Снежная Кэрол

— Даже так!? — она изумленно уставилась мне в район паха, буквально пожирая глазами. Этого я уже совсем не смог вытерпеть и, со словами: "Простите, госпожа", я практически пулей выскочил из кабинки. Эта девушка — спец, и моя госпожа поручила ей только подобрать мне одежду, а больше ничего не разрешала!

Найдя взглядом госпожу Кэрол, с облегчением пристроился, как и требовали новые правила, сбоку и чуть позади, при этом старательно отводя всё еще блестящий паникой взгляд в сторону и делая вид, что меня заинтересовали воооон те непонятные финтифлюшки.

Та самая женщина — спец, выложила на специальный стол всю отобранную для меня одежду и снова постаралась подойти ко мне поближе, под предлогом объяснений, но на этот раз Матерь Всего Сущего услышала мои молитвы, и госпожа наконец обратила на меня внимание.

На её вопрос я ответил честно: мне ничего на этом прилавке не понравилось. Но... если бы я начал спорить и отказываться от оказанной милости, пришлось бы задержаться в этом безумном месте ещё на несколько невыносимых минут. Так что я схватил первое, что попалось под руку, и передал это госпоже. И потому очень удивился, когда со словами "это твоё" мне в руки вложили маленькое зеркальце странной формы. Девушка-спец тоже за всем этим наблюдала. Это сумасшедший мир!

Гейда:

Вот гадство! С самого утра примчалась в приют для старичков, собираясь забрать брата домой, как там меня прямо с порога "порадовали": Кай подписал согласие на продажу на других планетах и уехал в неизвестном направлении. Ну не паршивец?! Сильно сомневаюсь, что он вообще способен что-то там решать, ляпнул сдуру, скорее всего, не особо разбираясь, и вот вам результат. Раньше за него женщины принимали решения, все было хорошо и правильно. А тут... Довыбирался! Мужчины совершенно не приспособлены к самостоятельной жизни, какой к праматери выбор?! Только четкие приказы и указания, так и им, и нам намного проще. Вот к чему хорошему Кая его решения привели? Вот где он теперь? Найду, привезу домой, и всыплю так, что на задницу неделю не сядет! Нет, две!

Ну, почему я не поторопилась?! Ну, да, вчера я напоминала привиденьице, очень не вовремя подхватила какую-то зверскую инфекцию и провалялась в кроватке, еле живая. Поэтому и не забрала Кая в тот же день, как его отправили в это заведение. А как только почувствовала себя лучше — сразу же помчалась сюда, где меня и огорошили "приятной" новостью.

Сколько себя помню, рядом всегда был Кай, мой двоюродный братец. Он был маминым любимчиком, первым и единственным парнем, который понравился мне. Я даже просила маму уступить его мне. Но отдать своего наложника любимой дочурке мама отказалась. Хотя до этого выполняла все капризы и просьбы. А тут такой облом! Сначала ссылалась на мой детский возраст, а когда я подросла, то сердито велела поискать себе другую игрушку, а её оставить в покое. Еще и тетушка Сайрийша, мамина сестра, мать Кая довольно резко высказалась против. Мол, стоит подыскать более подходящего мальчика, который бы со временем мог подарить мне дочь. Кай был моим двоюродным братом и, соответственно, ни о каких общих детях и речи не могло быть. Что тогда, что сейчас, это заявление кажется абсурдным. Какие к Матери Сущего дети?! Их в моих планах нет лет так двадцать точно, а вот использовать как наложников разрешается не то, что двоюродных, даже родных братьев. Но взрослые твердо стояли на своем: ищи другой предмет обожания и оставь парня в покое.

Ага! Счас! Бегу, ножки сбивая. Я, если что по-настоящему хочу, — не отступлю. И сейчас отступать не собираюсь. Может, я бы и успокоилась, но Кай, словно специально, не обращал на меня внимания. Нет, он был идеально вежлив и послушен, но не проявлял особого интереса ко мне, предпочитая витать в облаках. Мечтатель... Все твердил: "госпожа Фейяйна будет против", "госпожа Фейяйна запретила". Всем своим видом и возвышенными мечтательными взглядами кузен демонстрировал полное безразличие, ну, бегает кто— то мелкий под ногами, требуя особого внимания, ну и что? Такой мелкотни по всему Дому ой как много. А внимание взрослой женщины, пусть и не слишком приближенной к Старшей госпоже — это уже какая-то стабильность. В общем, братика я интересовала тогда не больше, чем остальные девчонки. Вот это было обидно! Я ведь была по-настоящему красива, даже в детстве. И это не простое хвастовство, уж к себе я всегда относилась самокритично. Впрочем и на ум никогда не жаловалась — сумела ведь с первого раза и без всякой помощи поступить в университет. В отличие от большинства моих родственниц, Старшая госпожа, тётушка Нийрийна, была очень довольна. Что ж до Кая... В детстве я даже всячески пакостила парню, но на все мои каверзы получала в ответ только мечтательно — грустную улыбку. Кай был словно не из нашего мира, эдакий печальный, загадочный принц из детской сказки. И я мечтала об этом принце. Матерь Сущего, да я стала лучшей воспитанницей в лагере для девочек, училась, как проклятая, чтобы получить стипендию в университете, прекрасно понимая, что с таким дальним родством к Старшей госпоже, как у меня, надеяться, что обучение будут оплачивать из казны Дома, просто глупо. Кто я такая? Дочь одной из многочисленных дальних родственниц, тут таких — пруд пруди, и все стараются получить местечко получше. Я с раннего детства знала, что мне придется буквально выгрызать свое место под солнцем. Зачахнуть в многочисленных коридорах Дома, выполняя мелкие поручения Старшей госпожи и надеясь на её благосклонность, у меня не было ни малейшего желания. И я училась, проводя в библиотеке все свободное время. Как только узнала, что поступила в университет — бросилась к маме, надеясь, что она оценит и хотя бы на время поделится своим любимчиком. Но нет, мама и слышать об этом не желала. Вместо этого мне выдали одного из наложников в мужья и, едва ли не пинками, отправили в университет. Причем Старшая госпожа Дома полностью поддерживала маму, считая такое увлечение одним единственным наложником попросту опасным.

Как же я тогда злилась! Всю обиду и раздражение вылила на новоприобретенного мужа, в первый же день выпоров его до синяков на заднице. Уже позже, смазывая попу Ойлейна иши, поняла, что ещё не все потеряно. Не разрешают играть Каем? Ничего, я терпеливая и упорная. Подожду годик — другой, скоро ему будет тридцать, и тогда женщин Дома он интересовать уже не будет. Кому нужен старичок, если рядом целый гарем свежих, юных мальчиков. Вот только мне никто кроме Кая не нужен, он такой восхитительный, так сексуально танцует, что и в тридцать многих двадцатилеток за пояс заткнет! Его можно еще пару лет использовать в свое удовольствие, пока совсем не состарится. И даже когда придет это время, я буду рядом в комнате прощания, держа Кая за руку до последнего его вдоха. Совсем скоро я смогу забрать его себе, даже Старшая не будет против, если потребуется — я готова выкупить свое сокровище. Надо всего лишь потерпеть немного.

Следующие три года я училась с особым упорством, хваталась за любую подработку, со временем у меня даже появились свои клиентки, которые не боялись доверить и серьезные проекты обычной студентке. Матерь Сущего, как я старалась! Да я ночами не спала, прорабатывая схемы и чертежи, чтобы побольше денег заработать и, в случае чего, выкупить мое сокровище. И что в результате? Согласно новым законам Старшая госпожа отдала парня в приют незадолго до того, как ему исполнилось тридцать. Я даже сначала обрадовалась, когда узнала. Так заполучить брата ещё проще. В приюте бесхозного наложника продадут любой желающей, причем почти даром, на оставшиеся деньги смогу купить квартиру в Венгсити и переехать туда вместе со своими мужчинами. Ну, надо же было так не вовремя заболеть!

Из офиса фирмы, занимавшейся распределением и перепродажей рабов, я вылетела злая, как тысяча слоногемотов в период гона, которым мешали особенно рьяные подглядывальщики. Они посмели продать Кая какой-то инопланетнице. Моего Кая! Хотелось рвать и метать, я даже рассуждать здраво не могла. Руки чесались от желания немедленно кого-нибудь порвать на мелкие кусочки.

Дверь в комнату захлопнула с такой силой, что на звук из своих комнат выглянули соседки, недоуменно переглядываясь между собой. Только сейчас мне не до них и то, что обо мне подумают, волновало в последнюю очередь. Какие к прародительнице сплетни, если моя жизнь буквально рушится на глазах и все жизненные планы летят к чертям?

И тут мой взгляд наткнулся на притихшего Ойлейна. В его зеленых глазах плескался испуг. Мой муж прекрасно знает, что подобное настроение не сулит ему ничего хорошего. Я привыкла сбрасывать напряжение, наказывая именно его. Старый добрый, безотказный способ. Действует всегда. Я не была жестока с мужем, строга — да. Но не жестока. В прочем и не баловала особо. Как по мне, так залог семейного счастья — вовремя пройтись ремнем по заднице своего мужчины. Тогда мыслей дурных в голове не будет. Вон Кая не пороли давненько, и что хорошего вышло? Этот дурачок теперь неизвестно где и в чьих руках. Только мужчина способен на подобную глупость! Ну, ничего, как только получу Кайлийя, первым делом возьмусь за его воспитание. Он у меня спокойно сидеть не скоро сможет! Для его же блага! Вон Ойлейна наказываю за любые, даже мелкие проступки, и ежемесячная порка в качестве профилактики — и никаких проблем. Хотя...Ойлейн и не Кай.

Тем временем Ойлейн приблизился ко мне, опустившись на колени заученным движением, и взволнованным голосом попросил:

— Госпожа, позвольте помочь Вам. — Дождавшись разрешения, муж очень осторожно помог мне снять обувь, после чего прижался к моим ногам, словно к бесценному сокровищу и, едва касаясь губами, поцеловал каждую ступню. Совершенно глупый вечерний ритуал. Ну почему Кай сейчас летит к другой женщине, а рядом со мной Ойлейн, который и мизинца братика не стоит?! Неравноценная замена.

— Госпожа, вы расстроены. Могу я что-то сделать для Вас, чтобы отвлечь от грустных мыслей?— Ойлейн старался выглядеть смелым, но в его глазах плескался страх. Мой муж боялся боли. И был исключительно послушным, изо всех сил стараясь не нарваться на порку или что похуже. Но стоило мне прийти домой в таком настроении как сегодня — и он буквально сам напрашивался на наказание. Ради меня? Зная, насколько это помогает мне расслабиться и успокоиться? Как по мне, это глупо, но очень кстати. И это качество, пожалуй, единственное, что не вызывало в нём раздражения. В принципе, мой муж был хорошим мальчиком, просто он не был Каем.

— Можешь, Ойлейн. И ты прекрасно знаешь, что надо сделать.

— Мне приготовить плеть, госпожа? — спросил он, кусая губы от волнения. И получив разрешение, бросился выполнять приказ.

Завтра же с самого утра слетаю в ДИС и попытаюсь вытрясти информацию о женщине, купившей Кая. Матерь Сущего, да я весь храм свечками заставлю, только помоги вернуть мне моего мальчика! Он мой! Должен быть моим! И плевать я хотела на все трудности, всё вверх дном переверну, но найду его. Только сейчас немного приду в себя, успокоюсь и тогда...

— Простите, госпожа. Все уже готово. — Из размышлений меня вырвал голос мужа. Он замер на коленях в ожидании моих действий.

— Хорошо. Ты быстро справился. — И тут же потребовала: — А теперь раздевайся, Ойлейн.

Наблюдая, как муж красивым отточенным движением сбросил с плеч рубашку, довольно усмехнулась. Хорошо. Все будет хорошо. Я верну Кая, чего бы мне это не стоило. Верну!

Глава третья

Кэрол:

В торговом центре мы всё-таки провозились очень долго, городские пробки тоже не добавили времени. Так что, на ходу перекусывая парой блинчиков с мясом из уличного бистро, мы только и успели забрать мои вещи из гостиницы, и галопом в космопорт.

Кай, глухо застёгнутый на все пуговицы, в шапке с опущенными ушами смотрелся слегка комично в столичной осени. Хотя, конечно, стыдно придираться — не привык человек к холоду, да и промёрз с утра. Тем более три большие сумки в руках делали его вполне обычным новичком рудокопом.

Челнок на мою базу стартовал в четыре утра. Уже в три мы были в космопорте. Как оказалось, тютелька в тютельку, чтоб успеть с оформлением. Женщины в столе регистрации сначала очень неспешно прочитали документы Кая и наш договор, после чего, косясь на меня, как на чумную, принялись так же неспешно оформлять пропуск на поле. На мнение этих тёток мне было плевать. Даже если по компании пойдёт слух, что начальники рудников начали обзаводиться рабами. Даже если там начнёт мелькать моё имя. Переживу! Больше волновало время: не успеем взлететь в выделенное окно, проболтаемся тут ещё с полсуток минимум.

Прочувствовав всю бумажную волокиту в полном размере, к четырём мы всё-таки отыскали на взлётных площадках компании свой челнок. Знакомый мне пилот возился у шасси, отскабливая палкой что-то, прилипшее к практически утонувшему в грязи колесу.

— О! Кэрол... тля, вас двое, а у меня полсалона коробками забито... Ты вроде одна всегда была, я взял...

Я заглянула в салон. Местечко осталось только на одного пассажира.

— А что в коробках?

— Оборудование измерительное. Грузовым его не отправить, у него требование по предельной вибрации. Марта просила взять.

Я скинула куртку и забралась в салон.

— Не боись, влезем! Кай, давай сумки. — Моя покупка аккуратно, по одной передал мне наши вещи, и я растолкала их на коробки. — Теперь твою куртку и шапку, а то запаришься, пока долетим.

Уже менее охотно Кай передал мне свою одежду. Затолкав по углам и её, я выпрыгнула из салона.

— Залазь. Ага, вот ту сумку под ноги, ту под локоть... А я сверху!

Я захлопнула дверь челнока, втиснулась на коленки мужчины и махнула пилоту:

— Всё, мы готовы лететь.

Кай:

Я замерз. Нет, не так, я ЗАМЕРЗ! Несколько слоёв одежды почему-то мало помогали согреться. И я даже понимал почему. Не раз замечал, что когда сильно волнуюсь, кончики пальцев леденеют, но сейчас всё это ещё и поддерживалось неприятной погодой. Так что, мне казалось, что ступни и кисти буквально вымораживает.

Меховая шапка закрывала половину обзора, но зато спасала от ветра. А три большие сумки приятно оттягивали руки, напоминая мне, что я уже больше недели не был в качалке, и не плохо бы было размять мышцы. А ещё мне хотелось вздохнуть с облегчением. Ведь сейчас мы полетим к госпоже домой, где точно уже не будет всей этой толпы непонятных людей и сумасшедшей мешанины всего и вся. И можно будет привычно сесть на колени на мягком ковре у её кровати. А если совсем повезет, то в меня уже сегодня поиграют и я смогу доказать госпоже, что она не ошиблась с выбором.

Окрыленный мечтами и привычно следующий за своей госпожой, спокойно прошёл всё оформление. И очнулся лишь тогда, когда очередной мужчина-спец окликнул мою госпожу. ПО ИМЕНИ! Да что он себе позволяет? Я с негодованием уставился на нахала, с каким-то сладким предвкушением ожидая, как этого самоубийцу осадят. Но госпожа отреагировала на удивление миролюбиво и не разозлилась даже тогда, когда этот чёртов спец сказал, что у него нет места и ютиться госпоже придётся среди коробок. Такое отношение к женщине выходило за рамки моего понимания.