Шпионские страсти. Глава 4

Мой взгляд скользнул по окрестностям и зацепился за ступени, выдолбленные в каменистой почве там, где склон холма становился особенно отвесным. Я нахмурилась. Об обычных любителях красивых видов подобным образом не заботятся. И тут меня озарило. Ну конечно же! И ведь граница расположена в районе этой же цепи холмов!

Свернув с дороги, я устремилась к подножию холма, а затем погнала лошадь верх по склону, пока он не перестал быть достаточно пологим для путешествия верхом. Соскочив с лошади и накинув поводья на сосновую ветку, устремилась к ступеням. Вверх, вверх и вверх. Ступени сменялись узкой, едва виднеющейся тропинкой, тропинка — снова ступенями. Добравшись до вершины, я испустила радостный вопль, благо что никто не мог бы услышать меня в данный момент. Как я и предполагала, здесь всё было заготовлено для сигнального костра. Огниво имелось у меня при себе.

Костёр разгорелся быстро. Пламя взметнулось, дым поднялся высоко в небеса. Я подошла к самому краю и стояла, напряжённо вглядываясь в сине-зелёную даль. И снова вскрикнула от радости, увидев, как вдалеке, на грани возможностей моего зрения, вспыхнул казавшийся крохотным огонёк.

Теперь информация в считанные минуты дойдёт до границы. И охрана перекроет выезд в Ристонию, дожидаясь дополнительных пояснений касательно объявленной мною тревоги.

Разумеется, любой кто попало попасть на вершину не смог бы. Я не ощущала магическую защиту (как-никак сама ни малейшими колдовскими способностями не обладаю), но не сомневалась ни секунды: защита была. Однако не зря надо мной, как и над некоторыми другими моими коллегами, колдовал в своё время королевский маг. Доступ в подобные защищённые королевством места у меня был. Возможно, не во все, но в основную их часть, исключая, должно быть, самые секретные.

Спускалась осторожно. Разумеется, не спала на ходу, но и не мчалась сломя голову (а то на крутом спуске её недолго сломать в прямом смысле слова). Что могла, я сделала; теперь оставалось надеяться на профессионализм и сознательность пограничной службы. Надеюсь, они с задержанными в кости не играют.

В том, что мои надежды оправдались, я смогла убедиться, собственно добравшись до заставы. Огромной очереди здесь, конечно, не было, но с полдюжины ожидающих накопиться успело, и одним из первых был мой старый знакомый. Точнее сказать, особенно старым знакомым Нарцисс не являлся, но за последнее время в моей жизни его оказалось настолько много, что создавалось чувство, будто мы знакомы вечность.

К чести агента надо сказать, что моё появление ни капли его не удивило. Оказавшись в устроенной мной ловушке, он быстро оценил ситуацию и, судя по поведению, достойно проигрывать действительно умел. Так что кольцо вновь перешло в моё распоряжение, остальные ожидающие отпущены, а Нарцисс после обыска выдворен из страны без разрешения на обратный въезд на протяжении ближайшего месяца. Попрощался он со мной, весело помахав рукой, что насторожило, но лишь чуть-чуть. Пронести через границу кольцо или ещё что-то важное он никак не мог: обыск произвели по всем правилам. Передать нечто важное кому-то другому, чтобы снова получить, оказавшись на территории Ристонии, тоже не мог. Увидев сигнальный костёр, пограничники следили за всеми задержанными в высшей степени внимательно, так что никаких передач абсолютно точно не было, да и возможности зарыть незаконно вывозимый предмет где-нибудь поблизости с тем, чтобы выкопать его позднее, бдительные стражи людям тоже не предоставили. Оставалось сделать вывод, что Нарцисс либо действительно умеет проигрывать, либо планирует очередную пакость, возможно, руками своих сообщников. Так что расслабляться я не стала и, поблагодарив служителей закона и пообещав замолвить за них слово перед властями, поспешила в столицу.

Вопреки ожиданиям, доехала я без каких-либо сложностей. Добравшись до дворца, вручила кольцо кардиналу в собственные руки. Наша встреча долго не продлилась: у его высокопреосвященства имелись другие дела, да и я была только-только с дороги. Подробный доклад сделала в тот же день, но немногим позже, Лавару — своему учителю и непосредственному начальству. А более продолжительный разговор с кардиналом состоялся на следующий день.

— Лавар рассказал мне о ваших приключениях, — сообщил Монтерей, знаком предлагая мне садиться. Я воспользовалась приглашением. — Стало быть, невзирая на все помехи, в конечном итоге вам удалось обойти своего конкурента.

— Да, ваше преосвященство, — не без чувства гордости подтвердила я. Но тут же справедливости ради добавила: — Однако должна признать, что этот человек — знаток своего дела, и обыграть его было нелегко. Я не могу с уверенностью утверждать, что преуспела бы в этом на его территории.

— Что ж, меня радует твоя честность в этом вопросе, равно как и то, как протекало ваше сотрудничество на данном этапе.

Я непонимающе нахмурилась: одно из произнесённых кардиналом слов неприятно зацепило.

— Сотрудничество? — переспросила я.

— Своего рода, — подтвердил Монтерей, вставая, чтобы подойти к высокому бюро. — Согласись, что ваше противодействие в охоте за кольцом больше походило на сотрудничество, переплетённое с дружеским соревнованием, нежели на противостояние врагов.

Я молчала. Сказанное кардиналом, бесспорно, являлось правдой, но сейчас меня терзало то, что я услышала между строк.

— Ваше высокопреосвященство, — слова произносились медленно, тягуче, словно я плыла против течения, с трудом рассекая руками воду, — правильно ли я понимаю, что... — Ох, не задают кардиналам такие вопросы! Но и остаться в неведении, мучаясь лишь догадками, я была не готова. — ...Вы с самого начала знали, что за кольцом, кроме меня будет охотиться агент лорда Эстли?

Монтерей повернулся ко мне, продолжая держать руку на интересовавшем его ящике бюро.

— Это было достаточно предсказуемо, не так ли, дочь моя? — с едва заметной улыбкой ответил он.

— А личность этого агента вам тоже была известна?

Наглеть, так наглеть. Буду спрашивать до тех пор, пока меня не осадят.

— И её также возможно было предугадать.

Я сидела, чувствуя, как душу охватывает смятение. В чём же заключалась подлинная причина этой поездки? Отправил ли меня кардинал в провинцию ради поисков кольца или ради очередного "сотрудничества" с Нарциссом?

Я не была уверена, что решусь напрямую задать этот вопрос: всё-таки при общении с такими людьми, как кардинал Монтерей, во всём следует знать меру. Однако его высокопреосвященство избавил меня от внутренних метаний, ибо сам неожиданно ответил на терзавший меня вопрос.

— Цель твоего задания была двойной, — просветил меня он, словно сумел прочитать мои мысли. — Кольцо действительно очень опасно и может стать важным козырем в политической игре, а следовательно, крайне нежелательно, чтобы им воспользовалась эркландская сторона. Но нам безусловно было важно увидеть, какие возможности откроются в ходе вашей совместной работы с Нарциссом. Ведь согласись, что ваше первое совместное задание было чрезвычайно лёгким.

Я вновь погрузилась в молчание. "Нам". Вряд ли кардинал случайно употребил это слово. Не "мне", а "нам". Стало быть, кроме кардинала, было и другое заинтересованное лицо. И что-то подсказывает мне, что этим лицом являлся лорд Кэмерон Эстли. Стало неприятно, словно по груди пробежал холодок. Значит, всё это было подстроено заранее? Наша отчаянная борьбы с Нарциссом, все силы, брошенные на то, чтобы перехитрить друг друга... Всё это просто ради того, чтобы двое великих государственных мужей смогли понаблюдать, как именно мы будем себя вести? Конечно, я понимала, что делалось это вовсе не для того, чтобы поразвлечься, а было нужно для очередной далеко идущей и важной для обоих государств цели... И всё равно меня не покидало чувство, будто я только что поучаствовала в тараканьих бегах, притом отнюдь не в роли зрителя.

— Что ж, я рада, что смогла выполнить сразу два ваших задания.

Это было максимальное выражение недовольства, какое я могла себе позволить. Впрочем, возможно, и оно было чрезмерным, но кардинал не возмутился и даже не поморщился. Просто совершенно спокойным тоном сообщил:

— Ты выполнила только одно.

Я в удивлении нахмурила брови. Нарцисса я переиграла, кольцо привезла. Что же тогда?

— Перстень оказался поддельным, — ответил на невысказанный вопрос кардинал.

Всё тем же ровным, спокойным тоном. Таким спокойным, что можно было бы подумать, будто и этот поворот был запланирован им заранее, однако я знала его высокопреосвященство достаточно, чтобы разглядеть эмоции, спрятанные на самом дне чуть прищуренных глаз. Подмена кольца стала для кардинала неприятной неожиданностью.

— Но Нарцисса обыскали на границе! — От волнения я начала рассуждать вслух, и совершенно забыла о недавнем чувстве обиды. — Он не мог пронести кольцо на территорию Ристонии!

— Судя по тому, сколь активно этот молодой человек старался перехватить у тебя перстень, он тоже пребывал в неведении, — снисходительно качнул головой кардинал. — Возможных вариантов — два. Первый: барон Гатто подменил перстень, догадавшись о том, что его преследуют. Позаботился об этом прежде, чем бежать из города.

Я прикусила губу. То, что Гатто догадался о внимании нашего ведомства, — бесспорно мой просчёт. Правда, весьма вероятно, что не заинтересуйся им два ведомства сразу, происходящее не стало бы для него столь очевидным.

Осторожно посмотрела на кардинала. Упрёка по этому поводу не увидела.

— Однако при этом варианте барону пришлось бы действовать чрезвычайно быстро, — продолжал Монтерей. — А полученная нами подделка — весьма высокого качества. Поэтому мне представляется более вероятным второй вариант. Нам с самого начала подсунули ложную информацию. Настоящего перстня у Гатто никогда не было. Он хранил копию для того, чтобы сосредоточить на себе наше внимание. А настоящее кольцо вывез кто-то другой.

Не сказать, чтобы такой поворот событий был совсем уж нереальным или из ряда вон выходящим. И тем не менее я была несколько шокирована. В первую очередь, наверное, масштабом собственного просчёта.

— Это не твоя вина, — с лёгкостью прочитал мои мысли Монтерей. — Ошибку совершили другие люди. Этим вопросом я займусь отдельно, но тебя он беспокоить не должен.

Я мысленно посочувствовала "другим людям", однако не слишком сильно. Во-первых, ещё неизвестно, не с умыслом ли они совершили эту "ошибку". Во-вторых, кардинал, при всей своей суровости, справедлив. А в-третьих, если сверх меры сочувствовать всем незнакомцам, можно прежде времени скончаться от сердечного недуга.

Припомнился также и излишне весёлый взгляд Нарцисса, когда он отдавал мне кольцо в последний раз. У разбойников он отреагировал совсем иначе. Похоже, к моменту обыска на границе он успел догадаться, что с перстнем что-то не так.

Хотела бы я знать, каким именно образом.

— Со своей стороны, ты всё сделала правильно, — отметил Монтерей, завершая беседу. — Я доволен твоей работой. Вознаграждение ждёт тебя у казначея. Ступай.

Пройдя мимо бдевших возле очередной двери стражников, я столкнулась в коридоре с Рэмом.

— Как дела? — бодрым тоном осведомился он.

— Не знаю, — честно ответила я, полноценно не выходя из состояния глубокой задумчивости. — Вроде бы в целом всё хорошо. Но, понимаешь ли, участие в политических играх оставляет иногда странное ощущение.

— Поговори об этом с моей женой, — усмехнулся Рэм. — Ей точно будет что сказать тебе на этот счёт.