— Помню, — улыбнулся он, и словно что-то решив для себя, хмыкнул. — Согласен, предаваться воспоминаниям дело полезное, но пока полностью не ушли в меланхолию, давай узнаем общее. Как ты, как сложилась твоя жизнь? Что значит "счастлива в спокойствии"?

— Ладно, давай по порядку.

И Лена, расслабившись, рассказала о своей жизни, работе, рисовании, курсах. Чтобы объяснить, откуда пришло именно это. В ее прошлом не было подобных предпосылок, пришлось копнуть чуть глубже и сообщить о фантомной боли и поисках исцеления.

Незаметно по залу перемещалась официантка, приносила горячие напитки. Артур слушал, задавал вопросы, поддерживал прикосновением. Его оказывается, не хватало все эти годы...

Закончив свой рассказ, Лена спросила:

— А ты как? Надеюсь у тебя все хорошо?

— Нет, ты была сильнее, всегда была сильнее, — задумчиво заметил он.

— Ты преувеличиваешь. Мои моменты силы — это моменты слабости, просто ты всегда был рядом, и от этого мир переворачивался верх ногами.

— Это ты переворачивала мир, только ты...

Артур обхватил ее ладони своими руками и начал рассказ. Лена слушала и поражалась. Сложности в его семье были всегда. Да и Артур отнюдь не был ангелом. Характер, воспитание, среда — все формировало весьма специфическую личность. Но тогда у него было четкое разграничение на "недопустимое ни под каким видом" и все остальное. Тогда он был человечнее и добрее, что ли.

Предательство семьи, помноженное на собственное бессилие и беспомощность. В отличие от Лены, выросший на другой позиции в этом мире и проще пережившей случившееся, Артур не смог и не захотел понять и простить. Смерть младшего любимого брата. Предательство пусть не друзей, но старых приятелей. Хорошая девочка из приличной семьи, ставшая еще одним камнем на шее.

Артур не сломался, вовсе нет. Он изогнулся под немыслимым углом и стал расти и укрепляться в этом положении. В этой ситуации, как перекрученное изогнутое дерево в горах, непонятно чем цепляющееся за камни и переживающее ураганные ветра и снежные лавины.

— Не надо меня жалеть, — вдруг резко прервался он.

От ярости в его голосе хотелось плакать.

Лена с ужасом ощутила, как по ее лицу потекла одинокая слезинка.

— Я не желаю тебя, мне... мне просто очень больно от того, что тебе пришлось пережить. По сравнению с тобой я легко отделалась...

— Легко отделалась? — яростно воскликнул он. — Это ты про боль, приведшую тебя к наркотикам? Тебя не признающую ни под каким видом подобное расслабление и такие удовольствия?

— Ар, да, мне было плохо, но я была не одна. Мы с самого начала знали, что твои родители будут против, да и социальная разница слишком велика. Поэтому, да, в чем-то мне было проще. А ты пережил все эти ломки в одиночестве. К тому же смерть Тимура. Как бы ты не относился к остальным, брата ты любил. По-настоящему любил.

Лена высвободила свои руки и накрыла мужские ладони сверху, закрывая и защищая:

— Знаешь, я не могу изменить прошлое или нарисовать счастливое будущее, но если позволишь, я помогу справиться с болью, пережить ее.

Он промолчал.

А потом кивнул.

— Хорошо, — слабо улыбнулась Лена. — Это хорошо.

Вдох — выдох — вдох — выдох...

Спокойствие внутри, равновесие снаружи.

Она открыла рот, чтобы предложить завершить посиделки, но не сказала, ни слова. В отличие от нее, у Артура был другой путь, и так быстро перестроиться он не мог. Лена просто смотрела на сидящего напротив мужчину и делилась своим спокойствием и уверенностью.

Через некоторое время это молчаливая беседа глаза в глаза прервалась. Артур улыбнулся и заметил:

— С тобой все так же хорошо молчать.

— Открою тебе страшную тайну, раньше в такое моменты я всегда судорожно думала что сказать, чтобы не выглядеть абсолютной дурой.

— Тогда поделюсь встречной тайной — в такие моменты ты была настолько хорошо, что я с трудом удерживался от желания поцеловать тебя. И целовать, целовать, целовать, — засмеялся он.

Лена от всей души расхохоталась:

— Как по-разному мы воспринимаем мир.

— Это точно.

Артур подал ей руку, помогая выйти из-за стола, от чего Лена снова смутилась своему спортивному костюму, так не подходящему к обстановке. Потом было провожание до номера, предложение помочь в сборах и отвести в город. Пришлось с сожалением признаться в наличии машины и стыдливости при собирании банных принадлежностей.

Записав номера, друг друга и пообещав созвониться, они расстались.

Лена с улыбкой порхала по номеру. Как же все хорошо, какой прекрасный день...

По выражению лица Артура прочесть что-либо было невозможно. Въезжая в город, он равнодушно заметил, обращаясь к жене:

— Можешь съездить к сыну. Завтра в обед будь дома.

Артур пересел в другую машину в центре, а пораженная Ангелина и не менее сбитая с толку охрана еще какое-то время обдумывали услышанное, прежде чем машина сорвалась с места. Впервые за четыре года Артур разрешил посетить ребенка не только на ее и его день рождения, а просто так.

Ангелина не была святой или стервой. Она была простой женщиной, любимой дочерью и ненавистной женой, чья жизнь в последние пять лет превратилась в ад. Ей нравился Артур, и предложение выйти замуж за красивого, интересного молодого мужчину, пусть и сделанное ее отцом, привело в восторг. Договоренность семей, совместный бизнес, большие планы на будущее. Все было, пока не сломалось...

О нехорошей истории, случившейся с девушкой будущего мужа, Лина знала с самого начала. Будущая свекровь не вызывала восторга, но была понятной женщиной, к тому же хорошей знакомой мамы. Первое время Лина полностью поддерживала свекровь относительно наглой выскочки, решившей выбраться в люди.

Поначалу...

Артур с самого начала был довольно равнодушным. Пусть без лишней грубости и жестокости, но и любви, и поддержки, как в семье, Лина не увидела. Потом умер Тимур, и Артур еще больше отдалился. Возможно, будь Лина поумнее, она бы вела себя иначе. Но будучи любимой долгожданной дочкой, вместо поддержки она устраивала скандалы. Нет любви, так хоть что-то.

В сексе Артур тоже оказался эгоистом, ему было плевать на Лину, на ее удовольствие или удобство. Поэтому ничего удивительного, что совместная постель перешла в область мистики. К тому же Лина послушалась маму, и первое время принимала противозачаточные.

Артур занимался бизнесом, не сильно скрывал любовниц, и Лина решила отомстить. Выбор кандидатур был невелик и после долго почти полугодового сопротивления один из охранников сдался. Роман не удался, сразу перерастя в настоящие чувства. Впервые Лина поняла, какого это быть любимой и любить. Но вместо сказки дальше был кошмар. Артур категорично отказался давать развод и родители его подержали. В этот момент они вместе проводили какую-то рискованную махинацию и не могли рисковать. Мама вместо поддержки посоветовала быть внимательней и подождать полгодика. Артур, не будь дураком, узнал о Саше и уволил его, благо хоть не убил. Хотя и без этого проблем доставленных мужем хватило за глаза. Лина никак не могла понять — зачем все это? Пока Артур однажды не объяснил: "Твой ад только начался".

Ее ад начала через три месяца, когда Лина догадалась о своей беременности. Вместо развода, ее ждала домашняя тюрьма. Артур умудрился провернуть что-то с бизнесом ее отца, и теперь родители стали зависеть от его решений. Папа впервые за всю ее жизнь был не в силах помочь. Лина до сих пор с ужасом вспоминает, как умоляла мужа не убивать ее нерожденного сына.

Артур разрешил родить, сдался под уговорами и влиянием семей. Лина думала, что сдался. Сразу после родов Артур, придя в роддом, равнодушно заявил, любо ее сына забирает Саша, либо детдом. Ему чужие выродки не нужны.

Даже его родители, не простившие ее глупости были шокированы. Но в тот раз никто не смог повлиять на решение Артура. Саша забрал их сына. А Лину решили права и возможности быть матерью. Ни слезы, ни мольбы, ни угрозы, ни оскорбления, ни обещания... На мужа не действовало ничего. Почти через год, полностью подмяв под себя бизнес, Артур раскрыл карты.

Ненависть к своим родителям, к ее родителям, к ней самой. Сломанная жизнь и ... убитый ребенок. Аборт, организованный его родителями. И месть, месть, которой он жил.

Это был страшный день. Осознание, что Артур мстит всем им и не собирается останавливаться, выбило. Лина вдруг с ужасом поняла, что. Возможно, муж ее никогда не отпустит. За давнюю глупость, за юношеский максимализм, ни за что, по сути...

Лина ничего не могла изменить. Покидать дом без разрешения мужа она не могла, переписываться с Сашей чаще одного раза в неделю тоже, телефонные звонки отслеживались. Видеть любимых мужчин удавалась два раза в год. Хоть в этом Артур пошел на уступки. Причем Артур на полном серьезе предложил Саше уехать, дескать, на другом конце страны не будет мешать строить новую жизнь. А Лина? Ну, Лина останется здесь...

Это непонятная, нелогичная, звериная жестокость просто не укладывалась в голове.

Но мужу на это было плевать...

Лина уже ни на что не надеялась и теперь просто просила Сашу уехать, вырастить их сына в другом месте, в нормальной семье. Лина жила сегодняшним днем, так было проще.

Встреча с той самой "наглой тварью, лезущей наверх" перевернула все. Счастливая женщина из прошлого. Мать нерожденного ребенка. Теперь Лина по-другому, совершенно иначе смотрела на поступок свекрови. Да, Лина во многом понимала мужа, но простить свое заключение не могла.

Лина не ожидала от этой встречи ничего: ни плохого, ни хорошего. Хотя и пришлось просидеть лишние три часа в домике, но Артур поразил, дав ей день свободы. По дороге к своим мужчинам она искренне от всей души наделялась, что эта встреча все изменит. Обязательно изменит... и Лина наконец-то станет свободной.

Артур не позвонил, вместо этого встретив Лену с работы. Шикарный мужчина с ... одной белой ромашкой в руке.

— Привет, это мне? — Лена растерялась как в юности.

Принимать подарки от него она так и не научилась.

— Ну не мне же, — рассмеялся Артур, даря цветок. — Подвезешь пешехода?

— Конечно, — отозвалась Лена сияя. — Тебя куда?

— В гости, можно?

— Дайте попить, а то есть так хочется, что даже переночевать негде?

— Именно. Но я вообще гость полезный!

— Да ты что? — делано поразилась Лена, открывая машину и почему-то уступая Артуру водительское место. — Даже можешь ужин приготовить?

— Конечно, — серьезно отозвался Артур и испортил момент рассмеявшись. — Покупная пицца надеюсь, устроит?

— А твое участие в готовке? — не поняла она.

— Разогрею в духовке и заварю чай, — гордо сказал он и вдруг нажал на тормоз. — А почему я за рулем?

— Вот и меня этот вопрос интересует, — хмыкнула Лена. — За руль моей крошки кроме брата никто не имеет право садиться.

— Он завел свой сервис? — уточнил Артур.

— Да, уже три года как. Теперь такой важный, такой крутой, правда, все равно в любимом комбинезоне ходит, — рассмеялась она.

Артур охотно ее поддержал.

Хотя он не спрашивал адрес, машина уверено ехала в сторону ее дома.

— Мне надо забежать в магазин, — предупредила Лена.

— Хорошо, в какой?

— Вот тут поверни во дворы. Приехали. Подождешь или..?

— Пойду с тобой, надо же получать новые впечатления.

— В смысле? — не поняла Лена, выходя из машины.

— По-моему, последний раз в продуктовом магазине я был как раз с тобой.

— Да ты что?! — поразилась она. — Ты столько всего упустил...

— Буду наверстывать.

Взяв корзинку, немедленно отобранную мужчиной, девушка начала набирать необходимые продукты, по пути размышляя над дальнейшим поведением. Встреча с Артуром всколыхнула чувства и снова подарила яркость в жизни, но ничего более Лена не планировала. Что было, то прошло. Артур женат и раз до сих пор вместе, значит, общий язык с женой нашел, а значит и обзавелся парочкой детей. Он никогда не ставил себе цель завести большую семью, но в жизненном плане подразумевалось после очередного этапа становления как личности жена, дети, дом. Ценности у него были вполне банально-патриархальные.

Лена готова помочь справиться с болью, в этом она мастер, но не более того. Прошлого не вернуть, становиться любовницей на месяц — другой никакого желания нет. Не стоит портить те счастливые воспоминания новыми несчастливыми.

Хотя Артур вполне способен и может на это решиться, в его системе ценностей верность всегда была условным понятием, применимым в одном случае и ненужным в другом. Купив все. они встали в очередь на кассе. Артур пробовал заплатить, но вяло, для вида, Лена только хмыкнула и категорично заявила:

— Ты мой гость.

Еще вчера девушка заметила разделение чеков и естественно промолчала. Все мы взрослые люди, приводить в их общение деньги абсолютно лишнее.

— Пришедший с пустыми руками.

— Не правда, ты принес потрясающий цветок.

— Одну маленькую ромашку, — возразил он.

— Это не делает ее менее потрясающей!

Артур был с ней солидарен. Он лично почти час потратил на поиски этой ромашки, доведя до нервного тика продавщиц в двух элитных цветочных магазинах. Бестолковые курицы никак не могли понять, какой цветок ему требуется. Но разве это сложно? Нет ничего банальнее безликой садовой ромашки, словно вырезанной из картона, намного лучше, если цветок будет не так искусственно-совершенен. Вот такую ромашку Артур и искал. Во втором магазине ему повезло попасть на хозяйку, нашедшую в подсобку цветок. При этом курица-продавщица предложила завернуть ромашку в целлофан или повязать ленточку. Не сдержавшись, он посоветовал уволить дуру — как можно быть такой недалекой?

Дома пришлось сделать краткий экскурс в особенности постройки, пока поднимались на второй этаж. Артур мужественно нес пакет с продуктами, хотя было видно, ощущал себя с ним как с водородной бомбой в руке.

Оставив покупки на кухне Лена метнулась переодеться, офисный костюм никак не подходил для домашней обстановки. Но перед шкафом растерянно застыла — что выбрать? Обычный домашний вариант слишком банальный, хотя никогда раньше ее такое не останавливало. Хотелось вытащить вечернее платье, но очевидный бред этого предположения останавливал. После пяти минут размышлений и выбора Лена уверенно взяла домашнюю тунику и бриджи и захлопнула шкаф. Хватит, ей не восемнадцать и она не на свидании!

Она взрослая состоявшаяся женщина, умный человек, учащий окружающих спокойствию и гармонии. Все. Проехали...

Артур обнаружился в студии.

— Любопытство замучило? — поддела Лена. — Меня тоже все время тянуло в этот коридор, поэтому пришлось замаскировать картиной.

— Ты никогда не говорила, что пишешь, — с непонятной интонацией заметил он.