— За исключением потери памяти.
— Я не думаю, что это было так.
— Но они не могли вспомнить, что находились в ловушке почти восемь часов.
— Потому что это случилось не с ними. Когда они вышли, прошло всего несколько секунд после того, как они вошли.
— Я должен поверить вам на слово, профессор. Что будет дальше?
— Это выглядит так, как будто временной континуум пытается компенсировать деформацию, разрыв, называйте это как хотите. Очевидно, что он вернулся к нормальному течению времени.
— Но это не так. Мы даже не можем сейчас в этом разобраться.
— Ну, он более или менее вернулся назад. Ему пришлось ускориться. И, похоже, он продолжал ускоряться.
— Вы хотите сказать, что он пролетел мимо нас?
— В некотором смысле, да. Прямо сейчас, если можно так выразиться, время внутри пузыря течет быстрее, чем в обычном мире.
— Значит, входить в пузырь было бы опасно?
— Я бы, конечно, не рекомендовал делать это.
— Вы ожидаете, что все вернется в норму, профессор?
— Леон, кто знает? Мои инстинкты подсказывают мне, что условия будут стремиться к равновесию. То есть, да, в конце концов, все должно восстановиться и перестроиться в соответствии с внешним миром. Но на самом деле я не знаю. Перед размытием площадь суши внутри пузыря, казалось, увеличивалась. Как будто он засасывал все вокруг себя внутрь. Я не хочу сейчас поднимать панику, потому что мы знаем, что этого не произошло. Но выглядело это именно так. И река, казалось, становилась длиннее. Сама она сокращалась, чтобы вместить новый мир, который создавала. Она движется в будущее. При этом ей необходимо воссоздать свой собственный пространственно-временной континуум. Ей нужен мир, в котором она могла бы существовать. Поэтому она воссоздала мир, к которому когда-то была привязана. Как вы считаете, это имеет смысл?
— Профессор, вы это выдумываете?
— Да, конечно. Но это самое разумное объяснение происходящего.
— Это Вольф Блитцер с вечерним выпуском. Мы знаем, что многие из вас смотрят нас по телевизору, работающему от батареек. Мы весь день рассказывали эту очень странную историю о Ниагарском водопаде. Более сорока человек были спасены сегодня по обе стороны реки от явления, которое теперь называют "временным пузырем". Кроме одного сердечного приступа, сообщений о пострадавших не поступало. Но считается, что более сорока тысяч человек оказались в ловушке внутри пузыря, в отелях, казино "Ниагара", на "Деве тумана", а также на улицах и в ресторанах, откуда открывается вид на водопад с обеих сторон. Одна из многих странностей в этой истории заключается в том, что никто из тех, кто был вызван ранее, ничего не помнил о своем опыте. Это, безусловно, самая невероятная история этого или любого другого периода.
— Участок реки, на который повлияло это событие, имеет длину около двух с половиной миль. Вот как это выглядит сейчас. Вы ничего не видите, только белое пятно. Так продолжалось больше часа. Река все еще вливается в пузырь за островом Гоут, но мы не видим, чтобы что-то вытекало из дальнего конца. Профессор Абрахам Хардинг, который был с нами в этот трудный день, стоит рядом. Профессор, почему мы не получаем воду с северного конца?
— Вольф, с нашей точки зрения, время внутри пузыря течет очень быстро. Вот почему изображение размыто.
— Насколько быстро?
— Может быть, год или два в минуту. На самом деле нет способа узнать.
— Год или два в минуту?
— Это возможно. Какой бы ни была реальная скорость, с нашей точки зрения, это очень быстро. Но нам нужно думать о вещах с внутренней точки зрения. Изнутри пузыря. Там происходит то, что Ниагара впадает недалеко от острова Гоут, но вместо того, чтобы прибывать, скажем, со скоростью шесть миллионов кубических футов воды в минуту, там может быть шесть миллионов кубических футов каждые шесть тысяч лет. Это не так уж много воды. Вот почему ничего из этого не доходит до другого конца.
— Так что же случилось с "Девой тумана"?
— Ну, подозреваю, что в данный момент она покоится в древнем и длинном русле высохшей реки.
— А что с людьми?
— В этом континууме они давно бы уже прожили свою жизнь. Если время там течет так быстро, как я подозреваю, то с тех пор, как кто-то из первых людей ступил на Радужный мост или зарегистрировался в местных отелях, сменилась длинная череда новых поколений.
— Вольф, это Билл Хеммер. Приятно видеть большую серебристую луну над головой. Как будто вернулся нормальный мир. Я стою на Ниагара-стрит, рядом с "пузырем", недалеко от Мэйн-стрит. Здесь большая толпа. Похолодало, но они, похоже, не собираются расходиться по домам. Они несут свечи и молятся, а иногда просто наблюдают.
— Здесь льются слезы, и иногда можно услышать, как люди поют. Это мрачное место. Есть два города, которые называются Ниагара-Фоллз, этот и еще один в Канаде, и мне сказали, что сегодня вечером это происходит в обоих. Люди приехали из Баффало и Торонто, а также со всего Нью-Йорка и Онтарио. Мы слышали, что завтра здесь будет президент. И премьер-министр. Я подозреваю, что, когда они приедут, эти люди будут ждать.
— Пола, это Шерри Вайнберг. Мы снова набираем воду. Она вытекает из пузыря.
— Это Билл Хеммер с верхнего этажа мэрии. Пола, я бы хотел сказать, что можно что-то видеть в этом пузыре, но мы не можем. И все же, если это что-то значит, дымка, размытие, называйте как хотите, постепенно сменила цвет с белого на голубой. Небесно-голубой.
— Билл, мне кажется, мы видим там движение.
— Я вижу башню казино! Она там.
— Вот и мост. Не вижу, чтобы на нем что-то двигалось, но он там.
— Пола, водопад становится виден. Эй, ты веришь в это? Посмотри на них! Они бегут назад. Вода поднимается!
— Пола, это Марк Эспи. Мы сейчас опускаем вертолет. Эти люди ведут себя как ни в чем не бывало, сходят с моста и едут дальше. Мы попытаемся взять интервью у некоторых из них. На парковке за отелем раздаются одобрительные возгласы. Возможно, это немного преждевременно. Но мы снова можем видеть. А вот и остров Гоут, и гостиница "Дэйз Инн". И "Дева тумана". Вроде все в порядке. Все еще плывет вниз по течению. И Пола, смотри! А вот и мальчик с воздушным шариком.
— Профессор, почему эти люди ничего из этого не помнят? Вы сказали, что там время шло своим чередом.
— Ну да. Оно шло вперед. А затем мы должны предположить, что оно шло вспять. Их переживания, какими бы они ни были, их самих и, я подозреваю, их потомков, не имели места. Не в этом континууме.
— Это Уит Моррисон в центре Ниагарского водопада с Мэгги Беннетт. Мисс Беннетт, некоторые люди думают, что причиной всего этого стала ваша машина времени. У вас есть машина времени?
— Да, у меня есть машина времени. Или, по крайней мере, была, пока ее не забрали несколько минут назад.
— Это из-за нее произошло то, что здесь произошло вчера?
— Нелепо. Она все еще на экспериментальной стадии. Она не работает. Никогда не работала.
— Тогда почему они взялись за нее?
— Люди напуганы. Я их не виню. Но если кто-то думает, что я могу остановить Ниагару, то он полный дурак.
— Шерри Вайнберг ведет репортаж из "Дэйз Инн", места проведения ежегодного съезда научной фантастики "Чудокон". Сэр, что вы можете рассказать нам о последних двадцати четырех часах?
— Мммм. Еще раз, что все это значит?
— Некоторые физики говорят, что вы, вероятно, перенеслись на сотни лет в будущее. Это идеальный уик-энд для любителей научной фантастики, не так ли? Что вы можете нам рассказать? Каким было будущее?
— Вы шутите, да?
— Нет. Правда.
— Вы говорите о групповых обсуждениях. И о маскараде. Да, полагаю, можно сказать, что мы какое-то время плыли по течению.
— По течению?
— В будущем. Это то, к чему мы все стремимся.
— Итак, что вы увидели?
— У вас найдется несколько минут?
ПРИКЛЮЧЕНИЕ СУНДУКА ИЗ САУТСИ
Генри Кейбл, если уж на то пошло, был верен своему слову. Когда он говорил людям, что собирается что-то сделать, они могли, как говорится, положить это в банк. Поэтому, когда он не явился на обед в викторианском клубе, на котором был главным докладчиком, забили тревогу. Он не только не явился, но и никого не предупредил. Связной, миссис Агате Брэнтли, пришлось приносить извинения, насколько это было в ее силах.
Для Кейбла это было неслыханно.
Он не отвечал на звонки. И после того, как обед подошел к концу и обеспокоенная миссис Брэнтли отправилась к нему домой, ей никто не ответил. В этот момент она позвонила нам. — Что-то ужасно не так, — сказала она дежурному офицеру. Мы, конечно, ничего не могли поделать. Поэтому она взяла все на себя. Она позвонила в службу горничных, обслуживающую Кейбла, и убедила их прийти пораньше и открыть доступ. Квартиру обыскали. И не нашли никаких признаков Кейбла. Она снова позвонила нам.
Когда я приехал, она была явно расстроена. — Обед был в "Лайонз Инн", — сказала она дрожащим голосом. — Мы все ждали и ждали его, а он так и не появился.
Кейбл был профессором литературы в Эдинбургском университете. Он написал несколько книг и время от времени вел колонки для Эдинбург Ивнинг Ньюс. Он жил в Морнингсайде, в фешенебельном особняке с широкими лужайками, фонтаном и длинной подъездной дорожкой. Перед входом стояла статуя греческой богини или, может быть, просто обнаженной женщины.
Старшим из присутствовавших был Джек Гиффорд, вероятно, самый высокий мужчина в Эдинбурге. — Не могу найти, где они вломились, сэр, — сказал он. — Должно быть, он их впустил.
— Как насчет его машины?
— Здесь нет автомобиля.
Он поставил машину в тупик, и мы вошли внутрь. Ящики были выдвинуты, шкафы открыты, их содержимое вывалено на пол. Ведя Агату за собой, я поднялся по лестнице и осмотрел спальни. Кровати были застелены. Что бы ни произошло, это, по-видимому, произошло накануне.
Гостиная была просторной, с высоким потолком. Вдоль стен тянулись заставленные книгами полки, но многие книги были вытащены и разбросаны по полу.
Длинный кожаный диван и кресла в тон ему были расставлены вокруг журнального столика. Стол был сдвинут на бок, а два его ящика выдвинуты.
Профессора Кейбла нигде не было видно. Но хорошей новостью было то, что крови нигде не было. Гиффорд высунул голову из боковой комнаты и поманил меня к себе. Комната, должно быть, служила кабинетом Кейбла. Там были письменный стол и приставной столик, заваленные книгами, журналами и карточками для заметок. На втором столе стояли клавиатура и дисплей.
— Но нет самого компьютера, — сказал я.
Гарри кивнул. — Именно так я и подумал, инспектор.
— Это невозможно. — Мисс Брэнтли беспомощно оглядела пол, заваленный содержимым столов и ящиков. — Таких вещей просто не бывает.
К сожалению, они случаются.
Мы проверили его звонки. Накануне вечером их было три: один в "Книги Макдоноу" в центре города, один Мадлен Харпер и один Кристоферу Макбрайду. — Мадлен — моя старая подруга, — сказала Агата. — Он был ее наставником. — А Макбрайд, как известно всему миру, был творцом Шерлока Холмса.
Мы нашли мисс Харпер в ее доме в Брантсфилде. Это была привлекательная женщина лет сорока, со светлыми волосами, грустными голубыми глазами и взволнованной улыбкой. — Я очень надеюсь, что с ним ничего не случилось, — сказала она.
— Я тоже. — Мне хотелось бы подбодрить ее, но обстоятельства не выглядели многообещающими.
Ее гостиная была почти такой же, как у Кейбла, но в меньших масштабах. Два книжных шкафа были переполнены. Книги и журналы лежали на каждой плоской поверхности. Ей пришлось немного подвинуть их, чтобы освободить нам место. — Расскажите мне о нем все, что сможете, — попросил я.
— Генри — хороший человек. — Ее голос дрожал. — Тридцать лет проработал в университете. Опубликовал полдюжины крупных биографий. Он один из самых добрых людей. — Ее голос дрогнул, и она с трудом сдержала слезы. — Инспектор, пожалуйста, сделайте для него все, что в ваших силах. Если с ним что-нибудь случилось...
— Я понимаю. Он все еще преподает?
— Ушел на пенсию три года назад. — Она на мгновение закрыла глаза. — Нет, думаю, что скорее пять.
— Ладно. Спасибо.
— Время летит так быстро.
— Знаю. Значит, теперь он просто пишет книги?
— И выступает с докладами. В последнее время он работает над биографией Роберта Льюиса Стивенсона.
Это звучало воодушевляюще. Я на мгновение задумался, сколько биографий Стивенсона уже существует. — Мисс Харпер, вы хоть представляете, что могло с ним случиться сегодня? Вы когда-нибудь видели, чтобы он вот так исчезал из виду?
— Нет. — Она покачала головой, и слезы покатились по ее щекам. — Никогда. Я все еще не могу в это поверить.
— У него были враги?
— Он никак не мог избежать этого, инспектор.
— Что вы имеете в виду?
— Он литературный критик. Иногда он говорит вещи, которые расстраивают людей. Но я не могу поверить, что кто-то из них мог прибегнуть к чему-то подобному.
— Он когда-нибудь писал об историях о Холмсе?
— Шерлоке Холмсе?
— Да.
— Насколько я знаю, нет.
— Очень хорошо. Мисс Харпер, я попрошу вас составить для меня список людей, которые могли затаить на него обиду. Сделаете это для меня?
— Могу попытаться.
— Хорошо. — Снаружи мимо пробежал ребенок с воздушным змеем. — Когда вы в последний раз разговаривали с ним?
— Он позвонил мне в пятницу вечером.
— Могу я спросить, о чем вы говорили?
— На следующие выходные мы собирались в Королевский лицей. Посмотреть "Короля Лира".
— Понимаю. Что-нибудь еще?
— Не совсем. Он попросил меня постараться быть готовой, когда он приедет. Он всегда жалуется, что я медленно выхожу за дверь. Это своего рода шутка.
— И это все, о чем вы говорили?
Она начала было соглашаться, но остановилась. — На самом деле, было нечто большее. Он упомянул о сюрпризе.
— Сюрприз?
— Да. Он сказал, что у него для меня сюрприз. Какие-то важные новости.
— Вы хотя бы представляете, что он имел в виду?
— Абсолютно ничего.
— Вы планировали что-нибудь еще?
— Кроме "Короля Лира"? Нет.
— Не показалось ли вам, что он говорил о хороших новостях? Возможно, между вами что-то личное? Простите меня, пожалуйста.
— Все в порядке, инспектор. Но нет, у меня не сложилось впечатления, что это касалось нас. Это было что-то другое. — Она долго сидела, задумчиво глядя в окно на деревья в своем палисаднике. — В его голосе не было злости, но...
— Но...?
— ...Иногда он седлает коня. В крестовый поход, если вы понимаете, что я имею в виду. Генри отправляется восстанавливать справедливость в мире.
Это все, что мы получили. Я попросил ее позвонить мне, если она вспомнит что-нибудь еще.
На приставном столике стояла фотография Кейбла. Он выглядел дружелюбно, с седыми волосами, в очках и непринужденной улыбкой. Он был очень похож на Элиота Кормана, который играл доктора Ватсона в фильме о Холмсе, только что вышедшем на экраны.
Я встал, собираясь уйти, и дал ей свою визитку. — Если он свяжется с вами, я был бы признателен, если бы вы сообщили мне. И передали ему, что мы его ищем.
