Под светом трех лун (общий файл)

Иногда Тата уходила куда-то к людям. Как правило, ее звали. И звали весьма оригинальным способом: над лесом вдалеке поднимался столб дыма. Обычно дым был белый или желтый. Но один раз я увидела оранжево-красный дым. Я поняла, что это был 'срочный вызов', потому как Тата очень торопилась и буквально на бегу надевала юбку и плащ. Вернулась она очень грустная. А я выучила новое слово — 'смерть'.

В один из дней Тата попросила меня принести из реки четыре рыбешки. Я просьбу выполнила без вопросов. Речка по-прежнему, отзывалась на мое просьбы. Хотя, честно говоря, много я не спрашивала и предполагала, что рыбы в реке по-прежнему достаточно.

Принесенную мной рыбу Лекарка отварила и уже сваренную положила в корзину. В этот раз Тата взяла меня с собой. Вот только на север, к людям, мы не пошли. Перепрыгнув через валуны нашей речки, двинулись на запад. Шли довольно долго. Вскоре трава сменилась камнями, а местность стала повышаться.

Дойдя до первых скалистых выступов, Тата показала мне, что нужно взобраться на небольшую площадку. Вообще-то для меня это было не так просто сделать, я была меньше ростом и с трудом вскарабкалась наверх. Когда же взобралась на уступ, то буквально сразу увидела пещеру. Выглядела эта пещера просто жутко. На подступах валялись мелкие кости и останки небольших зверей. Мне стало совсем страшно, когда я поняла, что выход из пещеры перекрывает огромная паучья сеть. Казалось, что такая паутина выдержит не только вес мелких животных, но и меня. Больше это было похоже на изделие из лески для ловли, по меньшей мере, крокодила.

Паутина была темно-серого цвета, почти черная,что делало ее вид еще более страшным. Тату же совершенно ничего не смутило. Она достала из корзины палочку, подошла к паутине, подцепила конец в самом центре и быстро стала наматывать нить на деревяшку. Пока Лекарка разматывала плетение, у меня от страха буквально тряслись колени, я все время пыталась разглядеть, не идет ли возмущенный таким варварством паук. Паука я не дождалась, а вот Лекарка, закончив сматывать нить, достала из корзины рыбу и положила на входе в пещеру, вероятно, в качестве оплаты за принесенные неудобства. Затем взяла меня за руку и помогла спуститься вниз с этого скалистого уступа.

Следующие дни мы занимались нашим трофеем. Вначале опустили паутину вместе с деревяшкой в кипяток. Потом перемотали в клубок. Далее Тата полезла на чердак домика, чем-то долго там гремела и вскоре вытащила две маленькие рамки. Я сразу не смогла определить, что это такое. Только когда Лекарка натянула паучьи нити, я сообразила, что это такой маленький ткацкий станок. Работать на нем было легко. Я быстро поняла принцип и бодро стала перекидывать большую плоскую катушку, между двумя слоями нитей на рамках. После каждого раза нужно было щеточкой уплотнить ряд. Уже на следующий день все было сделано. Я даже без подсказок поняла, что это сетка для капюшона. Вероятно, Тата хотела вывести меня к людям, но нужно было правильно закрыть лицо. Даже не ожидала, что так много нужно сделать самим прежде чем куда-то идти.

Закончив все приготовления, Тата снова ушла, предварительно пояснив, что будет через два дня. Числа и дни я уже знала хорошо. Считать научилась до ста и радовалась, что пока от меня не требуется изучение местных цифр письменно. Хотя Тата что-то показывала в книге, но я так и не поняла. По описанию получалось, что цифр, как таковых, нет, есть такие же буквенные обозначения. Заострять внимание на этом мы не стали. Мне и без того хватало новых знаний и понятий.

Вернулась Тата, как и обещала, через два дня, с полным мешком каштанов. По крайней мере, эти плоды были очень похожи на наши земные каштаны. Лекарка пыталась объяснить, для чего они. Но из всех слов и жестов я уяснила, что это покрытие для рук. Описание весьма меня заинтриговало, и я с нетерпением стала ждать конечного результата.

С каштанами мы возились долго. Сначала нужно было в ступке их очень мелко истолочь, так чтобы получилась мука. Работа была настолько нудной, что я оттащила ступку ближе к краю леса и села спиной к стволу дерева. Пока толкла каштаны, могла свободно болтать с Эном. Рассказала ему о паутине, спросила про паука. Эн заверил меня, что таких пауков не встречал. Подробно расспросил, как я плела паучью ткань. Порадовался, что у меня так весело, и я не скучаю.

Я действительно не скучала. Мне нравилось буквально все, что мы делали с Татой. Ее знания и умения настолько отличались от того, с чем я сталкивалась в жизни на Земле, что я радовалась буквально каждому новому действию. Работа с каштанами также меня не разочаровала.

Мы переложили остатки мыла из котла на кусок кожи. А большой котел отмыли и загрузили в него толченые желуди. Все это Тата поставила вариться на печку под навесом. Как только смесь немного расплавилась, запах от нее пошел просто непередаваемый. Это воняло так, что я сразу поняла, отчего сегодня Тата дала на завтрак только чай и никаких закусок. Меня пару раз стошнило, я еле успевала убегать за угол дома. Лекарке тоже было плохо, но она умудрялась периодически подбегать к котлу и помешивать этот 'супчик'. Наконец она решила, что все готово, и понесла котел к реке. Затем поставила рядом с котлом ведро с водой, насыпала в него немного какого-то порошка. Кроме того принесла баночку с жиром и показала мне, что нужно делать.

Сама она намазала одну руку по локоть жиром и быстро опустила уже в подостывший котел с толченными каштанами, затем переместила руку в воду и оттуда сразу в ведро. На руке образовалась черная и весьма эластичная перчатка. Тата сняла ее и еще три раза повторила процедуру, но только на правой руке. Затем сказала мне 'делай' и стала наблюдать.

Стараясь не дышать, опустила руку в черную жижу, быстро вынула, увидев одобрительный кивок, опустила перчатку в реку и затем в ведро. Тата заставила меня сделать одну перчатку на левую руку и четыре штуки на правую.

Когда же все наши перчатки были готовы, мы дружно начали мыть котел. Отмывать и выпаривать запах пришлось два дня. Периодически Тата варила в нем травы, а один раз прокипятила с тем белым порошком, что мы наскребли внутри печки. Котел выглядел чистым, но Лекарка все же отнесла его в реку и оставила там в воде на несколько дней, чтобы запах окончательно ушел. Зато перчатки получились замечательными. Лекарка подравняла немного ножом края и показала, в какой карман юбки положено их складывать. Я же в очередной раз подивилась местным изобретениям. Перчатки были очень тонкие, но не такие, как резиновые. Мелкие волокна из кожуры каштанов делали их похожими на очень мелкую сеточку, и руки в них не потели. То, что они не для тепла, я поняла сразу. Судя по всему это была часть моей экипировки. И поскольку плащ и юбка давно были готовы, я с волнением стала ждать того дня, когда Тата, наконец, решит вывести меня к людям.

========== Часть 3 ==========

Когда в очередной раз над дальними деревьями поднялся столб белого дыма, Тата велела мне тоже собираться. Надела юбку, заполненную флаконами и бинтами, на спину повесила котомку с маленьким котелком и флягой. Внутрь котелка положила кружку, завернутую в тряпицу. Волосы заплела и перевязала поперек лба широкой лентой. Плащ надела сверху, не накидывая пока капюшон.

Наконец, я была готова, и Лекарка повела меня за собой. И только, когда вышли к невысокой скале, поросшей мхом, Тата велела одеваться, как положено. Сама она быстро натянула на руки черные перчатки и опустила капюшон. Видок получился еще тот. Это было что-то среднее между куклуксклановцем и арабской женщиной.

Повторила ее действия и застыла пораженная. Плащ я пошила давно, но вместе с сеткой его ни разу не примеряла. Честно говоря, никаких сюрпризов от этого накомарника я не ждала. Сеточка же оказалась необычной. Нити непонятным образом преломляли изображение. Что конкретно делала эта сетка, я поняла, когда рядом на ветку дерева села птица, а я смогла рассмотреть ее кости. Долго любоваться местными достижениями медицины Тата мне не дала и потащила за собой.

Только теперь приходилось идти о внимательно, разглядывая, то что под ногами. Такая одежда полностью закрывала обзор, что-то увидеть получалось в щель между плащом и капюшоном. Я так была увлечена тем, как вовремя найти очередную ступеньку, что не заметила, как мы выбрались наружу. А там нас уже ждали.

Бородатым мужик с телегой, запряженной лошадью, стоял чуть в стороне от прохода. Дядька не говоря ни слова, дождался пока мы уселись в телегу, и погнал лошадь.

В телегах я до этого никогда не ездила. А в такой одежде тем более. Оттого начале меня сильно помотало из стороны в сторону, пока Лекарка не показала мне, что нужно держаться за деревянный край. Вцепилась в него и даже смогла сесть поудобнее. Через несколько минут совсем освоилась, вот только мне не нравилось, как на кочках, каждый раз клацают зубы. От таких толчков, не спасало то сено, что лежало на телеге. А к концу поездки, мне стало казаться, что еще и печень скоро выпрыгнет наружу. В целом сей 'аттракцион' не понравился.

Наконец, эта весьма экстремальная поездка закончилась, и мы въехали в какой-то населенный пункт. Дядька что-то крикнул Лекарке, притормаживая у третьего от края дома. Тата только кивнула и отправилась в дом. Я тоже постаралась не отстать. Но слегка путалась в юбке, да и идти ровно, после катания в телеге, какое-то время не могла.

В общем, когда зашла в дом, Тата уже занималась пациентом, вернее, пациенткой. Это была женщина, и она рожала. Наставница жестом показала мне: 'Стоять, молчать' и больше на меня не отвлекалась. Что она там делала я так толком и не увидела, но зато смогла осмотреть жилье.

В принципе, вполне все было 'по-земному'. Очень похоже на дома, что были в России в прошлом веке. Деревянный стол, две скамьи. Большая печь по центру комнаты. За печью, вероятно всего, была лежанка или кровать, именно там возилась Тата. Стоять я скоро устала, но не осмелилась присесть или спросить об этом Лекарку. И очень обрадовалась, когда услышала детский писк.

Тата же передала сверток с малышом, забежавшим в комнату, женщинам. Затем сняла с плеч котомку и достала котелок. Тетки тут же бодро накидали в котелок лепешек и два куска сыра. Понятно. Оплата за услуги. Интересно, как рассчитывается местный прейскурант?

И тот же дядечка и лошадь отвезли нас обратно. Возвращались мы не так экстремально. Дядька не спешил, телегу почти не трясло и мне даже понравилась поездка.

Перед проходом немного задержались. Тата поправила лежащий на боку камень и поставила его вертикально. Оказалось это был специальный знак. Когда Лекарка на месте, то камень стоит вертикально. Если же лекарки нет на месте, то этот символ загораживает проход.

Я же по дороге в наш домик вспоминала, что видела женщин с открытыми лицами, да и перчаток ни на ком не приметила. Спросила Лекарку. Та, как могла пояснила мне, что эта одежда только для таких как мы. И даже показала мне целый спектакль, о том, что если человек кашляет, то лекарский капюшон закроет от инфекции, а перчатки сохранят от других видов, я так поняла, что микробов. В общем, все тоже было разумно.

Вечером я немного поигралась со своим плащом, разглядывая сквозь сетку голые участки своего тела. Было забавно наблюдать за сосудами на ноге. Оказалось, что под разным углом, можно видеть или кости, или только кровеносные сосуды с мышцами. Очень полезная вещь эта сеточка.

Теперь на все 'вызовы', Тата брала меня с собой. Приходили и приезжали за нами из четырех разных селений. Самая близкая деревушка располагалась буквально в нескольких сотнях метров от прохода в скалах. Эти сельчане, как правило приходили пешком и приглашали нас часто. Меня такое отношение к лекарям немного возмущало, вот зачем скажите вызывать Тату, если мальчишка загнал занозу в палец? На мой взгляд, сельчане могли справится и сами с половиной своих недугов. Но с другой стороны, все они исправно платили продуктами. Я уже примерно догадывалась, что, может, это люди так ненавязчиво подкармливают Тату, тем более, что теперь с ней живу я.

В целом, мне наши походы к пациентам нравились. Интересно было узнавать, как живут люди в этом мире, сравнивая их с жителями Земли. Вообще-то особых отличий я не обнаружила, по крайней мере, в близлежащих деревнях все было похоже на привычный деревенский уклад жизни. Разве, что религии здесь не было. Место богов занимали маги и магия. Хотелось, конечно, посмотреть на мага, но в таких маленьких деревнях они не селятся. Хотя в глубине души я радовалась, что судьба занесла меня в такое неприметное место. Не представляю, чтобы я делала, окажись в большом городе, без знания языка, и просто чужая в этом мире.

А в лесу меня учила Тата не только своему лекарскому делу, но и всему остальному. Оценила я и систему жестов, и тот принцип, по которому раскладывались лечебные препараты. Наверняка, в таком капюшоне было бы трудно услышать слова, а так я четко выполняла команды, видя только руки Таты. А все препараты лежали в карманах строго по их важности и частоте применения.

В один из дней мы побежали на вызов дыма красного цвета. Вот тогда я в первый раз порадовалась, что на капюшоне такая особая сетка. У мужчины, к которому нас привезли, была отсечена стопа ноги. И если бы я наблюдала за этим в открытую, то вероятно упала бы в обморок от ужаса. А через сетку видно было только разорванные сосуды и сами повреждения. Не видя реальной кровавой картины, я смогла вполне адекватно исполнять команды Таты. Пока она пережимала сосуды, накапала обезболивающего состава к кружку, разбавила его водой и стала по капелькам вливать в рот. Мужчина был в полусознании, глотал с трудом и глухо стонал. Потом Тата потребовала, чтобы я еще и приготовила кровоостанавливающий раствор. Вот так, четыре руки, мы быстро смогли провести эту операцию. Потом мы оставили некоторые лекарства для лечения. Тата подробно пояснила родственникам, что нужно менять повязки каждый день и протирать отваром из трав.

В качестве оплаты, получили и круг колбасы и пару сырых яиц. Глядя на эту колбасу, поняла, что наверно не смогу ее съесть, перед глазами стояла зашитая культя ноги.

Где-то со середины осени Тата сообщила, что пришло время собирать особые растения. Но растет это лекарство далеко. Собрались мы, как на обычный вызов, не беря с собой дополнительно, никаких вещей. На выходе положили на землю 'столб-указатель', и отправились пешком. Двигались мы в восточном направлении, и я подумала, что таким образом мы огибаем лес Эна. И даже приподняла капюшон, чтобы посмотреть, но леса не увидела. Вдоль дороги шла сплошная скальная стена.

Постепенно дорога стала поворачивать к югу. Пару раз мы останавливались на отдых и сидели на обочине дороги. Тата показала мне, как пить воду, не открывая своего лица. Для этого использовалась тонкая соломинка. Кушать приходилось тоже под пологом, но отправлять кусочки еды в рот было проще, чем пытаться попить из фляжки.

Прошли мы две незнакомые деревни и оказались перед мостом. На том берегу виднелся город. Вернее, я так подумала, деревней это не могло быть. Дома сплошь были каменные, покрытые не соломой, а красноватой черепицей. Многие здания оказались двухэтажными. А пройдя в самый центр города, мы увидели и трехэтажные дома. Возле одного такого дома мы и остановились. Лекарка показала мне жест 'стоять — молчать' и я постаралась его выполнить. Честно сказать, очень хотелось посмотреть по сторонам и задать вопросы. Но нельзя.