В омут с головой (общий файл)

Минут через пятнадцать шум прошёл и все расселись на места, заметно повеселев. Я всё ещё из-под тяжка следила за Таисией. Неожиданно, сделав элегантный глоток из бокала, наполненного по её словам "дешёвым компотом", бабуля прокаркала громко и чётко:

— Успокоились? — у всех чуть ложки из рук не вывалились, а еда изо рта. Я зажмурилась на секунду, стараясь собраться. Благо все были отвлечены на бешенную старуху, поэтому я опрокинула бокал вина, который, в последствии, оказался лишним. У меня тут же проснулись все скрытые чувства, а голова изрядно закружилась. Который он по счёту?

— Теперь выслушайте моё мнение, — я тихо икнула, стараясь не застонать. Меня тут же замутило. Господи, сделай так чтобы Таисия ничего не испортила! Я этого не переживу!— Это, конечно, всё очень мило, — презрительный взгляд пробежался вдоль Артура и моих родителей.— Но я котегорически против этого брака. Поиграли и хватит. Тамара, он абсолютно тебе не подходит, ты похожа на тряпку в его обществе. Он же и есть тряпка и, Феликс, я не понимаю, как у вас мог родиться такой сын, советую поинтересоваться у жены, не постарался ли сосед. Это полнейший абсурд, состоящий из телячьих нежностей и фарса, за всю свою долгую жизнь ничего противнее я не видела, будьте добры избавьте меня от созерцания этого жалкого подобия любви и закончите этот провальный спектакль. Три года я как-то терпела твою дурость, Тамара, но больше не намерена. Я категорически против этого брака! — закончила речь Таисия.

В столовой воцарилось гробовое молчание, глаза у всех превратились в блюдца, а моё сердце и мозг в жижу. Я была одновременно и зла и разбита. Как она может так говорить? Неужели она не понимает, как я люблю Артура? Из глаз готовы были вот-вот брызнуть слёзы, я с силой сжала руку ушедшего из реальности Артура. Такого от старой бестии не ожидал никто, все поразились насколько серьёзно звучало её карканье, в ней не было насмешки, даже когда посоветовала Феликсу Бедросовичу обратиться к соседу и узнать не он ли настоящий отец Артура. Таисия положила всех на лопатки. Но тут в моём мозгу что-то щёлкнуло. Что я тут сижу, расклеившись как дура? Пару же минут назад клялась, что буду бороться за свой счастье. Так вперёд!

— А Баба Яга против! — взревела я, вскакивая со стула. Гости вытаращились ещё больше и все вот-вот грозились лишиться глаз. Таисия отнеслась к моему воплю стойко, лишь одарив испепеляющим взглядом а-ля "я старше, я знаю лучше".

— Ты бешенная старая бабка! Ты ничего не знаешь о любви! — продолжала выкрикивать я всё, что думала и что не думала тоже. Вот поэтому я всегда стараюсь быть сдержанной, выплеск эмоций грозит полнейшей разрухой! — Ты в каждой бочке затычка! Ты мне надоела, старая ведьма, снова ты мешаешь моему счастью! Артур самое лучшее, что было в моей жизни, и ты не сможешь мне помешать, чокнутая пенсионерка! — в моём немного расплывшимся от сочетания алкоголя и адреналина мозгу сразу же появились все те словечки, когда-либо услышанные от Лильки или Таньки. — Никто здесь не желает знать твоего мнения! Уйди отсюда или уйдём мы и больше в жизни с тобой не заговорим! — последнюю фразу я говорила на последнем издыхании, задыхаясь. В тот момент мне не было стыдно, вот таким образом я защищала свою любовь, нашу с Артуром любовь.

— Наоралась? — голос старой карги прозвучал на удивление спокойно. — Он самое лучшее, что со мной было, — я так и увидела как дряхлая ворона старухи начала описывать круги вокруг жёлтого беззащитного цыпленка, то есть меня. — Ты просто лучше не видела, серая мышка! Перестань прятать настоящую себя! Вот сейчас, только сейчас наружу вырвалась настоящая Тамара, а не домашняя Тома! Только потому, что тебя задели мои слова, глупая девчонка! Перестань хвататься за него как за последнего мужчину в своей жизни! Я однозначно против этого брака и пока я не одобрю его, он не состоится, а значит никогда, — Таисия слегка притопнула ногой.

— Да кем ты себя возомнила? — на этот раз я не орала, растеряв весь свой пыл в предыдущей речи.

— Кем ты себя возомнила? — хрипло передразнила меня старая пьяница. — Соберись! Только попробуй расплакаться и я больше на тебя не взгляну! — сердито заявила старуха, — Если начала бороться за свою так называемую любовь, то иди до конца! — Не знаю, что со мной произошло, то ли психологический шок, то ли предложение Таисии показалось мне заманчивым, но я почувствовала как из глаз вырываются потоки горячих соленых слёз. Не в силах больше оставаться в этом балагане, я рванула прочь из столовой, в которой все застыли, словно мраморные статуи. Лишь я и старая бабка выказывали хоть какие-то признаки жизни.

— Тебе ещё многому придётся научиться, — последовали за мной слова вороны.

Когда я уже была у входной двери и с трудом натягивала плащ, то услышала родной и знакомый голос. Но я не хотела видеть Артура, я слишком дурно повела себя при нём, сорвалась. Как я могла опуститься до этой вороны? От этого стало ещё больнее, и я разревелась ещё сильнее, совершенно не видя, куда иду и что делаю.

— Тома! — голос Арти был полон отчаянья. Мне стало ещё хуже. Он потряс меня за плечи, пытаясь достучаться. — Не расстраивайся так, любимая, она просто...Не понимает, умоляю, не плачь, сейчас поедем ко мне, я...

— Нет! — взвизгнула я, не смотря на парня. Мне было так стыдно перед ним. Я была простой пьяной дурой, оравшей чуть ли не нецензурные слова в адрес родной бабушки. А ведь я всегда хотела быть для него идеальной. — Артур, я тебя умоляю, мне нужно побыть одной, — всё это я произносила невнятным от всхлипывания голосом.

— Но Томочка...— его руки обхватили моё лицо, но я не видела его.

— Умоляю Артур! Ради меня! Прости меня, пожалуйста, я не могу больше здесь оставаться! Я тебя умоляю, уладь всё! Мне так стыдно, я готова умереть...Прости, любимый, прости! Дай мне побыть одной, — голос то срывался на крик, то переходил на низкий шепот, я с трудом соображала. Кажется, именно из-за алкоголя прорвалась моя неприятная сторона.

Артур молчал, шумно дыша.

— Хорошо, я отвезу тебя домой, любимая...

— Нет! — я схватилась за ворот его пиджака. — Такси! Мне нужно такси! Я сама доберусь! — клялась я, видя лучик надежды. Если я буду чувствовать Артура рядом ещё пару минут, то умру...

Всё-таки, через десять минут я сидела в такси, уливаясь слезами и смотря на огни своего родного дома, в котором осталось столько радушных гостей. Но одна старая ведьма затмила их всех. Выделиться она решила! И что она несла про меня и Артура? Что она несла про меня? Я закрыла голову руками и уткнулась лицом в колени. Сразу же замутило.

— Эй, дэвушка, красивый дэвушка, ты не блюй тока, у мене машин новый, — бормотал водитель. Я совершенно не обращала на него внимания. Зато в голове то и дело прокручивался образ карги. Перед тем как я убежала на улицу к вызванному Артуром такси, я услышала из столовой что-то вроде "А вино твоё, Даниил, всё-таки компот!".

Меня снова передёрнуло от злости, не смотря на то, что перед глазами всё плыло. Да как она вообще посмела! Я чувствовала нарастающую ярость, когда я выпивала алкоголь в среднем количестве, достаточного до опьянения, то мои чувства вырвались наружу: я была безумно мила с теми кого люблю и пылала огненной яростью к тем, кого хоть слегка недолюбливала.

Спустя неизвестное мне количество времени таксист остановился возле моего дома. Я взглянула на тускло-серую многоэтажку и покачала головой. Дома я в прямом смысле сдохну. Мне захотелось забыть, хотелось не вспоминать ужасную Таисию и её дурацкую речь, её кривые зубы, перекрашенные как у девушки по вызову губы, искривлённые непонятной эмоцией, рыжие волосы, напоминающие парик клоуна и эти тускло-серые глаза, отливающие холодным металлом, таким же холодным как её грёбанное каменное сердце.

— Вот, — я всунула водители пятьсот рублей, — Поехали в ближайший клуб.

— Дэвушка, но начальник сказал...— не дождавшись пока водитель в чудной салатовый кепке вякнет что-то ещё, я сунула ему ещё столько же денег.

— Теперь я начальник, — хрюкнула я, утирая слёзы. Тело не слушалось, выполняло то, что хоть немного проскальзывало в мыслях, знак стоп напрочно снесло потоком вина выпитого за столом и дикой злостью и ненавистью, направленной на рыжую пьяницу. Да, она была моей родной бабушкой, но разве можно говорить внучке ТАКОЕ?

— Да, красивый дэвушка — начальник, — пробормотал шофёр, поспешно заводя жёлтую волгу. По пути я кое-как достала из сумочки зеркало и стёрла салфеткой все остатки макияжа, лишь намазав губы блеском, на остальное не было ни сил, ни координации. Сейчас так натанцуюсь, так натанцуюсь!

Шофёр, как оказалось, вёз в меня самый модный клуб города под названием "Нил". Он открылся не так давно, и народ шёл в него топами, судя по большой очереди на входе. Только недавно стемнело, огни города уже пылали вовсю, было часов девять. Бросив невнятные благодарности водителю, я кое-как выбралась из машины, одёргивая платье. Свет от вывески был такой, что меня чуть не ослепило, а всёго-то три буквы! А люди в Африке без электричества живут!

Всё ещё съедаемая дикой болью, я пошагала мимо очереди прямо к охранникам. Боль надо было хорошенько накормить, чтобы она перестала выжирать дыру у меня на сердце на пару с совестью. За столом уже изрядно подкормила этих двоих сволочей, а точнее подпоила, но этого было мало. Я ещё стояла на ногах, а значит мозг не выключен (хотя, судя по возгласам из очереди, некоторые всё же решили, что мой мозг уже в отключке).

— Привет, здоровяк, — пошатываясь, я чуть нагнулась, чтобы прочесть имя на бейджике охранника под два метра ростом с подведенными глазами. Клуб "Нил" был выполнен в египетском стиле, как я слышала. — Иван, — я икнула, вспомнив кучу историй об Иване-дурачке. Но, как известно, к охране надо относиться уважительно. — Ванечка, пропустите меня, пожалуйста, в клуб.

— Девушка, встаньте в очередь, — буркнул охранник, напоминающий робота.

— Дурака кусок, — еле слышно, как мне думалось, хрюкнула я, утирая мокрый нос. — Ванечка, пропусти меня пожалуйста, у меня такооой ужасный вечер, — я пошатнулась на каблуках. И неожиданно то, что весь мир вокруг кружился, а я стояла прямо, меня рассмешило, и я захихикала.

— А по-моему тебе очень весело, красотка! — бросил какой-то весельчак из толпы.

— Заткнись, ошибка эволюции, — пропыхтела я, старательно стараясь поймать мир вокруг. Тьфу ты, как всё круууужится. — Ванечка, — я возвела не накрашенные глаза к нему и, уткнувшись подбородком в перекаченную грудь охранника, принялась тихо жаловаться на нелёгкую. Отчего-то, когда я опёрлась на Ванечку, мир перестал кружиться, только теперь мои ноги чуток покачивались, но это, наверное, из-за музыки. В голове было глухо, хотелось веселиться и плакать одновременно.

— Ванечка, — пропыхтела я, мои глаза наполнились слезами. Отчего-то казалось, что этот бугай был самым сочувствующим мне на земле человеком, я пропиталась симпатией к каменной глыбе. — У меня такой ужасный день. Мне мо парень сделал предложение неделю назад. Ик. Ой, простите, — брякнула я, глаза почему-то хотели отчаянно закрыться, поэтому пришлось активно расширять веки пальцами, опираясь подбородком на грудь каменного охранника. — Мы, короче, собрали близких родственников, чтобы объявить о свадьбе...Ой, Ванечка, мой Арти так красиво говорил, он вообще у меня красивый, — я хотела было рассказать понимающему охраннику (на самом деле гневно на меня смотрящим, но в тот момент мне показалось это абсолютно искренним сожалением), — Ой, вот о чём я...Все начали нас поздравлять. Бум, бах, визги, радость, почти салют. Но, — мой голос затих, и я подозрительно оглянулась по сторонам. Вдруг эта болотная ведьма послала за мной своих шпионов-вурдалаков, парочка очень даже похожих персонажей наблюдалась в толпе. — Эта ведьма, бабка моя Таисия как заорет что он мне не пара. Ванечка, — голос утонул в слезах, я утерла мизинцем здоровую слезу, выкатывающуюся из-за неестественно широко расставленных пальцами век. — И она, ты представь, она сказал, что он тряпка. А мы ведь с ним три года встречаемся, ик. В общем, Ванечка, — по щекам заструились слёзы, не в силах больше держать руки на лице, я положила их на грудь сочувствующего охранника, оттолкнулась и выпрямилась. Какая-то неведомая сила тут же потянула меня назад, но, пошатнувшись, я сумела сохранить равновесие. — Я ушла оттуда, наорав на бабку, она меня таааак взбесила, Ванечка, — констатировала я, стараясь не утонуть в слезах. Что же так всё опять кружиться начало-то? Мы что, на карусельках? Я покосилась на свои ноги, но между ними изящной карусельной лошадки не обнаружилось.

Но тут произошло кое-что странное. Моя пьяная персона, увлечённая душещипательным рассказом, уже и думать забыла о том, что собиралась прорваться в клуб, а Ванечка взял, цепочку с прохода снял и, подмигнув, освободил мне проход.

— Так-то, — я на радостях подпрыгнула и показала очумевшей толпе язык. — Ванечка, ты такой добрый, — я хотела было уже почти прямо пошагать навстречу клубной музыке, но необычайно чуткий охранник схватил меня за ладонь и поставил какую-то печать мне на руку.

— Так сказать за моральный ущерб, — вздохнул он, подтолкнув меня вовнутрь и прикрыв цепочку. Я прищурилась и поднесла руку к самому носу. VIP. Вот такая надпись была у меня на руке. Я, конечно, не сразу врубилась, а потом, когда бармен налил мне бесплатный коктейль, я принялась крутиться на стуле и орать во всё горло "ВИП!".

— Ты такой душка, хоть и голубой, — я залезла с коленками на барный стул и, перегнувшись через парную стойку, поманила загорелого бармена к себе. Его волосы выглядели как пластмассовые, а карие глаза были подведены. — Ты такооой хороший. А почему ты гей? — оперевшись подбородком на ладони допытывалась я. А, в самом деле — почему? Все хорошенькие мальчики геи. Кроме моего Артура конечно. Вон и какой-то хмырь нахоленный в чёрной рубашке рядом приземлился и бармену кивнул.

— Ну, уж нет, хмырь, — завизжала я, тяня за тонкий галстук прифигевшего бармена к себе поближе. — У него парень есть, я не дам тебе испортить его чистую любовь так же, как сегодня ворона испортила мою! — я звучно чмокнула бармена в щёку. Тот немного покраснел толи от того, что я несла, толи от того, что галстук на его шее превратился в петлю.

Брюнет призагадочнейшей внешности искоса взглянул на меня. Его черты лица казались мне очень резкими, не смотря на то, что всё вокруг вибрировало в такт музыке. Тогда мне, пьяной дурре, было невдомёк, что это не мир дёргается под музыку, а я, перевалившаяся грудью на барную стойку и тянущую бармена на себя за галстук. Наверное, только особая печать на руке не позволяла им вышвырнуть меня за дурное поведение. Но вообще я об этом не задумывалась. В тот момент была слишком пьяной, после было слишком стыдно.

— Не задуши пацана, — криво усмехнулась загадочнейшая личность на соседнем стуле. Я хотела было покрутить пальцем у виска, но не стала отпускать бармена-сокровище, а то вдруг этот мерзкий тип ещё обидит моего симпапулечку?