Да, надо выяснить про этот род Маргилу. Думаю, что Закираль, с которым мы сошлись накоротке благодаря Сашкиному таланту заводить друзей, вряд ли откажется прояснить парочку, не относящихся к вторжению, моментов. А большего мне и не надо: Арх'Онт, с поразившей меня щепетильностью относится ко всему, что касается кодекса чести даймонов, оберегая жениха своей дочери от ситуаций, которые могли бы подвести его к предательствау. И чем больше я узнавал о происходящем на Дариане, тем понятнее мне становилось его решение, хотя я и осознавал, что принято оно не самим демоном, а Рае. Но пока оно не нарушало наших планов, я не собирался высказывать по этому поводу претензий.
К тому же, у нас была еще и таинственная варидэ, которую Аарон попытался прибрать к рукам, мотивируя это тем, что она бабушка Закираля. Правда, довольно быстро смирился с тем, что она останется у нас. И не только потому, что она являлась бабушкой Асии тоже.
Все это сумасшествие мне очень напоминало то, что творилось после появления на Лилее Леры: моя ученица, дочь князя, связанная клятвой со светлыми эльфами, невеста Рамона... Хитросплетенье родственных связей начало приобретать поистине межмировые масштабы. И этот клубок стоило расплести как можно скорее.
Но делать это надо было не только быстро, но и крайне осторожно. Ни на мгновение не забывая, что где-то там, в самом центре этой паутины сейчас находилась моя жена.
— Отец, — они с Саражэлем появились буквально следом за Сашкой и компанией, которую тот, судя по всему, выдрал из рук Аарона буквально с боем. По крайней мере у Рамона и Асии вид был вполне соответтвующий этому предположению, — что бы ты сделал на месте Вилдора?
Он смерил меня многообещающий взглядом, словно говоря, что найдет способ припомнить мне такое сравнение, но уже через короткое мгновение вполне серьезно ответил, нисколько не смущаясь присутствием здесь даймона.
— Играл до конца. И если Лера одна из фигур в его игре, тебя бы я оставил напоследок. Но это, если мы не ошибаемся в его целях.
— Ну... — размышляя над его словами начал я, — целей, поставленных перед вторжением он добивается. А вот что он скрывает за ними...
— У нас слишком мало информации, чтобы понять, что за этим стоит. И все, что нам остается — отталкиваться от того, в чем мы твердо уверены. Возможно, варидэ сможет что-то прояснить.
Он качнул головой, похоже, в такт своим мыслям, которые, как мне показалось, были еще безрадостнее, чем я мог себе представить. Что ж, моему отцу хоть и не пришлось участвовать в последней войне с чернокожими воинами, но с ее последствиями разбираться вынужден был именно он.
— Варидэ две тысячи лет провела в заточении, — вклинилась в наш разговор нахохлившаяся жрица, черной бездной глаз сверкая в сторону мужа.
— Она права. — Набиру Сарката всколыхнулось черной волной, когда он отлепился от стены рядом с дверью, где предпочел остаться несмотря на приглашение присесть. — Если варидэ и знает о чем-то, то это будет иметь отношение к далекому прошлому, но не к тому, что происходит на Дариане сейчас. — Он замер неподалеку от Сашки, пристально в него вглядываясь, словно что-то для себя решая. — Кое-что из того, что могла бы поведать она, известно и мне. — Его глаза были... неспокойными. Но, тем не менее, он продолжил. — Брат моего деда не был воином. Он был ученым и покинул Дариану по требованию отца нынешнего ялтара. Тот видел признаки угасания расы и хотел решить эту проблему до того, как сами даймоны из всех возможных способов выберут лишь один — завоевание. Кроме того Тинир обладал очень сильным магическим потенциалом и являлся носителем Изначального Хаоса. Не знаю, как он воспринял смерть прежнего правителя и своего друга, но на Дариану он уже не вернулся, хотя и мог претендовать на право стать новым главой нашего мира.
— Подожди, — я даже приподнялся с кресла, — ты хочешь сказать, что право наследования не является кровным?!
— Не совсем. — Он замялся, бросив быстрый взгляд, почему-то, в сторону Асии. — Если бы смерть отца Вилдора не вызывала вопросов, так бы оно и было. Но не в этом случае: соправительница получила от совета титул варидэ — имеющей право, и могла отдать власть как собственному сыну, признав, что убийство отца не уронило его чести, так и старшему из тех ветвей, которые сохранили в себе Изначальный Хаос. А таких на Дариане на тот момент насчитывалось не больше десятка.
— И твой род оказался одним из тех, кто мог на это претендовать, — мрачно констатировал я, осознавая, что все еще более запутанно, чем мне бы этого хотелось. И в этом просто необходимо разобраться, хотя бы для того, чтобы понимать, что нас ждет.
— Да, реальные шансы, кроме Вилдора, были у глав трех ветвей: моего деда, талтара Сэнара и талтара Варкаса.
— Сэнар — это тот... — с непередаваемым изумлением на лице, почему-то ища поддержки у меня, начал Гадриэль.
— Тот самый, — вместо воина ответила Асия, все с тем же суровым выражением на лице. — Отец воспользовался правом сильного и заставил его присягнуть на верность варидэ. Тем самым лишив всех привилегий талтара.
— А теперь он является тером Леры, — задумчиво, словно для самого себя, заметил мой друг.
И по тому, как потемнел его взгляд, я мог совершенно точно предположить, чем он сейчас занимается. Надеюсь, он посчитает нужным поставить меня в известность о родившихся в его голове планах до того, как кинется претворять их в жизнь.
— Право сильного. — В наступившей неожиданно тишине голос Сарката прозвучал особенно громко. И настолько тревожно, что взгляды всех тут же оказались прикованы к нему. — Он потребует право сильного в отношении госпожи Леры. И совет не сможет ему отказать.
Это сочетание слов, почему-то не внушало мне доверия, хоть и звучало весьма патетично. Но для того, чтобы сделать правильный вывод достаточно было и таинственного Сэнара, о котором я уже неоднократно слышал. Теперь же, когда рядом с ним было упомянуто имя моей жены...
— Что это значит? — Отец решил взять на себя тяжесть этого вопроса, похоже, придя к таким же, как и я, выводам.
— Его признают сильным, и по этому праву он потребует исполнения своей воли. Те, кто будут готовы оспорить его право, должны доказать силу в бою. — Несмотря на то, что спрашивал Элильяр, Саркат смотрел в упор на меня. Словно готовя к новому испытанию. — Победитель получает все.
— А побежденный? — нашел в себе силы спокойно уточнить я.
— Может лишь рассчитывать на милость победителя. Судя по тому, что я слышал о госпоже Лере, она послужит ему приманкой. Мало кто откажется сразиться за право завладеть ею.
— Кто-то явно избавляется от соперников. — Теперь уже не только во взгляде, но и в голосе Гадриэля была задумчивость. — И как много тех, кто может попасться на это? — закончил он с неожиданной улыбкой, наталкивая меня на мысль о том, что мне не стоит затягивать с разговором наедине с ним.
— Больше чем у дюжины талтаров на текущий момент нет достойных наследников. Включая старшего сына самого Вилдора — Яланира. Еще полдюжины пойдет на это только ради того, чтобы попытаться покончить с Вилдором.
— И у него есть шансы справиться с ними? — уточнил отец, тоже поглядывая в сторону черноволосого лорда: наши с ним мысли, скорее всего, мчались в одном направлении.
— Лучше спросить, есть ли у кого-нибудь из них хоть малейший шанс выстоять против него, — с какой-то злобой в голосе заметила Асия, впервые за эту длинную ночь, не отдернув руку, когда Рамон попытался, успокаивая, накрыть ее ладонь своею.
— Чем это грозит Лере?
Ответ жрицы, который я рассчитывал получить, вряд ли мог меня успокоить. А вот прояснить ситуацию...
— Если победит Вилдор, то, в первую очередь, моральными терзаниями. Он будет плести вокруг нее сети, лишая воли к сопротивлению. Вряд ли он в открытую будет шантажировать ее твоей жизнью и жизнью ваших детей, но намекнет на то, что ее сговорчивость смягчит вашу участь. Правда, в случае с Лерой этот способ не приведет к нужным ему результатам, и он сам, скорее всего, это тоже должен понимать.
Она закончила говорить и внимание всех опять оказалось прикованным ко мне. Впрочем, я их понимал.
Как понимал и то, что сейчас не произносилось вслух. Победить две тысячи лет тому назад удалось лишь объединившись. И... с помощью мага Равновесия. И именно для того, чтобы избежать подобного, Вилдор намеревался подчинить себе прадеда Леры.
Благодаря нам, ему это не удалось. Но, к сожалению, удалось другое. И из трех магов рода Там'Аринов на Лилее осталось двое. Один — юный, многообещающий, но... сумасбродный и не знающий осторожности. Другой — не потерявший силы, но... с погасшей искрой в душе.
А носитель сути Равновесия, на которого и были все надежды, находился не только в чужом мире, но и в руках врага. И вопрос, сможет он сломить волю Леры или нет, будет оставаться открытым до самого конца.
И как бы я не хотел себя подбодрить, веря в выдержку и упорство своей жены, я очень хорошо понимал, что из трех возможных вариантов развития событий, этот был для нее самым тяжелым. И если она не выдержит и сдастся или... предпочтет уйти из жизни, мне будет больно. Но я смогу ее понять и простить.
Вот только думать об этом, как и принимать какие-то решения сейчас, на скорую руку, не посоветовавшись с теми, кто знал Вилдора не хуже, чем Асия и Саркат, я не собирался. Тем более что кроме варидэ и Закираля был еще один даймон, который мог нам о многом рассказать. Судя по состоянию, в каком отец Лайсе появился на Лилее... его жизнь на Дариане в последнее время совершенно не способствовала сохранению верности родине.
Так что, прежде чем делать какие-либо выводы, мне надо было еще о многом узнать. Но не сейчас: усталость брала свое, а в таком состоянии мысли были одна тревожнее другой. И я, чувствуя, насколько много сил потребовал от меня этот длинный день, встал с кресла.
— Саражэль, — все еще начальник разведки, мгновенно реагируя на мое обращение и демонстрируя готовность сделать все, что бы я не приказал, сделал шаг вперед из-за спины отца, — отправь гонца к Арх'Онту. Пусть готовит лучшие вина и закуску. И предупреди Аль'Аира, Тахара и Ксандриэля, что мы ужинаем у демонов. Рамон, — во взгляде мага... об этом лучше было не думать, — вы с Асией возвращаетесь в гостевые покои. Короля Ригнара предупредят о том, что твое отсутствие было следствием весьма непредвиденных обстоятельств. — Как и следовало ожидать, такой поворот событий был воспринят им с воодушевлением. А в том, что свои долги он отдавать умеет, я уже давно не сомневался. — Александр, — я кинул взгляд за окно, где солнце поднялось уже довольно высоко, — после полудня я жду тебя здесь. Вместе с лордом Гадриэлем. И... — я повернулся к отцу, который с сочувствием смотрел на меня, — без тебя мне, похоже, тоже не обойтись.
Не знаю, как много лет отпустит мне судьба, но это мгновение, когда встретились наши взгляды, я буду помнить до последнего стука своего сердца.
— А теперь, — я попытался как можно мягче улыбнуться, — всем отдыхать.
Радуясь в душе возможности наконец-то остаться одному.
Глава 3
Лера Д'Тар
Мне было трудно судить о том, сколько времени пролетело с того момента, как закончил говорить Айлас, рассказывая о своей ночной беседе с ялтаром, и в гостиной, где мы находились втроем, воцарилась оглушительная тишина. Настолько ошеломило меня сказанное им.
Стоило признать, что решения Вилдора оказались более экстравагантными, чем это можно было предположить.
— Моя госпожа, — в голове Сэнара, похоже, уже выстроился какой-то план. Уж больно спокойным казался его взгляд. Спокойным, но... не бесстрастным, — вам не стоит перечить его воле.
Моя попытка резануть его гневным взглядом ни к чему не привела: гнева не было.
— Ты не хочешь объясниться? — Не было и волнения. И не только в голосе, но и в моей душе.
Я не знала, что происходило вокруг меня, но проснувшись утром, была совершенно уверена в том, что буду делать. Словно ночь разобрала все неясности, расплела все хитросплетенья и натолкнула на мысль, как действовать.
И я очень надеялась, что не обманываю сама себя.
— Госпожа Лера, — в глазах Айласа, твердо смотрящих на меня, была решимость. И мне это не слишком понравилось, — по приказу ялтара Вилдора ваши покои находятся под контролем. Если вы не хотите...
— Спасибо, Айлас, но уж не заметить это мне было трудно даже в полубессознательном состоянии. — Как бы я не старалась скрыть своего удивления, боюсь, мне это не удалось. — Сэнар, я задала тебе вопрос.
Не думаю, что эти откровения могут кому-нибудь из нас повредить. Но если у меня мелькнет хоть малейшее сомнение в этом, защитные заклинания оплетут гостиную, вопреки желанию Вилдора знать о том, что здесь происходит.
— Объявив вас своей невестой и потребовав права сильного он берет вас под свою защиту. В течение трех лун, пока любой может оспорить его право, он не сможет ввести вас в свой дом, назвав женой, да и помолвка будет считаться условной. А за это время...
— ... чего только не может случиться, — закончила я за него.
Значит... три месяца. Точнее, лунных цикла. Надеюсь...
Свою мысль продолжить я не успела: дверь в комнату отворилась и на пороге показался тот, о ком мы только что говорили.
Черная ткань набиру, серебряные узоры на ладонях. Браслет рохсаша на руке не виден, но ощущается холодным провалом бездны. Еще что-то незнакомое на поясе и над голенищами сапог; меч в довольно невзрачных ножнах, которые показались на мгновение, когда волной поднялась пола его плаща. Плетение защиты... мне стоило бросить короткий взгляд из-под полуопущенных ресниц, как возникло неукротимое желание восхищенно присвистнуть. Привычка анализировать увиденное тут же заставила меня разобраться в том, что все это значит, и хорошо, что он начал говорить до того, как я этим с увлечением занялась.
— Ваш тер, моя прекрасная Лера, — опустив приветствие, с хитрым прищуром глаз, начал Вилдор, — забыл сказать, что мне не удастся назвать вас своей женой до тех пор, пока совет не сможет собраться хотя бы наполовину. А этого не случится, пока не закончится первая фаза вторжения. Правда, в течение этого срока мне не грозит и ритуал потери чести. И это дает нам время не только решить наши проблемы, но и, — его взгляд стал игривым и полным намеков, — вернуть в наши отношения ту чуткость и нежность, которые зарактерны для встречи с Единственной.
— То-то она поторопилась вас покинуть, — тихо, словно только для себя произнесла я, понимая, что риск от возможных последствий значительно превышает получаемое удовольствие.
И то, что Вилдор сделал вид, будто меня не услышал, нисколько не успокаивало. Я уже не первый раз давала понять, что его восприятие меня и женщины, давшей жизнь моей названой сестре, меня не устраивает. Но он продолжал это, в свойственной ему манере, игнорировать. То ли задумав что-то, то ли... не считая мою точку зрения значимой.
— Совет начнется в полдень. Я прошу вас, принцесса, к этому времени быть готовой. Платье для вас сейчас принесут.
