимент! — Ответила я. — Кстати, ужин был неплох. Особенно удались баклажаны под соусом.

— Да, я проследил за этим. Ты ведь всегда их любила...

— Ты помнишь об этом?! — Поразилась я.

— Конечно. Что тебя удивляет?

— Да уж сто лет прошло...

Он хохотнул:

— С твоей стороны крайне неприлично делать подобные намеки на мой преклонный возраст... Я сильно изменился?

Я кивнула.

— Меня трудно узнать?

— Нет... — и я пояснила, — просто раньше ты был красивым молодым зверем, а теперь — матерый опасный хищник.

— Благодарю, искренность в наше сложное время стоит дорого... Хм... — в голосе мужчины проскользнули бархатные нотки, — ты, кстати, тоже... изменилась...

В этот момент я сделала глоток вина, и чуть не подавилась, поймав его оценивающий взгляд и улыбку... Очень такую многообещающую улыбку.

Я сразу вспомнила, что на мне только халат, и что последние полгода я провела в монастыре. Женском. По телу прокатилась волна острого возбуждения, и я прикрыла глаза, пряча свои эмоции. Однако, моя реакция не осталась незамеченной, взгляд Аджея стал еще более выразительным и недвусмысленным.

— Вернемся к насущному, — поспешно сказала я. — Готова выслушать твои объяснения и предложения.

— Диана — Диана, — вздохнул мужчина, — верх глупости демонстрировать всем и каждому насколько ты умна, не находишь?! Твоя вечно серьезная физиономия до добра не доведет. Нет бы похлопать глазами и в испуге сказать: 'Аджей, меня обвиняют в страшном преступлении! Что мне делать? Помоги!'.

— Ты устроил весь этот фарс лишь за тем, чтобы услышать 'Аджей, помоги'?

— Обидно, что ты называешь фарсом тщательно спланированную операцию...

— Тщательность я оценила по тем идиотам, которых ты за мной послал.

— Не поверишь, но это лучшие люди, которыми я располагаю в данный момент, — с грустью пожаловался Аджей. — Вся надежда была на Гвиоля.

— Заковать меня в кандалы была твоя идея?

— Нет. Хм... а я то думаю, откуда у тебя... как они ухитрились сделать это?

— Мать-настоятельница была слишком добра, и мне не захотелось пачкать пол в ее кабинете... Теперь понятно, почему Гвиоль так быстро меня от них избавил. Явно сомневался в правильности своего поступка.

— Я сделаю ему выговор.

— Не стоит... Что тебе от меня нужно, Аджей?

— Диана, ты так... прямолинейна! Сразу видно, что не жила во дворце. Первое время тебе тяжело придется... О! Не делай таких глаз! Да, завтра мы отправляемся в столицу.

— Мы?!

— Ты не ослышалась.

— С чего ты взял, что я соглашусь?

— Мне нравится ход твоих мыслей, но не слишком ли ты уверена, что у тебя будет возможность отказаться?

— Аджей... или тебя правильнее называть ваше сиятельство герцог Рагдар?.. — Не дождавшись ответа, я продолжила: — Не будем отрицать очевидных вещей — эта игра затеяна вовсе не за тем, чтобы задержать опасного преступника. И вообще все как-то шито белыми нитками. Вдруг откуда ни возьмись, — даже интересно как ты его добыл, — появляется приказ о моем аресте, хотя я уже больше полутора лет не участвую ни в каких заварушках и не беру заказы. Не будем забывать, что король вообще не участвует в отношениях наемников, и не считает, кто сколько отправил на тот свет. Это сугубо их личное дело, пока не касается мирного населения, да даже если бы и касалось. У королей свои проблемы. Хотелось бы узнать, кому я перешла дорогу настолько, что он выхлопотал приказ о моем необоснованном аресте. Не ты ли это, Аджей?! Хочешь повесить на меня убийство брата?

— То, что ты не похожа на обычную женщину и хорошо, и плохо одновременно, — задумчиво произнес мужчина. — С тобой можно серьезно поговорить о серьезных вещах, но твоя прямолинейность лишает беседу всякого очарования. Никаких тебе намеков и двусмысленностей, никаких загадочных 'М-м-м-м' и взглядов в потолок, никакого испуга. Так не интересно, Диана... Зато не удивительно, что ты стала лучшим Охотником.

— Лучшим?!

— Да. Ты не знала об этом?! Твое имя всегда было очень известно... в определенных кругах. Даже спустя год после твоего исчезновения ты была легендой и примером для подражания. А уж после резни на Эдинорских холмах... Не поверишь, сколько о тебе ходит разнообразных сказок.

— Досадно... — Пробормотала я.

Такая известность мне была совсем ни к чему. Зато стало понятно поведение наемников, их недоверчивость и явное разочарование моим внешним видом. Они, должно быть, ждали, что увидят по меньшей мере рослую дирианку с буграми мышц по всему телу (людям свойственно преувеличивать), а тут такое недоразумение в болтающемся как на вешалке платье. Также это служило объяснением и тому факту, что наемники очень быстро охладели к моей персоне, после непродолжительной схватки.

— Досадно, и все?

— Всеобщее признание меня не греет... И не понятно почему с Эдинорской резней связали мое имя...

— А это не имеет оснований?! — Быстро спросил мужчина.

Я спокойно выдержала его взгляд.

— Аджей, я понимаю, Гевар был твоим братом, и вполне закономерно, что ты хочешь найти убийцу, но... какие у тебя доказательства, что это сделала я?

— Мы виделись с Геваром незадолго до его... до того, как это случилось... Он был доволен жизнью, сказал, что ты жива, — ведь ты пропала на полтора года, а многие думали, что навсегда. Когда я спросил, почему вы не вместе, он ответил, что у вас возникло непонимание в определенных вопросах, но что он нашел на тебя управу. При этом сразу становилось понятно, что тебе такие методы не понравятся. Он сказал: 'Я убью двух зайцев одновременно, и выполню выгодный заказ, и заставлю Ирнан пожалеть о ее глупости, а потом она вернется'... Только через три недели я узнал о случившемся: Бешенных Псов Эдинора уничтожили всех до одного. От Наргиза остались руины... И это было похоже на месть. Очень похоже. А еще через неделю я узнал, что произошедшее связывают с неожиданным появлением в окрестностях Эдинорских холмов давно похороненного всеми Охотника. Якобы он вернулся с того света отомстить за предательство... Мою мачеху подкосила гибель сына — ее хватил удар. На смертном одре благородная эрда Августа взяла с меня слово, что я найду убийцу брата. Она была уверена, что это сделала ты — причина всех ее бед. Она всегда считала, что из-за тебя Гевар покинул родной дом...

Да уж. Эрду Августу начинало трясти каждый раз, как она видела меня рядом со своим сыночком.

— Чтобы скрасить ее последние часы, я просил короля выдать мне приказ на твой арест. Ты права, он действительно не хотел лезть не в свое дело, и мне пришлось долго уговаривать его. Приказ я получил только пообещав, что не предам дело огласке, но, тем не менее, документ подлинный и имеет силу. Я не могу поверить, что это сделала ты. Нет. Даже так: я не могу представить, как ты могла сделать такое. Я помню вас с Геваром вместе, вы были так безрассудны, свободны, но так преданы друг другу...

Вид у Аджея был задумчивый и грустный. Я прервала его с презрительной усмешкой:

— Трогательная история.

Лицо собеседника тут же превратилось в холодную маску. Вот так то лучше, а то еще немного и мы бы плакали в объятиях друг друга, предаваясь воспоминаниям. Таким он нравился мне больше — жесткий, расчетливый, опасный — достойный противник.

— И это все доказательства? — поинтересовалась я.

— Лучшим доказательством станет твой ответ на мой вопрос. Это ты убила его, Диана? Ты ведь не сможешь солгать. Как это все-таки удобно, иметь дело с Охотниками.

Я уже давно ждала такого поворота событий, и была к нему готова.

— В целом ты прав, но бывают и исключения из правил. Охотник может сказать неправду, просто это будет дорого ему стоить. Я не отвечу на твой вопрос, и не от того, что ответ положителен, а потому, что это никому уже не поможет.

— Отчего же?! — Аджей подался ко мне, глаза его блестели. — Я поклялся найти убийцу, и если твой ответ 'нет', я продолжу поиски.

Я не сдержалась и тяжело вздохнула:

— Поверь мне, Аджей, в этом нет смысла. Убийца уже наказан. Он заплатил дорогую цену.

— Вот как?! Какую? Ты нашла его? Он мертв?

Я покачала головой:

— Это все, что я скажу. Гевар мертв, и его не вернешь, а месть не стоит того, чтобы тратить на нее жизнь.

Аджей резко поднялся, отошел к окну и долго стоял, вглядываясь в темноту. Шел дождь, капли барабанили по подоконнику, навевая мысли об отдыхе.

— Ты устала, — Аджей повернулся как раз в тот момент, когда я широко зевнула, — а наш разговор постоянно уходит в сторону от главной темы.

Его голос снова был спокойным и доброжелательным.

— Ты постоянно сбиваешь меня с мысли, Диана...

— Не будем отвлекаться, — я снова непроизвольно зевнула. — Так что тебе от меня нужно?

Он недовольно посверлил меня взглядом и, наконец, ответил:

— Охрана.

Сразу стало скучно. Я, конечно, не знала, что мне предложат, и перебирала всевозможные вариации еще с того момента, как Гвиоль надел на меня цепи. После недавнего представления с экскурсом в прошлое, я думала, что тут попахивает покушением на царственную особу, никак не меньше, но охрана — это было так прозаично и неинтересно, что я даже огорчилась.

Однако следовало выяснить еще кое-что:

— Объект?

— Опекун наследника престола.

— О... — Я картинно закатила глаза. — Политические игрища?!... Увы, Аджей, меня это не интересует.

— Я еще не все сказал... — в голосе мужчины вновь зазвучал металл.

— Зато я уже все сказала. — Не повелась на его тон я. — Мне хватило наследницы Здрахты.

— Ты была в охране принцессы Лучии?!... Теперь понятно почему заговор против нее был раскрыт... Не знал.

— А об этом почти никто не знал, даже я сама, не говоря уже о принцессе.

— Но...

— Да вот, по-разному бывает.

— И все-таки...

— И все-таки — нет.

— У меня есть приказ короля Эдгара о твоем задержании...

Опять за свое! Аджей начинает меня разочаровывать.

— И?! Ты собираешься меня задержать? И как ты это сделаешь? — Я провокационно подняла левую бровь. — Сейчас при тебе нет оружия. Кинжал я не считаю. Допустим, тебе удастся меня отключить, на время. И что? До столицы добираться дней десять. Неужели ты думаешь, что сумеешь удерживать меня все это время?! Абсурд. И мы оба это знаем. Ты можешь только попытаться убить меня, прямо сейчас, и только попытаться, потому что не известно, кто из нас умрет. И мы опять же оба это знаем. Давай свой следующий козырь.

По лицу Аджея проскользнула тень, глаза яростно блеснули, и мне показалось, что он примет мои слова за руководство к действию. На его скулах заиграли желваки, тело напряглось, и я уже стала просчитывать варианты развития событий, но Аджей вдруг резко выдохнув, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

— Неделю назад умер король Эдгар, — издалека начал он, — о чем тебе, наверное, уже известно...

Конечно, известно, мы молились за упокой монаршей души целый день, когда мать-настоятельница объявила об этом. Точнее молились монахини, а я считала трещинки в каменном полу — король не был мне ни другом, ни родственником. Жаль, конечно. Да и в стране возможны волнения, но в тот момент меня это мало волновало.