Мир перевернутый.

Толок закашлялся, видимо пытаясь тем самым разрядить обстановку, и рукой указал мне на стул рядом с ним. Под строгие взгляды начальства и ехидно-веселые улыбки студентов АСУ я плюхнулась на стул.

— Продолжим, — покосившись на меня, проговорил ректор. — Как я сказал ранее, на предметы, расписание которых вам раздаст... — он запнулся, кинул еще один негодующий взгляд на меня, прочистил горло и только потом снова заговорил, — староста группы, вы обязаны ходить со всеми. С посещаемостью у нас строго...

— И что это было? — тихо спросил меня Толок.

— Я думала, опаздываю, — склонив голову в раскаянии, чуть слышно ответила я. — Вы же не сказали, что тут будет такая толпа народу.

— Ирина!

— Что мне теперь будет?

Юрий Анатольевич, скосив на меня взгляд, усмехнулся.

— Не волнуйтесь, не выгонят, — будто прочитав мои мысли, ответил он.

— А с должности снимут? — с надеждой в голосе спросила я.

— Не надейся. Теперь я сам буду отстаивать твою кандидатуру, как самую подходящую.

— Зачем?! — пораженно воскликнула я, чем заработала еще один недовольный взгляд ректора.

— Ну смотри: ты всего неделю в должности, а какая ответственность! И, кстати, ты пришла на десять минут раньше назначенного мной срока.

Вот ЧЕРТ!

Я ходила между партами, раздавая расписание новым студентам, при этом стараясь не поднимать глаз в уверенности, что выслушаю еще не одну колкость по поводу своего фееричного появления час назад. Ректор, дочитав лекцию о правилах нашего Института, и остальная начальствующая свита удалились. Толок тоже ушел, забрав с собой трех студенток и дав мне пару поручений. В принципе, делов-то — раздать расписания, ответить на вопросы (если будут) и заполнить журналы посещаемости. Коих мне выдали целых девять штук, по одному на каждый предмет. Затем их надо будет отдать преподавателям, и они уже будут отмечать посещаемость. Ну, это в идеале, в реальности же они просто в начале пары отдавали журнал старосте. А те уже отмечали, кто есть. В конце лекции преподаватель считал всех по головам и сверялся с плюсиками в журнале.

У нашей группы журналов пока не было, ждали вот этих умненьких из столицы. По странной, на мой взгляд, причине: чтобы было по порядку. Какая кому разница в алфавитном порядке или нет записаны фамилии?! Бред. Но с начальством не спорят, особенно в моем положении.

— У вас занятия начинаются в восемь? — удивленно спросил меня один из блондинов.

— Ну да, — неуверенно ответила я. — А что, у вас по-другому?

— Да, — отозвался его брат, гм.. тоже блондин.

Надо бы узнать у них еще имена и фамилии. Не буду же я их вечно называть по цветовой принадлежности прически.

Я подошла к столу преподавателя и грустно покосилась на стопку журналов.

— Рано, — протянул шатен, изучая расписание.

— А во сколько у вас начинаются занятия? — осторожно спросила я, ожидая подвоха.

Что-то уж больно мирно проходила наша беседа... Ну ладно, беседой это трудно назвать, но пока все реплики звучали достаточно вежливо и непринужденно.

— В девять, — ответил мне Зоран.

— Хорошо вам, — согласно покивала я.

Хотя, для меня даже девять — это еще рань несусветная.

Пока студенты изучали расписание, я украдкой за ними наблюдала. Братья одинаково держали листы и хмурились до безобразия похоже и забавно. Миленькие, прям мальчики-одуванчики. Еще утром, если бы не некоторые брюнеты, мне безоговорочно импонировали блондины. Сейчас же... Эх. Я даже боялась посмотреть на Ника. Хотя зря. Парень, похоже, совсем мной не интересовался и как все со скучающим выражением лица изучал расписание. Стало грустно и одиноко. Чтобы отвлечься я посмотрела на рыжеволосого бога. Зоран, словно почувствовав мой взгляд, резко поднял голову и хитро улыбнувшись, сказал:

— А ты всегда такая растрепанная? И бегаешь, словно на пожар?

Чтоб меня!

— Не всегда, — тихо ответила я.

— Что не всегда? — еще сильнее усмехнувшись, спросил он. — Не всегда растрепанная или не всегда бегаешь сломя голову?

Вот дура! Ну, соберись ты! Ответь что-нибудь достойное!

— Нет.

Молодец! Очень достойное "нет".

— А ответы-то какие у тебя информативные, — ехидно проговорил Зоран. — Может, ты обычно жестами изъясняешься или просто словарный запас маленький?

Ник резко вскинул голову, оторвавшись от изучения расписания. В зеленых глазах мелькнуло любопытство.

Я медленно начала закипать.

— А ты всегда такой учтивый? Или это мне просто повезло? — поинтересовалась я, стараясь сдержать себя и не врезать по этой симпатичной физиономии чем-нибудь тяжелым.

— Ты еще даже не представляешь, насколько тебе повезло, — улыбнувшись, проговорил он.

И несмотря на весь свой гнев, я практически растаяла от его улыбки.

— Что-то я в этом очень сильно сомневаюсь, — ответила я, стараясь не обращать внимание на прозвучавший в его словах намек.

— Какая ты ершистая. Уверен, познакомимся поближе, и ты сменишь гнев на милость.

— Не горю желанием, — как можно безразличнее бросила я. — Предпочитаю общаться с воспитанными людьми, а не с хамами. Купи себе книжку "Поведение в приличном обществе", тогда и поговорим.

— Да что ты можешь знать о приличном обществе? — окинув меня насмешливым взглядом, проговорил Зоран.

— Да уж побольше тебя, — усмехнулась я. Злость предала уверенности и развязала мой длинный язык, который обычно при малознакомых мне людях я старалась держать на замке. — Что, денег много, папочка всем обеспечил? Вот только манеры забыл купить, — издевалась я, сочувственно покивав головой.

Парень медленно поднялся, а до меня дошло, что он, вообще-то, сильнее меня... Бить не будут... наверное, но и словами можно ударить посильнее дубинки. Я нервно оглядела аудиторию. На нас все смотрели с любопытством. Ник, не оправдав моей тайной надежды, вмешиваться, похоже, не собирался, но смотрел на меня чуть прищурившись, словно ждал чего-то.

Обстановка накалилась до предела, и мне действительно стало страшно. Кто знает, что могут учудить избалованные жизнью и деньгами парни с нахальной девчонкой, коей я, по их мнению, и являлась.

И тут шатен весело рассмеялся, а братья-блондины усмехнулись:

— Зоран, по-моему, тебя еще ни одна девушка так не опускала...

— Да, ему ни одна девушка еще не отказала, а тут такое чудо, — продолжал веселиться шатен.

— Ты прав, — подходя ближе и заглядывая мне в глаза, проговорил он, — действительно, чудо.

Зоран провел по моей щеке рукой. Я дернулась назад, при этом налетела на преподавательский стол и больно ударилась. Парень усмехнулся, схватил сумку с парты и вышел из аудитории. Остальные студенты АСУ, продолжая посмеиваться, вышли следом. На выходе Ник обернулся, чуть ободряюще мне улыбнувшись. Я же осталась стоять у стола, тяжело дыша и пытаясь успокоить свое бешено скачущее сердце.

Вот же я вляпалась!

Глава 2. Незнакомые знакомцы.

"Если вам говорят - успокойтесь, не волнуйтесь, дайте в глаз, вас обманывают."

Утро. Ненавижу утро!

Хотя люблю смотреть на восход солнца.

Перевернувшись на другой бок, я попыталась вырубить противно пищащий будильник. Мерзкое пи-пи-пи начисто игнорировало все попытки. Пришлось вынуть батарейки. Противный звук исчез, и я с чистой совестью упала обратно на кровать, с головой укрывшись одеялом. Правда, ненадолго. Не успела обратно уснуть, как в комнату вошла тетя Валя, стащила с меня одеяло и открыла окно. Комнату тут же наполнил прохладный и сырой воздух раннего утра.

— Уууууу....

-Вставай!

— У меня сегодня выходной, — слабо запротестовала я.

— Выходной у тебя будет через три дня!

Кое-как поднявшись, я уселась на кровать и сидела еще минут пять, не шевелясь, пребывая в странном состоянии, когда вроде уже и не спишь, но мозг еще не включился. Через десять минут, когда в голове, наконец-то, прояснилось, а ноги окончательно замерзли, пришлось вставать и идти закрывать рамы. На сборы ушло около получаса. Умывшись и одевшись, я выползла на маленькую кухню, которая примыкала к веранде, а окнами выходила на палисадник. Тетя Валя помимо небольшого огорода занималась еще и разведением редких сортов цветов. Работа это была тяжелая и кропотливая. Цветочки хоть и были красивые, но очень уж привередливые. Вон тот куст розовых хризантем мы поливали каждые четыре часа определенным количеством воды. Поверьте, мало удовольствия подниматься в четыре утра и идти поливать какие-то там цветы, которые на тот момент выглядели чахлым кустиком. Зато сейчас из окон открывался шикарный вид.

— Еще так раааааноооо, — зевнув, протянула я.

— Ты же сама просила тебя разбудить пораньше, — наливая чай, проговорила тетя Валя.

— Да? — удивилась я, садясь на свой любимый стул в уголке.

— Журналы какие-то заполнить тебе надо...

— Точно! — я упала на стол, закрыв голову руками.

Так как вчера новенькие наглым образом сбежали, не сказав мне свои фамилии, то придется идти в Институт пораньше. Может, застану их и успею хотя бы для первой лекции заполнить журнал.

Что-то как-то не задалось у меня со студентами из архитектурного. Ну понятно, что они богатые и самоуверенные молодые люди, но и границы тоже знать надо. Не в средневековье живем. Если будут наезжать и издеваться — я в долгу не останусь!

Кивнув своим мыслям, я с аппетитом принялась за завтрак. Хватит хандрить. Мне еще до института час ехать, не то, что некоторым.

Дребезжащий автобус-гармошка мягко колесил по еще сонным узким улочкам города. Чтобы не заснуть и при этом не упасть на пол, пришлось привалиться лбом к прохладному стеклу. В голове немного прояснилось. Выйдя на своей остановке, я бодрым шагом направилась в Институт. Поспать, конечно, для меня дело святое, но и ранее утро мне тоже нравилось. Город еще спал, не гудели машины, не спешили люди, не было давки в автобусах и трамваях. А если прислушаться, то можно было услышать шум волн, звуки которых буквально минут через тридцать перекроет гул города.

Присев на парапет напротив входа, я достала журналы посещаемости и стала высматривать знакомых.

— Привет, — Кьяра присела рядом. — Что так рано?

— Да ты тоже не поздно, — усмехнулась я. — Где Марк?

— К родителям уехал, — отозвалась девушка.

— В начале года? — удивилась я. — Ему что, лета не хватило?

— А летом он не ездил.

— Почему? — удивилась я.

Родители Горьева живут в другом городе, и за три года совместной учебы я ни разу не слышала, чтобы они приезжали. Марк и сам к ним не часто ездил, один-два раза в год максимум. Но вот летом я была уверенна, что он проводит с родителями хотя бы пару недель.

— Не знаю, — пожала плечами Кьяра. — У них сложные отношения, Марк не любит об этом рассказывать.

— А ты с ними знакома?

— Нет, — покачала она головой.

— Вы же со школы дружите? Неужели ни разу не видела? — удивилась я.

— Да вот как-то не сложилось.

— Ясно.

На площади перед Институтом народу прибавилось, но пока никто не спешил заходить в душное здание. На улице еще было по-утреннему прохладно.

Вот учатся у нас одни богачи, спонсоров полно, а кондиционеры стоят только в деканатах и ректорате. Жуткая несправедливость!

На парковку Института заехало несколько автомобилей. Даже я, не различая марки машин, сходу поняла, что эти представители мирового автопрома стоят раза в три дороже, чем дом, в котором я живу с прилегающей к нему местностью и живностью с хозяйственного двора.

Медленно проехав мимо нас, машины аккуратно припарковались в самом конце и из них вышли виновники моего раннего подъема. Я внутренне вся напряглась, представляя, как буду выглядеть, клянча у них фамилии.

— Ну, а ты чего так рано? — поинтересовалась Кира, не замечая новеньких, которых, кажется, уже все заметили.

— Да мне вот тут...— я замялась, теребя в руках тонкий журнал. — Заполнить надо...

— И в чем проблема?

— Я фамилии их не знаю ... — кивнула я в сторону студентов из АСУ.

— Не знаешь? — удивилась она.

— Нет, — покачала я головой. — Вчера хотела записать, да не сложилось... вот приехала пораньше, может удастся заполнить до пары.

— Ну ты даешь!

— Да знаю я... Если преподы пожалуются Толоку, опять выговор влепят...

— Да я не об этом! Как ты можешь их не знать?!

— Не поняла?

— Ирина, да тебе кто угодно расскажет про них и не только ФИО.

— И ты?

— И я, — улыбнулась девушка.

— О как! Может, тогда поможешь?

— Давай, — согласилась она.

Студенты из архитектурного подошли к входу и встали в тени раскидистой маслины, о чем-то тихо переговариваясь между собой.

— Парень с длинными волосами — Ярослав Ризов...

— Это те самые Ризовы, которые владеют лучшим винодельнями во Франции?

— Они самые, — кивнула Кира. — Видишь, хоть что-то да ты знаешь...

— Знаю фамилию такую, — буркнула я.

— Блондины...

— Они братья?

— Да, — подтвердила мои догадки Кира. — Дмитрий и Антон Кондрашовы.

— Подожди, запишу! — я достала блокнот.

— Родители их — знаменитые на весь мир искусствоведы...

— Опачки! Так это те самые, которые в прошлом году для художников провели лекцию?

— Те самые, — усмехнулась она. — Шатен... ну вон тот, весь такой брутальный...

— Ага, — кивнула я в знак того, что поняла о ком речь.

— Марун Берднев. Отец банкир...

— По нему и не скажешь, — хихикнула я.

— Почему?

— Ну, он должен ходить в деловом костюм и галстуке, а тут такое...

— У тебя слишком расплывчатые представления о банкирах, — хмыкнула девушка. — И он сын, а это, как бы, не обязывает к строгим костюмам.

— Ладно-ладно, — согласилась я.

— Рыжий — Зоран Полоцкий...

— Это что, у него предки — князья?

— Не в курсе.

— А что за имя у него странное?

— Почему странное? — удивилась девушка. — Славянское имя...

— Да я так... Давай дальше.

— Ну и брюнет... — Сердце замерло, я даже дышать, кажется, перестала. — Никандр Эрденко

— Чего? — воскликнула удивленно я. Вот вам и простое имя. Про фамилию вообще молчу...

— Да-да. Тот самый, — покивала Кьяра, по-своему истолковав мое удивление. — Сын нефтяного магната...

— Ясно... — тихо произнесла я, смотря на Ника. — А мама кто?

— Матери у него нет.

— В смысле в разводе?

— Нет, умерла при родах.

— Они не русские?

— Русские, корни только по-моему цыганские. Всех записала? — поинтересовалась Кьяра.

— Да... — посмотрев в блокнот, рассеяно ответила я. — Спасибо. Не представляю, как бы я выглядела, подойди к ним с такими вопросами.

— А что не так?

— Ну знаменитые, богатые, а тут я ...

— Ирина, это родители знаменитые и богатые, а они просто их дети!

— Я понимаю...— я замялась, не в силах озвучит причину.

— То, что у тебя нет миллионов, не делает тебя хуже их. Поверь, власть и деньги — это еще не гарант хорошего человека, — мягко произнесла Кира.

— Да, ты права, — грустно кивнула я.