Гринвуд

— Финли, у тебя никогда элгландского [4] палаша не было?

— Почему же не было, у меня и сейчас в подвале парочка припрятана.

— Они же тяжеленные.

— Что верно, то верно. Драться таким тяжело, но он просто вырывает оружие из рук противника, если не разрубает пополам. А почему спрашиваешь?

— Привиделось.

— Понятно.

Пик глюков пришелся на утро пятого дня. Тогда Лиама действительно пришлось привязать к кровати. Но к вечеру того же дня вместе с жутким жаром глюки ушли. Лиам спокойно проспал до утра. А в конце недели впервые снял повязку.

— Это только на пару часов. Не будем рисковать, — заявил тогда Финли.

Но прошел еще день, а глюков так и не было. Лиам просился за хутор, но уломать отца так и не смог, до тех пор пока не появился Грэг. На этот раз такой же лохматый и бородатый, как Финли. Грэг завалился на хутор, когда Лиам, сидя в тени перед домом, подгонял рукоятку нового револьвера отца под себя.

— Здорово, студент, — протянул он Лиаму руку.

— Привет, Грэг, — ответил на рукопожатие Лиам. — Я курсант.

— Один хрен, — отмахнулся Грэг. — Ты чего бледный такой?

— Болею. Неделю из дома не вылезал.

— Подцепил... — Грэг понимающе подмигнул. — Надеюсь, оно того сто́яло?

— Да иди ты! Меня лис бешеный укусил. Это вы с Финли вечно гостинцы из борделей таскаете.

— Неправда, — совершенно серьезно ответил Грэг. — Мы ходим только в надежные места, — и добавил доверительным тоном: — Могу посоветовать.

— Да не надо.

— Ну не хочешь, как хочешь. А 'Три лисы' к академии ближе всего.

— Так это же обычный паб! — удивился Лиам.

— А для тех, кто тихонько скажет бармену волшебные слова, — не только. Но ты же не интересуешься. Ладно, где твой старик?

— В мастерской, патроны делает. Не называй его стариком, он этого не любит.

— Именно потому и называю.

— Грэг, — не сдержался Лиам. — А какие слова волшебные?

— Джин с вишенкой.

Через полчаса Финли вышел в полном обмундировании. Высокие кожаные сапоги, штаны и рубашка из конопляной парусины, тяжелый походный ранец со скаткой шерстяного одеяла да однозарядная винтовка. В кобуре на правом боку один из новых револьверов, слева в ножнах — скиннер, а на левом предплечье — ножны с длинным, как у Лиама, стилетом. Только стилет Финли был четырехгранным и имел короткую гарду. Как раз для хвата через крестовину.

— Ты в бордель всегда с винтовкой ходишь?

— На этот раз в Окенхолт пойдем.

— А чего так далеко? Туда же несколько дней переться.

— Три, если лесом идти, а еще немного там задержусь.

— Много взял?

— Не твое дело, — ответил Финли.

— Надеюсь, после твоего похода не останемся без денег?

— Можешь не переживать. За частокол ни ногой и лекарство пей регулярно.

— Нормально! — возмутился Лиам. — Сам к шлюхам, а меня дома оставляет.

— Не только, еще и снаружи запру.

— Думаешь, это меня остановит?

— На какое-то время. А потом приду и поколочу, если узнаю, что выбирался.

— А как узнаешь?

— Оставлю Зверя. Как надзирателя.

Глава 9

В последние минуты Грэг образумил-таки Финли, сказав, что Лиам легко сможет перебраться через частокол, а пес останется внутри. Поэтому не нужно вешать замки на двери и ворота. Пускай лучше пес везде следует за парнем. Особого выбора не было, и Финли согласился.

Лиам тоже проявил благоразумие и не побежал в лес. Сначала спилил все лишнее с металлической части рукояти нового револьвера, потом подогнал по размеру две ясеневые дощечки и под конец лобзиком нанес на дерево неглубокую сетку порезов, чтобы рукоять никогда не скользила в руке.

И даже после этого не пошел в лес, а стал тренироваться в стрельбе и быстрой перезарядке. Для этого на хуторе использовались толстые деревянные срезы на треногах. Самый большой срез имел в диаметре полметра, а вот в толщину был всего сантиметров двадцать. С него Лиам и начал тренировку.

Вложив револьвер в кобуру, парень тут же быстро выхватил его и навел на мишень. Так повторялось несколько раз, пока наконец не выдавил барабан и не нажал на кнопку экстрактора. Патроны посыпались на землю, и Лиам быстро наполнил барабан теми, что были в поясном патронташе. Еще шесть воображаемых выстрелов — и новая замена. Парень с радостью расстрелял бы весь боезапас сразу, но тогда пришлось бы самому снаряжать новые патроны в мастерской, а это дело он не любил. В итоге Лиам сделал только двенадцать настоящих выстрелов, кучно нашпиговав сердцевину мишени свинцом.

С пистолета он переключился на стилет — быстро вгонял его в деревянную колоду и старался так же быстро вытаскивать. Действовал не своей сталью, а тренировочной железякой Финли. После этого ее пришлось равнять и затачивать. Последним упражнением было метание уже собственного стилета. Только после этого Лиам почувствовал, что готов выйти в лес, но на хутор спустились сумерки, а живот шумно потребовал еды.

С утра пораньше, перекусив куском копченой оленины и угостив таким же Зверя, Лиам нацепил кобуру с револьвером, потом ножны со стилетом. — Ну что, Зверь, погуляем?

— А может, не стоит? — переспросил пес, лениво повернув голову. Собственно, прозвучало это как 'вруф-уф', но Лиам понял.

— Чего?! — распахнув рот от удивления так, что можно было и челюсть вывихнуть, переспросил он.

— Говорю, может, не стоит? — вновь сказал Зверь.

— Э-э-э. Знаешь, Зверь, я лучше пойду, лекарство выпью да полежу.

— Хорошая идея, — поддержал пес.

У себя в комнате Лиам схватил со стола склянку с лекарством и отпил большой глоток, потом посмотрел в шкафу, там стояло еще две бутылки, и сделал для надежности еще один глоток. Не каждый же день с тобой лохматые волкодавы разговаривают. В кровати пролежал до обеда, и лежал бы дольше, да вскоре опять начало урчать в животе. Зверя на кухне не было, Лиам позвал, в одну миску налил воды, а во вторую положил сыра и хлеба с олениной. Сам ел то же самое, хотя и запивал холодным чаем. Когда прибежал Зверь, Лиам осторожно спросил:

— Зверь, ты умеешь говорить?

— Гав, — ответил Зверь. И значило это 'гав'.

— Хорошо, совсем-совсем не умеешь? — уже более уверенно спросил Лиам.

— Уф, — ответил Зверь, пережевывая хлеб. И, к превеликой радости Лиама, значило это 'уф'.

— Прекрасно, значит, пойдем на луг. В лес пока не сунемся, но на луг, наверное, можно.

Говорить с псом Лиам не считал чем-то необычным. Сколько мог припомнить, Финли всегда говорил. Да и Зверь всегда проявлял прекрасную сообразительность. Но вот допустить, что пес действительно может говорить... Лиаму даже представить такое было трудно, ведь для этого нужна магия, а ее в Союзе Широв осталось ну очень мало.

Глава 10

Финли вернулся домой через полторы недели, и не со стороны Окенхолта, а со стороны мертвых деревень. Весь пыльный, грязный и даже исхудавший. На левом рукаве посередине плеча отчетливо проступало пятно крови. О ране говорила и сквозная дыра в рубашке.

— Шлюхи у нас теперь еще и постреливают? — спросил Лиам.

— Шлюхи всегда любили стрельбу, но это не их подарочек.

— А чего от тебя женщинами не пахнет?

— Откуда ты знаешь, как пахнут женщины?

— Ну... — Лиам густо покраснел.

— Это пять дней назад было. Любой запах выветрился бы.

— Да я носом лучше чуять начал. Со зрением и слухом та же штука. Так вот, пороховым дымом от тебя несет конкретно, по́том — как от Монстра, а женщинами ни грамма.

— На полдороге, когда шли обратно, забрели в заброшенное селение и наткнулись на мародеров.

— Это ж какими кругами вы ходили?

— Не важно. Грэг нашел еще один не оскверненный храм Триумвирата. Хотели зайти помолиться. Пришли, когда эти уроды серебро из храма выносили.

— И?

— Осквернили они храм, — тяжело вздохнул Финли.

— Я спрашиваю: с мародерами что?

— А, пристрелили.

— А серебро?

— Вернули в храм.

— Так забрал бы себе, храм же оскверненный.

— Забрать серебро из храма можно только с разрешения священника, — совершенно серьезно ответил Финли.

— Только бы никто не узнал, что это вы их положили, — покачал головой Лиам.

— В лес ходил? — серьезно спросил Финли, видать, чтобы сменить тему.

— На лугу был, в лесу — нет.

— А мы сейчас Зверя спросим. Зве-эрь!.. — Тот появился почти сразу, прибежал из-за курятника, весело помахивая хвостом. — Ну что, бегал он в лес?

— Гав, — ответил пес.

— Чего? — удивился Финли.

— Гав, — повторил Зверь.

— Понятно, — сказал Финли и посмотрел пронизывающим взглядом сначала на Лиама, а потом на пса. — Говорит, что бегал туда каждый день.

— Блин, а я уж было подумал, ты действительно понимаешь, — покачал головой Лиам.

— Да верю я тебе, верю! — Финли весело хлопнул парня по спине.

— Теперь я полностью восстановился, даже больше. Смотри. — Лиам вытащил из ножен стилет. — Видишь вон тот сучок на столбе? — Он указал на частокол.

— Там все столбы в сучках.

— Ладно. — Лиам замахнулся и бросил. Стилет пролетел метров двадцать и уткнулся в маленький, величиной с пенни, сучок. — Ну как?

— Сейчас посмотрю. — Финли подошел к столбу и вытащил стилет. Он вошел не точно по центру, но все равно было впечатляюще. — Ты хочешь сказать, что в него и целил?

— Естественно! Но это еще не все. — Лиам отступил к стене дома, сделал несколько быстрых шагов и прыгнул на добрый десяток метров, если не больше. — Я тренировался, — с гордостью произнес он.

— Я вижу, только это, скорее всего, от моего зелья.

— Вот всегда так!

— А с реакцией как?

— Не знаю. — Лиам пожал плечами. — Принести палаши?

— Просто развернись. — Лиам послушно исполнил приказ, а Финли вытянул револьвер из кобуры.

— Надеюсь, ты не собираешься меня пристрелить? — кичась своим звериным слухом, спросил Лиам.

— Нет, конечно, — громко ответил Финли, чтобы Лиам не услышал, как, рассекая воздух, ему на затылок падает револьверная рукоять.

— Гав! — возмутился Зверь.

— Ой, а у тебя есть идеи получше?

— Вуф.

— Он для этого слишком молод и горяч. Все, надо быстрее работу заканчивать. Не люблю со священным серебром возиться. — Финли вложил револьвер в кобуру, вскинул Лиама на плечо и понес в дом.

Первым делом влил парню в рот снотворного, а после обработал рану заживляющим зельем. Пока оно шипело и затягивало ранку, а также разъедало готовую уже выскочить шишку, Финли начал готовиться к операции. Вновь достал футляр со своими хирургическими инструментами, приготовил тазик, виски, рюмку с серебряным амулетом. Предстояло вернуть полумесяц на место в затылке Лиама.

Глава 11

К Бериде вышли под обед. Лиам совершенно не выспался и все время зевал. Единственное, что заставляло двигаться, так это договор с Волчонком. Хотя без вечно подгоняющего Финли он бы наверняка опоздал.

— Да что ты как сонная муха?

— Спать хочу.

— В дилижансе выспишься.

— Ага, как же! — Лиам задрал голову и посмотрел сквозь густую листву на затянутое серыми тучами небо. На крыше не поедешь, а внутри, как всегда, — что в бочке с сельдями.

— Вот поэтому-то ты и едешь раньше.

— Не один я такой умный. Сейчас студенты ордой попрут в университеты. Дилижансов на всех не хватит.

— Разнылся, ну прям как баба. Смотри, дубы пошли. Считай, уже в роще.

Действительно, вскоре исчезли прошлогодняя листва и кусты, деревья поредели. Но в любимом месте отдыха горожан — Бериде — оказалось пусто. Во-первых, вторник — рабочий день; а во-вторых, серые тучи предвещали скорый дождь, хотя и делали это уже второй день.

Зато для гнедого мерина Волчонка была благодать. Обычно старик Вулфи останавливал телегу возле начала рощи. Трава там была выщипана скотиной таких же селян, приехавших в город на торги. Но сегодня, ввиду отсутствия горожан, Том Вулфи разрешил мерину выбирать, где травка позеленее. Сам Том вместе с сыном укрылся старым овечьим тулупом и, положив под голову дорожный саквояж, чтоб не сперли, мирно дремал.

— Лиам. — Финли указал на телегу и прижал палец к губам.

Парень кивнул и даже проснулся. К телеге подобрались так тихо, как могли. Мерин окинул их недружелюбным взглядом, но траву щипать не перестал. Финли указал на гнедого и жестом приказал держать поводья, а сам вытащил пистолет и подошел к Тому.

— Где золото! — заорал он так, что мерин едва не сорвался с места.

Пока Лиам боролся с перепуганной лошадью, Волчонок вскочил как ужаленный, но запутался ногами в тулупе и кубарем полетел с телеги. Его старик открыл глаза и увидел перед глазами револьверное дуло.

— Где золото!

— В хлеву, под третьей доской, — испуганно пролепетал Том.

— Что, серьезно? — удивился Финли и убрал пистолет.

Доходило до Тома медленно, но когда он все-таки узнал стоящего перед ним, то разразился отборной бранью, мгновенно соорудив перл народного творчества в несколько этажей.

— Ого! — восхитился Финли. — Я такого даже в припортовых кабаках не слыхал. А повторить сможешь?

— Да иди ты! — Том с чувством сплюнул.

— Да ладно, я же пошутил, Том.

— Ты меня до смерти перепугал, — признался тот.

— Сейчас ты меня простишь. — Финли хитро улыбнулся, сбросил заплечный баул и, развязав сдерживающие его ремни, достал прекрасный заячий полушубок. — Меряй.

— У меня денег не хватит, — покачал головой Том.

— А как же золото в хлеву? Расслабься, разве я говорил что-то о деньгах? Это подарок. Джон, иди сюда, и для тебя есть. Я на вырост шил, но он, наверное, придется тебе впору.

— Хоть ты и псих, Финли, но нельзя тебя не любить, — прокомментировал такую щедрость Том.

— Рад тебя видеть, друг! — Лиам протянул руку и ухмыльнулся.

Джон ответил рукопожатием и такой же улыбкой.

— А ты еще больше вырос, — подметил Волчонок.

— Да и ты прежним не остался. И подтянулся, и в плечах раздался.

— Джон, иди, примеряй, — прикрикнул на него Финли. — Значит, это младшенькой, это средней, это среднему. — Финли все доставал и доставал полушубки одинакового покроя и грузил их на руки ошарашенному Тому. — И о супруге твоей не забыл.

— Господи, Финли, это же настоящее богатство!

— Ерунда. В моих лесах полно зайцев, а я не даю волкам плодиться.

— А у меня тоже для тебя кое-что есть! — Том раскидал сено, укрывавшее дно телеги, и вытащил оттуда огромную бухту пеньковой веревки. — Самая прочная во всей Бримии, — гордо заявил он.

— В Союзе, Том, Союзе, — тихонько поправил Финли, и старик Вулфи воровато огляделся по сторонам. — Еще, чего доброго, припишут тебе верность короне.

— И еще, — уже не так громко продолжил Том. — Куртки тебе да Лиаму. Он вынул завернутые в полотно плотные куртки из нескольких слоев парусины. — И еще... — Том вновь пошарил в сене и вытащил толстый рулон парусины.

Семья Вулфи занималась выращиванием и изготовлением изделий из конопли. Вещи у них получались в разы качественней, чем у других. Да и стоили никак не меньше, чем полушубки Финли. Так, например, куртка из нескольких слоев толстой конопляной парусины могла остановить саблю, если, конечно, повезет. Действительно, лучшие изделия в Союзе, поскольку многих старых мастеров Трусливый король забрал с собой на Дикий континент, а отец Волчонка тогда был еще молод и не успел сделать себе имя, так что конкуренции его семья сейчас не ощущала.