Утро у Трубы началось слишком рано, а поэтому он был очень разозлен. Еще в 5 утра его разбудил Шушер из Репинских и "обрадовал" сообщением, что всю бригаду "заснул" какой-то урод в легком скафе, когда те беседовали с сестрой безвременно усопшего Кана по поводу возврата его долга. Шушер клялся, что сам он был на стреме, когда Репа с парнями спустились в нору девки, а сам он отлучился буквально на пять минут, чтобы отлить, и что там произошло точно — не знает. Сначала Труба решил, что девчонке помогает кто-то из знакомых Кана или ее хахаль и приказал Шушеру проследить за ними, но вскоре тот доложил, что урод в скафандре "заснул" и телку. Труба, спросонья, даже не сразу понял кто кого, а потом сообразил, что хрен в скафе не может быть корешем девки, а значит это кто-то еще из кредиторов этого дрека Кана. И он уводит ЕГО добычу! Такого прощать нельзя!

Сон мгновенно слетел с Трубы и он начал собирать своих, кого можно было достать в такую рань. Набралось всего с десяток "шангхов" и они на двух машинах рванули по наводке Шушера к дому в старом районе Ямы. К счастью эти места не патрулировались копами и считались местом хоть и лучшим, чем трущобы "Разрушенного квартала" шангхов, но не на много. Осмотрев место, Труба приказал своим протаранить ворота и собрать всех, кто есть в доме, для беседы с ним. Каково же было его удивление, когда из окон дома по ним начали садить из лучемета. Двоих — Бела и Рула — срезали сразу, остальные вместе с Трубой, тут же попрятались и начали окружать особняк. Как оказалось после штурма, если так можно назвать беспорядочную беготню под окнами дома и шмаляние из игольников практически наугад в наспех выбитые окна, отстреливался от них тот самый тип в легком скафе, пока чей-то случайный выстрел не попал ему в лицо, не защищенное шлемом. Второй из находившихся в доме — невысокий толстенький прыщ, видно пытавшийся спрятаться, — также словил задницей чей-то ядовитый дротик. И теперь Труба восхищенно осматривал доставшуюся им добычу: нет сам дом был неказистым с виду, да и внутренняя обстановка не сильно выделялась своей стоимостью, а вот оборудование в подвале явно стоило не один десяток килокредов и оправдывало все потери его бригады.

— Вот это труба! — восхищенно повторял Труба свою любимую присказку, за которую и получил кличку, осматривая доставшийся ему как вожаку лучемет, — И это, из скафа это дерьмо тоже вытряхните, вещь хорошая, да и размерчик, похоже, мой.

— Слышь, Труба, тут сеструха Кана в отключке в лаборатории и еще какой-то непонятный урод, оба в отрубоне. Че с ними делать? — раздался вопрос Фаната из лаборатории.

Труба спустился в лабораторию поглядеть на других "постояльцев" особняка:

— А ниче не надо делать... Телка, будем считать, с нами рассчиталась, а что это за хрен — хрен его знает, — пошутил вожак бригады, — Нам надо резко прибрать тут самое ценное, пока еще кто не наведался, и сваливать. Эта норка не просто так, кто-то с нее навар имеет, а значит должен был присматривать. После того, как приберемся, надо будет все сжечь, незачем лишние следы оставлять. Но слишком много трупов здесь не надо, а то могут быть вопросы... А он сюда, — уточнил Труба, показывая на парня в отключке, — скорее всего, тоже не сам пришел простуду лечить и жаловаться не будет. Да и вдруг это правильный пацан, а ты его в расход? Вот тебе бы, Шушер, — обратился Труба к стоящему рядом "коллеге", — понравилось, если бы тебя кто-нибудь в отключке "заснул"?

Сконфуженный Шушер отчаянно замотал головой.

— А так и будет, если ты опять не вовремя отлить пойдешь и корешей бросишь... Так что не будем плодить сложности сверх меры, — продолжил главарь "шангхов", — выкинь его куда-нибудь подальше в трущобы. Вот для него утром сюрприз будет — мало того, что демон знает где, так еще и голый — заржал Труба, — И телку с ним вывези... да и стремная она. Я понимаю, что вам лишь бы было куда сунуть, а на рожу похеру, но у нас здесь дел много, так что жду тебя, Фанат, через пол часа, время пошло.

Глава 2

Я проснулся со страшной головной болью, но это было как раз не удивительно, учитывая, что вчера они отмечали день рождения у Сереги, моего лучшего и последнего друга, оставшегося со школы.

— Да, гулянка удалась... — подумал я, пытаясь свернуться калачиком, что частенько помогало при жестоком похмелье, — странно, почему сушняка нет, как обычно?

А обычно я просыпался рано и выпивал две-три кружки горяченного чая без сахара, иногда даже не ощущая температуры кипятка. Головная боль и не думала уменьшаться, но что-то мешало лежать, впиваясь в спину в районе поясницы.

— Я что еще и не дома? — пришла вялая мысль, — Неужели у Сереги остался ночевать?

Такое иногда случалось, но очень редко. Обычно я даже на автомате шел домой, причем достаточно уверенно, чтобы ко мне не приставали ни менты, ни мелкая шпана, любящая потрошить карманы пьяных. Оставался ночевать только в случае конкретного перебора алкоголя, когда просто отрубался раньше, чем приходила мысль, что пора домой. Нет, я не был особым любителем спиртного, просто иногда, раз-два в год хотелось конкретно накушаться: иногда это удавалось, как вчера, но чаще желание проходило раньше, чем находилась подходящая для гулянки компания.

— Да, Максик, надо вставать, — решил я, — а то вдруг Катька сегодня придет?

Катерина была моей постоянной бывшей подругой, с которой я вроде-бы пытался расстаться, но, почему-то, она неизменно появлялась в моей жизни снова спустя некоторое время. Неожиданно я почувствовал резкий и противный запах, как будто ведро мусорное забыли вынести, причем давно, да и как-то резко стало ощущаться, что немного холодновато.

— Похоже начал просыпаться остальной организм, — решил я, — Это что так воняет? Салат, что ли, тухлый в супермаркете подсунули?

Ощущения, наконец, сложились вместе и пришло понимание какой-то неправильности происходящего и я решил открыть глаза.

— Вот нихрена себе! Где это я? — мягко говоря, опупел я.

В поле зрения попадали только горы мусора, да крыши каких-то непонятных зданий, видневшиеся из-за них. И лежал я совсем не на полу в квартире у Сереги, как мне представлялось, а на границе обширной свалки, уходящей вдаль. Я рывком сел, голова отозвалась новым приступом ломоты и тошноты, а потом осторожно, стараясь не упасть, встал и огляделся:

— Шок — это по-нашему! — вспомнились слова старой рекламы, — Или это полный натс... То есть здравствуй, белочка!

Зрение, ранее не страдавшее особой остротой из-за хронической близорукости, послушно приблизило необычного вида город, встававший из-за границ свалки, а крыши зданий превратились в нечто напоминающее трущобы Индии, какими их показывали по телевизору. Причем город, явно, жил своей жизнью, шумел, а я был гол, причем абсолютно! К тому же голова была непривычно "легкой", я пощупал рукой — абсолютная гладь, меня еще и подстригли в отключке, шутники хреновы, значит я теперь гол вдвойне!

— Да, хорошо мы вчера погуляли... Я, вроде в Питер не собирался... Да и из наших вроде бы никто в Индию не летел... Или куда это меня занесло?

Я начал судорожно искать, чем бы прикрыться, но ничего подходящего вокруг не было.

— Я лежу в неглежу... И все-таки где я? Не Россия точно, но как я сюда попал? Как мою тушку пронесли сквозь таможню и затащили на самолет? И где моя одежда?

Нет, ну тряпки могли уже местные снять, мало ли как тут бомжи живут? Но как я теперь буду без документов и денег? Надо будет идти в посольство, решил я, но сначала нужно найти хоть какую-нибудь одежду на помойке.

— Стоять, — ранее ускользнувшая нестыковка, опять бросилась, ха-ха, в глаза, — Почему я так хорошо вижу без очков?

Действительно, размытости предметов ни вблизи, ни вдали не было, я прекрасно видел окружающие предметы.

— Может, все-таки, белочка? — я ущипнул себя за руку, нет, боль была, — Или в чем она проявляется? Нет, ну чертей, говорят, ловят, а тут я один пока.

Словно в насмешку, я тут же услышал шорох за спиной, а когда обернулся — увидел непонятное существо размером с крысу, но больше похожее на краба, шустро волокущего какую-то хрень.

— Не, какие-то черти здесь ненастоящие... Может тоже индийские? — задумчиво спросил я себя, но решил уточнить у зверька, — Эй, тварюшка, ты — черт?

Индийская Тварь, или, все-таки, черт, шустро ускорилась и скрылась среди кустов, робко пробивающихся через горы мусора.

— Ты куда, засранец? — я был на грани паники, — Внеси ясность, а то что делать — не понятно...

Плюнув на скотинку, я решил поискать одежду, одетым комфортнее даже в глюке! Но, так как сверху ничего годного не попадалось, даже обрывков ткани, только какой-то строительный и бытовой мусор, причем явно старый. Мысль использовать местную растительность в качестве фигового листка сразу исчезла при виде местной флоры. Нет, прицепить листик можно, но он был такого размера, что мог помочь только младенцу. Да и росли они как-то странно — не на черешках, а многочисленными "зонтиками" вокруг веток.

— Если что-то из тряпок и есть, то искать надо в недавно выкинутом мусоре, — решил я, — Тут или все уже собрано, или просто сгнило.

Примерно через час я вышел к свежим мусорным кучам, пойдя наперекор желанию держаться подальше от противно воняющих мест свалки. Эта часть явно посещалась местными, потому что на горизонте пару раз появлялись человеческие силуэты, но я держался от них подальше, опасаясь неадекватной реакции на голого меня. Вот приоденусь, тогда можно будет и пытаться поговорить. Хотя как, если я их язык не знаю, а они вряд ли поймут мой английский, на котором я после университета ни слова не сказал, но будем решать проблемы по мере их поступления.

Вскоре мне попался и примерно метровый отрезок пластиковой трубы, которой было удобно разгребать мусор, а еще минут через тридцать мне попалась куча, вываленная сравнительно недавно, и я, морщась от вони, принялся рыться в поисках одежды. Попадались пакеты, пластиковые банки, бутылки и тарелки с объедками, явно старая разбитая бытовая техника, но какая-то неправильная, и еще множество разных непонятных предметов, о назначении которых я даже примерно сказать не мог. Через несколько минут мне попался один тапок, напоминавший формой домашний, но из какого-то незнакомого мне материала, я откинул его в сторону, ходить в одном глупо, но вдруг пригодиться, и продолжил раскопки. Копаться в мусоре пришлось еще долго и я почти отчаялся найти хоть что-нибудь, как мне попался целый мешок, в котором были и мужские и женские вещи, наверное кто-то разом избавился от старой одежды. Из всего, что там было, мне подошли по размеру только шорты, длиной чуть ниже колен, и желтый выцветший явно рабочий комбинезон, хоть и замызганный, но зато с длинными штанинами и, в отличие от шорт, с "верхом". Недолго подумав я сделал ход конем: более чистые шорты натянул вместо труселей и залез в комбинезон. Единственное что пришлось помучиться с застежкой, так как вместо обычной "молнии" была вшита никогда не виденный мною раньше замок, состоящий из пластикового "провода" по одному краю, вставляющегося в С-образный желобок по другому. Застегивался он, как и в "молнии", бегунком снизу вверх. Несколько раз расстегнув-застегнув эту "продвинутую молнию", я пришел к выводу, что так даже удобнее, странно только почему я раньше таких не видел.

Приодевшись, я почувствовав себя более уверенно, но надо было найти еще что-нибудь из обуви, а то ходить босиком по свалке, стараясь не наступить ни на что острое, мне уже надоело. Да и заразу местную, наверное, можно легко подцепить от мельчайшей ранки. Морщась, я принялся дальше разгребать мусор и, вскоре, наткнулся на второй тапок, аналогичный первому. Попытался их натянуть — нога залезла, но тапки были мелкие, и пришлось поджать пальцы. Попытался пройти — неудобно, но ходить можно.

— Пока оставим, но буду искать дальше, — решил я, продолжая копать мусор.

Вот раньше если бы кто-нибудь сказал мне, что я буду рыться в помойке — двинул бы в рыло. А тут ничего, хоть и противно, но уже, можно сказать, втянулся. Что еще удивляло, так это отсутствие газет и рекламной полиграфии. У себя я частенько выкидывал из почтового ящика всякую хрень напрямую в мусоропровод, а здесь мне пока не попалось ни одного клочка газеты и ни одного рекламного проспекта, ведь вряд ли все поголовно безграмотные? Решив уточнить вопрос с языком страны, где я нахожусь, я решил найти упаковку или банку с надписями: на них частенько есть описания на нескольких языках, и можно будет посмотреть на начертания букв и хоть примерно прикинуть какой регион — Ближний Восток, Индия или даже Китай? Распинав ранее разбросанный мусор, я увидел зеленую пластиковую бутылку литра на 2, на которой было что-то нарисовано, где рисунок, там и текст, решил я, и поднял "полторашку".

На бутылке был нарисован какой-то непонятный фрукт, а сбоку был текст. Причем буквы были незнакомые и не походили ни на арабскую вязь, ни на иероглифы, ни тем более на латиницу.

— Может, все-таки, Индия, хрен его знает как они там пишут? — решил я, разглядывая закорючки текста.

И вдруг меня накрыло, сначала это были просто непонятные буквы, но потом возникло чувство узнавания-понимания и я вдруг смог прочитать: "сок бериковый без мякоти". Я ошалело уставился на текст: с одной стороны я точно не учил такой язык, а с другой — я прекрасно понимал смысл, как будто давно знал эти буквы.

— Что за шняга? — офонарел я и повернул бутылку другим боком, — "Произведено корпорацией "Питание Лайсы", срок годности — 180 стандартных дней, дата производства указана на дне упаковки".

Я повернул бутылку вверх дном — указан набор цифр, причем цифры тоже не арабские, но я их понимаю, только получившийся набор цифр не соответствует обычному дата-месяц-год. Я ошалело выкинул бутылку и подобрал маленькую баночку, на боку было нарисовано какое-то или растение, или дерево и написано теми же закорючками: "увлажняющий крем для рук с экстрактом жирала".

— Охренеть, теперь жирал и в крем добавляют! — озадаченно выдал я.

В состоянии ступора я заново взглянул на возвышающийся вдали необычный город, на продолжающее оставаться красным, не смотря на то, что восход давно прошел, Солнце, которое к тому же на вид казалось раза в полтора больше, чем обычно, а затем мое внимание привлекла светящаяся точка, упорно карабкающаяся в зенит. Чувство неправильности окружающего, на которое я ранее сильно не обращал внимание, так как списывал на то, что в другой стране все должно быть по-другому, наконец перехлестнуло стереотипы и я вдруг ясно понял, что я не в другой стране, а в другом мире! Ошарашенный сделанным открытием я, не глядя, уселся прямо на кучу мусора, не обращая внимания ни на грязь, ни на запах и просто смотрел и смотрел, как упрямая точка ползет все выше и выше, свечась все слабее и слабее.

— Где я? — одна только эта мысль в голове металась, пытаясь пробить стену непонимания и охреневания.

— Это что за дрек? — вывел меня из ступора, в котором я не знаю сколько просидел, чужой вопрос из-за спины. Меня даже не особо удивило, что звучание языка было незнакомым, но смысл я прекрасно понял.