Прогрессор каменного века - 2.

— Вот, Митяй Олегович, такой будет у Шишиги дочка.

Митяй молча обошел макетный образец несколько раз и у него внутри ничто не ёкнуло, воспротивившись чему-либо. Более того, он сразу же понял основную идею Игната, не выпускающего из рук свои говорящие камни, и восхитился ею, а ещё понял, с каким нетерпением тот ждал его возвращения и потому спросил:

— Игнат, ты думаешь, что с говорящими камнями сможешь обойтись без кузнечно-прессового оборудования и ковки? Отольёшь даже самые большие детали рамы? А получится?

Игнат улыбнулся и уверенным тоном сказал:

— Обязательно получится, Митяй. Ведь мы же отлили заготовки стрелы для подъёмного крана из стали и их даже не пришлось подгонять. Все размеры поймали с точностью до десятых долей миллиметра. Рама это что, на ней и такой точности хватит, а вот на двигателе новой Шишиги мы будем уже сотки ловить и вот тут мне без моих говорящих камней точно не обойтись, хотя и это не страшно, ведь у многих моих литейщиков уже есть говорящие камни и у одного, ты не поверишь, они из самородного железа. Но мои мне больше нравятся. Это хотя и стекло, отец камней, в нём чувствуется сила земли.

Митяй улыбнулся и согласился с ним:

— Правильно, Игнат, ведь это же вулканическое стекло. Ты мне лучше расскажи, почему я не вижу здесь макета электрического генератора? Ты вроде бы собирался сначала его сделать.

Белобрысый парень вздохнул и ответил:

— Митяй, он нам сейчас не так нужен, как большие Шишиги. Понимаешь, с говорящими кристаллами мы и без генератора уже умеем металл сваривать, а вот без мощных вездеходов и кораблей, нам все племена не найти. Поэтому дочери Шишиги для нас сейчас намного важнее. Мы не сможем свезти всех людей в Дмитроград, зато на больших Шишигах отвезём наш город куда угодно, хоть на другую сторону земли, в Америку.

— Да, тут ты прав, Игнат, — снова согласился Митяй, — но своя, пусть и небольшая, электростанция нам очень нужна, чтобы осветить город и все фермы. Ты же не хочешь, чтобы твоя Маша только и делала, что лампочки зажигала? Ну, что ещё нового ты тут без меня придумал? Показывай, Игнатушка.

Игнат повёл Митяя по цехам своего завода и первым делом они отправились в литейку. И снова он остолбенел, узнав, что теперь, приделав к той стальной махине, которую он принял сначала за домну, мощный генератор угарного газа, в котором они производили неполное сжигание бензина, и, подавая в нагретый до девятисот градусов угарный газ метан из биореакторов и некоторое количество паров солярки, металлурги каменного века производили прямое восстановление железа. Для этого они измельчали гематит в тонкий порошок, практически полностью очищали его от примесей, превращали в окатыши, те непрерывным потоком сыпались навстречу огненному факелу и превращались практически в чистое железо с очень малым количеством примесей, из которого сталевары варили такую сталь, какая нужна была машиностроителям и самое главное, такие ведлы, как Игнат, а их у него работало более двух сотен человек, людей и их старших братьев неандертальцев из племени Медведя, отливали из стали отливки просто немыслимой точности и та кристаллизовалась в многоразовых формах, изготовленных из чрезвычайно тугоплавких материалов ведлами-керамистами, так как этого требовали от тех конструкторы. После этого со стали лишь оставалось снять тонкий, не более двух десятых миллиметра, слой окалины, что также поразило Митяя до глубины души.

Ещё в модельном цехе его удивило то, что для новых Шишиг Игнат разработал оригинальную конструкцию надувного резинового понтона, гармошкой укладывающегося в стальном футляре, откидывающегося вперёд и по обе стороны с помощью гидравлики, к которым были также приделаны опускающиеся вниз обтекатели для колёс. Митяй забрался под Большую Шишигу и убедился в том, что её днище было изготовлено таким образом и снабжено дополнительными обтекателями, откидывающимися в воде и закрывающими колёса так, что они смогут не просто форсировать на них любые водные преграды, но и плавать по рекам с изрядной скоростью. Игнат подробно рассказал ему, что они проектировали Большую Шишигу по образу и подобию Маленькой Шишиги-матери, но решили сделать так, чтобы она умела хорошо плавать по рекам. Когда ведлы-конструкторы собрали все деревянные детали вместе, то вездеход-трансформер, соединённый с обтекаемым понтоном, по сути превратился в самый настоящий катер. Митяй, осмотрев его критическим взглядом, тут же внёс рационализаторское предложение, прибабахать к нижней части понтона ещё и два откидывающихся, словно лезвия складного ножа, и, опускающиеся на метр вниз, подводных крыла.

Как только он объяснил Игнату, что произойдёт в этом случае, тот моментально выдал своим конструкторам техническое задание. Стальной понтон-сэндвич с надувным резиновым вкладышем, мог нести на себе ещё и не такую конструкцию. Заодно он подсказал, что винты должны быть, как и рули, выдвижными и, взяв большой кусок пергамента, нарисовал ещё и эскиз большой, двухпалубной восьмиколёсной баржи-прицепа, колёса которой, после съезда в воду, должны подниматься вверх на специальных внешних осях. Расспросив Игната, какой двигатель тот собирается изготовить для Большой Шишиги, Митяй сразу же сказал, что прицепная колёсная, четырёхосная баржа должна иметь в длину не менее пятнадцати метров, а в ширину пять, чтобы потом, когда в ней, позднее, установят в машинном отделении на корме дизель, она превратилась в полноценное судно, пусть и с поднятыми вверх колёсами. Транспортное средство такого рода было для них самым предпочтительным, ведь тогда оно сможет, при наличие мощного тягача, ехать на буксире по степи с довольно приличной скоростью, да, и по воде также не станет плестись, как черепаха Тортила, отправившаяся в магазин за водкой.

А как безобидно всё начиналось. С надувного понтона, защищённого сверху и снизу стальными листами. Вообще-то такое конструкторское решение пришло в голову этого юного ведла только потому, что княгиня Софья освоила выпуск сверхпрочной, износостойкой резины, что и не удивительно, ведь она была ведла с говорящими камнями, а стало быть по сути дела волшебница в области нефтехимии. В общем все те знания, которые Митяй вложил в головы людей из каменного века, уже дали совершенно фантастические плоды и он в очередной раз убедился в том, что ведловство это великая сила и если в ведлах не воспитать доброту, миролюбие, рассудительность, мудрость и высочайшую ответственность, то земле очень быстро наступят полные кранты. Вот тут Митяй впервые задумался о том, что когда-то лемурийцы, атланты и гипербореи якобы воевали друг с другом применяя авиацию и атомные бомбы. Уж не он ли породил на свет таких дегенератов? Малость подумав, он всё же решил, что точно не он. Те войны происходили вроде бы сто пятьдесят тысяч лет назад. Тогда и кроманьонского человека не было.

Он прошелся по всем цехам машиностроительного завода и вернулся домой в приподнятом настроении. Пока что ему не на что было жаловаться. Митяй воочию убедился в том, что поступил мудро, удрав в отпуск вместе с Таней. Все те знания, которые он уже успел передать своим ученикам, те мигом схомячили, переварили в своих буйных головушках, усвоили и, приложив к ним свои природные ведловские способности, интерпретировали всяко разно, да, ещё и с колоссальной выдумкой. Теперь они жадно требовали от него только одного: — "Учитель, маловато будет. Давай ещё!" и он уже был морально готов к тому, чтобы продолжить свою бурную педагогическую деятельность, но всё же сначала решил проинспектировать всех старших ведлов. Делать он это начал ещё с утра, прямо во время завтрака. В Большом доме теперь жило намного меньше народа и он сделался намного комфортнее. В него уже провели газ и теперь женщины готовили еду на газовых плитах. Хотя близился к концу сентябрь, их попотчевали свежей клубникой и черешней, абрикосами и вишней и всё благодаря Нефтяной княгине. Софья ещё загодя сообразила построить большое хранилище для овощей и фруктов с регулируемой газовой средой, а попросту понижая температуру льдом до плюс пяти градусов и насыщая воздух в хранилище углекислым газом. Огурцы и помидоры, как и некоторые другие овощи, ещё не отошли полностью.

За завтраком Софья ела торопливо и мало разговаривала, хотя явно хотела поговорить с Митяем об очень многом. Покончив с завтраком, она хотела встать и выйти из столовой, но он с улыбкой попросил её не торопиться и сказал, что подвезёт до работы, а потом, в обед привезёт домой. Та заулыбалась и немедленно стала накладывать из большой чаши себе на тарелку ещё клубники. Митяй, чтобы не затягивать, быстро прикончил фруктовое ассорти на своей тарелке, запил всё холодным вишнёвым компотом и негромко сказал, обращаясь ко всем сразу:

— Ребята, в ближайшую неделю я собираюсь проверить, как идёт работа у всех ведлов-мастеров, а потом мы продолжим занятия в чупа-чупсе. Мне нужно научить вас очень многому, ведь я не передал вам ещё и сотой доли тех знаний, которые имею. Так что готовьтесь, мне есть что вам сказать.

Все, кто сидел за столом, за исключением одних лишь малых детей, облегчённо вздохнули и радостно заулыбались, а князь Денис, кормивший с ложечки внучку клубникой, спросил:

— Митяй, ну, и что ты намерен проверять? Всё же и так отлично видно хотя бы по тому, что стоит на этом столе. Ведлы-мастера как что новое сделают, так сначала к нам в дом тащат. Я уже замучился им объяснять, что мы не можем каждые два, три дня выносить из дома те вещи, что они изготовили неделей раньше, и заменять их на новые, а они всё равно тащат и тащат.

— Угу-угу, — глубокомысленно кивая, прогукал Митяй и ехидным тоном добавил, — а меня, Денис, не интересует весь тот хабар, которые они каждый день лепят. С этим ты уж сам разбирайся, а чтобы не заморачиваться, заведи княжескую госприёмку, но не в хате, а снаружи. Меня, княже, другое интересует, как наши ведлы-мастера своих учеников учат и к чему их готовят, а то знаешь, мне совсем не улыбается узнать, что они какие-то знания зажимают и оставляют их только для себя, любимых.

Нефтяная княгиня, услышав такие слова, сразу же нахмурилась и сердитым голосом проворчала:

— Если я узнаю, что кто-то так делает, непременно наведлую ему каких-нибудь болячек.

— Соня, не вздумай! — Тут же прикрикнула на неё Ольга — Мне только этого не хватало, снимать с ведлов-мастеров твою порчу. Не берись за старое, девочка. Уймись.

Софья обиженно воскликнула:

— Ольга, но Митяй ведь прав! Знаниями нужно честно делиться, как мясом в голодные дни, и нам не нужно отдавать охотникам их охотничью долю, чтобы они не ослабели. Доброта добротой, Ольга, но за такое, если это вскроется, ведлов-мастеров нужно обязательно наказывать и очень строго.

Митяй улыбнулся и постарался всех успокоить:

— Вот потому-то я сначала и хочу проверить всё сам, а то ведь может и так случиться, что кто-то из ведлов учит своего ученика по индивидуальной программе, и тут вы ему заявляете, что тот утаил от ученика какие-то знания. Ты-то сама как учишь своих учеников, Сонечка? Всех одной толпой или отдельными группами? Пойми, мне очень важно понять, правильно ли я вас учу, а если в чём-то ошибаюсь, то всё поскорее поправить.

Хотя хитрость Митяя была видна невооруженным глазом, никто, кроме Тани, этого не заметил и Софья первая завопила:

— Митяй, как это ты можешь учить неправильно? Да, во мне твоё каждое слово и по сию пору гудит громовым раскатом. Ты не можешь учить неправильно и я своих учеников учу, как и ты.

Благодарно кивнув Софье, Митяй встал из-за стола, поцеловал сначала Танечку, потом жену и вышел из столовой. Только теперь, выйдя во двор, он обратил внимание, что повсюду цвело множество цветов, семена которых он когда-то взял с собой в горы, чтобы разбить на кордоне красивый палисадник. Уже в Шишиге с которой за ночь сняли понтон, он сказал:

— Соня, любой учитель может ошибаться и я вовсе не исключение. Главное вовремя понять, что ты в чём-то ошибся и постараться всё как можно скорее исправить. Не допускает ошибок лишь тот, кто ничего не делает, Сонечка.

Софья улыбнулась и, переводя разговор на другую тему, поспешила задать ему вопрос такого свойства:

— Митяй, когда ты дашь говорящие камни всем ведлам?

— А никогда! — Смеясь воскликнул Митяй и добавил — Ведлы должны сами находить свои говорящие камни.

Софья немедленно возмутилась:

— Митяй, не говори так! Ведь ты же большой отец камней!

— Ну, и что с того? — Ехидно продолжал Митяй — Ольга тоже большая мать города, но она же не рожает каждого ребёнка за всех остальных женщин. — Высказавшись таким образом, он поторопился объяснить — Сонечка, большой отец камней это не должность, это людское признание. Свой первый урок после возвращения, я как раз и намерен посвятить тому, чтобы научить каждого ведла, как нужно правильно искать свои говорящие камни через воду и как грамотно раскрывать дом говорящих камней, они же все спрятаны и редко бывает так, чтобы лежали на раскрытых ладонях рек, как те, которые позвали к себе Таню. Ну, а для этого мне нужно хорошенько подготовиться к этому самому важному уроку. Поэтому я и хочу посмотреть на то, как вы, старшие ведлы-мастера, передаёте знания ученикам. Это для меня играет ещё большую важность, чем даже мой урок, посвящённый поиску говорящих камней. Представь себе, Соня, их у ведла может быть и не одна пара и не все он должен таскать на себе и об этом я тоже вам всем расскажу всё, что узнал, изучая в экспедиции эти удивительные инструменты.

Софья громко ахнула, а затем сказала:

— Митяй, теперь я поняла, почему мне так часто снится большой шар из красивого пёстрого камня, похожего по цвету на перья тех птиц, что ты привёз.

Вскоре они приехали в вотчину Нефтяной княгини и Митяй поразился тому, что увидел. Это был уже целый химический завод и на нём производили не одни только нефтепродукты. Имелся на территории завода и большой класс, на стенах которого висели плакаты из пергамента, кафедра с большим столом, на нём стояли наглядные пособия, и доской позади неё, но не чёрной, а белой, покрытой каким-то пластиком, на котором ведлы-мастера рисовали схемы цветными мелками. Да, этот класс самым радикальным образом отличался от чупа-чупса, но Митяй даже порадовавшись за Софью и её ведлов, не собирался ничего менять в своём классе. На химзаводе в этот день собрались все ведлы, включая самых юных, из числа желтоголовых даргов, а всего народа здесь насчитывалось почти триста человек и половина из них женщины. Митяй провёл с ними весь день до самого вечера. В первую очередь он убедился в том, что Нефтяная княгиня очень заботилась о здоровье своих мастеров и потому все работали в прорезиненной одежде, а некоторые и в противогазах, хотя каких-то жутких запахов он не ощутил. Пахло вполне обычно, нефтепродуктами. Чтоб травматизму не было, не разевай своё хлебло. Этот завет Митяя здесь чтили свято.

Ну, а по всему городу тем временем разнеслась весть о том, что большой отец камней решил проверить, как старшие ведлы учат своих учеников. С одной стороны разговоров и было только о том, что тем может нагореть, если они придерживают знания, а с другой слышались и такие злорадные заявления: — "Ну, бестолочи, держитесь! Сейчас наш ведар надерёт вам задницы за то, что вы вместо того, чтобы говорить ночью глазами через огонь, торопитесь домой, к своим женам и мужьям." Инспекционная проверка, из которой Митяй вынес для себя очень многое и даже восемь ночей провёл в стеклянном кабинете, разговаривая со своими проводниками знаний в массы глазами через огонь, продлилась почти три недели. Зато он очень хорошо подготовился к своему первому уроку, а население города за это время увеличилось ещё на два племени и почти тысячу восемьсот человек. Таким образом Дмитроград становился крупнейшим городом на всей планете, не говоря уже о том, что он давно стал центром мощнейшей цивилизации, в которой в основу благополучия людей были положены ведловство и новейшие знания. Ещё эта инспекционная проверка показала прекрасные моральные качества людей каменного века и то, что знания они считали всеобщим достоянием и ценили превыше всего.