Книга третья. Гибель химеры

Вэон с легкой улыбкой оттолкнул морду Нэлы в сторону. Собака, разочарованно скульнув, убрала лапы с кресла и, обежав вокруг него, пристроила свою голову на левом колене Высокого лорда.

Эльф ласково погладил собак по голове, перебирая пальцами мягкую, ухоженную шерсть любимиц.

Как же так получилось, что единственными близкими ему существами остались лишь эти две собаки? И стоило ли оно того? На эти вопросы ответа у него не было.

Семья, близкие, друзья. Он все положил на алтарь власти... и остался один. А вскоре под ударами людей и полукровок потеряет и власть.

В победу Советя Пяти Вэон более не верил. А слухи о внезапном воскрешении из мертвых светлой леди Эйвилин принял даже с некоторой затаенной радостью и облегчением. Если они правдивы, то есть шанс, что ей удастся спасти эльфийские дома от полного уничтожения. Младшие, Старшие — люди уничтожат всех. Они не знают пощады и не щадят даже своих сородичей, живущих на землях эльфов.

Почесав собак за ушами, Вэон мрачно усмехнулся, принимая решение.

* * *

Эйвилин я нашел в библиотеке.

К слову, в последние несколько дней мы проводили друг с другом довольно мало времени. Я никогда не мог похвастаться отсутствием дел. А теперь подготовка к этому проклятому походу сжирала те последние крохи свободного времени, что еще оставались. Три десятка дней это очень и очень мало! С самого утра я оказывался во власти моих незаменимых, неоценимых и ненавистных советников — Ририна, Мартина, Ховальда. Эйвилин корпела над книгами по магии, изредка составляя мне компанию, когда Ховальд приносил новые новости из империи. Наконец, зачастую к глубокой ночи, вымотанные донельзя дневными заботами, мы встречались в спальне. Где, что самое странное, просто спали. Я, конечно, не самый большой знаток брака и семейной жизни, но, по-моему, подобное должно было произойти через несколько лет, а не дней после свадьбы.

— ... в этом случае эта часть читается не "владелец земель", а "наместник земель", — что-то увлеченно объясняла девушка магу в одеждах целителя. — Леклис! — мягко улыбнулась она, заметив меня. — Позволь мне представить тебе мессира Сальвия.

— Мы уже знакомы, — усмехнулся я, узнавая мага и вспоминая нашу не столь давнюю встречу в столице Нимиса.

— Мое почтение, сир, — поклонился Сальвий. — Я прибыл вместе с госпожой герцогиней. Решил, вот, воспользоваться Вашим щедрым предложением и изучить архивы королевской библиотеки.

— Ты не поверишь, что мы нашли! Похвастайтесь, мессир, — это целиком ваша заслуга.

— Вы слишком любезны, Светлая леди, — отвесил еще один поклон, теперь уже Эйвилин, мессир Сальвий, — без Вашей помощи мне бы ничего не удалось разобрать... Мы с досточтимой госпожой наткнулись на весьма интересные записи. Личный дневник оруженосца первого императора эльфов. К сожалению, дневник успел побывать в воде, и большая часть страниц практически нечитаема, но отдельные моменты можно разобрать. Вот, — маг протянул мне пачку листов, свернутых в трубочку. — Благодаря помощи светлой леди, мне удалось сделать перевод крайне интересного места. Думаю вам, сир, не помешает ознакомиться с ним.

— У меня совершенно нет времени, — соврал я. Едва разделавшись с одними бумагами, я не горел желанием копаться в других.

— Он про встречу первого императора с одним из драконов, — с хитрецой добавил Сальвий. — Тут немного, но этого достаточно, чтобы перевернуть всю историю рождения империи.

— Спасибо, мессир! — я с трудом подавил в себе желаннее резко выхватить ценный свиток из рук мага. В свете последних событий, любая крупица информации об этих проклятых драконах была для меня ценнее золота. — Я с удовольствием изучу их.

Скомкано попрощавшись с Эйвилин и Сальвием, я покинул библиотеку. Свитки с переводом обжигали мне руки. Миновав длинный коридор, я оказался в тронном зале и, усевшись прямо на ступени перед троном, углубился в чтение.

Почерк у Сальвия был неровный и резкий — разобрать его было чрезвычайно трудно, но стоило мне прочесть первые несколько строчек, как древняя история затянула меня. И на такую мелочь, как подчерк, я более не обращал никакого внимания. Слова ложились, как мазки на холст. И картина из того времени, что уже стало легендарными и почти что сказочным, оживала перед моими глазами. Словно я сам стоял под тем древним небом и дышал тем воздухом...

* * *

Ущелье закончилось, горы расступились, открывая взору великолепную картину. Узкая дорога резко ныряла вниз к покрытым свежей, зеленой травой холмам. Между холмами лениво и величественно несла свои воды широкая река. Ветер резвился в листве деревьев, обильно растущих вдоль ее берегов. В хмурых и неприветливых горах этот зеленый оазис, в окружении сверкающих ледниками горных хребтов, казался настоящим чудом.

Вынырнувший из ущелья отряд замер, пораженный этой великолепной картиной.

— Мы прибыли, Светлый лорд. Вот она — Долина воды, — ирлимар Крылатой сотни Талэвар придержал коня и повернулся в сторону императора. — Прикажите разбить лагерь?

— Да, только спустимся в долину.

Эльфы оживились — цель их долгого похода была близка. Остались позади снежные перевалы и колючий холодный ветер, головокружительные пропасти, теснины, беснующиеся по порогам горные реки и ручьи.

Отряд спустился в долину и остановился на долгожданный отдых.

Элберт I с наслаждением растянулся на свежей траве, раскинув руки в стороны, и совершенно по-мальчишески рассмеялся. Талэвар почтительно замер рядом со своим господином.

Причуды Элберта уже давно были причиной далеко не лестных слухов о душевном состоянии первого императора эльфов. Но Талэвар знал, как никто другой, что это полнейшая чушь. Элберт I не был сумасшедшим. И только глупец мог считать его таковым.

Повинуясь стальной воле и изощренному уму этого беззаботно развалившегося в траве эльфа, Старшие дома забыли былую вражду и выступили против людей единой силой. Смяв, сокрушив и покорив эти недоумения под названием человеческие королевства. Нет, война еще была не окончена, но участь людей была предрешена. Эльфийские маги сметали с полей сражений целые армии. Превращали в пыль каменные стены замков и городов. Отныне в мире нет силы, способной остановить эльфийские дома! Восходила новая заря! Новый рассвет! Новая империя! Империя эльфов! Они перворожденные и рождены, чтобы править. У эльфов появился император. Первый император! И он, Талэвар, первый из его ирлимаров!

— Наконец-то зеленая трава, — Элберт сорвал травинку и прикусил ее за кончик губами. — Как же мне надоели эти проклятые горы.

— Вы эльфы просто неженки, — фыркнул, услышав слова императора, один из гномов. Пять этих суровых бородачей шли с отрядом императора от самого Железного холма, исполняя обязанности проводников.

Талэвар нахмурился от столь явного пренебрежения к своему господину и положил руку на рукоять меча.

— Будь терпимей к нашим любезными хозяевами, мой верный Талэвар, — заметил его жест император и беззаботно махнул рукой.

— Странно, я думал хозяева этой долины гоблины, — не удержался от колкости в сторону гнома Талэвар.

— Это ненадолго! — воскликнул гном. — Нам нужна эта долина! Плодородная полоса земли по берегам Ллура — для нас она ценнее дюжины золотоносных жил. Мы слишком долго терпели этих коротышек! Они ничего не умеют, только плодятся в своих пещерах словно кролики.

— Я помню наш уговор со старейшинами, почтенный Орик, — разом посерьезнел Элберт. — Я дам вам для войны с гоблинами десять своих лучших боевых магов. Надеюсь, этого будет достаточно?

— Более чем, светлый лорд. Мы затопим поганые подземелья гоблинов и заставим этих проклятых крыс вылезти из их нор. Им нет места в горах гномов!

— А может не стоит об этом столь громко кричать, почтенный мастер, — одернул гнома император. — Ваши столь нелюбимые коротышки отнюдь не глухие.

— Простите мою горячность, Светлый лорд, — Орик, настороженно оглядываясь по сторонам.

— Можете не крутить головой, мастер. Тех трех... Вернее уже двух... разведчиков, что следят за нами, вы вряд ли заметите. К счастью, они весьма далеко и нас не слышат.

Слова императора почему-то не успокоили гнома. Он еще отчаянней принялся вертеть головой по сторонам, силясь заметить невидимых наблюдателей.

Талэвар тоже невольно осмотрелся. Как и всех воинов крылатой сотни у него были слабые задатки магического дара. Слишком ничтожные, чтобы стать полноценным магом, но достаточные для использования пары тройки простейших заклинаний. Ауру первого гоблина Талэвар заметил в сотне ярдах от лагеря, среди камней возле тропы по которой отряд спустился в Долину Воды. А вот второго он так и не нашел.

— Где эти твари, светлый лорд? — зло поинтересовался гном.

— Один справа, возле тропы. Второй в кустарнике на вершине соседнего холма. Третий ушел сообщить о нашем вторжении. Так что скоро у нас будут гости, — усмехнулся император.

Не прошло и часа как слова Элберта сбылись. Эльфы едва закончили обустройство лагеря, когда на гребне одного из близлежащих холмов показались хозяева долины. Гоблинов было чуть больше пяти десятков. Наверняка это были все воины ближайшего к перевалу племени.

Элберт вышел навстречу гоблинам. Талэвар, по привычке, занял свое место слева от императора. Орик — скривившись, словно от зубной боли — двинулся следом за ними.

Постояв немного на вершине холма, рассматривая разбитый эльфами лагерь — особенно придирчивого и долгого взгляда удостоилась пятерка прибывших вместе с эльфами гномов -отряд гоблинов двинулся вниз.

Талэвар наблюдал за гоблинами с нескрываемым интересом. Впервые он видел представителей этого народа.

Гоблины жили закрыто. Редко покидая свою долину и не приветствуя на своей земле чужаков. Талэвар ожидал увидеть толпу грязных дикарей. "Пещерных крыс" — как презрительно называли гоблинов гномы, но этот отряд явно не подходил под это нелестное описание. Первое, что Талэвару бросилось в глаза — это одинаковое снаряжение отряда гоблинов. Однообразные кожаные доспехи, укрепленные металлическими бляхами, короткие копья с железными наконечниками, кривые мечи. Неплохо для "недоразвитых дикарей" незнакомых, по словам гномов, с ремеслами.

Вперед вышел вожак. Он отличался от прочих гоблинов наибольшим ростом, который, впрочем, едва ли дотягивал до роста самого невысокого из гномов. Сделав несколько шагов, гоблин остановился перед эльфами и Ориком, кинув на последнего далеко не дружелюбный взгляд.

Двум народам было сложно ужиться в одних горах. Древнее соперничество постепенно переходило в неприязнь и вражду. Скоро... Очень скоро, покой древних гор будет растревожен шумом войны между этими во многом схожими народами. Горные долины заполнит звон стали. Стены подземелий вздрогнут от яростных воинственных кличей. Белоснежный снег окропится красной кровью. И вчерашние соседи станут злейшими врагами... навсегда.

Но пока в горах царил мир. Шаткий, хрупкий — словно весенний лед под лучами солнца — но все-таки мир.

Безошибочно определив лидера, вожак гоблинов остановил свой взгляд на Элберте и произнес длинную фразу на своем языке.

Орик повернулся к императору и пояснил:

— Он спрашивает, что нам нужно на их земле?

— Ответь ему, что нам нужно увидится с их покровителем.

Гном немного потрепал свою густую бороду, а затем произнес несколько коротких рубленых фраз. Гоблин понятливо кивнул и, указав на своих воинов, что-то сказал.

— Он говорит, что известит повелителя, велит нам ждать здесь и оставляет с нами пять ладоней своих лучших копий, — усмехнулся гном, презрительно покосившись на гоблинов-воинов.

— Мы подчиняемся, — равнодушно пожал плечами Элберт, разворачиваясь к лагерю.

Минуло долгих три дня. Эльфы отдыхали и отсыпались после трудного перехода, гномы откровенно скучали. Гоблины разбили свою стоянку на противоположном, более высоком, холме. И внимательно наблюдали за лагерем чужаков, но придраться им было особо не к чему.

Император почти все время проводил в своем шатре. Едва плотная ткань скрывала Элберта от любопытных глаз, его показное веселье и беззаботность бесследно растворялись. Он становился молчалив, задумчив и угрюм. Талэвар знал, что в такие моменты императора лучше не беспокоить, и занимал свое место перед входом в шатер Элберта. Знающим, это служило сигналом — не беспокоить правителя по пустякам..........

Утро третьего дня было похоже на три предыдущих. Проверив смену стражи, Талэвар лично приготовил, вернее, собрал из походных припасов завтрак императору. Слуг в этот поход в горы Элберт I с собой решил не брать.

Едва Талэвар подошел к шатру императора, на его пороге появился одетый и собранный Элберт.

— Время пришло! — кивнул он, замершему и мгновенно подобравшемуся оруженосцу. — Он идет. Пусть все приготовятся.

— Слушаюсь, повелитель! — Талэвар с удивлением понял, что его голос слегка дрожит. — Что застыли?! Поднимайте магов! — приказал он страже.

Два воина крылатой сотни, несшие охрану у шатра, бросились исполнять приказ. Эльфийский лагерь наполнился суетой. Время было раннее, и далеко не вся свита императора разделяла его увлечение подниматься на самой заре.

— Гномов предупредили? — поинтересовался Элберт.

— Мы готовы, светлый лорд, — появившийся из-за шатров Орик, поудобней перехватил взведенный арбалет. Гном был уже в полном доспехе. Его длинная рыжая борода была заплетена в две тугие косы, убранные за спину и практически скрытые за бармицей остроконечного шлема. — Заволновались, крысы! — зло процедил он сквозь зубы, метнув взгляд в сторону разбитой на противоположном холме стоянки гоблинов. В их стане и вправду было заметно оживление.

— Гоблины на вас, мастер, — кивнул император. — Укройтесь пока в лагере и атакуйте их сразу как мы начнем. Нам не нужен удар в спину.

— Все будет в лучшем виде, светлый лорд, — грозно покачал арбалетом гном. — Желаю вам удачи.

Далеко на востоке показалась черная точка, отчетливо заметная на фоне белоснежных шапок. Точка все разрасталась, наконец, над лагерем эльфов пронеслась огромная тень.

Император, в сопровождении небольшого сопровождения, встал на поляне у подножия холма и приветственно поднял вверх правую руку. Гномы и большая часть свиты наблюдали за встречей с вершины холма.

Дракон, сделав над эльфийским лагерем еще один круг, устремился вниз. Элберт быстро создал вокруг себя и своих спутников слабый воздушный щит. Дракон приземлился. Поднятая огромными крыльями волна пыли и мелких камней накатила на эльфов, словно штормовой вал, и быстро улеглась, уткнувшись в созданную императором защиту.

— Приветствую вас, владыка, — припав на одно колено Элберт, склонив голову. Остальные эльфы последовали примеру своего правителя.

— Можешь встать, — прогремел с небес могучий голос. — Негоже императору склонять голову перед кем бы то ни было. Я наблюдал за твоими успехами. Сильнейшие государства людей лежат в руинах, а над большинством городов полощутся знамена Старших Домов.

— Все благодаря вам, владыка.