Прячьтесь! Будет ограбление!

— А надо что-то делать? — немного напрягся Глебов.

— А как же. Пойдемте.

Проведя парня через кухню, менеджер привела его в тесную подсобку. Здесь на крючках на стене висели передники для персонала и костюмы для официантов.

— Меня что, шеф сдал в рабство? — уныло спросил Глебов. — Только я того... не умею ни готовить, ни быть официантом.

— Не волнуйтесь, всё гораздо проще. Наш промоутер не вышел на работу, поэтому срочно понадобился новый. — Менеджер указала на висящий на крючке пухлый полиэтиленовый пакет. — Вот ваш костюм.

Сняв одну ручку пакета с крючка, Глебов заглянул внутрь, после чего с обреченным выражением на лице уставился на менеджера.

Улыбнувшись, девушка кивнула.

— Да-да, это он...

Костюмчик у промоутера оказался что надо — под стать названию ресторана — и сидел просто идеально. Молния полностью скрывалась под короткой шерсткой комбинезона, меховые перчатки ничуть не мешали держать пачку листовок, по размеру даже подошли вшитые в костюм ботинки. Единственное, что напрягало, это башка костюма, изображающая улыбающегося кота. Непропорционально большая по сравнению с телом, она была тяжелой, а смотреть приходилось сквозь сеточку в районе белозубой широченной улыбки кота. Ну, а еще заказчики костюма избрали для него довольно странный цвет — видимо, им никто не сказал, что Чеширский кот должен быть серым в черную полоску, но никак не ярко-оранжевым. Возможно, в солнечный день лета рыжий кошак смотрелся не так уж вырвиглазно, но серым промозглым осенним вечером на серых питерских улицах в сером историческом центре города он казался неуместным.

И так же себя чувствовал находящийся внутри костюма Глебов. Неуместный... Абсолютно бесполезный и неуместный неудачник, отслуживший в армии, почти закончивший институт, занимающийся в свои двадцать шесть лет непонятно чем и не имеющий в этой жизни никаких перспектив. Вернее, перспективы устроиться и достойно прожить до пенсии были, но только ради них нужно было сделать всего ничего — отказаться от своей мечты работать в кино.

И в этот самый момент он был готов. Стоя в идиотском костюме посреди улицы, обтекаемый редкими прохожими, Глебов, понуро свесив голову, размышлял о своей никчемной жизни и хотел все бросить — работу, позволяющую еле-еле зарабатывать себе на пропитание, институт, диплом которого можно будет выбрасывать сразу по его получению, и двух друзей — не самых лучших и приятных, но единственных настоящих друзей, которых удалось завести в этом сером городе.

AUDI-TT остановилась напротив витрины полу-пустого ресторана. Двери машины распахнулись, выпуская Лешу и Аню, переодевшуюся в простое синее платьице до колен и вязаную кофту.

Прошествовав с гордым видом мимо унылого рыжего кота, подавшего признаки жизни, пара подошла к дверям ресторана, прошла внутрь. При этом рука молодого человека на секунду коснулась талии девушки. Послышался озорной смех, сверкнула яркая улыбка. Двери ресторана закрылись, и смех оборвался.

А Глебов все продолжал и продолжал тупо глазеть на витрину ресторана, сквозь которую было видно, как Леша помогает Ане сесть за дальний столик. Той самой Ане, которая утром отвергла его в двадцатый раз, но теперь так легко позволила самому большому говнюку института прикоснуться к себе. А все потому, что он был в разряде перспективных молодых режиссеров, у него была шикарная тачка и немерено денег. Вполне достаточно, чтобы позволить оплатить ужин в дорогом ресторане, из всего меню которого сам Глебов мог бы позволить себе лишь маленькую чашку кофе. Без сливок и без сахара...

Из-под маски кота, напугав шагающего мимо мужчину в деловом костюме, донеслось злобное шипение:

— С-с-сука...

Подбежав к Глебову со спины, мальчик лет семи — светловолосый, голубоглазый и с невинной, как у ангела, улыбкой — дернул костюм кота за хвост.

— Дяденька-дяденька, — звонким, радостным голоском прокричал мальчик, — а можно мама сфотографирует меня с вами? — Глебов не реагировал, и мальчик энергично задергал кота за хвост. — Ну, можно-можно?

Обернувшись, улыбающийся Чеширский кот наклонился к ребенку и с угрозой произнес:

— Убейся, маленький засранец! Не видишь, я работаю?!

Вздрогнув, мальчик попятился от страшного кота, повернулся к дожидающейся его неподалеку матери и, заревев в голос, побежал к ней.

Снедаемый ревностью Глебов подошел к краю витрины, присел, чтобы его было не так-то просто заметить, на корточки, для лучшего обзора прислонился лицом к стеклу и принялся следить за своими знакомыми по институту.

Менеджер, стоя за кассой рядом с протирающим стаканы меланхоличным барменом, делала вид, что пересчитывает выручку, тогда как на самом деле ее занимало иное — она подслушивала. Вот уже минут пять молодой симпатичный парень пытался заманить свою спутницу к себе домой, но та все не сдавалась. И даже начинала раздражаться от настойчивости своего спутника.

— Я еще могу простить, когда ты пытаешься меня полапать, — сказала Аня, — но даже не надейся затащить меня в постель. У нас с тобой ничего не будет. Никогда. Ясно?

— Как насчет вина? — предложил Леша.

— Доставай сценарий и давай наконец займемся обсуждением моей роли, — велела Амирова. — Ты видел пометки моего консультанта? Ты видел, сколько их много? Ты понимаешь, что сейчас твоя будущая короткометражка — полный отстой?

— Елена, — отвлек менеджера меланхоличный голос бармена.

Закрыв кассу, менеджер повернулась к подчиненному.

— Елена, а как вам наш новый промоутер? Вы не заметили в нем ничего странного?

— Нет, — покачала головой девушка. — Такой приятный молодой человек. А что?

— Странно. А вот мне почему-то кажется, что он — наркоман.

С каменным выражением лица бармен кивком указал на витрину, к самому углу которой с улицы прилипла улыбающаяся голова костюма сидящего на корточках промоутера. Причем он, ища лучший угол обзора, постоянно вертел головой, отчего создавалось впечатление, что Чеширский кот чешется мордой о витрину.

Получив от менеджера нагоняй, Глебов был вынужден убраться подальше от витрины и заняться раздачей листовок. Что творилось в ресторане и чем именно занимались Аня и Леша — он не знал, но его подогреваемое ревностью воображение рисовало ему ужасно развратные и пошлые картины. Он был уязвлен, кипел от злости и был готов потерять над собой контроль.

Двери ресторана открылись, и на улицу вышла Аня. За ней, улыбаясь и касаясь локтя девушки, шагал очень довольный собой Леша.

Преградил парочке путь к машине, промоутер протянул Леше листовку.

— Отвали, — кинул Леша, сделал шаг в сторону, пытаясь обойти наглого промоутера, но тот повторил его маневр и снова, потягивая листовку, встал у него на дороге.

Недовольно пробурчав что-то, Леша послушно взял листовку, шагнул в сторону — и перед ним с вытянутой рукой снова возник рыжий Чеширский кот. Леша вырвал из руки промоутера листовку, опять шагнул в сторону, но кошара раз за разом преграждал ему путь к машине.

Взяв с десяток листовок, Леша не выдержал и наконец грубо толкнул промоутера в грудь.

— Дай пройти, придурок!

Бросив все листовки на тротуар, промоутер сам толкнул Лешу, стукнул себя кулаком в грудь и, подняв руки, принял боксерскую стойку.

— Отстань от нас! — крикнула кошаку испуганная Аня и, вцепившись Леше в руку, попытавшись оттащить его назад, затараторила: — Пойдем-пойдем, не связывайся с ним. Он ненормальный.

В ответ на слова девушки чересчур агрессивный Чеширский кот опустил руки, стыдливо свесил голову и смиренно отступил в сторону. С видом, полным раскаяния, он даже проводил перепуганную парочку взглядом, пока те не сели в машину и не тронулись с места. А после расстегнул молнию комбинезона, запустил за пазуху руку и достал ключи от машины...

Ведя машину в жидком трафике, Леша раздраженно стучал кулаком по рулю.

— Как это вообще понимать? — кипел от злости парень. — Как это быдло посмело меня толкнуть?

Бросив копаться в сумочке, Аня покосилась на него и усталым голосом попросила:

— Ой, да успокойся уже.

— И зачем ты меня остановила? — накинулся на нее Леша. — Я бы вломил ему!

— Успокойся. Уже поздно строить из себя крутого.

Леша мрачно ухмыльнулся.

— Ну уж нет. Я должен вернуться и разобраться с ним! И не смей меня останавливать!

Аня иронично покосилась на парня.

— Ну, вперед. Только сначала докинь меня до метро.

Леша бросил взгляд в зеркало заднего вида: светя включенными на ближний свет фарами в заднее стекло Ауди, вплотную к ее багажнику ехала темная «девятка», из-за руля которой торчала огромная улыбающаяся башка Чеширского кота. Зажмурившись, Леша потряс головой, открыл глаза и снова уставился в зеркало: на этот раз «девятки» не было.

Показалось, выдохнул от облегчения Леша, глянул в боковое зеркало, скосил глаза чуть дальше, и из его горла вырвался сдавленный хрип. Перестроившись, «девятка» ехала рядом, а за ее рулем сидел и смотрел прямо на него давешний промоутер. Убрав одну руку с руля, Чеширский кот провел себя оттопыренным большим пальцем по горлу.

— Мамочки, — пискнул Леша и до упора вдавил педаль газа в пол.

От резкого ускорения Аню вжало в сиденье.

— Придурок, ты что творишь? Осторожней!

Резко вывернув руль, Леша на огромной скорости объехал автобус и истерично закричал:

— Он преследует меня! Он хочет меня убить!

— Кто?

— Кот!!! Он хочет отрезать мне голову!

— Какой еще кот? — завертела головой Аня. — Кто нас преследует?

— Да вот же он! — Леша глянул в зеркало заднего вида, но никто и не думал гнаться за несущейся по улице Ауди. Сбросив скорость, парень пробормотал: — Странно, я точно видел его...

Заурчав на пару секунд, двигатель «девятки» опять стих, дав понять, что Глебову не суждено помешать свиданию Ани и Леши. Но молодой человек не сдавался. Он снова и снова поворачивал ключ, надеясь, что машина оживет и что тогда ему удастся догнать и забрать у этого прилизанного мажора девушку, которая явно достойна парня получше какого-то маменькиного сыночка. Но который каким-то образом увез ее... Наверное, к себе домой.

Но двигатель все не заводился, а от всплывающих в голове картин становилось дурно. Глебов представлял себе, как Audi-TT останавливается во дворе какой-нибудь модной и дорогой новостройки, как Леша нагло и победоносно смеется, как Аня улыбается ему и как они начинают целоваться. После чего, лапая девушку, Леша заводит ее в свою парадную.

Сорвав голову костюма, Глебов со всей дури три раза стукнул кулаком в потолок машины, с каждым ударом повторяя:

— Черт! Черт! Черт!

Бредя вдоль дороги, тянущейся мимо пустыря в спальном районе, усеянного высоченными хрущевками, Глебов в одной руке нес голову костюма, а во второй держал полупустую алюминиевую банку из-под пива. Уже давно стемнело, приближалась полночь, но Глебов никуда не торопился. Он просто брел вдоль улиц вот уже четвертый час, пил пиво, а в его наушниках играла трагическая инструментальная музыка.

Глебов думал. Об Ане, о себе, о своей прошлой жизни, о своем будущем. И в последние пару часов в голове то и дело проскакивали сказанные Прохором слова: «Чтобы добиться чего-то значительного, нужно быть готовым пожертвовать чем-то еще более значительным».

И размышляя о своей никчемной жизни и своей наивной мечте, Глебов готовился пожертвовать тем единственным, что действительно принадлежало лишь ему — своей свободой.

Глава 7

Дожидаясь возвращения припозднившегося друга, никто не спал. Гоша, сидя на полу, мазал гуталином туфли, Шутов, валяясь на диване, пялился в экран ноутбука и ножиком чистил яблоко.

Завидев ввалившегося в комнату нетрезвого Глебова, Шутов удивленно хмыкнул:

— Зачетный прикид. Ездил на секонд? А почему не взял нас?

Подойдя к кровати, Глебов бросил голову костюма на пол и уселся на пол, скрестив ноги по-турецки. Некоторое время он сверлил рыжего взглядом, после чего вскинул руку, указал на него пальцем и заявил:

— Сделаем это!

— Сделаем что? — не понял Антон.

— Достанем деньги для нашего фильма. Любым способом. Ограбим, убьем, возьмем заложников и потребуем выкуп. Неважно как, но мы должны сделать это!

Вылупившись на друга, Шутов по инерции продолжил чистить яблоко и результат не заставил себя ждать. Ойкнув, он бросил яблоко, поднял к глазам палец, на котором выступила капелька крови, и мгновенно позеленел. Схватившись за рот, сдерживая рвотные позывы, Шутов выбежал из комнаты.

Покосившись на друга, Покровский спросил:

— Пил, что ли?

— Немного, — признался Глебов и достал из головы костюма последнюю банку пива.

Заклеивая палец пластырем, в комнату вернулся Шутов.

— Сергей, а Сергей, ты это... серьезно насчет преступления?

— Что, уже передумал? — грубо спросил Глебов.

— Ну... как бы... я-я... хочу... — Окончательно переволновавшись, он был вынужден достать из кармана брюк ингалятор, сделать вдох. Лишь затем смог продолжить: — Если честно, идея с преступлением уже не кажется мне хорошей.

— Ну и отлично. Обойдусь без тебя. Теперь будет некому облажать все дело.

— Но! — Шутов вскинул перед собой палец. — Я не хочу всю жизнь ждать шанса увидеть свой фильм на экране и так и не дождаться его.

Глебов кивнул.

— Я тоже.

— Я готов сделать все, чтобы осуществить свою мечту.

Постепенно загораясь, Глебов улыбнулся.

— Я тоже готов!

— Наше будущее зависит только от нас и от нашей настойчивости!

— Правильно!

В жесте революционера вскинув перед собой кулак, Шутов заявил:

— Сейчас нас никто не знает, но мы сделаем все, чтобы нас заметили! Мы не останемся никем! Мы прокричим о себе на весь мир!

Вскочив с пола, Глебов протянул другу раскрытую ладонь.

— Да, ты прав! Прокричим о себе! Дай пожать твою руку, чувак!

Глядя, как друзья жмут руки, а после обнимаются, Гоша с некоторым восхищением заметил:

— Идиоты...

Сидя рано утром за угловым столиком в Макдаке, троица обсуждала свои дальнейшие действия, обговорить которые не удалось по причине нетрезвого состояния Глебова. Вернее, дальнейшие действия обсуждали Глебов с Шуовым, перед которыми стояло по пластиковому стаканчику с кофе, а между ними на столешнице валялась куча скомканных оберток от гамбургеров и картошки-фри. Гоша же покачивался, балансируя, на задних ножках стула, посасывал через трубочку большую колу, выглядел беззаботным и старался не глядеть на парочку ухоженных мужчин, разодетых по последней моде, которые постоянно кидали на него заинтересованные взгляды.

— Во-первых, — сказал Глебов, — нам нужно оружие.

— Верно, — кивнул Шутов, — на дело ходят с большими пушками. Поэтому нужен обрез или дробовик. А если не найдем обрез или дрободан, нужен хотя бы пистолет.

Глебов удивленно моргнул.

— И где мы достанем хотя бы пистолет?

Шутов пожал плечами.

— Поспрашиваем народ на рынках. В русских фильмах на рынке можно купить что угодно. Даже гранатомет.