Наемничья банда Рысь

Денег с неудачливых разбойников насыпалось не много, но и то было не плохо. У одного из них я нашел самострел с болтами и небольшой кинжальчик в ножнах, которые в тот же момент всучил девушке. Надо сказать, глаза ее лишь в этот момент немного сузились. Это происшествие наверняка запомнится ей надолго. Если это долго вообще будет. Самострел был средних размеров. К прямому, по форме словно бита, основанию были прикручены плечи с тетивой. На основании была ложбинка под болт, оканчивающаяся ямкой для удержания тетивы в заряженном виде и рычаг под ней, в нужный момент, словно спусковой крючок, спускающий тетиву и запускающий болт в полет. Спереди было обычное стремя для взведения. Давать девушке что либо еще смысла не имело. Боец из нее скорее всего никакой, а с тем что есть, если и не попадет, так хоть напугает. Мыслил я примерно так.

Когда тела были осмотрены, я распрямился и с глубоким выдохом себя еще раз успокоил тем, что все будет хорошо. Сразу после этого, максимально тихо, мы двинулись дальше по уже протоптанной тропе. Через минут десять мы добрели до опушки. Она виделась впереди ярким просветом. Однако туда я пока не торопился. Деревьев становилось меньше, а кустов все больше. Прислонившись к одной такой живой ограде, я сквозь листву осмотрел окрестности. Поле здесь немного вдавалось в лес, и дорога до этого идущая все больше по полю, повторяла его движение и прижималась к деревьям. Этим и воспользовались одиннадцать человек. Девятерых разбойников, частично в доспехах и при оружии я сейчас и видел. Шестеро сгрудились возле небольшой телеги и пары лежащих подле нее тел. Это, похоже, и были мать и дядя сестер. Еще двое издевались над неподвижной, на вид уже потерявшей сознание девушкой, точной копией моей спутницы. Правда, фингал у нее был под другим глазом. Последний стоял неподалеку от меня, одновременно всматриваясь в поле, высматривая товарищей, которые должны были вернуться из леса, и пытаясь услышать не вытащат ли из телеги его долю и не успеет ли он ее отнять обратно. Первые два дела у него выходили очень посредственно, а последнее не получалось из-за назначенного поста. Мысли его были там, со всеми, у телеги, а страхи его обитали в поле. Он чуть ли не дергался от желания подойти к соратникам, но стоял. Наверное серьезный у них главарь, раз смог так поставить на пост. К сожалению друзей своих из леса он уже не дождется, добычи не разделит, а страх его придет совсем с неожиданной стороны. Арбалетов я успел насчитать четыре штуки. Два лежали на земле, видимо разряженные, а оставшиеся были у крайних с каждой стороны телеги мужиков. Двоих рядом с девушкой я видел хуже всего, но их гогот вполне успешно перекрывал гомон от телеги, решающий кому чего и сколько достанется, и где все это сбывать будут.

Вот интересно, что они с девушкой делать будут? Наверняка попытаются юбку задрать.

— Эй Гимзлер! Если мы девку немного поласкаем, она ведь не испортится? — рявкнул здоровенный лысый хмырь, закончивший привязывать девушку к дереву.

— Делайте что хотите, только не испортите вид. — Ответил ему кто-то от телеги раздраженным голосом и даже не обернувшись. — Нам ее еще продавать.

— Не испортим. Только прыти добавим. — Хохотнуло второе нечто возле пленницы тонюсеньким голоском.

Никогда не понимал мужчин способных думать только промежностью и только критериями задирания юбок у всех женщин, которых они видят. Однако мотивация этой парочки была понятна. Если у здоровяка еще был шанс когда-нибудь обзавестись семьей или хотя бы любовницей, то со вторым ночь провести не каждая бы согласилась и за деньги. Вот ведь люди... Ну-с ладно, пора готовиться.

— Возьми на прицел дальнего мужика с арбалетом. Попытается стрелять, направь кончиком стрелы в его сторону и нажми на рычаг, — шепнул я своей спутнице, взводя для нее самострел. — Но только когда я буду уже там. Не раньше.

То, что она попадет, не было у меня и в мыслях, но вот пролетающий рядом болт должен был хоть немного отвлечь их внимание от меня. Хотя утвердительный кивок светлой макушки и крайне серьезный взгляд, говорящий о решимости всем пасть порвать и тому подобное, вселил в меня надежду.

— Не боись, прорвемся, — подмигнул я ей и погладил по волосам.

Уже разворачиваясь я услышал полуутвердительное хмыканье и улыбнувшись стал пробираться к стоящему на стреме разбойничку. Быть честным при этой девочке мне не удалось, поэтому, когда я отполз от нее подальше, волнения и переживания накрыли меня с головой. Началась паранойя, что я слишком громок, что меня сейчас обнаружат, что я... и так далее. Неизвестно сколько силы, воли и силы воли мне потребовалось, чтобы взять себя в руки и сосредоточиться на окружающем и отсечь все лишнее. Если нет закона, защищающего таких девочек, то я стану силой, этот закон заменяющий. Эта мысль пульсировала во мне, и с каждым тактом голова остывала, а сердце успокаивалось. Развитие хоть и есть выборка из жизнеспособного, но выбирать стоит из своей весовой категории.

Находясь рядом с дозорным, я, наконец, смог рассмотреть двух насильников. Один пяткой копья давил пленнице в грудь, а второй слегка ослаблял охватывающие ее путы. Вот они закончили это дело, и большой стал спускать штаны. Пора. Лучший момент. Первый дозорный, второй арбалетчик ближний ко мне. После него с разгону смогу долететь до второго арбалетчика. А там увидим. Составлять какой-то более подробный план некогда. Да и сделать что-то, кроме как порубить их всех, все равно будет невозможно. Так что действуем по обстоятельствам. Авось пронесет.

Широкий шаг и копье, на пядь вырываясь из листвы протыкает снизу вверх горло дозорного. Один. Никто не замечает. Встаю во весь рост, вытаскиваю копье и делаю шаг из кустов. Тело дозорного медленно оседает, а я уже размазанным пятном несусь к возу огромными скачками. В мою сторону оборачиваются, но слишком медленно. Первые обернувшиеся осознают происшедшее и выражение их лиц меняется с удивленного на пораженное. Надо отдать должное арбалетчик, так и не сменив выражение, стал поднимать свое оружие, однако поднявшись, оно выпало из его рук, а из спины показалось острие копья. Он даже не успел вскрикнуть, как вслед движению копья налетел на кого-то у телеги. Два. Далее все закружилось. Меня по инерции понесло дальше, и чтобы хоть как-то контролировать свое положение пришлось перекувыркнуться через плечо, попутно выдергивая копье из своей жертвы. Едва мои пятки коснулись земли, я, довершая движение, сделал оборот через левое плечо, чтобы мое плечо не вылетело из сустава от нагрузки. А так, сделав оборот спиной вперед, я заодно круговым движением впечатал копье в ребра какому-то из стоявших рядом врагов. Он, не ждавший такого, отлетел на пару метров. Предо мною, образуя почти правильный угол, теперь стояли четыре человека. Что-то промелькнуло между нами и второй арбалетчик, так и не нажавший на спуск, упал на землю. Три. А девочка то меткая...

Теперь они образовали правильный угол с главарем в основании. Веяло от него чем-то таким, что так и кричало: "Вот — это главарь!" Я принял стойку. Задняя рука на уровне лица, передняя на середине древка, наконечник опущен к земле. Любимая стойка для обороны, а заодно и напасть можно. И похоже, что ни один из кандидатов на тот свет с ней еще не сталкивались. Кроме меня конечно. Момент передышки, и теперь, наконец, все предо мной включились в дело. Серия из трех ударов начинает противостояние. Я направил ее в главаря и левого бандита. Главарь оказался опытным и вертким, а вот второму не повезло. Он честно попытался ударить мечом, но не ожидал, что сам напорется на острие, появившееся на третий укол перед уже его носом. Четыре.

Вспышка справа заставила меня отскочить, и я, со щелчком по летящему в меня мечу, вернулся в стойку. Здесь ловить нечего, пока, пора рвануть к насильникам. Несколько шагов-прыжков боком и лезвие описывает красивую дугу. Громила, замешкавшийся со своими штанами, просто рухнул на землю, пропуская копье мимо, а вот писклявый, с распущенными штанами и, следовательно, плавно сползавшими штанами, решил сделать выпад мне навстречу. В руках у него было длинное копье, но, увы, в такой позе единственное, что его ждало — потеря равновесия. Укол прошел мимо меня, а вот обух моего копья встретился с его головой. Наверное пять. Хотя судя по его позе на земле — точно.

Теперь уже вспышка слева заставила меня прыгать. Товарищ с мечом догнал меня и начал нападать, а к нему присоединился разбойник, отправленный в полет еще в самом начале, и, наконец, понявший что ребра, как и тот кто по ним ударил, целы. Он к тому же умудрился достать откуда-то большой двуручный топорик лесоруба. И в довершение всего через несколько взмахов меча, копья и топора к ним присоединился натянувший таки штаны громила с внушительной дубиной с железным шаром на конце. Хорошо хоть без щитов они были, а то я бы совсем попал. Но ситуация была патовая. Я не мог никого достать ни уколами ни размашистыми ударами. Они не могли атаковать меня из-за резко появляющегося перед их лицами острия копья. А главарь изображал позу гопника внутри телеги и наблюдал. Мне явно повезло, что эти ребята были далеко не мастерами. Они может и были профи кинжала и топора, однако оружие в их руках держалось не очень крепко. Больше силы и немного опыта, чем техники и владения. И самое главное, точная командная работа явно не была их коньком. Они друг другу не мешали, но и не дополняли. Я с легкостью это утверждал, основываясь лишь на одном факте — я все еще был жив и отбивался.

После очередной бесплодной попытки разрубить меня как полешку, я отпрыгнул и принял новую стойку. Пора было идти в нападение. Ноги на расстоянии в пол шага одна от другой по линии от противника, корпус в пол оборота к ним, передняя рука с раскрытой ладонью смотрит прямо на противника, копье на одной трети от основания идет вдоль по задней руке за спину. Теперь надо думать, кого бы выбрать. По одиночке они все мне не противники, но вот втроем... Размен явно не мой вариант. Попробовать на мечника? Он крайний и самый верткий. Да и дровосек с громилой одновременно не смогут атаковать. Или лучше на громилу с другого края? Нет, мечник — сволочь шустрая. Явно старшина их. Про дровосека по центру и говорить нечего. Заклюют вороны. Задница одно слово.

Мои сомнения развеяло древко болта, появившееся из груди громилы. Шесть. Она смогла перезарядить арбалет??? Я поражен. Но потом все. Дровосек повернул голову. Копье описало дугу от земли и вошло в укол, но, увы, ударилось лишь о древко вскинутого в падении топора. Добить тоже не удалось, на меня накинулся мечник. Пришлось быстро и много крутиться от ударов сверху и сбоку, вращая и подставляя копье под его меч. Всего лишь несколько ударов пришлось блокировать жестко в древко, остальные удалось сбить или пропустить. Я честно боялся за свое оружие, ведь оно было единственным. Топорик я оставил своему стрелку. Может он ей и пригодится, но главное он не утяжелит меня. Ведь я тут легкой атлетикой занимаюсь, понимаешь ли. Прыжки, приседания, наклоны, махи руками. С одной лишь разницей, что иначе в меня войдет несколько сантиметров стали. И вот, наконец, удалось разойтись на расстояние и встать в стойку с отведенным копьем за спину. Но в этот раз я опустил его ближе к земле. Пусть считает, что я устал. И хотя это и так правда, но адреналин меня пока питал гораздо сильней.

Я стоял, ожидая их нападения, но что-то было не так. Они меня планомерно обходили, но чего-то явно не хватало. Исчезло ощущение публики... Главарь! Он исчез. Твою ж налево. Я рванул в сторону кустов, как ужаленный. Теперь понятно чего он выжидал. Он ждал второго выстрела, чтобы понять в какой стороне стрелок. Спрятался в фургоне и ждал. Умная сволочь. И беспощадная. Ближайший путь в кусты был мимо дровосека, так что мне повезло. Он был не на столько расторопен, да и оружие его не позволяло быстро ударить. Прыжок в кусты, резко оттолкнуться от дерева и рывок влево. Туда, где возможно уже поздно появляться. Считанные секунды заняло у меня обогнуть поляну и увидеть девушку, уже с земли отбивавшую меч, падающий из-за головы главаря. Но топор охотника так просто не разрубить ни с трех, ни с четырех ударов. Вот выбить его из ослабевших от ударов рук — это на "раз-два". Топор вылетел из пальцев девушки, а меч поднялся снова. Я не успевал.

Не знаю, что в меня вселилось, но мою руку что-то повело. Какой-то поток, сила, давшая мне возможность. Древко сорвалось с моих рук, а через мгновение главарь, пронзенный копьем, отлетел от силы удара в сторону. Удивление так и застыло на его лице, обращенном к небу. Увидел я это лишь по инерции долетев до его тела.

— Гимслер! — раздался возглас сзади. Не сказать, что он был полон отчаяния или злобы. Скорее непонимания.

Играть так по крупному. Ибо кто там не пьет шампанского? А я вот хочу хотя бы раз его в своей жизни еще выпить. Я распрямился и поставил ногу на грудь поверженного главаря.

— Ну что ребятки? — сказал я так спокойно, как мог на тот момент и резким движением выдернул копье из его груди.

Копье было в крови. Резким взмахом стряхнув ее, поставил свое оружие концом в землю и облокотился на древко.

— Может хватит? Я уже и так всю банду вашу положил, — сказал с видом "поковыривая пальцем в носу и абсолютно плюя на всякую мелочь". — И тех двоих вместе с их шавками тоже. Вас двое всего осталось. — Медленно перевел взгляд на мечника. — Давайте-ка вещички свои забрали и ноги в руки отсюда. Или желаете продолжить? — Я картинно оторвал копье от земли, крутанул над головой и положил его на древком на руку, как бы приглашая их.

Гамму чувств на лице мечника передать словами было сложно. А расширенные глаза дровосека остались в моей памяти надолго. Но после минуты обдумывания, мечник зло сплюнул и прорычал:

— Уходим.

После чего под моим пристальным взором оба повернулись и пошли на поляну.

— Жива? — тихо спросил я девушку, помогая ей встать. — Пойдем.

На поляне они каждый взяли по котомке и отправились. Дровосек сперва попытался поумничать и захватить еще один мешок, однако, моя злая фраза — "Свои вещи", сказанная в этот момент с упором на первое слово, заставила его одуматься. Любезный взгляд напарника убедил его не делать глупостей и дальше. Оружие требовать сдавать я не рискнул. Если бы им это не понравилось настолько, что они решились бы драться, то победить мне уже было бы сложно.

Да, я честно блефовал. Но ни выбора, ни сил к тому моменту у меня уже не оставалось. Но блеф сработал. Они уходили по полю, и я долго наблюдал, пока они не скрылись из вида далеко впереди, и лишь после этого с глубоким выдохом упал в траву. И ослепленный полуденным солнцем лежал на своем поле брани — победивший, но словно один из побежденных.

Глава 6. Похороны требуют решений.

Лежал я долго. Целых минут двадцать по моим прикидкам. Но покой мне только снился — оставаться тут было никак нельзя. Еще не известно, отпустив этих двоих, не подписал ли я нам смертный приговор. А то вдруг у них тут полк солдат за ближайшим холмом. Хотя это больше из серии паранойи, но, как это ни печально, этот залог здоровья в нашей жизни еще никто не менял. Когда я, постанывая, вставал, ко мне подошли обе близняшки. Уставшие, угрюмые, мокрые, верно умывались, надо бы сказать побитые, но про девушек, даже в самом плохом состоянии я такого сказать не мог. Они дрались за свои жизни, цепляясь за нее зубами, а не сливали ее, так что единственное, что можно было сказать — потрепанные, но живые и способные продолжать свой путь. Огонь еще горел, а в зазеркалье глаз виднелся несломленный стержень.