Чужой мир. Пустыня смерти. (обрезано в в связи с изданием.)

— Мы попали в этот мир одновременно с тобой, — бросив на Всеволода неприязненный взгляд, начал Гоша. Всеволод давно понял, что по какой-то причине именно сержант в этой паре главный не только по званию, его авторитет для Николая был абсолютным. — Когда машину занесло на повороте, я не справился с управлением и влетел в зад припаркованной четверки. А вот дальше началось самое интересное: меня сильно приложило о руль, а Колю, о приборную доску и, когда мы пришли в себя, не было ни машины, ни задержанного, да и вообще ничего знакомого, кроме автоматов. Мы лежали на земле возле какого-то незнакомого дома странной круглой формы, словно кто-то хотел поставить эксперимент над зданием. Надо сказать, дом вышел довольно уродским. Очнулись мы где-то на рассвете, когда еще только начало светать.

— Вот как, — прервал его Всеволод. — Выходит, либо вы позднее переместились, либо валялись без сознания больше пяти часов, поскольку я попал сюда в сумерках.

Полицаи просто пожали плечами. Гоша продолжил:

— Мы встали и пошли по городу, пытаясь понять, где находимся. Повсюду были следы войны, но чем ближе к центру, тем меньше. Когда все стало рушиться, мы забежали в какой-то подвал, где нас завалило, потребовалось время, чтобы выбраться наружу. Потом мы вышли на площадь и увидели людей у памятника.

— Ну и какие соображения насчет случившегося? — выслушав всех, поинтересовался Всеволод.

— Если вы позволите, я выскажусь, — раздался у них за спиной слегка дребезжащий голос пожилого человека.

Все резко обернулись. Возле вешалок стоял крепкий высокий старик с совершенно седой гривой, именно гривой, такие бывают у львов.

— Я астрофизик, — продолжил старик, присаживаясь на диван рядом с Кариной. Он не чувствовал никакого дискомфорта он того, что на него направлен ствол автомата. — Меня зовут Александром Николаевичем Спасским, и я могу пролить свет на то, что произошло. В этом отчасти есть моя вина, хотя, наверное, не только моя, но это уже не важно. В тот момент, когда Всеволод очутился в этом мире, мы проводили один очень важный эксперимент, связанный с искривлением пространства. Все изначально пошло не так. Сила, которая должна была открыть врата, вышла из-под контроля и стала притягивать миры друг к другу. При этом сила притяжения росла так быстро, что мы не успели отключить оборудование. На самом деле не вы оказались здесь первым, а наши научные сотрудники. А теперь конкретно к тому, что произошло. Пространство состоит из сотен миров, точных копий нашей Земли, у каждого из них своя история и своя судьба. Целью эксперимента было открыть дверь в ближайший, но вместо двери мы как-то притянули миры друг к другу. И две реальности, которые никогда не должны были соприкоснуться, слились в одну. Всеволод стал одной из первых жертв. Почему он переместился сюда вместе с машиной, а господа полицейские нет, я не понял, да сейчас это неважно. Важно то, что мы получили совершенно новый мир, слив две реальности, наложив их друг на друга. Например, это объясняет реку, которая разорвала этот город надвое, это река Клязьма, которая текла мимо нашего города.

— Перегрузка, — выдал Бур и откинулся на спинку дивана.

Никто не улыбнулся, все понимали, что это не шутка, у всех было схожее чувство.

— И что дальше? — спросила Алина. Она выглядела очень напуганной, и не одна она.

— Дальше? — Спасский снял очки и потер переносицу. — Не знаю, у меня, конечно, есть несколько вариантов развития события, но каждый из них не шибко приятный.

— Выкладывай, профессор, — попросил Гоша.

— Как хотите, — отозвался тот, водрузив очки на место. — Вариант первый — терпимый. Это волна была лишь началом слияния, дальше пойдет следующая, за ней еще одна и еще и так до тех пор, пока два мира не сольются окончательно. Этому будут сопутствовать различные катастрофы. Например, посреди этого города может появиться вулкан. Или на нас обрушится гигантское цунами из Тихого океана, который неожиданно образуется в нескольких километрах.

— И это терпимый вариант? — вытаращив глаза, спросил Николай.

— Вполне, — кивнул профессор. — Есть хуже например, слияние произойдет одним махом и вселенная, не выдержав такого надругательства, просто взорвется, погубив сотни миров. Или взорвутся только два наших мира, устраняя дисбаланс. Вы играете в бильярд, молодой человек?

Младший сержант кивнул.

— Представите, что наш прибор — кий, а миры — это бильярдные шары. Если их выстроить в ряд и ударить по первому, что произойдет?

— Они столкнуться, — понимая, куда клонит профессор, угрюмо заметил Всеволод.

— Именно, — согласился Александр Николаевич. — А теперь представьте, что столкнуться сотни миров? И сольются в один?

— Писец, — емко и четко констатировал Гоша.

— Почти верно, — согласился с ним астрофизик, — хотя на вашем месте я бы не стал стесняться в выражениях, но, поскольку с нами женщины, ограничимся именно этим термином.

— Так, а хорошие новости есть? — спросила Карина.

— Есть, — обрадовал всех профессор.

— Тогда выкладывайте, — попросил Всеволод. — Нам сейчас любое утешение пригодится. Нужен заряд оптимизма.

— Не уверен, что хорошие новости прибавят вам оптимизма, — ухмыльнулся Александр Николаевич, — но попробую вас обнадежить. Мы доподлинно знаем о существовании двадцати шести миров, но, как я и сказал, их намного больше, а теперь оптимизм — наши два мира последние в цепочке. Мы пробивали дорогу к крайнему. Возможно, что сольются только два мира. Но ...

— Твою мать, профессор, что еще за "но"? — не сдержавшись, рявкнул Коля.

— Но, если учитывать прежнюю теорию бильярда, отразившись от борта, крайний шар толкнет предыдущий, тот — другой и так далее, все зависит от силы удара. Я не могу сказать, какова была сила удара, выражаясь фигурально. Все мои сотрудники погибли при переходе, лаборатория раскурочена, так что мы можем только гадать. Если дело ограничится всего двумя мирами, я буду несказанно счастлив. Как-то не очень лестно считать себя убийцей десятков миров и триллионов живых существ.

— Я всегда чувствовал, что мир погубят яйцеголовые, — выдохнул Гоша.

— Ты забавный парень, — заметил Всеволод. — А кто его еще мог погубить?

— В каком смысле? — не понял сержант.

— Блин, да в таком, например, порох придумали ученые в монастыре, потом Оппенгеймер изобрел ядерную бомбу. Развитие науки уничтожило экологию. Так кто еще мог погубить Землю?

— Вы правы, молодой человек, — легко согласился Спасский. — Правда, хочу напомнить, мы не специально изобретали ядерное оружие, мы изобретали ядерный синтез, чтобы найти идеальный источник энергии. Это военные превратили его в "Малыша" и "Толстяка", стремясь обзавестись мощнейшим оружием. Разве нас можно винить?

— Может, вы и правы, — нехотя согласился Всеволод. — Но все равно существуют боевые вирусы, отравляющие газы и еще куча всего. Подозреваю, что этот мир погубили нано-технологии.

— Опять же, — возразил профессор, — все, что вы перечислили — побочные продукты исследований. Например, боевые вирусы — это не что иное, как бракованная версия нормальных штаммов, которые могут лечить различные заболевания. Не стоит все валить на нас. Все хороши.

— Хватит, — одернула их Карина. — Сейчас не время для дискуссии на тему "Кто виноват". Время для обсуждения извечного вопроса русской интеллигенции "Что делать?".

Спасский и Бур пристыжено кивнули.

— Все верно, — согласился Всеволод, — сейчас не время сводить счеты. Так что делать, профессор?

— Я не знаю, — пожал плечами астрофизик. — Я кабинетный ученый, а не спец по выживанию, у меня слишком мало информации. Если бы я точно знал, что произойдет через тридцать минут, то, наверное, сказал бы, что в данный момент лучше забиться в подвал, или наоборот подняться повыше. Но я не знаю.

— Придется действовать по обстоятельствам, — решительно сказал Всеволод. — Господа полицаи, я надеюсь наши разногласия забыты?

— Какие теперь разногласия? — заметил Гоша. — Да и прав ты был, чего душой кривить. Собаке — собачья смерть. Мы вместе.

Николай говорить не стал, но согласно кивнул.

— Это радует, — довольно заметила Карина. — Нам нужно держаться вместе. Как мы уже успели убедиться, Всеволод — человек действия. Несмотря на его прошлое, я верю, что он окажется очень полезным членом нашего маленького сообщества.

— Спасибо, за столь лестную оценку, — иронично усмехнулся Бур.

— Так какой план? — спросил Спасский.

— Для начала нужно понять, грозит ли нам еще что-нибудь, — резонно заметил Аркадий. — Но поскольку ответа на этот вопрос нет, во всяком случае именно в этот момент, нам нужно найти какое-то временное пристанище и продукты.

— Идея не так плоха, — согласилась с ним Карина. — Я с утра ничего не ела.

Всеволод подтолкнул к ней рюкзак.

— Там две банки консервов и два ИРПа. Но этого все равно мало. Правда, на то, чтобы подкрепиться, хватит.

— Консервы, — скривилась женщина.

Мужчины удивленно посмотрели на нее.

— Милочка, — ухмыльнувшись, произнес Спасский, словно перед ним сидела дебелая дурочка, — забудьте о фигуре, о фитнесе и модных шмотках, элегантных машинах и прочем. Вы находитесь в самом центре апокалипсиса и, думаю, если мы уцелеем, вы еще не скоро сходите в престижный ресторан.

— Да я не это имела в виду, — обиделась Карина. Я все понимаю, просто не люблю консервы, мой отец был страшным романтиком и постоянно вывозил всю семью на природу, то в лес, то в горы. Когда я повзрослела, то сказала нет подобному образу жизни и думала, что теперь не увижу консервов до конца жизни.

— Думаю, при теперешней ситуации подобный образ жизни вам поможет намного больше, чем диплом по праву, — ехидно заметил Аркадий.

— Наверное, вы правы, — кисло заметила Карина. — Всеволод, вы не возражаете? — она кивнула в сторону рюкзака.

— Конечно, нет, — прикуривая, ответил Бур. — Все желающие могут подкрепиться. На спиртовке можно разогреть чай или кофе. Конечно, они не слишком хороши, все же лучше, чем ничего. Но это топливо, которое нам понадобится. — Чтобы не портить аппетит сигаретным дымом, он отошел к выбитой витрине магазина. К нему присоединился рыжий сержант.

— Что думаешь? — тихо спросил он, доставая пачку LD и пересчитывая сигареты, после чего тяжело вздохнул и прикурил.

— Жопа, — коротко и емко охарактеризовал ситуацию Бур. — Посмотри на небо. Это не просто гроза, то, что сейчас обрушится нам на головы, будет настоящим ураганом, если не тайфуном.

Гоша согласно кивнул, на город наползала не просто туча, это была самая настоящая тьма, порывистый ветер все усиливался, он мощно раскачивал чудом уцелевшие деревья, которые под его натиском начинали потрескивать. В небе клубились черные грозовые облака, внутри которых сверкали молнии, молнии с большой буквы.

— Здесь нельзя оставаться, — подойдя к мужчинам, заметила Карина, она держала в длинных и изящных пальцах не менее длинную тонкую сигарету. — Дадите девушке прикурить?

Всеволод чиркнул зажигалкой и поднес ее к сигарете.

— Она права, — согласился Гоша, — здесь нам будет тяжко. — Он обернулся в сторону спутников, вскрывающих консервы. — Нужно как можно быстрее уйти отсюда, — но говоря это, он посмотрел на Всеволода, спрашивая его одобрения, как-то незаметно бывший бомж стал лидером маленького отряда.

— Поедим и уходим, — решил Бур. — Вот только куда?

— Там человек, — крикнул Гоша, указывая на пятиэтажку, которая выросла из огромного здания мэрии.

Всеволод резко развернулся, доставая из кармана небольшой цифровой бинокль.

— Третий этаж прямо рядом с обвалившимся подъездом, — скоординировал сержант.

Бур навел бинокль. Здание, находящиеся почти что в полукилометре, мгновенно приблизилось. У окна с выбитыми стеклами стояла женщина и активно размахивала руками, пытаясь привлечь их внимание.

— Что будем делать? — спросил подбежавший Николай.

— Пойдем за ней, — решительно заявил Всеволод. — Я ее не оставлю.

— Это рискованно, — заметил Игорь. — Подъезд обвалился, быстро на третий этаж не залезть. И скоро начнется потоп.

— Ты предлагаешь ее там бросить? — холодно спросил Аркадий, приковылявший к ним.

— Никто никого не бросит, — с расстановкой, чеканя каждое слово, произнес Бур и побежал через площадь. — Ждите здесь, — не оборачиваясь, крикнул он. — А если будет совсем плохо, сваливайте.

Втер буквально сбивал с ног, если бы Всеволод был килограммов на двадцать легче, то не хуже Мери Попинс улетел бы к чертовой матери. Добравшись до развалин, он обернулся, в витрине магазина собрались все. Рассмотреть с такого расстояния их эмоции было невозможно, но он чувствовал, что за него переживают. Это было приятно. Последние десять метров пришлось карабкаться по обломкам мэрии, города наложились друг на друга, но остатки города, что был здесь изначально, никуда не делись. Бур по обломкам добрался до окна второго этажа, прямо под квартирой, в которой находилась женщина. Забравшись в окно, Бур быстро окинул помещение взглядом, несмотря на хаос разбросанных перемещением вещей, на глаза бросалась бедность обстановки. Да и дом этот Всеволод узнал, такие пятиэтажки, построенные в середине прошлого века, стояли в центре города и никогда не были элитным жильем. В таких квартирах обычно доживали свой век старики. Он не ошибся, труп пожилого мужчины, который явно разменял седьмой десяток, обнаружился в углу, придавленный диваном, но умер он не от этого. Скорее всего, не выдержало сердце. Что ж, вселенная включила естественный отбор, люди со слабым сердцем просто не могли преодолеть границу сливающихся миров.

Всеволод пробежался по всей квартире и в туалете обнаружил то, что искал: задняя стена дома обвалилась и теперь при наличии ловкости женщина могла спрыгнуть вниз.

— Эй, идите сюда, — закричал Бур, перекрикивая ветер. — Вы слышите меня? — Для пущего эффекта, схватив кирпич, он несколько раз двинул по чудом устоявшему стояку.

— Я здесь, — послышался сверху растерянный голос. — Но я ничего не понимаю.

— Спускайтесь, нужно как можно быстрее уходить отсюда.

— Как? — спросила женщина, осторожно наклонившись, пытаясь увидеть Всеволода.

— Просто, повисните вон на том куске арматуры и прыгайте вниз, расстояние будет всего метра полтора.

— Я не могу, — крикнула женщина.

— Еще как можете, — начиная злиться, крикнул Всеволод. — Скоро здесь будет ад, и этот домик вместе с вами просто развалится. Торопитесь.

— Я не могу бросить мужа. Он без сознания, на него упала полка.

— Черт, — выругался Всеволод. То, что в квартире может быть еще кто-то, он не учел.

Бур огляделся: разбитая чугунная ванная и стиральная машина, — вот и все, что уцелело. Если встать на стиралку, то можно, подпрыгнув, ухватиться за арматуру, а дальше дело гимнастики. Первые два пункта выполнить оказалось легко, но вот подтянуться и залезть оказалось сложнее — сказался образ жизни и полное отсутствие нагрузок. Но после довольно длительного трепыхания Всеволод кое-как подтянулся и перебрался в квартиру.