По-своему.

Северус подскочил к матери, обеспокоенно заглядывая ей в лицо:

— Мамочка?! Что с тобой?!

— Все в порядке, милый... — слабо улыбнулась Эйлин, прижимая сынишку к себе. — Все хорошо...

Северус недоверчиво посмотрел на нее.

— ТЕПЕРЬ все будет хорошо, — твердо сказала женщина. — Ты прав. Это надо прекращать. Я свяжусь со своим отцом.

— Это хорошо! — важно кивнул Северус. — Но сначала я хочу, чтобы ты поговорила с Лили. Это очень важно.

— Конечно, милый. А теперь давай сделаем уборку и приоденемся. У нас будут гости. И не бойся. РУКАМИ я убирать не буду! — глаза Эйлин холодно сверкнули, и она направилась в подвал, где в сундуке лежала ее волшебная палочка.

* * *

Через два часа Северус потрясенно смотрел на свое отражение. Вместо привычного оборвыша в серебряной поверхности отражался бледнокожий, скромно, но довольно дорого одетый мальчик с чистыми черными волосами, забранными в хвост. Как оказалось, недра сундука таили в себе не только волшебную палочку Эйлин.

Там были ее платья, мантии и обувь, которые она принесла из Мэнора когда-то, несколько отрезов шелка, тонкой шерсти, льна и батиста, немного украшений, волшебная косметичка с расширенным пространством внутри, две сумочки, книги и оборудование зельевара.

Доставая наряды и прикладывая их к себе, Эйлин на глазах оживала.

Женщина недоумевала: почему она забыла об этом? Как же быстро она деградировала после свадьбы! Но этому конец!

Больше никакого Тобиаса в ее жизни!

Заодно она привела в порядок сына: вымыла его волшебными мылом и шампунем, нарядила в соответствующую одежду. Как оказалось, Эйлин очень любила в детстве шить, она даже обучалась у Мастера, так что соорудить одежду для сына было достаточно просто.

Обувь, правда, пришлось слегка трансфигурировать — на это пошли новенькие ботинки, купленные на вырост.

Гостью, постучавшуюся вскоре в дверь, Принцы встретили во всеоружии.

* — хризолит. Считается, что хризолит способен предостеречь своего владельца от неразумных поступков и поможет обрести утраченную уверенность в жизни после приступа разочарования. Их носят скорее как амулеты и талисманы и реже как просто ювелирные украшения.

Способствует дружбе и избавляет от зависти. Ограждает от неразумных поступков и дурных снов, укрепляет силы и наделяет даром предсказывать будущее. Талисман стремящихся к знаниям, и чем более они таинственны, тем больше помогает хризолит: он открывает тайны, делает их доступными и даже может обучить умению творить то, что примитивный разум назовет "фокусом". Хризолит является оберегом банкиров, финансистов, адвокатов, судей и других людей, пытающихся вершить правосудие (хотя бы даже и семейное): камень стремится направить человека к совершению правильных и нравственных поступков и также работает над его интеллектом.

Талисман предприимчивых, смелых, разносторонне развитых людей, стремящихся передать другим много знаний, изобретателей, новаторов. Он также сильный оберег против ступорных ситуаций и сущностей, против блоков к продвижению. Он дает владельцу необыкновенно проницательный, схватывающий ум, стремление обновить себя, окружение и мир вообще, преподносит хозяину новые идеи и откровения, наделяет его силой прекрасного оратора.

Глава 4.

Лили вежливо присела в реверансе, приветствуя Эйлин, как положено приветствовать Главе Рода Наследника другого Рода.

Давно прошли те времена, когда слово "этикет" было для Поттера иностранным матерным. Пережидая облавы авроров в особняке Блеков на Гриммо, парень со скуки наладил отношения с предками Сириуса в общем и с Вальбургой Блек в частности. Вредная, ехидная, высокомерная женщина многому научила несмышленыша, каким тогда был Гарри. Причем, причина изучения премудростей этикета и всего, что полагается знать Наследнику и Главе была прозаической: Вальбурга откровенно взяла импульсивного мальчишку на "слабо".

Как-то, когда Гарри в очередной раз вернулся в свое логово для отдыха после очередного рейда в стан врага, Вальбурга высокомерно высказала ему все, что она думает о полукровках, позорящих звание мага недостойным видом и поведением. Взвинченный Гарри, и так не отличающийся уравновешенностью и спокойствием, после рейда совершенно не страдал кротостью и всепрощением. Озверевший от невозможности достать врага, парень буквально взбесился, услышав ее вопли. Резко развернувшись, Гарри подошел к портрету леди Блек и четко, внятно и громко, литературным матерным языком высказал все, что он думает по этому поводу...

— Полукровки?! Что ж вы их так не любите, а? А Волдеморту мантию целовали, да еще и взасос! Двойные стандарты в действии?! Молчите? Молчите! Чистокровные! Жалкие ничтожества, не сумевшие ничего, только лизать чьи-то сапоги и выть, жалуясь на свою тяжкую долю! Твари!!! Прикрывались мной, уроды, а сами?! Вот и дохнете, как тараканы от морилки! Невзирая на Кодекс и прочую хрень!

— Не сметь! — от вопля Вальбурги посыпалась штукатурка, а тогда еще живой Кричер в ужасе забился в свою кладовку. — Нет ничего важнее Кодекса! И Рода! Никчемный мальчишка! Если бы у тебя был Кодекс Рода, ты бы так не говорил! И кто тебя воспитывал?!

— Маглы!!! — заорал в ответ Гарри, не обращая внимания на то, что его магия обдирает обои на стенах и сотрясает дом. — Хотя могли бы воспитывать ВЫ! ДА!!! Но вы на наше родство плевать хотели, вот и пожинайте плоды! Вы меня воспитывать не захотели! Так же, как и ваши высокомерные потомки!

Взбесившийся Поттер еще несколько минут возмущался, не заметив расчетливого огонька, мелькнувшего в глазах леди. Когда он остановился, чтобы передохнуть и успокоиться, Вальбурга неожиданно фыркнула:

— Не захотели... да кто бы нам дал! Хотя, даже такую размазню, как ты, можно превратить в настоящего лорда!

Уже повернувшийся спиной к портрету и вставший на ступеньки лестницы Гарри резко остановился. Его спина закаменела. Через несколько долгих мгновений он медленно повернулся к портрету:

— Размазню?

Тихий голос разлетелся по холлу набатным звоном. Вальбурга вызывающе вздернула подбородок и твердо посмотрела на своего дальнего родственника.

— Размазню. Ты мог бы и сам научится быть Лордом, но просто слаб.

— Я. НЕ. СЛАБ.

— ДОКАЖИ.

Вот так все и завертелось...

Гарри действительно изучил все, что положено. Занятия помогли ему не отчаяться, не впасть в депрессию, не сойти с ума... они отвлекали его от ужасающей действительности, постепенно перековывая в настоящего лорда — сильного, расчетливого, жестокого и не прощающего врагов...

Эйлин, вымытая, сделавшая прическу (о которой не вспоминала уже долгие годы), одетая в строгую мантию серебристо-стального цвета и простое, элегантное черное платье в пол, и даже сделавшая макияж, внимательно рассматривала девочку, приветствовавшую ее и Северуса по всем требованиям чистокровных.

Подружка Северуса заставила ее вздрогнуть. Сначала женщина даже не поняла, что ее смутило, вроде, ничего такого страшного: среднего роста для своего возраста девочка, с фарфоровой кожей и красными волосами, заплетенными в тугую косу, одетая в салатового цвета платье с рукавами-фонариками и пышной юбкой до середины голени, зеленые гольфы и лаковые туфельки.

Очень миленькая, яркая... но что-то в этой картинке было не так. И только когда девочка улыбнулась, глядя ей прямо в глаза, Эйлин поняла.

Она уже давно не была в магическом мире, давно не общалась с магами и забыла. Забыла ощущение силы.

Девочка была неимоверно сильна. Она полыхала ярким пожаром, яростным и беспощадным. Но потрясало даже не это. А ее глаза.

Говорят, глаза — зеркало души.

У девятилетней девочки были глаза матерого убийцы, от которого невозможно скрыться и спастись, который пойдет на все, для достижения своей цели.

У детей таких глаз не бывает.

Таких же сверкающих, как и Перстень Главы Рода.

* * *

Раскланиваясь с матерью Северуса, Гарри осматривал все, что попадалось на глаза. Эйлин произвела на него хорошее впечатление: она привела себя в порядок (насколько это возможно за пару часов), а также занялась домом, который явно стал таким чистым и сияющим впервые за долгие, долгие годы.

А уж когда он увидел Северуса...

Заморыш в отрепье превратился в настоящего маленького Принца.

Сидя за столом, накрытым хрустящей белоснежной скатертью и попивая чай, хозяева и гостья вели неспешный разговор на нейтральные темы. Наконец, чай выпили, печенье съели, погоду обсудили.

Пришла пора переходить к серьезному разговору.

— Скажите, Лилит... — начала Эйлин, — из какого вы Рода?

— Гонт, — гордо сверкнула глазами девочка. — Я являюсь его Основательницей. — Эйлин распахнула в шоке глаза. Лили помолчала и добила ее, — Со вчерашнего дня.

— Невероятно... — прошептала Эйлин, потрясенно уставившись на массивный перстень с гербом. — Но вам же всего... девять!

— И что с того? — пожала плечами девочка, послав Северусу кокетливый взгляд, от которого мальчик покраснел, как маков цвет. — Молодость, это такой недостаток, который очень быстро проходит! Однако, я думаю, нам нужно обсудить совсем не мой возраст.

— То есть? — слегка наклонила голову к плечу Эйлин.

— Северус рассказал мне о вашей жизни. Скажите, как такое получилось? — Лили обвела дом красноречивым взглядом. Эйлин подобралась. Девочка явно слишком много знала.

— Сама не могу понять. Но я знаю одно. Сегодня я впервые смогла нормально осознать все происходящее. Северус помог.

— Естественно, — пожала девочка плечами. — Он же окклюмент, причем природный. Судя по всему, ему удалось разрушить или ментальную закладку или заклятие. Это лучше обсудить с лордом Принцем.

— Откуда вы знаете? — прошептала Эйлин, незаметно стискивая пальцами палочку. Лили улыбнулась и села поудобнее.

— Несколько дней назад у меня было видение...

Эйлин слушала девочку и все сильнее бледнела. Услышанное было ужасным. Не такой судьбы она желала для своего сына, да и для себя и своего Рода.

— Вы понимаете, что я захочу проверить ваши слова? — все-таки Эйлин была слизеринкой и привыкла все проверять.

— Конечно, — кивнула Лили. — Так же, рекомендую вам помириться с отцом. Я думаю, он не отвергнет внука, будущего самого молодого Мастера Зелий Англии за последние сто лет, а так же окклюмента и темного мага.

Глаза женщины гордо и расчетливо сверкнули, Северус вскинулся, с недоверием глядя на Лили. Та улыбнулась, уверенно глядя мальчику в глаза. Эйлин прищурилась:

— Хорошо. А какой у вас в этом интерес?

Она обращалась к Лили, как к взрослой. Воспринимать ее как ребенка было совершенно невозможно. Девочка улыбнулась и, глядя на Северуса, серьезно произнесла:

— Два мотива. Второй — я хочу подать заявку на титул Леди. Эйлин откашлялась. Однако... запросы у нее...

— А первый? — предчувствия у миссис Снейп были странные и они ее не обманули.

— Первый... я очень надеюсь, что вы и лорд Принц благословите наш брак.

Лицо Эйлин было просто неописуемым, а Северус... Северус побледнел и банально упал в обморок.

* * *

Гарри возвращался домой невероятно довольным. Ему удалось произвести на будущую свекровь хорошее впечатление и довести Северуса до нервного обморока. Ничего, пусть привыкает. В этом деле промедлить нельзя, надо сразу застолбить свое право на Северуса, а там, глядишь, и лорд Принц согласится на помолвку... магическую...

Девочка уверенно шла в дом, обдумывая поистине наполеоновские планы. Подходя к дому, она переключилась на дела насущные. Надо поговорить с семьей.

* * *

Будущее отца, матери и Петунии было давно обдумано. Гарри решил обязательно принять их в род, всех. То, что отец и сестра сквибы, только упрощает дело. Тем более, он не хотел давать никому возможность отобрать их Силу. И неважно, во имя какого бреда это будет проделано.

Кроме того, это положительно повлияет на его Род, так же, вдруг повезет, и сквибы станут волшебниками? Да, они будут слабыми магами, если их Магия разблокируется, но ведь будут! Впрочем, если даже и нет, это все равно пойдет на пользу. Нельзя выкидывать родную кровь, Магия этого не любит. Очень не любит.

Лили вошла в дом и прислушалась. Отец на работе, мать и Петуния на кухне. Превосходно. За ужином он с ними поговорит.

Девочка тихо прошла в свою комнату, на ходу снимая чары отвлечения внимания, и стала переодеваться в домашнее платье.

* * *

Северус переваривал заявление Лили в гордом одиночестве, сидя у окна и тупо уставившись на деревья. Намерения подруги выбили его из колеи. Когда он очнулся и сел в кресле, переживая свой позор, мать только улыбнулась и лукаво подмигнула.

Мальчик был в шоке.

Невеста! Лили хочет стать его невестой!

Он судорожно вздохнул и выпал из реальности, очнувшись только, когда Лили стала прощаться, глядя на него томным взглядом. Мать его не трогала, копаясь в сундуке и что-то недовольно бурча. Северус прислушался к себе, пытаясь обдумать это заявление.

Невеста.

Он покатал это слово на языке. Отторжения, как ни странно, не было.

Он представил Лили в белом свадебном наряде и заулыбался. Картинка получилась забавной: Оранжевый пожар в белом облаке. Это натолкнуло его на мысль: а как это происходит у магов?

Северус встряхнул головой и решительно направился вниз.

— Мама! Можешь мне кое-что объяснить?

* * *

Гарри дождался, когда все поужинают и устроятся в гостиной. Момент был удачным. Тихий семейный вечер, все сытые и довольные. Мать что-то вязала, отец читал газету. Петуния внимательно изучала какой-то заковыристый рецепт в толстой поваренной книге, перешедшей по наследству от бабушки.

Лили внимательно рассмотрела старшую сестру.

Худенькая блондинка, длинношеяя, как лебедь, светлокожая, живая и веселая, никакого сравнения с тем, что Гарри помнил из своего детства. Насколько он помнил, Петти всегда хотела вращаться в высшем обществе, но, увы и ах, это так и осталось только мечтой, зарубленной замужеством за Верноном на корню.

Нет уж. Этот жирный боров и на милю не подойдет к Петти. Никогда. Он подберет ей достойного мужа, не этого придурка.

А начать можно с малого.

С детской мечты стать настоящей леди.

— Петти, скажи, ты бы хотела стать Леди?

* * *

Тобиас Снейп неторопливо возвращался домой после напряженного трудового дня. Его слегка пошатывало. После того, как он отработал смену на фабрике, Тобиас решил расслабиться и по пути домой завернул в паб, где и принялся снимать стресс с помощью виски.

Как следует расслабившись, Снейп вышел из рая для алкоголиков часа через два, когда на улице уже стемнело. Бурча под нос и жалуясь окружающей среде на тяжесть бытия, мужчина нетвердой походкой устремился к дому. Через десять минут зигзагообразного хождения по улице он подошел к дому и привычным пинком распахнул дверь.

— Эйлин! — заорал он, скидывая с себя мятый летний плащ и шляпу. — Ты где? А ну иди сюда!

Северус, сидящий у себя в комнатке, вздрогнул. Отец опять напился.

Ничего хорошего.

Когда Тобиас принимал на грудь, он становился злобным и агрессивным, с чешущимися кулаками. А чесал их он об свою жену, безропотно терпевшую его побои.