Фрейлина королевской безопасности

— Нет, конечно, — пальцы Карины невольно сжались в кулаки. — За что и поплатилась! Учебой и будущим. Этот гад в попытке окончательно испоганить мне жизнь даже матери позвонил! Поэтому неудивительно, что когда появилась Троя и предложила мне свою помощь, в обмен на помощь ей — я согласилась.

— И в чем же она заключалась?

— Поначалу фактически ни в чем. Она просто существовала в моем теле, помогла вылечиться, исправила мою внешность. Правда, излишне кардинально, но я уже фактически смирилась. Затем по плану мы должны были пойти к моему ректору, где бы и сработал ее дар Мегеры, но не дошли... — прежде чем продолжить лже-Троя печально вздохнула, — Отправились к Лепрезу за маскирующими артефактами и плетью. А дальше все пошло наперекосяк, потому что выяснилось, что за ним, — она ткнула пальцем в сторону артефактора, — ведется охота, и кто бы ее ни вел, он связан с тем, кто покушался на Трою.

— Вот с этого места поподробнее.

Следующие полчаса Карина рассказывала о тех воспоминаниях, которыми с ней делилась Троя, а именно о кольце с мерцающим камнем на руке убийцы. Лепрез гипотезу косвенно подтвердил, рассказав о незнакомце с подобным артефактом, который являлся к нему незадолго до покушений.

И только Глеб мрачнел с каждой минутой все больше.

— Лепрез, а ты уверен, что к тебе приносили именно верховный артефакт самого Артаксара? — после недолгих раздумий спросил зельевар.

Хозяин дома только плечами пожать смог:

— На сто процентов тебе бы ответил только сам Артаксар, я же могу только предположить: настолько могущественный по ауре, радужного цвета, совпадающий по описанию только с одним известным мне артефактом — это Первый и Главенствующий Камень.

— Хреново, — выдохнул еще больше погрустневший Глеб, выныривая из каких-то своих мысли. — Но вернемся к нашим баранам. Карина, а дальше что? Ты-то почему в эту историю с артефактами ввязалась? Тебе ведь оно незачем...

На щеках Горбуши вспыхнул румянец, девушка замялась и отвечать почему-то не хотела.

— Ну и долго в молчанку играть будешь? — поторопил ее Лепрез.

— Троя обещала мне магию...

— В смысле? — зельевар напряжённо всмотрелся в лицо шатенки.

— Она сказала, что есть какой-то ритуал, и если я захочу, она поделится со мной даром Мегеры, чтобы не оставлять меня в этом мире без защиты, когда уйдет!

После этих слов брюнет схватился за голову и нервозно взъерошил волосы. Целую минуту мужчина напряженно расхаживал из стороны в сторону по комнате, пока, наконец, словно потеряв весь запал, не остановился.

— Да, вполне в духе Трои, — возмутился магистр. — Пообещать тебе самую противозаконную штуку из всех возможных.

— Да, она упоминала об этом... — тихо прошептала Карина. — Но я же не попаду в ваш мир, я здесь останусь!

— Оу, ну это все объясняет, — с неприкрытым сарказмом почти прорычал зельевар.

Лепрез, стоявший до этого молча, решил встрять в разговор:

— Глеб, ты-то чего бесишься? Ну передала бы она ей часть дара, что с того...

— Ну хотя бы то, что без меня Троя этот ритуал провернуть никогда не смогла бы. Потому как основная его суть в особом зелье, сваренном на крови обоих участников, а значит, моя любимая коллега решила, как минимум, поставить меня перед фактом, а, как максимум, втянуть в авантюру столетия.

— Можно подумать, ты бы ей отказал...

— В том-то и дело, что не отказал. Но разрешение об участии спросить все же стоило.

Карина нервно хихикнула.

— Она бы и спросила... Если б в сознании и здоровая была, а так нечего панику разводить. Тем более мы же ничего не собираемся сейчас проводить.

Голубые глаза Глеба просверлили девушку прочти с ненавистью.

— Уже собираемся... Пока Троя в отключке, ее дар не работает. И я не представляю в какую глубокую, простите, попу мы умудрились влезть с этими покушениями, артефактами и заговорами. Поэтому хочешь ты, Карина, того или нет, но ритуал нам провести придется. В сложившейся ситуации нам нужны все возможные магические резервы...

По мере речи Глеба, глаза девушки испуганно округлялись.

— А если я не согласна? Мегера — не самый лучший дар, это скорее геморрой на мою пятую точку.

— Лучше геморрой на пятой точке, чем голова отдельно от тела... Первое хотя бы лечится.

Ответить на такой аргумент было нечем.

— И все равно я не согласна, — реакция Карины была даже не упрямством, а, как ей казалось, здравым смыслом. — Это ведь не дар, а крест! Почему я должна становиться крайней и заколачивать гвозди в крышку собственного гроба? Как мне потом в обществе жить? Бояться, что едва выйду на улицу, случайных прохожих, виновных в каких-то только им ведомых бедах, будет постигать страшная кара?

Эти отчаянные вопли Глеба ни капли не смутили:

— Мы не будем полностью передавать дар Трои тебе. Поделим его на две равные части. Это ослабит все побочные действия такого таланта. И если я все правильно понимаю, и тебе, и Трое после этого жить станет намного легче. Каждая из вас вполне сможет справиться и обуздать Мегеру полностью.

— Звучит не очень убедительно! — огрызнулась девушка. — Если все так радужно, сам бы и принимал дар.

В ответ раздался истеричный смешок, причем от Лепреза.

— Насколько помню, еще со времен Академии, передать дар можно только родственнику или внешне похожему человеку, иначе 'талант', а он капризный, просто не приживется и убьет нового носителя! Собственно поэтому ритуал и запретили, потому как было много желающих расширить свои возможности, а вот выживали не все...

После такого заявления Карине захотелось подойти к стенке и побиться об нее головой.

— Класс! Блеск! Шик! — размахивая руками и вскакивая с дивана, взвилась она. — Может, мне надо было про эти маленькие нюансики чуть раньше сообщить? — то, что от услышанных перспектив Карина офигела — было и так понятно, а вот неожиданная злость, проснувшаяся в ней, заставила девушку удивиться своей реакции. — Нет, ну вы только подумайте! — почти кричала она. — Втянули меня в свои разборки словно марионетку... Да, Трое я благодарна за то, что она меня вылечила, но ведь и я ей помогла. Все, договор выполнен! Я могу идти на все четыре стороны...

Глеб, наблюдавший за ее истерикой, молча следил взглядом, как Горбуша металась по комнате из стороны в сторону. В сердцах девушка опрокинула пару игровых консолей, разбила их вдребезги об пол, кинула подушкой в стену и тут же разорвала в клочья ударом артефактной плети. Следующей ее жертвой грозил стать стеллаж с дисками, но неведомая сила заставила Карину замереть.

— Телекинез, — удерживая руку бушующей дамы невидимыми нитями силы, проговорил брюнет. — Он не опасен и не ядовит, так что можешь не дергаться и перестать разносить комнату.

— Да она уже ее разнесла, — Лепрез почти рыдал над обломками раритетной Nintendo. — Это был коллекционный экземпляр.

— Новый купишь! — почти прошипела девушка, до сих пор скованная магией зельевара. — У тебя все равно денег куры не клюют!

— Ух! Какие мы злые, — с некоторой издевкой почему-то подначил ее Глеб и тут же отпустил. — Собственно, ты права. Можешь валить на все четыре стороны. Тебя никто не держит. Собирайся и уходи.

От неожиданности Карина руку с плетью уронила.

— В смысле могу уходить? А как же обряд?!

— Так ты же не хочешь? — вопросом на вопрос ответил ей магистр. — Или тебе просто нравится показательно истерить, делая из себя жертву обстоятельств? Давай будем откровенны... Хотела бы свалить, ушла бы еще в тот момент, когда я сюда Трою утром принес. А раз ты до сих пор здесь, значит, не настолько малодушная и эгоистичная, насколько хочешь показаться.

— А вот и неправда, — от разыгравшихся чувств, Карина даже ногой гневно топнула. — Ты не можешь знать, какая я на самом деле и что чувствую. Мы знакомы меньше дня!

Непонятно, что она хотела получить в ответ, но явно не полное молчание и равнодушное пожимание плечами. Более того, зельевар еще раз оценивающе смерил ее взглядом и решительно направился прочь из комнаты.

— Эй! Ты не можешь просто так взять и уйти, ничего мне не ответив!

Но дверь за Глебом уже захлопнулась.

Еще раз топнув ногой об пол, Карина кинулась вслед за ним с возгласом:

— Подожди же, гад! Я согласна, готовь свое зелье!

Едва дверь захлопнулась и за ней, Лепрез, оставшийся в комнате в полном одиночестве, горестно обвел глазами полуразрушенную игровую, после чего также направился на выход, пробормотав напоследок тихое:

— Вот же великий манипулятор! Магистр страстей!

* * *

— Итак, что мы имеем? — Анфиска расчерчивала на огромном ватмане невероятную схему с кучей стрелочек, значков и миллионом пометок. — Все началось на нашей присяге! А возможно, даже раньше...

Выглядела блондинка эдаким великим Пуаро, который пытался систематизировать в одно тонну данных, только выходило плохо. Рисунки на ватмане особо не стыковались, логических связей найти не выходило, и горестная мисс Марпл, академического разлива, гневно грызла карандаш, пытаясь сделать хоть какие-то выводы.

Второй карандашик был в руках герцога, его он не грыз, а сломал сначала на две части пополам, а потом и еще раз напополам. Обломки пишущего инструмента были тут же немедленно заиграны Чешуйкой где-то под мебелью, а оставшаяся четвертинка в руках Эридана свое прямое назначение выполнять уже не могла — грифель таинственным образом раскрошился в мелкую пыль.

— Из этого вытекает... — продолжала Анфиска.

— А нифига из этого не вытекает, — перебила ее Крис, — кроме того, что стражники, которых мы увидели возле нашего блока, явно приперлись вместе со свитой королевы. И стояли они на стреме тоже не просто так! Дальше, следуя элементарной логике, раз мы представились Ванессой и Кларентиной, и эти двое в это поверили, значит, настоящих графиню и маркизу они знать в глаза не знали. Какой из этого напрашивается вывод?

— Что караулили они кого-то из двух других оставшихся троек, — выпалила я. — Либо — Танису, Миру и Хлою, либо — Зарину, Нату и Мелису. Так, герцог?

Четвертинка карандаша очередной раз хрустнула, под напряженными пальцами Эридана. Радостная Чешуйка издала победный вопль, только что в арсенале ее игрушек, появился очередной кусочек карандаша.

— Скорее первые, — неохотно выдавил он. — Еще на допросе, который я проводил, меня многое смутило в их поведении.

— Думаете, они шпионки?

Блондин прищурил живой глаз, в то время как 'орлиное око' полыхало всеми оттенками радуги.

'Забавный все же артефакт, — отозвалась из глубин сознания Эльвира. — Словно лакмусовая бумажка его настроения... Вот о чем он сейчас думает?'

Вопрос шизы я проигнорировала. И так было понятно, что герцог в растерянности. Еще бы, начальник службы безопасности академии, а сел в такую глубокую лужу.

— Просто в таком случае они даже не первые, кого нам удалось обнаружить...

— Кто еще?

— Мадлен, — выдохнул герцог, а у меня от этого имени аж скулы свело.

Помнила я эту фифу... Это она выпрыгнула из постели Глеба в тот день, когда он отводил наш курс гулять в Лас-Портус. Сразу она мне не понравилась. Слишком наглая, беспокойная, шустрая, идеально красивая.

— Королевская фрейлина Ризеллы... — прошептала я.

— Она самая. Отравила королеву, приворожила Глеба, и все бы пошло по ее плану, если бы не чистая случайность, — подтвердил герцог. — Ризеллу в итоге удалось спасти, а Мадлен гниет сейчас в застенках замка...

В стороне послышался скрежет пишущей канцелярии — Анфиса заносила на ватман новые подробности. Теперь в ее адской схеме добавилось еще одно окошко с именем 'Мадлен' и двумя стрелочками, одна к 'Ризелле', вторая к нашему магистру.

— Что-то слишком много к этим двум стрелочек ведет! — поглядывая на рисунок, высказала Кристина, попутно забирая у блондинки карандаш и дорисовывая окошки еще и с именами наших подозреваемых однокурсниц. От этих дамочек пока стрелочек никаких ни шло, лишь жирные знаки вопроса красовались по кругу. — Итого, — подвела Кристина. — Все дороги косвенно ведут во дворец.

Я поникла... Потому что прекрасно понимала, не меньше дорог вело и к Глебу. Вот и пойми, что к чему и как все между собой завязано.

— Может, пустить все внешне на самотек? — наконец решилась выговориться я. — Если кто-то так тщательно подставляет Глеба, пускай. Это ведь мы с вами знаем и понимаем, что он во Внешнем Мире и Троя жива. Остальным про это знать необязательно.

— А если твои видения ошибочны? — герцогу мои идеи явно не понравились. — Сама ведь понимаешь — ты свой дар даже контролировать до конца не в состоянии.

Я до боли прикусила губу. Сам бы он попробовал с Эльвирой справиться. Да и все ее выходки, так или иначе, связаны больше с самим герцогом, чем со мной.

На самом деле, кое-что в откровенном рассказе злыдне мне все же удалось утаить. Не сдала я Эльвиру в ее нежных чувствах к Эридану. Да и глупо бы это прозвучало: 'Герцог, вы знаете, но моя шиза, кажется, в вас влюбилась?! Вы ведь не против, если иногда она будет до вас домогаться в особо наглой форме?'

— Я видела девушку с плетью со спины похожую на Трою. Видела Глеба. Они вдвоем были во Внешнем Мире. И эти данные сходятся с теми, что знаете вы. Магистр ведь собирался отправиться с телом Трои в наш родной мир, чтобы вернуть ее душу. По всей видимости, так и произошло, но на неделю раньше срока, — все это я выпалила на едином дыхании. — И если так оно и есть, то в конце недели они вернутся и всё прояснят. Нам нужно только потянуть время до их прибытия.

— С захоронением Горгулия нам тоже время потянуть? — огрызнулся блондин, заставив меня мгновенно умолкнуть. — Да, многие следы ведут во дворец, но слепой вере в Глеба здесь тоже нет места. Мы должны рассуждать здраво и логично. Магистр исчез, Трои нет, жива ли она — неизвестно. В Академии, возможно, шпионки, а возможно, мы притягиваем факты за уши. Поэтому и разбираться с этим будем, исходя из достоверных фактов.

— Это как? — Анфиса, обратно отвоевавшая карандаш, рисовала по краям ватмана поле ромашек и гуляющего по ним Мурза.

Я бы тоже, может, что-нибудь нарисовала на лбу одного блондинистого упрямца, но еще незажившие ожоги на руках не давали такой возможности.

— Официально Глеб — преступник. — продолжал мужчина. — А значит, этот факт мы подтверждаем всюду и везде. Троя — мертва, с этим тоже не спорим! Если корни заговора ведут во дворец, будем делать вид, что согласны со всеми официальными данными. Не стоит лезть на рожон неизвестным гипотетическим врагам, особенно когда они на шаг впереди нас.

Мурз, разлегшийся на столе, всклочил шерсть и возмущенно развопился на своем кошачьем. Крис от его заявления даже покраснела.

— А ну-ка переведи, — потребовал от нее злыдня.

— Вас только что назвали трусом и предателем, — едва сдерживая улыбку, выпалила она. — Коту ваше предложение не нравится, и своего друга-Глеба он предавать отказывается.

Мне захотелось расцеловать пушистого наглеца. Умнейшее животное, все правильно сказал.

'Орлиное око' блондина опасно замерцало сизо-фиолетовым семафором.