A Deer Among Wolves

Она теребила в пальцах одеяло, не обращая внимания на боль в ране и боку.

— Я воспользуюсь любым способом отвлечься. Если у тебя есть что-нибудь наготове, я бы с удовольствием послушала.

Он позволил ей рассмеяться,

— возможно, в другой раз. — Она поймала себя на том, что улыбается ему, наслаждаясь этим звуком; он был домашним и мягким. Сейчас он не был командующим силами инквизиции, он был просто Калленом. Она никогда не знала, что шемлен может быть добрым или сострадательным. Но вот он, доказательство того, что стереотипы могут глубоко проникнуть в ее представления об Инквизиции, о людях, которым она могла бы доверить свою жизнь. Какой же глупой она была. Он не сводил с нее пристального взгляда, что-то изменилось, она никогда не видела, чтобы он так смотрел с тех пор, как они встретились. Возможно, она была слишком дружелюбна? Она почувствовала, что краснеет от этой мысли. — Я... ах... — он с трудом подбирал слова. Казалось, он был взволнован, и это только усилило ее румянец. Три стука в дверь заставили ее отпрянуть. Она прислонилась? Она моргнула, выходя из оцепенения, в котором пребывала.

— Эм, войдите, — позвала она, пытаясь успокоить свои щеки. Последнее, что ей было нужно, — это чтобы люди что-то заподозрили. Каллен потер затылок, его взгляд блуждал по ее лицу.

— Афинна, рада вас видеть... Коммандер, вы уже здесь? — Джозефина выглядела удивленной, держа в руке блокнот. Она переводила взгляд с одного на другого, приподняв бровь. Теперь Афинне хотелось просто выйти на улицу и зарыться в снег.

— Ну, я... — Каллен прочистил горло.

— Конечно, это он. Всегда такая пунктуальная, — Лелиана вошла сама, с собственными отчетами в руках и вороной на плече.

— Верно, — Каллен проигнорировал поддразнивание и принялся изучать свою работу. Подожди, он что, тоже покраснел? Она подняла глаза и увидела, что Лелиана и Джозефина улыбаются, но это было невежливо. Нет. Таким же взглядом смотрела на нее мать, когда уличала ее во лжи.

Совет продолжался как обычно. Лелиана принесла небольшую карту Тедаса и расстелила ее на кровати Афины. На этот раз они использовали чернила, чтобы отметить свои места, и собирались изменить ее в военной комнате, когда у них будет возможность. Джозефина села на стул у кровати Афины, а Лелиана соорудила сиденье из пары коробок. После этого они принялись за работу, споря и распределяя обязанности, как обычно, при этом Афине, конечно, приходилось вмешиваться в любые ссоры. Время от времени она украдкой бросала взгляды на Каллена, и он снова становился таким, как обычно: жестким и расчетливым.

— В морозных горах также есть проходы, оставшиеся после Пятого мора, — голос Лелианы вывел Афинну из оцепенения. — Я легко могу послать своих агентов на разведку. — Она уверенно посмотрела на Афинну.

— Мои солдаты тоже могли бы легко провести разведку, пока было тихо, а это всегда чревато засадой, — Каллен вскочил со стула.

— При всем моем уважении, коммандер, у меня больше информации о том, где находятся эти проходы, и мои агенты ищут там, где другие не смогли бы. Это лучший вариант.

— Таким образом, вы можете уничтожить часть своей сети...

— ...Они могут справиться сами...

— О, сияющая грудь Силайз, может, вы оба прекратите? — Афина подняла руки, ее тон был холодным. Джозефина подавила смех и замаскировала его под кашель. — Лелиана, отправь своих агентов в морозные горы, посмотрим, найдут ли они что-нибудь, — кивнула глава шпионской сети, и на ее губах заиграла победоносная ухмылка. Она повернулась: — Каллен, если люди Лелианы что-то обнаружат, приведи своих солдат для дальнейшего исследования проходов. Он кивнул, делая пометки на своем пергаменте. Афинна взяла свое перо и пометила их на карте чуть севернее Хейвена. При этом Афинна зевнула. Они просидели там уже несколько часов, и, как обычно, Афинна начала чувствовать это спиной.

— Почти закончили, Вестница. Есть еще одно дело, — заявила Джозефина, сидя за своим столом. Афинна кивнула подбородком, чтобы продолжить, — Ситуация с храмовниками и магами. В вашем отчете говорится, что вы разговаривали с Великой чародейкой Фионой в Валь-Руайо? Встреча в Редклиффе для возможного союза? — она скривилась.

— Да, я планировала пойти, — подтвердила Афинна.

— Ты когда-нибудь задумывалась, что это может быть ловушкой, Вестница? — Каллен съязвил с ее стороны. Она знала, что если решит встать на сторону магов, то получит от него нагоняй. Подумать только, всего несколько часов назад они прекрасно ладили.

— Сначала.... — Афина замолчала, — Но она была довольно искренней в своем предложении. Кроме того, храмовники не очень-то благосклонно относились к инквизиции в Валь-Руайо, — она отпила глоток уже остывшего сидра.

— Мы не должны дискредитировать храмовников, — вмешалась Жозефина.

— Нам потребуется больше влияния в регионе, прежде чем мы сможем привлечь их на свою сторону, но это возможно. Тебе следует кое-что запомнить, — Каллен бросил взгляд на Афинну. Она подавила желание показать ему язык. Когда дело доходило до разговоров о храмовниках и магах, Каллен превращался в ту версию себя, которая ей не нравилась. Будучи храмовником, он никогда полностью не доверял магам, и привлечение их к инквизиции могло испортить отношения с новобранцами-храмовниками. Храмовники оставили мало возможностей для переговоров, и действительно ли она должна позволить тем же людям, которые напали на ее организацию в Валь-Руайо, вступить в ту же организацию, которую они оскорбили? Афина прикусила нижнюю губу, что за бардак.

— Это все, — тихо произнесла она. — в ближайшие несколько дней мы отправимся во внутренние районы.

Лелиана встала первой, собирая свои вещи:

— Выздоравливай, Вестница, ты нужна нам в лучшем виде, — попрощалась она с ними.

— Я пойду запишу это в командном пункте, — Каллен протянул руку за картой. Афинна свернула ее и протянула ему, ее пальцы задели его перчатки. Она отвернулась, чтобы скрыть свое смущение. — Вестница, — он посмотрел на нее, прежде чем взять себя в руки и выйти. Его жесткий взгляд, несомненно, все еще был на месте. Какой сложный человек этот Каллен Резерфорд. Она глубоко вздохнула.

— Не беспокойтесь о нашем командире, миледи, — тихо произнесла Джозефина, тоже готовясь к выходу.

— Вы думаете, я волнуюсь? — Она посмотрела на опустевшее кресло.

Джозефина издала тихий смешок:

— При всем моем уважении, ты — открытая книга. Каллену, может, и не нравится идея присоединения магов к нам, но он лоялен до предела. — Тот взгляд, которым он одарил ее перед тем, как вошла Джозефина, вызвал у нее воспоминания, он был мягким, нежным и, возможно, немного застенчивым. От этого взгляда ее сердце подпрыгнуло в груди. Она покачала головой, отгоняя эти фантазии: "Возьми себя в руки, Афина, он просто симулятор, боже мой".

— Очень хорошо, Джозефина, на этом все, — Афина прочистила горло и потянулась за книгой. Посол не ответила и быстро вышла.

Последующие дни прошли без происшествий. Афина отнеслась к этому так спокойно, как только могла. На следующее утро она солгала Адану о своем выздоровлении. При каждом движении у нее болел бок. Она решила отложить поездку в Глубинные земли еще на пару дней, чтобы полностью оправиться от травмы. Чтобы в дороге ей не пришлось накладывать швы, чтобы они не лопнули. Тем временем она проводила время, тренируясь с агентами Лелианы, обрабатывая свой левый фланг, где у нее болело, и уделяя особое внимание спаррингам.

Она тренировалась с другими новобранцами на берегу озера и обнаружила, что многие наблюдают за ней, внимательно наблюдая за ее борьбой. Она ненавидела публику, но знала, что должна терпеть, поскольку это были плоды того, что она стала Вестницей. Сначала она сократила тренировки, не желая рисковать своей раной, но шли дни, и ее бок растягивался все меньше и меньше, пока совсем не затянулся. Адан пришел через несколько дней, чтобы снять швы, напомнив ей, что нужно быть осторожной со своим боком. Она закатила глаза, когда он рассмеялся над ней.

Она почти не разговаривала ни с кем из своих советников, поскольку их обязанности не позволяли им общаться друг с другом. Они пытались спланировать еще один военный совет, прежде чем Афина отправится во Внутренние земли. Чаще, чем она могла себе представить, она ловила себя на том, что подглядывает за своим командиром с другого конца тренировочного поля. Он уверенно обходил своих новобранцев, его медоточивый голос стал напряженным, строгим и очень громким. Хотя он проводил большую часть времени, поправляя своих новобранцев и даже высказывая им свое недовольство, она заметила, что он также хвалил их. Он не улыбался, но проявлял сострадание к тем, кто этого заслуживал. Афина ловила себя на том, что ухмыляется ему всякий раз, когда видела, как он хвалит новобранца, хлопая его по спине, прежде чем продолжить.

— Босс? Привет, босс? — Голос Быка грохотал у нее в ушах. Она оторвала взгляд от поля для спарринга и повернулась к своему товарищу.

— хм? Ты что-то сказал? — она моргнула, глядя на него.

Бык указал подбородком в сторону тренировочного поля:

— Я сказал, что Каллен использует свои тренировки храмовников с пользой.

О, слава создателям, ей не пришлось лгать о том, почему она смотрела туда. Однако она приподняла бровь, глядя на него:

— Каллен сказал тебе, что он храмовник? На нем нет доспехов.

Кунари пожал плечами,

— в этом не было необходимости. Может, это и не щит храмовников, но он у них в руках, — он указал на ее командира, который теперь демонстрировал технику блокирования с новобранцем. Его голос едва доносился до них из-за ветра, дующего с морозных гор. — Он слегка наклоняет щит, чтобы отвести огонь или кислоту в сторону, чтобы они не брызнули вам в лицо. — Каллен отпустил новобранца и дал им знак провести спарринг еще раз. После нескольких мгновений наблюдения он кивнул: — Намного лучше, — услышала она его слова. — Кунари тренируются так же, как и винты. Твой храмовник отлично справляется со своей работой, — восхитился Бык.

Афина попыталась представить Каллена в доспехах храмовника и обнаружила, что у нее это не получается. Слухи о храмовниках, которые она слышала, мягко говоря, нервировали; в историях, которые ей рассказывали, они казались бездушными приспешниками церкви, преданно служащими церкви, не задумываясь о том, что правильно, а что нет. Ее командир не был ни тем, ни другим, она поняла это в тот момент, когда встретила его.

Афина таращилась на них дольше, чем хотела, и Каллен заметил их. Его внимание сосредоточилось на ней; брови нахмурились; ее вены заледенели. Глубина его взгляда заставила ее опустить взгляд в землю и снова посмотреть на Быка.

— Я впечатлена тем, что Каллен сделал с войсками, — она старалась, чтобы ее голос звучал непринужденно. Кунари этого не заметил. А если и заметил, то предпочел промолчать.

— Очень верно, требуется время, чтобы превратить группу в команду, но у него есть их преданность, — продолжил Бык. — самая большая проблема инквизиции не на передовой. Это на самом верху, — он сделал паузу, и Афина приподняла бровь, — у вас нет лидера. Нет инквизитора. — Она прищурилась, глядя на него, он был прав. Военные советы были заполнены бесконечными спорами, инквизиция работала в отдельных секторах, а не вместе, и четкого разграничения полномочий тоже не было.

Она была Вестницей, и люди прислушивались к ее голосу, даже если она этого не хотела. Афинна Лавеллан не была прирожденным лидером. Она была охотницей в своем клане, лидерство принадлежало магам клана: хранителю, первому и второму. Все следовали этому. Ее никогда не готовили к роли лидера. Однако ее сердце подпрыгнуло при мысли о том, что она станет чиновником инквизиции. Нет, не должностное лицо. Инквизитор. Инквизитор.

— Тогда, возможно, он нам и нужен, — кивнула Афенна, разглядывая свою левую руку в перчатке. Она вытянула шею, заметив любопытное выражение на лице Быка, — я бы не отказалась, — задумчиво призналась она.

Бык насмехался над ней, и она подавила желание отпрянуть:

— Ты? — он фыркнул. — Почему ты? — Он был прав, когда усомнился в этом утверждении. Почему она? С чего бы кучке шемленов слушать эльфа из всех существ? Однако, чем больше она думала об этом, тем больше ей этого хотелось. Это был ее шанс оставить след в Тедасе, который она не смогла оставить в своем клане. В любом случае, ее метка не давала ей выбора покинуть Инквизицию.

Она выпрямилась, прежде чем заговорить:

— Кажется, больше никто не выходит вперед, и поскольку я могу заделывать трещины, я здесь, нравится мне это или нет. Если понадобится помощь инквизитора, я смогу это сделать, — по мере того, как она говорила, ее уверенность росла до невиданного ранее уровня. Она никогда не исследовала возможности, которые могла предложить ей инквизиция. Все, что она видела, было клеткой, ее тюрьмой. Если бы она была инквизитором, то могла бы сделать это своей собственностью.

Теперь Бык ухмыльнулся, избавившись от своего стального скептицизма: — Хм... На секунду ты показалась мне похожей на кунари. — Афинна не смогла удержаться от улыбки, увидев его, как это отличается от того, чтобы быть эльфом. Она чувствовала себя сильнее, зная, что Бык может так о ней думать, по крайней мере, не Долиец. Он продолжил: — Мои люди выбирают лидеров не из самых умных, сильных или даже талантливых. Мы выбрали тех, кто готов принимать трудные решения, — он покосился на зловещий пролом в небе, затем снова перевел взгляд на нее, на ее цель, — и жить с последствиями.

— Интересно, что бы люди подумали обо мне как об инквизиторе... — Афина задумалась вслух.

— Ты эльф.

— Спасибо, Бык, — сухо парировала она.

Он задумчиво помолчал,

— Ты могла бы показать им, что с тобой не стоит связываться.

— Что? Светящейся руки с неба недостаточно? — эльфийка фыркнула.

— Увидеть — значит поверить, босс. Не все эти люди были на конклаве, когда ты получила свою метку. Некоторые даже никогда не видели тебя вблизи, — сказал он.

— Что ты предлагаешь? — Афина скрестила руки на груди и приподняла бровь.

— Может быть, сразиться с противником, который кажется тебе непосильным? Это слишком сложно, и никто не поверит, что именно ты сможешь справиться, — пожал он плечами.

Она фыркнула и указала на брешь. В конце концов, она столкнется с этим лицом к лицу и, возможно, даже умрет, пытаясь, если это не доказательство того, что она недостойна быть инквизитором, она не уверена, что это так.

— Хорошо, я имел в виду прямо сейчас.

— Хорошо, а что, если я тогда подерусь с тобой? — Она не понимала, о чем спрашивает, пока слова не прозвучали в воздухе. Она, долийская эльфийка, хотела сразиться с Быком, кунари, который был в десять раз больше ее. Ее сердце громко стучало в груди, пока он обдумывал ее предложение. Она не была уверена, какой ответ ей нужен. Спарринг с Быком и победа, несомненно, произвели бы впечатление на ее людей, но проигрыш Быку может означать смущение и пару сломанных костей. Она сглотнула.

— Это определенно вскружило бы голову, — пробормотал он, потирая подбородок. — Вы мне нравитесь, босс, не хочу портить ваше хорошенькое личико.