| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— А ты сделай так, чтобы он не прошел.
— Ничего не выйдет, Магни. Дело не в тебе. У меня не благотворительный фонд.
Я смерил его мрачным взглядом.
— Но я даю тебе в долг без процентов, — заметил Ширрал.
— Большое спа...
Давешний официант возник снова и в лучших традициях что-то шепнул шефу на ухо. Тот кивнул, состроив какую-то композицию из пальцев.
— Всегда поражался вашим фокусам, — заметил я, поглощая первостатейную ветчину.
— Ты еще многого не знаешь, друг, — таинственно отозвался дроу, подходя к стене и нажимая замаскированную кнопочку.
У него тут сплошные представления — любо-дорого посмотреть. Ни в одном театре подобного не увидишь.
Открылась потайная дверь, и через нее, топоча, вкатились в Каморку два коренастых типа. Мрачные, будто гномы, у которых украли сокровища, они несли что-то большое, похожее на картинку в раме, накрытую бархатным чехлом.
— Ставьте сюда, — распорядился Ширрал, указав на стул. Коротышки выполнили приказ. Так штуковина обзавелась подставкой.
Аппетит приходит во время еды. Я разошелся, методично сметая то, что лежало на тарелках.
Наконец, мы остались одни.
— И что это за такое?
— Твоя работа, Магни.
— Я не художник, а это, судя по всему, картина.
— Тебе частенько отказывает чувство юмора, дружище. — Ширрал подошел к стулу, но прикасаться к чехлу не стал. — Сейчас придут работодатели, от которых ты все и узнаешь.
Я взял картину в прицел, вынюхивая, связано ли с нею что-нибудь магическое. Аура этой вещи была странной.
— Что можешь сказать? — спросил Ширрал.
— Чего-то не хватает.
— Верно. Чего именно?
Я пожал плечами. На сытый желудок чародействовать плохо.
— Я знал, что ты придешь ко мне... — сказал дроу. — Твой разгром этой ночью не оставлял тебе шансов. Быстро получить работу ты мог только у меня. Когда ко мне обратились владельцы этой картины, я согласился сразу... Десять процентов, как всегда, мои.
Он был прав, "Моя прелесть" не благотворительный фонд.
— А вот и они, — сказал дроу, принюхавшись. В тот же миг два официанта влетели в комнату и сервировали стол с такой скоростью, что я не успел даже проглотить следующий кусок. Пара ударов сердца — и на нем стояло все необходимое для неплохого обеда.
— Ты ждешь министра?
Ширрал повел бровью.
— Нет, но эти люди не менее могущественны и уважаемы. Так что будь повежливее с ними.
— Заметано.
Мне не нравится, когда Ширрал ходит вокруг да около. Со своими экивоками он часто перегибает палку.
Я скривил физиономию, подражая в этом несомненному чемпиону Мотландии Уховерту. И как раз в этот момент из другой потайной двери, куда более презентабельной, появились двое.
Для конспирации они напялили короткие плащи и шляпы с широкими полями. Одинаковые. Причем оба явно были похожи, удачно копируя комплекцию друг друга и рост.
Ширрал принялся виться перед гостями, словно заботливая пчела, и так же жужжал. Парочка тяжко вздохнула, усаживаясь в заранее приготовленные мягкие кресла.
Я с величайшим трудом подавил зевок. Еды было много и куда лучше того, что я уже съел. Впрочем, кажется, место в желудке еще осталось.
Глава 5
К делу никто и не думал приступать. Зато приступили к обеду, словно только для этого и собрались. Решив ничему не удивляться, я последовал примеру других.
Непринужденная беседа касалась политики и международных отношений, но эти темы почему-то вовсе не радовали гостей. Так и не сняв своих конспиративных шляп, они разглядывали меня и отделывались односложными репликами.
Ширрал улыбался. Дроу не мог отказать себе в удовольствии поиграть со своими клиентами.
— Итак, вы слышали о Магни Сфорца, верно? — безо всякого перехода спросил он, заставив парочку разинуть рты. Только что они обсуждали падение рыночных цен на кукурузу. Довольно трудно неподготовленному человеку сразу перейти от сельского хозяйства к Магии Хаоса.
— Лучший специалист в своем деле, — ощерился Ширрал. — Ваша проблема, господа, будет решена наиболее квалифицировано.
Мы трое снова посмотрели друг на друга. Я не внушал им доверия. Они были аристократами, а я тощим непричесанным оборванцем с фингалом под глазом.
— Мы хотим, чтобы никто не узнал о нашем визите, — сказал тот, что сидел слева от меня.
— Магни Сфорца не разглашает имен клиентов, — уверил их Ширрал, элегантно прихлебывая вино. — Вы можете довериться ему смело. На внешний вид не смотрите. Объяснение тут простое: буквально сегодня ночью великий маг укротил полчища чудовищ Хаоса, которые грозили стереть наш город с лица земли.
Все, кто не были темными эльфами в этой комнате, слегка подавились. Я, впрочем, сумел выдавить из себя улыбку.
По уровню надсадности в кашле этих бедняг я понял, что они под впечатлением. Пришлось привстать и хлопнуть левосидящего по спине.
— Спасибо, — прохрипел тот, покосившись на меня с ужасом и благоговением.
Ширрал, безусловно, переборщил, однако надо отдать ему должное — рекламу он делать умеет. Но зачем так старается? Всякий раз шоу, но сегодня прохиндей из кожи вон лезет. Или ему просто нравится топтаться на костях этих простачков?
Дроу промокнул губы салфеткой, встал и подошел к картине.
— Приступим...
Я поднял руку.
— Прошу прощения великодушно... Кхы... Я, как тот, кто только что спас город от чудовищ Хаоса, до сих пор не слышал имен моих клиентов...
Ширрал посмотрел на меня свирепо. Я нагло вклинился в его постановку.
Гости уже не знали, что и думать. Должно быть, спрашивали себя, почему не обратились к светлому магу.
— Извините нас, мы несколько не в себе, — заговорил, теперь довольно внятно, левосидящий и снял шляпу. Под ней была потная лысина, обрамленная рыжеватыми кудряшками. Под ней лицо с обвисшими щеками. — Я Ротард, граф Мешердаун. А это мой брат, Хокус, граф Мешердаун...
Два графа, стало быть.
Хокус стянул свою шляпу, обнаружив под ней такого же взмокшего близнеца.
— Нам требуется квалифицированная магическая помощь, — сказал он. — И конфиденциальность.
— Как я уже упоминал, об этом не беспокойтесь, — вставил Ширрал, стоя возле картины, словно лакей у двери.
Братья достали одинаковые платки и одинаковым движением, синхронно, вытерли пот с лица. Я восхищенно вздохнул.
— Возможно, если наша проблема не решится, нашу семью ждет крах, разорение и окончательная гибель.
Я откинулся на спинку кресла.
— Так в чем дело?
— Вы беретесь? — спросил Ротард, почти умоляя.
Подобно Ширралу я устроил небольшое представление, чтобы немного набить себе цену.
— Обсудим размер гонорара?
Хокус сходу брякнул сумму, которая чуть не смела меня на пол. Кочевряжиться было глупо. На такие деньги я смогу купить весь многоквартирный дом Марлезонии Зубатки. Или... удвоить, или утроить ее в "Моей прелести", став богатеем.
Ширрал, словно читая мои мысли, стоял с каменным лицом.
— Согласен.
Я пожал братьям руку. Тогда Ротард вскочил, подбежал к стулу, на котором стояла картина, и принялся стаскивать чехол. Первым делом я увидел тяжелую резную раму, покрытую тонким листовым золотом. Ее недавно ремонтировали и вообще, не смотря на ветхость, картина была окружена любовью.
— Вот. Видите?
Я ничего не видел. Рама, холст и на нем что-то смутное.
— На нем никто не изображен, — сказал я.
— Правильно! — Хокус тоже не в силах оказался усидеть. — А это портрет нашего прадедушки Дигьяма Седого. Вчера утром он был на месте, а теперь его нет.
Понадобилось время, чтобы до меня дошло. Окружающие проявляли завидное терпение.
— Выходит, он был, а потом пропал?
У Ширрала, я заметил, легонько дернулась левая щека.
— Да! Представляете, в каком мы состоянии? — воскликнул Ротард. — Портрет висел в холле на почетном месте, во главе галереи других портретов наших предков, а тут взял и исчез!
Честно говоря, с таким я сталкивался впервые.
— Такого раньше не было?
— Конечно, нет! — сама мысль показалась Ротарду кощунственной.
Я вытащил себя из кресла, что оказалось не так легко, и подошел к картине. Велел Ширралу добавить света, дроу принес лампу.
Что ж, картина не поражала воображение чем-то необычным, если не считать отсутствия персонажа. Прадедушка смотал удочки, но забыл прихватить с собой задник, изображающий погруженный в сумерки зал, стены которого в старомодном стиле были обшиты деревянными панелями.
— А может, кто-то пошутил и сделал подмену? — спросил я.
— Невозможно, — ответил Хокус. — Портрету сто двадцать лет. Его написали когда прадедушке было семьдесят.
— У вас долгожители в семье?
— Да. Какое это имеет значение?
— Просто.
Сразу видно, даже мне, дилетанту, что картина старая. Кое-где слой краски начали осыпаться.
— А другие ваши родственники, которые висят в холле, на месте?
— На месте, — сказал Хокус.
— И ни разу такого не случалось?
— Нет.
— В вашем роду были чародеи?
— Никогда. Даже среди дальних родственников нет.
— Знакомые?
— Нет. — Братья давали твердые ответы, ничуть не колеблясь, а я еще не до конца понял, для чего углубляюсь в подробности.
— Так что вы от меня хотите?
— Как это? — удивился Ротард. — Найдите и верните нам прадедушку!
Я глубокомысленно пригладил волосы. Больше всего мне хотелось улечься в кровать и продрыхнуть часов тридцать.
Некстати пришла мысль о Рогалике, а ее сменило беспокойство насчет демона. Не поступил ли я опрометчиво, оставив на откуп этой компашке свои хоромы?
Хокус принялся разглагольствовать о том, как это важно — хранить семейные традиции. Мы с Ширралом слушали внимательно, но так ничего путного не вынесли из длинного монолога.
— Чем грозит вашей семье пропажа прадедушки? — спросил я.
— Он наш хранитель. Все то время, пока его портрет висел на своем месте, нам сопутствовала удача. — Хокус осмелел и начал раздражаться, полагая, что напрасно мечет бисер перед свиньями. Одной из них, безусловно, был я. — Аура нашего дома зиждилась на духе Дигьяма, понимаете?
Еще бы.
— Помогите нам, — перебил брата Ротард. — Мы теряемся в догадках. Дедушка должен быть на своем месте, иначе...
Многие клиенты преувеличивают угрозу — доказано опытным путем, но иногда случается и наоборот — недооценивают. Пока рано было делать выводы, однако ясно, что братцы не шутят. Не поленились приволочь портрет сюда — это раз. Предлагают нереальные деньги — это два. Может, действительно так все скверно?
— Хорошо. А почему вы обратились к темному магу?
— Светлым не доверяем, — ответил Хокус.
Исчерпывающе.
— У вас есть какие-нибудь соображения? — спросил Ротард, заметив, что я пялюсь на пустой портрет.
Я покачал головой. Ауру я просканировал. В ней зияла приличная дыра. Все правильно — когда из целого изымают часть, по-другому и быть не может.
Затем я поискал следы посторонних воздействий. Любое чародейство оставляет энергетический мусор, который весьма трудно убирать. Это под силу только мастерам. Но портрет был чист. Оставался нерешенным один вопрос.
— Вам известно что-нибудь о художнике? Подписи не вижу.
— Нет... — ответил Ротард, — но мы можем поискать в семейных архивах.
— Поищите. Нужна любая информация.
— Что ты имеешь в виду, Магни? — не удержался дроу.
— Раньше было модно вплетать в живопись чары. Например, клиенту хотелось, чтобы его портрет шевелил глазами и следил за наблюдателем, другому надо было произвести ослепительное впечатление. Но художник — это художник, а чародей — чародей, и редко кто сочетал в себе оба ремесла на должном уровне. История знает много случаев, когда они работали парами. Шейн и Чарлок, например. Их шедевры известны всему миру.
— А художники-чародеи? — спросил Хокус.
— Навскидку я могу назвать только... Шафрана Голезо.
Никому это имя ни о чем не сказало. Я, кстати, и сам смутно припоминал, чем он отличился. Живопись не моя стихия.
Братья походили на страдающих депрессией лягушек. Глубина их страданий оказалась куда значительнее, чем могло показаться.
— Версии? — спросил дроу, чтобы как-то развеять мрачную атмосферу.
— Нет. Ни малейших, — честно признался я, чем поверг клиентов в шок.
— А может, применить некромантию?
Я воззрился на Ширрала как профессионал на дилетанта.
— Просто сказка сказывается!..
Ротард подумал и решил, что увеличение суммы гонорара подстегнет мои мысли. Он меня не так понял.
— Дело сложное, — объяснил я, отказавшись от дополнительной эмиссии. Ширрал прикусил губу. — А я никогда не спешу с вердиктом.
— Понимаем. — Ротард расслабил воротник.
На меня нашло что-то вроде вдохновения.
— За много лет ваш прадед мог напитать эманациями, которыми ваша семья в обилие его снабжала. Как я понимаю, Дигьям до сих пор почитаем?..
— Да.
Коротко и ясно.
— Тогда немудрено. Известны случаи, когда даже статуи оживали под воздействием неудержимой любви ближнего. Помню, одна вдова так убивалась по мужу, что его изваяние взяло да и сошло с постамента, чтобы ее утешить. Приходит — а вдовушку уже обрабатывает другой. Ну, статуя их и прикончила.
Близнецы не разделяли моего игривого настроения.
— Хотите сказать, Дигьям может... — промямлил пораженный Хокус.
— Нет, вряд ли. Если вы, конечно, не захотите вышвырнуть на свалку его любимое кресло!
Опять вхолостую. Братья либо не обладали чувством юмора, либо на время трагических событий оно взяло долгосрочный отпуск.
Светлые говорят, что у темных магов извращенное чувство юмора. Того же мнения придерживается и Ширрал, хотя ему, дроу, вообще бы лучше помолчать.
Так или иначе, Ротард и Хокус не в состоянии были оценить моих попыток.
— Предположим, что Седой ушел, — сказал громко Ширрал, возвращая беседе деловую подкладку. — Куда?
Все трое воззрились на меня. Я указал на портрет.
— Что там сзади?
— Наш замок, — сказал Ротард. — Черный зал.
— Тогда, возможно, Дигьям у вас дома.
— Как?
— Художник изобразил реально существующее место, а не руководствовался фантазией. В таких случаях картина как бы становится зеркальным отражением реальности. Понимаете? И значит, мир внутри точно такой же, как вне полотна. Со временем два континуума соединяются особой энергетической перемычкой. Один дополняет другой. Вот я и думаю: а вдруг ваш прадед просто вышел в другую комнату?
Ничего из сказанного не уложилось у братьев в голове. Они потели, словно в бане, хотя Каморка скорее походила на милый прохладный подвальчик.
— Не понимаю. — Ротард воздел на меня свои влажные глаза. И что он так убивается, в самом деле? Словно живого родственника лишился.
Или, может, что-нибудь скрывает?
Наверное, я сплоховал. Надо было устроить им здесь представление с магией и воющими призраками — авось сразу выложили бы все карты. Но я не в той форме.
— Дигьям ушел — это единственное, что мы знаем...
— Или был похищен, — подкинул версию Ширрал. По его лицу я понял, что история ему интересна не только с точки зрения комиссионных.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
