Сердце шторма (Ветер с Востока-3)

— Нет, всё нормально, — мотнула подбородком девушка, обхватывая свою чашечку обеими ладонями. — Интересно... наш юный друг говорит, художник сбежал, крича, что место тут проклято. Но служащим отеля никаких кошмаров не снилось. И рисунки эти они рассматривали без проблем. Да и ты...

— Меня пробрало, — признался Николай. — Ничего мерзостнее в жизни не видел.

— А я... не важно. — Девушка сделала большой глоток кофе, прикрыла глаза. — Наверное, это оттого, что ты чёрствый солдафон, а я — тонкая, творческая натура.

— Ну да, — со смешком согласился Дронов. — Сжигать картины — это только настоящие художники могут.

Хлопнула дверь и на пороге вестибюля появилась знакомая фигура в чёрном.

— Добрый день, Николай и Анна, — агент БРК снял шляпу, вежливо склонил голову. — Это Чарльз Дюпон. Прибыл, как и было обещано.

— Добрый... — протянул слегка сбитый с толку Николай, вставая.

— Мы ведь сегодня здоровались, — добавила Анастасия, поставив чашку на поднос.

— О, правда? Понимаю, — Дюпон неожиданно усмехнулся. Надев шляпу, кивнул: — Ну, вежливость никогда не будет лишней. Идёмте, я всё приготовил.

Николай ожидал увидеть конную двойку с извозчиком на облучке, но около отеля пыхтел паром из вертикальной трубы старенький квадратный паромобиль с крытым салоном.

— Где вы его достали так быстро? — спросила Настя, наклоняя голову к плечу.

— Не то, чтобы быстро... — Американский агент почесал в затылке, пожал плечами. — Просто подготовил кое-что заранее. Садитесь назад, я поведу. Чемоданчик у сиденья — для вас.

Как только машина плавно тронулась с места, Настя подняла с пола упомянутый чемодан, положила Дронову на колени и открыла. Внутри обнаружились две картонные папки с бумагами, два латунных значка и пара револьверов в кобурах, с коробочками пуль при каждом.

— Бумаги — от местного отделения полиции, — объяснил Дюпон, не оглядываясь на пассажиров. — Всё, что смог добыть по нашему делу. Значки — оперативных агентов БРК. Почти настоящие.

— Почти? — Дронов взял один значок и покрутил в руках.

— От настоящих их отличат только в самом БРК, по недействительным личным номерам. Номера, кстати, выучите, — посоветовал американец. — Странно будет, если у вас спросят, а вы не сможете назвать.

Николай сунул значок в карман пиджака, прицепил кобуру к ремню. Настя поступила наоборот — значок прикрепила на поясок юбки, оружие же, вынув из кобуры, спрятала в сумочке. Заявила с довольным видом:

— Символы власти любую женщину делают красивее. Лучший вариант, конечно — корона, но и это сойдёт.

— Можете кратко рассказать, что за материалы в папках? — поинтересовался Николай, запахивая пиджак.

— В основном протоколы. Допросов, обысков. Прочих процедур, связанных с делом Тирьева. — Дюпон крутанул обитое протёртой кожей рулевой колесо, и экипаж вывернул на поперечную улицу, ведущую в сторону виднеющихся за городом холмов. — Для нас самое интересное, пожалуй — досмотр квартиры Тирьева.

— И что там нашли?

— Ничего. В том-то и дело. В квартире не было ничего. Не только материалов исследований, но даже научной литературы. Или свежей еды. — Американец качнул головой. — По всему похоже, что профессор там не жил уже давно. С тех пор, как покинул университет, вероятно. Но все счета оплачивал исправно. До исчезновения, разумеется.

— Угу, — Анастасия откинулась на спинку сиденья, задумчиво теребя значок на поясе. — Значит, жил и работал где-то ещё. Точно не в лесу. Денег хватало на проживание, оборудование, реагенты там всякие. И даже на не обязательные штуки типа счетов по старой квартире. При том, что зарплату он не получал. Странно.

— Едва ли у него было много накоплений, — согласился Дюпон.

— Следовательно, либо его финансировал тот незнакомец, — Настя перестала дёргать значок. — Либо он получил-таки помощь от кого-то с тугим кошельком. Тирьев только с одним толстосумом контактировал?

— По нашим сведениям — с одним, — кивнул Дюпон. — Да их тут не так и много. Тирьев ходил к Джеффри Сэмюелю Мортонсу. Судовладелец, у него контора в речном порту.

— А другие варианты?

— Аманда Роббат, хозяйка городской газеты, Уилл Харт, владеет сетью пивных, Мишель Доресье — судовладелец помельче Мортонса, — перечислил агент БРК. Центр города тем временем остался позади, вокруг замелькали одноэтажные домики, обнесённые дощатыми заборами. — Есть несколько крупных землевладельцев. Но едва ли кто-то из них пошёл бы на финансирование частных исследований без гарантий прямой выгоды. Мортонс же любит иногда поиграть в мецената, так что вариант наилучший.

Ненадолго они умолкли. Анастасия и Николай погрузились в чтение полицейских документов, Дюпон сосредоточенно вёл машину. Дорога становилась всё хуже и уже, ему приходилось объезжать выбоины. Кончились и дома с участками, теперь по сторонам тянулись редкие рощицы дубов, поля хмеля или пшеницы, огороженные пастбища.

— Далеко едем, — заметила Настя, отрываясь от чтения и бросая взгляд в окно.

— Это в большом городе типа Сиэтла психбольницу можно разместить в городской черте, и всем будет плевать, — агент БРК усмехнулся. — Тут такое не прошло бы. Заведение устроили где подальше, чтобы горожан не волновать.

— Откуда тут вообще лечебница? — Николай тоже закрыл папку.

— Это уж надо старожилов спрашивать, — Дюпон снял одну руку с руля и сделал неопределённый жест. — По мне, так это из-за университета. Где всякие научные учреждения есть, там и психбольница быть должна.

Дорога пошла вверх, поднимаясь по длинному склону пологого холма. Деревья с тёмными стволами подступали вплотную к обочине, смыкаясь в сплошную стену, соприкасаясь кронами. Скоро впереди показались высокие железные ворота, украшенные пиками по верхнему краю. На каждой створке была вычеканена буква "S".

— Приехали, — сказал Дюпон, останавливая паромобиль. — Лечебница "Спенсер-Хилл". Я вчера ещё отправил сюда записку, нас должны ждать.

Выйдя из салона, Николай одёрнул пиджак, огляделся. Забор лечебницы смотрелся столь же внушительно, как и ворота — кирпичный, в полтора человеческих роста, с чёрными железными шипами по верху. Над ним высилась крыша двухэтажного здания, крытая старой черепицей — некогда красной, теперь же скорее коричневой. "Спенсер-Хилл" занимал самую макушку холма, однако вековые дубы охватывали его сплошным кольцом, напрочь заслоняя обзор.

— Идёмте, — Дюпон первым направился к воротам. В правой створке имелась врезанная узкая дверца, а около неё — подвешенный на шарнире дверной молоток. Агент БРК постучал им о створку.

— Дзынь, дзынь, дзынь! — звонкие удары металла о металл разнеслись по вершине холма, но никакой реакции не последовало. Дюпон постучал ещё раз. И ещё раз.

— Хм... — Анастасия нахмурилась и посмотрела себе под ноги. — Чарльз, тут следы колёс. Свежие.

Дронов и Дюпонн переглянулись. Не сговариваясь, потянулись к кобурам. Настя вытащила револьвер из сумочки, бросила её в салон машины. Дюпон толкнул калитку. Та не поддалась, зато шевельнулись сами ворота. Ещё раз обменявшись взглядами, мужчины навалились плечами на железные створки, пока Настя прикрывала их с револьвером в руках. Ворота открылись бесшумно, легко провернувшись на хорошо смазанных петлях. Внутренний двор, мощёный шестигранной брусчаткой, пустовал. Однако возле крыльца здания стоял паромобиль с открытым верхом. Над его трубой поднималась струйка белого пара — котёл работал.

— Следите за окнами, — распорядился Николай, привычно беря на себя командование в опасной ситуации. Сам он заглянул в каморку привратника справа от ворот. Там вповалку, прямо на полу, лежали тела двух мужчин в одинаковой одежде — видимо, служащих лечебницы. В груди одного зияла рана от удара узким клинком, другого майор толком разглядеть не мог — но ему и не требовалось.

— Здесь трупы, — сообщил он спутникам, отступая от двери привратницкой. — Настя, идём в здание. Дюпон, сторожите тут.

— А... Хорошо. — Долю секунды американец явно колебался, но спорить всё же не стал.

— Минутку, джентльмены. — Анастасия наклонилась, чтобы одним движением разорвать свою юбку на правом бедре. Подол легко разошёлся по шву — все платья и юбки сыщицы были прошиты на бёдрах слабой ниткой как раз на такой случай. — Готова.

Они взбежали на высокое крыльцо, прижались к стене по сторонам от входа. Ситуация очень не нравилась Дронову. Пусть все окна зарешёчены, здание лечебницы большое, наверняка с несколькими служебными входами, к нему примыкают какие-то сараи и хозпостройки. Вся надежда на то, что любому беглецу надо преодолеть забор, а вот ворота-то как раз всего одни, и их охраняет Дюпон. И возможных противников двое-четверо, больше в ту машину не влезло бы. Майор кивнул напарнице, медленно потянул дверь главного входа на себя — та, ожидаемо, не была заперта. Холл больницы пустовал так же, как и двор — ни людей, ни трупов. Войти в него майор не успел.

— Брррхх! Бдам! Бдам! — что-то громко загудело во дворе, хлопнули выстрелы.

Соскочив с крыльца, Николай увидел, как из дверей пристройки справа выкатывается паровой фургон — старинный, с крытым кузовом и открытым облучком, словно у кареты. На облучке сидели двое в городских костюмах — один крутил руль, другой палил из револьвера по Дюпону. К счастью, первые выстрелы прошли мимо, а миг спустя агент БРК уже укрылся внутри привратницкой. Фургон прокатился мимо Насти и Николая, так что стрелять по угонщикам те не могли, но Дюпон смело высунулся из укрытия, выпустил несколько пуль — и с облучка мешком свалилось тело. Увы, попал он не водителя, так что фургон миновал ворота, задел бортом паромобиль агентов и умчался вниз по дороге, набирая скорость.

— За ним! — азартно рявкнула Настя, срываясь с места. Она прыгнула за руль оставленной у крыльца машины угонщиков — их собственную долго было разворачивать, да и она могла пострадать от удара. Пока девушка выруливала к воротам, Дронов тоже перемахнул закрытую дверцу и плюхнулся на сиденье пассажира. Крикнул:

— Дюпон, оставайтесь тут! Заприте ворота, вдруг они психов выпустили!

— Но... — возражений американца майор не услышал — Настя подняла пар и "трофейный" паромобиль помчался вперёд.

— Думаешь, Тирьева увозят? — спросил он.

— Думаю, — на губах сыщицы появилась знакомая жуткая ухмылка. — Зачем бы им ещё больничный фургон понадобился? А если украли кого-то другого, то Тирьев ещё в больнице, успеем за ним вернуться.

— Куда его могут везти?

— Без понятия, мы же не знаем, кто это. — Девушка наклонилась вперёд, чуть не касаясь руля грудью. — Но пока у них дорога одна — вниз.

— Будем таранить? — Теперь уже и Николай ощутил проблеск азарта. Скорость росла, машина подпрыгивала на ухабах, ветер свистел в ушах — давно он такого не испытывал.

— Не придётся! — Настя глупо, совершенно не женственно хихикнула. — В нижней трети склона резкий поворот, фургон высокий... Если не сбавят скорость...

Оглушительный треск и свист пара сообщили, что скорость угонщики не сбавили. Николай увидел, как далеко впереди фургон сперва встал на два колеса при повороте, затем потерял равновесие и кувыркнулся через обочину, врезавшись бортом в могучий разлапистый дуб. Фигурка водителя улетела куда-то в чащу. Во все стороны ударили струи пара из лопнувших трубок двигателя.

— Ха! — Анастасия потянула рычаг сброса давления. Их кабриолет тоже пустил пар из аварийных клапанов, покатился по инерции. — Готовы!

Не дожидаясь полной остановки, Дронов выскочил из машины, с револьвером наготове поспешил к лежащему колёсами вверх фургону.

— Осторожно! — крикнула ему вслед Настя. — В кузов не лезь!

— Понял! — майор остановился за десять шагов до фургона. Взял его на мушку. — Я останусь тут, ты вернись наверх, скажи Дюпону ехать за помощью в город. Будем караулить, пока он не приведёт поли...

Задние двери фургона сотряс удар. Ещё один.

— Твою душу! — охнул Николай, отступая на шаг.

Третий удар, четвёртый. После пятого замок с треском сломался, двойные створки распахнулись — и наружу вылетело кошмарно изломанное тело. Человеческое, в строгом костюме. Оно упало к ногам Николая, а из кузова выбралась другая фигура. Майор ещё раз выругался.

Человека в этом существе узнать было сложно. Костлявое тело с белой, как снег, кожей, покрытой чёрными рубцами не заживших ран, словно бы удлинившиеся руки со скрюченными пальцами, перекошенное, изуродованное шрамами лицо, капающая с губ слюна и спутанные бесцветные волосы, редкие, но длинные. Одеждой созданию служила смирительная рубашка с разорванными рукавами. Издевкой выглядели сохранившиеся на лице бакенбарды, модные среди учёных лет двадцать назад.

— Анатолий Иванович? Профессор Тирьев? — позвал Дронов, делая ещё шаг назад. Глупость собственных действий была ему очевидна, но что ещё оставалось? Профессор нужен живым, не стрелять же в него сразу. — Вы меня слышите?

— Гхрх... — с горловым рычание безумец поднял взгляд на майора. И Дронов выстрелил. Потому что увидел глаза. Здесь не с кем было разговаривать. Руки его слегка дрожали, видимо, потому что пуля ударила Тирьева в плечо. Тот среагировал моментально — с места прыгнул на Николая.

— Чёрт! — Дронов успел выстрелить ещё дважды, попав безумцу в грудь. Затем Тирьев обрушился на майора, сбил с ног. Придавив сверху, попытался вцепиться майору в горло — но Николай сам схватил психа за запястья, обронив револьвер. Так они боролись несколько секунд — и Дронов с нарастающим ужасом понял, что проигрывает. Сила сумасшедшего была невероятной. Несмотря на три пулевых ранения, он вовсе не думал слабеть.

— Настя! — хрипло позвал майор.

— Держись! — Сыщица возникла слева, схватила Тиреьва за плечо, приставила ствол револьвера к самому виску безумца, нажала спуск. Пуля пробила череп бывшего профессора навылет. Тирьев гортанно взревел, махнул рукой и отшвырнул девушку, как тряпичную куклу. Её болезненный вскрик придал Николаю сил. Майор с ответным рыком оттолкнулся от земли локтями. Пользуясь большим весом, перекатился и подмял Тирьева под себя. Обеими руками схватил за голову, резко повернул. Хрустнули ломающиеся позвонки, однако даже после этого безумец продолжил махать руками, пытаясь нащупать горло Дронова. Николай вертел голову противника, дёргал, ощущая, как у того рвутся шейные мышцы.

— Дай-ка... — Настя опустилась рядом на одно колено, держа обнажённый потайной клинок из трости Николая. Дронов отстранился, продолжая удерживать психа, сыщица же рубанула сверху-вниз. Голова Тирьева легко отделилась от тела, словно шея была из папье-маше. В тот же миг бывший учёный перестал дёргаться.

— В Бога душу мать, — кратко резюмировал майор, садясь прямо на землю.

Настя, наоборот, встала, замахнулась как следует и вонзила клинок в грудь Тирьева, пригвоздив труп к земле. Застыла, выпрямившись, расставив ноги на ширину плеч, тяжело дыша.

— Дело точно не в наркотиках, — брякнул Николая, потирая расцарапанные безумцем плечи. — Ты как?

— Рёбра болят, — ответила девушка, не сводя взгляда с мертвеца. — Может, трещина есть. Но лицо целое, слав богу.