''Что если я не выздоровел, а стал одним из них? Просто мне повезло сохранить разум.''
От подобных перспектив Вадима бросало в дрожь. Превратиться через пару недель в кошмарное отродье, хуже ничего не придумаешь. Вирус стремился придать носителю новые качества, отвечающие его интересам.
Своих от чужих зараженные отличают безошибочно, никакие уловки вроде имитации поведения, запаха не срабатывают. Следовательно, Соколовский действительно может оказаться зараженным, при контактах со здоровыми надо соблюдать осторожность. Вирус передается воздушно-капельным путем, через телесные жидкости, вне носителя способен сохраняться до четырех часов.
Новоявленный вожак стаи провел несколько опытов над зомби, те слушались беспрекословно, выполняя простые команды. На что-то сложное типа выкопать лопатой яму, нарубить дров зараженные не годились. Отдавая приказ, Вадим ощущал что-то непривычное, некий отклик со стороны подопечных. Они транслировали ему полную покорность и готовность исполнить любой приказ, смысл которого сожранные инфекцией мозги способны понять. В любой непонятной ситуации зомби сообщали Соколовскому ''хазяина, мая ни панимай''. Не словами, это был своего рода эмоциональный посыл.
''Я точно схожу с ума.''
Превращение в разумного зомби Вадим еще способен переварить, но вот проявление телепатии или как оно там называется, заставляет усомниться в собственном здравомыслии. Мутанты выполняли команды Соколовского даже без слов, достаточно просто захотеть. Гипотезы умников из телевизора подтверждаются.
В свете этого открытия расклад меняется, к здоровым людям Вадиму соваться противопоказано, заразит всех к чертовой матери. Военные такой уникальный экземпляр обязательно препарируют, тут сомнений почти нет. Инфицированных, как выразился один из докторов, больше не стоит считать людьми. Обратить вспять каскад мутации невозможно при нынешнем развитии медицины и науки в целом. Вакцина лишь прививает иммунитет, саму болезнь не вылечить. А даже если каким-то чудом выгнать вирус из организма, последствия его деятельности останутся. Разум к зараженному не вернется.
Распивая на кухне откупоренную бутылку коньяка в компании сопящих зомби, Соколовский погрузился в тяжкие раздумья. Что делать дальше? К людям путь закрыт, самоубийство не вариант, слишком жить хочется. Но и затворничество не для него — сидеть остаток жизни в лесах в окружении тупых зомби удовольствие ниже среднего. После длительных размышлений Вадим решил отправиться в путь, сперва заглянет в Питер, к себе домой, попробует что-нибудь узнать о судьбе Юли и двоюродной тетки, с которой отношения до эпидемии были не очень.
Перед отъездом Соколовский прочесал поселок, чтобы окончательно убедиться в отсутствии выживших. Худшие опасения подтвердились, соседей сожрали либо они обратились.
Вадим обнаружил у себя, на остальных участках перекопанные вдоль и поперек грядки. Зомби сожрали картошку, помидоры, арбузы, виноград, на это им ума хватило. Более того, Соколовский стал свидетелем перепалки между зараженными за пойманную в траве змею.
Всего в поселок набежало до пяти десятков тварей. Что их привлекло, не ясно, но наблюдать за ними было интересно. Днем значительная часть зомби ошивалась возле дома Соколовского, другие рыскали по окрестностям в поисках пищи. А ночью они забивались в сараи, дачные дома и спали. Кое-кто умудрялся отдыхать стоя, опустив голову.
В ночь перед отъездом Вадим спал плохо, и причина отнюдь не в десятках зомби поблизости. Из головы не выходила Юля, которая осталась в Питере. Соколовский постоянно винил себя за проявленное малодушие, следовало забрать девушку силой, впрочем, прошлого не изменить. Конец был бы таким же печальным, от оккупировавших поселок зараженных нет спасения. Вадим прекрасно понимал, что Юля скорее мертва или пополнила ряды вирусных троглодитов, но все же не оставлял затеи посетить родной город, попытаться что-нибудь разузнать. Ему нужна какая-никакая цель существования.
Глава 3. Следующий этап
Когда рассвело, Вадим собрал самое необходимое: аптечку, консервы, фонарик, запас патронов. Карабин он тщательно проверил и смазал, не хватало еще, чтобы оружие подвело в самый неподходящий момент. Долго думал, стоит ли брать с собой свиту из десятков зомби, но решил ограничиться небольшой группой. Восемь наиболее подвижных и крепких особей вышли из общего числа, словно откликнувшись на внутренний зов. Остальные остались топтаться возле дачи, будто знали, что их хозяин уходит, но не дерзнули последовать за ним.
-Ну что, отряд самоубийц, марш, -пробормотал Вадим, чувствуя одновременно и страх, и азарт.
Выезд оказался сюрреалистическим. Старенькая ''Нива'' 2028 года гремела подвеской по грунтовке, а за ней трусцой бежали восемь мутантов — серые, опухшие, с когтистыми руками, но абсолютно покорные. С каждой минутой Соколовский все яснее понимал: он стал чем-то большим, чем просто выживший. Вирус подарил ему роль пастыря чудовищ.
Дороги оказались пусты. Местами попадались перевернутые автомобили, мертвые тела на обочинах, изредка валялись брошенные чемоданы и детские игрушки. Пригороды, через которые Вадим проезжал, выглядели как вымершие. Лишь иногда из подворотен выглядывали полубезумные зараженные, но, завидев колонну во главе с ''своим'', они не нападали, а присоединялись на бегу.
К полудню отряд увеличился до двадцати голов. Управлять таким стадом оказалось тяжело: они норовили отставать, врезаться друг в друга, натыкаться на заборы. Но стоило Вадиму сосредоточиться, отдать мысленный приказ и чудища словно строились в шеренгу.
-Я фигею... я как дирижер, -усмехнулся он, хотя на душе было тревожно.
На одной из заправок, где еще торчала ржавая цистерна с горючим, Вадим столкнулся с людьми. Четверо мужчин в камуфляже и с ружьями пытались слить остатки бензина. Увидев приближающуюся ''Ниву'' и хвост мертвецов позади, они сначала побледнели, но быстро навели оружие.
-Эй, браток! -невозмутимо крикнул один, с седой бородой. -Уходи, пока твоя свора нас не сожрала!
-Они не тронут, — спокойно ответил Вадим, выходя из машины. -Я могу их контролировать.
Мужики переглянулись, не веря своим ушам. Двоих охватил страх, третий прицелился в голову ближайшего зомби. Но тот даже не шелохнулся.
-Что за чертовщина... -пробормотал бородач. -Ты кто такой, парень?
-Инфицированный, -честно сказал Соколовский. -Поэтому эти троглодиты меня не трогают.
Слова прозвучали безумно, и Вадим понимал это. Однако в тот миг ему было все равно. Хоть как-то обозначить свое новое место в этом мире, уже облегчение.
Люди так и не решились открыть огонь. Их смутила покорность зомби и странное спокойствие парня. В конце концов, они, проклиная все на свете, забрали слитое топливо и спешно уехали на своем грузовике, даже не пытаясь вступить в схватку.
Вадим смотрел им вслед и чувствовал странное: смесь облегчения и тоски. Он впервые столкнулся с живыми после своего ''перерождения'' и понял, что пропасть между ним и людьми теперь непреодолима.
-Значит, все, Соколовский... теперь ты окончательно другой, -произнес он вслух, оглядывая свое стадо.
Они тупо смотрели на него мутными глазами, но он ощущал за этой пустотой безусловную преданность. И в какой-то извращенной форме, это придавало сил.
Двигаясь по федеральной трассе в сторону Питера, Вадим встречал многочисленные следы случившегося бедствия: брошенные, сгоревшие авто на дороге, вдоль обочин, оставленные военными и полицией посты. Власти пытались сдержать поток беженцев из северной столицы, в ход шли самые суровые меры вплоть до применения артиллерии.
Под Новой Ладогой Соколовский обнаружил целый километровый участок трассы, превращенный в подобие лунной поверхности.
Пятиметровые воронки в земле, груды искореженного металлолома, являвшегося в недалеком прошлом автомобильным транспортом.
Живые люди Вадиму больше не попадались, наверное, оно и к лучшему. В эти времена здоровые могут быть опаснее зараженных, коллапс цивилизации заставит сражаться за еду, топливо, лекарства.
-...по приблизительным оценкам к сегодняшнему дню пандемия унесла жизни пятисот миллионов человек, более четырех миллиардов необратимо пострадали, -сообщало включенное в машине радио. -Потери России составляют более половины населения, их основная масса приходится на западные и южные области. Наименее пострадавшими регионами считаются Мурманская, Архангельская области, Чукотка, Камчатка. Благодаря географическим, климатическим особенностям, своевременно предпринятым мерам по сдерживанию эпидемии, вспышки носили локальный характер либо вообще не возникали. Не стоит забывать и о хороших новостях. Последние две недели наблюдается спад в динамике заболеваемости Хронофагом, число зараженных за день снижается, это дает нам право с полной уверенностью заявить, что пик пандемии позади. В течение года она сойдет на нет, таково мое мнение и мнение моих зарубежных коллег.
-А что будет с зараженными? Они погибнут?
-Многих жертв вируса убьют холода, нехватка пищи, но некоторым наверняка удастся пережить зимние месяцы. У этих особей формируются различные комплексы адаптаций к внешним условиям, фактически, они проходят эволюционный путь в миллионы лет за недели. В ходе процесса идет отбраковка, слабые, неприспособленные умирают, сильные выживают. Я полагаю, в следующем году зараженных станет существенно меньше, однако оставшиеся будут представлять наибольшую опасность.
-Я неоднократно слышал предположения об инфицированных, сохранивших разум. Как полагаете, профессор, это возможно?
-Ну, теоретически такое возможно, виру способен удивлять, но на практике нам еще не попадались умные зараженные. Вирус повреждает лобные доли мозга, ответственные за когнитивные функции. Нарушается синаптическая передача, гибнут нейроны, человек превращается в не самое умное животное, чье существование сводится к добыче пропитания и распространению инфекции. Тех, кого поразил вирус, обратно не вернуть.
-Свидетели говорят, будто слышали произносимые зараженными даже поздних стадий отдельные слова и целые фразы.
-Разумеется, у особей присутствуют остаточные воспоминания, известны случаи, когда зараженные наведывались к себе домой, преодолевая расстояния в десятки километров. Некоторые зараженные демонстрируют умение открывать двери, пользоваться подручными предметами в качестве оружия... Все зависит от степени поражения головного мозга.
Несмотря на постигшую страну и мир катастрофу цивилизация не была уничтожена окончательно. Десятки российских городов, заблаговременно превращенные в крепости, держались, правительство худо-бедно управляло остатками государственной машины, армия продолжала вести войну против нового врага. В список действующих карантинных зон входили населенные пункты с населением не больше полумиллиона жителей, ближайшими были Великий Новгород и Вологда.
Работавшие телеканалы и радиостанции информировали население о текущей ситуации. Выживших призывали пробираться в районы, контролируемые правительственными силами, там обещали всех обеспечить жильем, горячим питанием, медицинской помощью.
Вадиму эти обещания не внушали доверия, особенно после увиденного. Расстрелянные артиллерией колонны беженцев под Новой Ладогой, село Кисельня в пятнадцати километрах западнее превратили в обугленное пепелище. В Путилово Соколовский обнаружил расстрельные полигоны и огромные братские могилы, где покоились сотни, если не тысячи мертвецов.
Количество встреченных зомби было сравнительно невелико, и они не стремились причинить Вадиму вреда.
Постепенно складывалась цельная картина, перед отходом на север военные старались получше зачистить местность от зараженных, в том числе потенциальных. Трудно вообразить творившийся здесь кошмар, но Вадим отчасти понимал логику отдававших преступные приказы командиров. Пораженную гангреной конечность ампутируют для спасения всего организма, под раздачу неизбежно попадут здоровые ткани.
Соколовскому пришлось пару раз искать укрытие, когда в небе появлялись военные вертолеты и беспилотники. Не хотелось испытывать судьбу лишний раз.
Вскоре вылезла новая проблема — взорванный мост через Неву. Вадиму пришлось от Шлиссельбурга ехать на юг, делая значительный крюк в маршруте. Свою машину Соколовский заправлял бензином, слитым с других авто. Жаль, но рано или поздно настанет пора пешего перемещения, производство ГСМ вряд ли наладят в ближайшие месяцы, годы, а имеющаяся горючка имеет свойство приходить в негодность.
''Ничего, возьму телегу, запрягу в нее зомбаков. Или приспособлю под коня одного из мутантов.''
По мере продвижения вглубь Санкт-Петербурга местность кардинально преображалась. На заваленных мусором улицах присутствовала чужеродная темно-серая гадость, покрытая мерцающими голубыми прожилками. Вирусная биомасса с опухолевидными образованиями окутывала целые дома, прорывалась через асфальт и канализацию в виде мясистых корней. Телепатический фон, или как оно там называлось, не умолкал от бормочущих ''голосов''. Везде шатались толпы зараженных, они освобождали Вадиму путь сразу, стоило приказать.
Он оставил ''Ниву'' с СКС, вооружился ПП-2000 из удачно подвернувшейся полицейской машины и стал пробираться через город пешком. Транспорт тут не проедет, путь перегородят то заграждения из бетонных блоков, то вирусная растительность, то завалы. Целые районы Питера превращены в груды щебня, местами видны следы пожаров, часть строений, зеленой зоны выжжено дотла.
''Что тут стряслось? ''
Сознание Вадима затопил каскад беспорядочных образов, невольно он обратился к коллективному разуму зараженных, те откликнулись.
ОМОН разгоняет толпу беснующейся молодежи.
Мародеры бьют витрины магазинов.
Мобильные громкоговорители вещают о введении военного положения.
Переполненные больницы, врачи не справляются с потоком зараженных.
Попытки пресечь распространение инфекции. Целые дома изолируют от внешнего мира, накрывая полиэтиленовыми тентами и выставляя вооруженное оцепление.
Саперы подрывают ряд мостов в попытке отсечь бегство гражданских.
Бомбардировщики сбрасывают на жилые кварталы контейнеры с напалмом. Все тонет в огне.
Артиллерия равняет с землей места концентрации вирусной биомассы.
По улицам разъезжают танки и боевые машины пехоты.
Солдаты в ОЗК расстреливают толпу зараженных.
Мобильные крематории ежечасно утилизируют десятки тел жертв вируса.
Орда эволюционировавших зомби при поддержке прыгунов прорывается в здание морского вокзала, где военные развернули эвакопункт.
Огнеметчики поливают горючей смесью разрастающуюся биомассу.
Транспортные Ми-16 забирают последние партии гражданских.
Колонны бронетехники покидают северную столицу.
Нахлынувшие картины недалекого прошлого вызвали у Вадима сильную мигрень, его мозг к такому непривычен. Оказывается, инфицированные легко делятся собственными воспоминаниям, достаточно попросить. Интересное свойство.
Только сейчас, находясь в Петербурге, Соколовский начинал понимать, о каких формирующихся экосистемах говорили умники из телевизора. Хронофаг действительно преображал ландшафт, страшно подумать, во что превратится город через год или два. Несмотря на отсутствие достаточного количества добычи ни один из зараженных не выглядел истощенным. Они питались растительностью, останками мертвых людей, животных, органическим мусором или жадно поглощали выделяемую вирусной биомассой мутную слизь.
