— Разве ты сссам не видешшшь, мальчик?... — из темноты выползла змея, размерами почти вдвое превышавшая всех остальных.
Эмма вскрикнула, в ужасе прикрыв лицо руками.
— Выходите! — вновь потребовал Том. — Хватит пугать нас змеями, мы их не боимся!
— Мальчик знает нашшш язык..., — ему показалось, что змея смотрит на него и ухмыляется.
— Что? — до него медленно начало доходить, что та говорит с ним, а он не просто понимает, но и может ответить ей. — Это невозможно!
— Змееуссст... Давно я не всссстречала таких, как ты... Очень давно... — змея остановилась прямо перед ним и посмотрела Тому в глаза. — Нагайна удивлена...
— Есть и другие? — мальчик не нашел ничего другого, как задать этот вопрос.
— Может быть... Раньше точно... Сейчассс не знаю... Змееусссты не в почете....
— Почему?
— Их боятссся... Остерегаютссся... Люди не любят таких...
— Не любят, — повторил за змеей Том. — Что же такого плохого понимать ваш язык?
— Нагайна не знает... Нагайна всссего лишшшь змея...
Остальные змеи тем временем расположились вокруг его ног, оплетя их, тихонечко шевелясь и удовлетворенно шипя.
— Хорошшший мальчик.... Хорошшший...
Видя несколько встревоженное лицо Тома, змея проговорила:
— Не бойссся... Они всссего лишшшь греются...
'Греются...', — в его голове мелькнуло желание. — 'Напугаю-ка я Эмму с Деннисом. Попрошу змей на них напасть...'
Он мельком взглянул на детей и тут же обомлел. Деннис, стоявший к нему поближе, был белый, как полотно, даже полумрак пещеры не мог этого скрыть. Эмма выглядела не на много лучше. Они с ужасом взирали то на него, то на змей, копошащихся у его ног, то на Нагайну, медленно покачивавшуюся, вытянувшись вверх к потолку пещеры.
— Ты... ты... ты..., — дрожащим голосом между тем проговорил Деннис. — Ты... говоришь с... с ними...
Том ухмыльнулся. Получилось даже лучше, чем он хотел.
— Видать да..., — радостно ответил он и, уже обращаясь к Нагайне, вдруг добавил. — Нам пора идти, но я обязательно сюда еще вернусь, дождись меня!
К его удивлению змея склонила голову:
— Я... буду... тебя ждать... хозяин...
'Хозяин'... Мне определенно нравится!' — ухмыльнулся он.
Том погладил ее по холодной шершавой голове, осторожно освободился от остальных змей, по-прежнему обвивавших ему ноги, и направился к выходу. Душа его буквально пела, а сердце бешено стучало, готовое на радостях выпрыгнуть из груди.
'Я всегда знал, что я особенный и сейчас я узнал, что так есть на самом деле, а не только в моих надеждах', — удовлетворенно подумал он.
Проходя мимо до сих пор застывших в немом ужасе Эммы с Деннисом, он скомандовал:
— Поторопитесь! Не стойте как истуканы. Скоро может начаться прилив, а я не хочу проторчать тут всю ночь!
Уже около выхода из тоннеля, представлявшего собой узкую расщелину в скале, мальчик остановился и, строго глядя на детей, медленно, отчетливо, стараясь, чтобы смысл каждого произнесенного им слова точно дошел до них, проговорил:
— Запомните. Никому не смейте говорить, что здесь сегодня произошло. Скажете, я вас убью.
— Проходи, Томми. Садись. Нам надо серьезно поговорить, — миссис Коул взглядом указала на стоявший напротив нее деревянный стул с потертой временем и сотней сидевших на нем детей спинкой.
Мальчик неспешно устроился на уже знакомом ему стуле и невинными глазами посмотрел на женщину, всем своим видом показывая, что ожидает от нее начала разговора.
— Скажи, мне, пожалуйста, что приключилось вчера с тобой, Эмой и Деннисом?
— Ничего... Ничего достойного вашего внимания, — улыбнулся Том, самой обезоруживающей своей улыбкой. — Мы просто играли....
— Играли?! — возмущенно вскричала начальница приюта, строго глядя на мальчика. — Ваши игры, по твоим словам "недостойные моего внимания", привели к падению с обрыва в море двоих детей! Я же предупреждала, чтобы никто не ходил к морю! Вы же чудом! Слышишь меня! Чудом остались живы.
Том согласно кивнул головой:
— Полностью согласен с вашими словами. Не следовало туда ходить.
— Так какого черта вы туда поперлись! Скажи мне, Томмас! Почему лично ты пошел к морю, несмотря на мой запрет? Что тобой двигало?
Мальчик сделал вид, что задумался.
— Скорее всего — любопытство, — спустя некоторое время, наконец, ответил он.
— Любопытство! — возмутилась миссис Коул. — Ты надо мной издеваешься, гадкий мальчишка?!
— Ни в коем случае, нет! — Том с трудом сумел подавить самопроизвольную улыбку уже готовую появиться на его губах.
Женщина лишь махнула на произнесенные им слова рукой, словно не соглашаясь с ними.
— Другого ответа я от тебя и не ждала... Скажи мне, Томми, ну, почему ты стал таким хулиганом? Раньше ты казался мне тихим и спокойным. Не влезал ни в какие неприятности. А в последнее время тебя как будто подменили. Что мне с тобой прикажешь делать?
Том пожал плечами:
— Вам решать, миссис Коул. Вы начальница...
— Вам решать, миссис Коул!.. Вы начальница!.. — передразнила та его. — А то я не знаю... Что произошло в пещере?
— Какой пещере? — сделал удивленное лицо Том.
— Не ври мне, Томас, — строгим голосом сказала женщина. — Роб и Стэн мне все рассказали.
— Они ничего не могли вам рассказать. Они оставались наверху, на скале, — произнес он таким тоном, словно объяснял ребенку прописные истины.
Миссис Коул в бессильной злости всплеснула руками:
— Ты мне скажешь, Томас! Эмма и Деннис до сих пор в стрессовом состоянии, хотя прошли почти целые сутки. И отказываются мне рассказывать, что их могло так сильно напугать. Говори! Быстро!
— Мне нечего вам сказать, — невинным голосом произнес мальчик. — Мы просто играли. Ничего такого с нами не произошло. Я не знаю, что милую Эмму, а также Денниса могло так напугать. Может стены приюта, после увиденной ими прекрасной природы?
Женщина, услышав его последние слова, подскочила со своего места и вышла из-за стола.
— Хорошо... Не хочешь говорить мне, скажешь доктору...
— Какому доктору? — уже по-настоящему удивился Том.
В этот самый момент в дверь постучали.
— Да! Да! Пожалуйста! — крикнула миссис Коул.
В комнату вошел высокий, под два метра, мужчина в сером плаще, в руках он держал черный кожаный портфель. С интересом оглядев комнату, он внимательно посмотрел на мальчика. Тот в свою очередь на него. Слегка вьющиеся каштановые волосы, прямой нос, большие голубые глаза, властный подбородок и однодневная щетина.
— Здравствуйте! Меня зовут Адам Паркер. Вы мне звонили, — он посмотрел на миссис Коул.
— Да! Да! — радостно воскликнула та. — Заходите! Здравствуйте. Это Том. О нем я вам и говорила.
— Привет, Том, — мужчина снял плащ и повесил на стоявшую рядом с дверью вешалку.
— Я вас оставлю одних, как закончите, позовите, — женщина взглянула на Адама.
Тот согласно кивнул, и миссис Коул быстро вышла в коридор, закрыв дверь.
Мужчина не спеша положил чемодан на стол. Взял, стоявший в углу стул, поставил напротив Тома и уселся на него. Некоторое время он, молча, глядел на мальчика, а затем произнес:
— Значит, ты у нас хулиган?
— С чего вы решили, профессор?
— Доктор... Пока что доктор, — улыбнулся Адам. — Но спасибо. Вижу у тебя талант.
— Какой? — поинтересовался мальчик.
— Льстить.... Подлизываться....
Том на мгновение вспыхнул, чувствуя, как запылали щеки. Коря себя за подобную реакцию, он постарался успокоиться.
— Спасибо, сэр, думаю, мне сей талант обязательно должен помочь в жизни.
Доктор усмехнулся.
— Безусловно... Но я пришел не за этим...
Мальчик внутренне напрягся, оставаясь внешне расслабленным и спокойным.
— Миссис Коул поведала мне о твоей проблеме.
— Проблеме? — удивился Том. — У меня нет проблем!
— У тебя нет, а у миссис Коул есть, — тоном учителя проговорил Адам. — Ты, Том, и есть проблема.
Мальчик хмыкнул:
— Сэр! Я ведь еще ребенок. И если мое поведение не устраивает миссис Коул, то это не проблема, а данность. Все дети в таком возрасте, как я, творят разные шалости...
— Вижу, ты смышленый..., — улыбнулся доктор. — Однако перейдем к делу...
Он открыл портфель и достал из него небольшой темный молоточек.
— Сядь ровно, колени вместе, руки вытяни вперед, глаза закрой.
Мальчик беспрекословно выполнил все приказы доктора.
— Итак, Томас! Что случилось вчера? Почему бедняга Эмма и такой славный мальчуган, как Деннис до сих пор настолько сильно напуганы, что отказываются говорить, что с ними произошло?
— Почем я знаю? Мы просто играли, — он попытался открыть глаза, недовольный тем, какой оборот начинает принимать их разговор.
— Глаз не открывать! — строго произнес Адам и легонько ударил Тома по правой коленке молоточком. — А обманывать взрослых нехорошо! И чему вас только учат?
— Я не обманываю! Я правду говорю! — пробормотал обиженным голосом Том.
— Это ты миссис Коул, можешь, сколько душе твоей угодно водить за нос, вешая ей разнообразную лапшу на уши. А меня ты, Томас, не проведешь.
— Ничего не случилось, — повторил мальчик. — Если Деннис с Эммой вам, сэр, ничего не сказали, значит и мне тем более сказать нечего.
Адам вновь ударил его по коленке, но на сей раз левой.
— Ты довольно умный мальчик и далеко пойдешь... Но меня тебе не обмануть. Знаешь, Том! Есть такая наука — психология. И, благодаря ей, я вижу тебя насквозь. Буквально читаю тебя, как любимую настольную книгу перед сном. У тебя же руки трясутся!
Мальчик открыл глаза и положил руки себе на колени, с подозрением глядя на доктора:
— Вы меня психом считаете? Полоумным?
— Нет, — улыбнулся Адам. — Но что-то в тебе есть... Не совсем нормальное.... Только я никак не пойму что именно...
Он пристально посмотрел на него, и мальчику на секунду показалось, что доктор взглядом пронзает его голову буквально насквозь. Том обиженно надул губы:
— Сэр! Раз вы доктор, еще не значит, что можно оскорблять меня!
— Я тебя не оскорбляю. То, что в тебе есть не обязательно плохое, оно может оказаться и хорошим.
Он достал из портфеля толстую помятую тетрадь, взял со стола миссис Коул перо, обмакнул в стоящую рядом чернильницу и начал быстро в ней писать.
— Пока я записываю свои наблюдения, Томас..., — пробубнил он тихим голосом, продолжая чиркать в тетрадке пером. — Можешь мне все же рассказать, что вчера произошло. Также поведай мне о смерти Джорджа Симсона, о взорвавшейся лампочке и неожиданном признании Лоры Сноу... Только, Томас, прошу тебя говорить только правду, ты же, наверное, понял, я смогу всегда узнать, когда ты вздумаешь солгать...
Том задумался.
"Если я расскажу про то, как я понял, кто убил Джорджа, то меня могут счесть монстром и сделать со мной неизвестно что, если про то, что понимаю язык змей, сочтут психом и отправят в сумасшедший дом".
Перед его мысленным взором пронеслись недавние воспоминания: 'Лора, роняющая горячую кружку на кровать и следом признающаяся в убийстве, Нагайна, радостно-покорно подставляющая голову под его руку, Джордж, на бегу врезающийся в закрывающуюся дверь комнаты, Эмма и Деннис, в ужасе глядящие на него, услышав, что он их убьет, если они хоть кому-нибудь расскажут о том, что видели и слышали в пещере'.
Адам, между тем, продолжал увлеченно писать и, как казалось мальчику, не обращал на него никакого внимания.
"Может он обманывает меня, а на самом деле не может отличить, когда я говорю правду, а когда вру?" — хватаясь за спасительную мысль, в надежде подумал Том. — "Дай-ка я проверю. Все равно ничего не теряю".
— Я... я... я..., — медленно начал он, делая вид, что волнуется и с трудом подбирает слова.
— Продолжай, я тебя внимательно слушаю, — не переставая писать, сказал доктор.
— Я честно не знаю, почему лампа взорвалась. Может, она просто перегорела? Или гроза всему виной? Я не знаю... Правда...
— Я верю тебе, Томас. Продолжай....
— В пещере мы с Эммой и Деннисом играли. Вначале, еще, когда мы стояли на скале рядом с обрывом, Деннис слишком близко подошел к краю и сорвался вниз. Я прыгнул за ним следом, хотел спасти его. А Эмма спустилась вниз по обрыву. Между камней, за валунами, мы случайно наткнулись на расщелину и пролезли в нее. Они уже тогда выглядели напуганными, боялись, что может начаться прилив и затопит их. Мы немного полазили по каменному тоннелю и затем вернулись обратно. Вот и все....
— Понятно... А Лора? Что скажешь про нее? — Адам поднял голову и посмотрел на мальчика.
— Наверное, ее мучила совесть. Она ведь очень религиозная, вот не выдержала и призналась.
Мужчина усмехнулся, кладя тетрадь и молоточек обратно в портфель.
— Хорошо, я верю тебе!
— Верите? — удивленно поинтересовался Том. — А вы ведь не решили, что я псих? Сэр?
— Нет, я пришел совершенно к другим выводам.
С этими словами он поднялся на ноги и, прихватив со стола портфель, направился к выходу.
— Всего тебе хорошего, Томас, — произнес мужчина, одевая плащ.
"И все-таки я смог тебя обмануть, докторишка. Не быть тебе профессором", — усмехнулся про себя мальчик, удовлетворенно потирая руки, в момент, когда доктор повернулся к нему спиной.
— И... — уже выходя в коридор, через плечо бросил Адам. — Не забывай! Ты особенный.
Глава третья
Том вышел на улицу и медленно побрел по мокрой грязной мостовой, без цели и желания куда-нибудь придти. Ему хотелось подумать, и хотя прошло уже целых два дня с разговора с Адамом, фраза сказанная доктором о том, что он, Том, особенный, до сих пор не давала мальчику покоя. Он, как сейчас помнил, свое удивление, смешанное со смятением, вызванное следующим обстоятельством. После того, как Адам, даже не обернувшись напоследок в дверях, небрежно, но так, что Том отчетливо услышал, заявил об его особенности, мальчик некоторое время просидел с открытым ртом, не зная, что и думать.
"Он издевается надо мной", — мелькнула первая мысль. — "Нет. Он ведь доктор, психолог. У них, докторов, "особенный" может означать совсем не то, что я думаю."
Закрыв рот, он постарался прийти в себя, сделав несколько глубоких вдохов и выдохов. Внезапно поразившая вторая мысль заставила мальчика стремглав выскочить в коридор.
"Надо найти его и обо всем расспросить. Может, он ждет меня? Может, ему просто было любопытно, как я отреагирую? Я ведь на самом деле особенный! Я могу делать такие вещи, которые, к примеру, Деннис или Стюард не могут. Он точно меня должен ждать, чтобы забрать из проклятого приюта."
Однако в коридоре Адама не оказалось. По прикидкам Тома прошло всего несколько десятков секунд, максимум минута.
"Он никак на такое короткое время не мог уйти из приюта! Наверное, он пошел к этой старой карге, миссис Коул."
Мальчик бросился искать ее и обнаружил на кухне, отчитывающей поварих Марту и Сюзану.
— Чего тебе? — недовольно поинтересовалась она. — Кто тебе разрешил выходить из моего кабинета? Где доктор Паркер, он уже закончил с тобой?
Тома словно обухом ударили по голове.
