Даже его отец хотел получить от каминоанцев не просто кредиты. Он хотел получить сына.
«Когда—то у меня была жена и дочь. Мне следовало лучше о них заботиться».
Он ничего не добился в жизни, за исключением профессиональной репутации, а мандалорцам нужно было больше чем это. Стать Манд’алором — независимо от того, хочешь ты этого или нет — не значит приобрести родню или клан.
Пора навестить старые контакты. Фетт откинулся на спинку сиденья, снял шлем и пристально уставился на свое отражение в обзорном экране, пока «Раб 1» по проложенному им курсу следовал на Тарис.
Он даже не предполагал, что настолько скучал по Камино.
Глава 2
«…Это я?
Это я?
Неужели я обманываю себя, Джейна? Неужели я совершаю ту же ошибку, что и наш дед? Днем — почти всегда — я полностью уверен в правильности своего решения. Но затем я провожу ночи без сна, гадая, действительно ли путь ситхов поможет добиться продолжительного мира в галактике, или же во мне говорит мое эго. Это ужасает меня. Но если меня ведут мои амбиции, я бы не мучился сомнениями, разве не так? Джейна, я не могу тебе рассказать обо всем этом, не сейчас. Ты бы не поняла. Но когда ты поймешь, помни, что ты моя сестра, мое сердце, и что часть меня будет всегда любить тебя, не смотря ни на что.
Спокойной ночи, Джейна».
УДАЛИТЬ * УДАЛИТЬ * УДАЛИТЬ
Личный дневник Джейсена Соло; запись удалена
Авиационно—диспетчерская служба, грузовая авиатрасса, воздушное
пространство Коронета, Кореллия
Хэн Соло никогда бы не смог привыкнуть к тому, что ему приходится тайком, как преступнику, пробираться на территорию Кореллии.
Бежать от реальных врагов — одно дело, но возвращаться в свой родной мир вот так, крадучись, с поддельным сигналом радиоответчика на «Тысячелетнем Соколе» — это раздражало. Он относился к Галактическому Альянсу ничуть не лучше, чем любой другой кореллианец, и ему было больно слушать вопли о том, что он предатель и марионетка Альянса. Сейчас он понимал, каково быть двойным агентом, обреченным всегда считаться врагом, без возможности похвалиться, какую первоклассную и героическую секретную работу он выполнил для своих.
Он также не собирался использовать для прикрытия своего возвращения дипломатический статус Леи. Это был его дом, и он имел право посещать его тогда, когда хотел. Нет, он не прокрадывался внутрь. Он осуществлял скрытное проникновение. Это было необходимо исключительно для свободы действий.
Кого он дурачил? Свобода действий, как же. Он молча кипел от ярости и вираж, который он заложил, управляя «Соколом», оказался более резким, чем он рассчитывал.
— Ты должен научиться медитировать, — заметила Лея.
— Мне не нравится, как шумят системы охлаждения.
Она без лишних слов отрегулировала их вручную. — В таком случае, пора провести техобслуживание. — Грубое обращение Хэна с кораблем вынудило Лею молча но демонстративно провести настройку предохранителей, что было вполне красноречивым ответом. — Пока не полопались трубы подвода охладителя. Или пока ты не лопнешь от злости.
— Так очевидно, да?
— И Джейсен оставил уже три сообщения.
Хэн резко дернул «Сокол» вправо, слегка переборщив. Привод стабилизации протестующе взвыл. — Я не настолько спокоен, чтобы разговаривать с ним прямо сейчас.
— Неужели? Раньше тебя это не останавливало.
— Ладно, может, я успокоюсь, если спрошу Зекка о его намерениях относительно Джейны.
— Да уж, это поможет…
— Мне больше нравился Кип. Что там у них случилось? — спросил Хэн. — И что насчет Джага?
— Я сбила его. И ты прекрасно это знаешь.
— Ах, да. Теперь я вспомнил. И это я распугиваю ее парней, да?
— Милый, ты отшил Джага задолго до того, как я навела на него лазерную пушку. У меня где—то есть список ее бывших друзей, распуганных тобой. Осталось только устроить допрос Зекку, и будет полный набор.
Хэну хотелось бы дать Лее возможность улучшить ему настроение с помощью точных саркастических замечаний, но сейчас это не сработало. Раньше всегда все было ясно. Он знал, кто его враги, и в них точно стоило стрелять: Империя, юужань—вонги, и немало других чужаков, чьи намерения и цели были очевидны — они угрожали ему, и всем, кого он считал близкими.
А сейчас он враждовал как раз с теми людьми, для защиты которых он раньше сражался — со своим старым другом и с собственным сыном — а, кроме того, его собственный народ считал его закадычным другом Галактического Альянса. Сейчас быть героем было не так легко, даже учитывая то, что он осознавал свою правоту. Раньше он никогда не знал, каково это — быть в глазах других «плохим парнем».
«Эй, это не я здесь неправ. Это Альянс»
— Извини, милая, — Хэн почувствовал отвращение к себе, когда выплеснул свое раздражение на нее. — Я просто злюсь из—за того, что он не видит, как повторяется история. Знаешь, как это бывает — большая империя решает за всю галактику, неважно, хочет она того или нет?
— Это ты о Люке или о Джейсене?
— Ладно. Об обоих.
«Как может Люк не видеть этого? Неужели он не видит все эти тревожные признаки? Не осознает, насколько похожим становится Альянс на старую Империю?»
«У тебя короткая память, парень»
— Я буду продолжать убеждать Люка, — сказала Лея. — Но ты поговори с Джейсеном, идет? Я беспокоюсь за него.
— Сделаю.
— Обещаешь?
— Разве я могу спорить с тобой, Принцесса?
— Ну, разумеется. Ты всегда это делаешь.
— Значит… обещай мне, что это никогда не будет для нас поводом для ссоры.
Лея положила свою руку на его, вцепившуюся в ручку управления, и сжала сильнее, чем, казалось, могла когда—либо. Почти до боли. — Мы пережили намного худшие дни, чем сейчас.
— Это правда.
— Это просто добавит тебе седых волос, — снова ухмыльнулась она. — И вообще—то с сединой ты мне больше нравишься.
Это было все, в чем нуждался Хэн. Лея всегда была для него тем, кто связывает галактику воедино. Она была надежной и уверенной, и обычно оказывалась права. Иногда он задумывался о том, какой была бы сейчас его жизнь, если бы он не встретил ее — если бы не встретил Люка. Обычный космический бродяга, и к тому же старый и усталый. Лея дала ему цель в жизни, которая была важнее, чем его собственные интересы, и силу, чтобы добиваться ее.
Она также дала ему троих детей, которых он любил всем сердцем, и он не собирался просто сидеть и наблюдать, как единственный оставшийся у него сын все больше участвует в кампании Альянса по достижению контроля над всей галактикой.
* * *
Над Коронетом Хэн по крутой траектории направил «Сокол» на посадку, разглядывая сверху зеленую мешанину парков, скверов, и сельскохозяйственных районов за ними; все то, что так отличало Кореллию от ландшафта Корусканта. Он приземлил корабль на городскую посадочную полосу, слившись со множеством других кораблей всевозможных размеров и степеней убитости, и отключил двигатели.
— Ладно, пора выглядеть обычными людьми, — сказал он.
Они разделились и направились к квартире, тайно арендованной ими несколько дней назад; обычные люди среднего возраста, не связанные друг с другом и ничем не выделявшиеся в городской толпе. Не было нужды в каких—то скрытых проходах или изменении внешности. Суть была в том, чтобы не выделяться из толпы: повседневная одежда, заурядная квартира, обычные люди, которые просто идут по своим делам, а вовсе не семья Соло в самой гуще войны. Они шли по обсаженной деревьями улице, праздно заглядывая в витрины магазинов, как делали остальные пешеходы. Хэн шел примерно в двадцати метрах позади от Леи. Она могла чувствовать, где он находился, а ему приходилось следить за ней глазами, хотя она была более чем способна позаботиться о себе, если привлечет внимание дурных людей.
«Впрочем, какие еще дурные люди? За исключением моего двоюродного братца, самая большая опасность в присутствии здесь — это политические затруднения для моих родственников по жене. Настоящей опасности здесь нет».
Он держал Лею в поле зрения, хотя временами ее каштановая коса терялась в толпе народа. Для Хэна стало настоящим сюрпризом то, что семья Соло может остаться неузнанной на людях, но, похоже, они могли опознавать в лицо только звезд головида. Наверное, даже Глава государства Омас мог прогуливаться здесь и никто бы не подумал о нем больше чем: «какой—то человек со смутно знакомым лицом, имени которого я не помню. Возможно, это тот парень, который читает вечернюю сводку новостей».
Хэн вслед за Леей прошел в вестибюль здания, в котором находилась их квартира, и обнаружил, что она ждет его в турболифте. По сравнению с их квартирой на Корусканте эта была убогой. Впрочем, сейчас убогость их жилища была вполне к месту.
Ну, и что ты сделаешь сразу же, как только мы войдем в квартиру? — спросила Лея.
— Позвоню Джейсену.
— Хорошо. Схватываешь на лету. Не кричи на него, договорились?
На пятьдесят шестом этаже двери лифта открылись, и перед ними открылся коридор, устланный бежевым ковром с несколькими грязными заплатами. Лея сделала три длинных шага к двери их жилища, затем остановилась и вытянула левую руку в сторону, заставив Хэна застыть на месте. То, что другая ее рука при этом скользнула в складки накидки и появилась обратно, сжимая световой меч, побудило его вытащить бластер.
— Что—то услышала? — озадаченно прошептал он.
Они медленно и тихо приблизились к двери квартиры.
— Что—то почувствовала, — ответила Лея.
— Опасность?
— Нет, но что—то неправильно.
Они встали по обе стороны от двери и обменялись взглядами, в которых читалась одна и та же мысль: «Кто может знать, что мы здесь?».
Лея провела ладонью над дверью, не касаясь ее, и покачала головой.
— Внутри никого нет.
— Отойди от двери.
— Но кто—то все же там был…
— Мина—ловушка?
— Я не чувствую непосредственной опасности, просто ощущение нервозности тех, кто здесь был.
Хэн дотронулся до панели открытия, держа бластер наготове.
— Может, они знают, насколько теплый прием мы оказываем незваным гостям.
Дверь отъехала в сторону, открываясь, и они остановились на входе; внутри никого не было, квартира выглядела такой же, какой они оставили ее накануне, и внутри была тишина, не нарушаемая ничем, кроме тихого звука работы климат—контроля. Лея посмотрела вниз и наклонившись, подобрала что—то с ковра.
— Очень мило, — сказала она, изучив это, затем протянула Хэну. — Нет ничего лучше счастливого воссоединения семьи.
Это оказался небольшой лист флимзи. Кто—то, похоже, пропихнул его в щель под дверью, и это оказалось нелегко. Странный способ оставлять сообщение: однако так его никак нельзя было проследить по компьютеру. Просто несколько слов, нацарапанных на листке, который был весь измят, как будто его с усилием пропихивали сквозь щель.
Хэн посмотрел на него.
«Сал—Соло предложил на вас контракт в отместку за действия вашего сына на «Балансир»е. Позвоните мне. Геджен.»
Лея удивленно подняла брови. — А раньше твой двоюродный брат пытался тебя убить? Я имею в виду, официально. Случайные акты насилия можно не считать.
Она всегда легко относилась к делам. Хэн знал, что чем больше она беспокоилась, тем хладнокровней выглядела. Он поддержал это взаимное подбадривание друг друга. Его братца можно ненавидеть, стремиться его избегать, но он просто отказывался бояться его.
— У Тракена кишка тонка сделать это, Принцесса. Он всегда только болтает, — но в животе Хэна все сжалось. Его волновала не угроза убийства: он полагал, что сможет с этим справиться. Это было осознание того, что за ними кто—то следит, и они не знали, каким образом, и откуда. — И я не знаю никакого Геджена.
— Ну и каким образом кто—то узнал, что мы здесь? — Лея взяла лист флимзи из его руки и разгладила его между ладонями, как будто пытаясь ощутить отголосок того, кто написал текст. — Другие имена, новые удостоверения личности, нет дроидов, нет ногри… ты уверен, что не помнишь это имя?
— А должен?
— Может и нет. Я знала человека по имени Нов Геджен, который активно противодействовал «Лиге человечества». Он ненавидел Сал—Соло, — она назвала Тракена по фамилии, как будто он не имел к Хэну никакого отношения. Трогательная дипломатичность. — Но он должен быть давно мертв.
— У него были дети?
— Не знаю, но думаю, пора выяснить. Геджен не озаботился указать способ связаться с ним, значит, он считает, что один из нас узнает, как его найти.
— Или ее.
— Ладно, или ее. Пока я попытаюсь что—нибудь выяснить, позвони Джейсену.
Раньше жизнь была такой ясной. Хэн уже соскучился по определенности. Он открыл коммуникатор, ввел программу для маскировки источника сигнала — просто на всякий случай — и начал ждать ответа Джейсена.
«Еще один контракт на меня. Я думал, разборки с Тракеном закончены, но он продолжает возвращаться в самое неожиданное время»
Иногда он почти скучал по Бобе Фетту. Фетт, по крайней мере, не имел семейных интересов. Для него это была просто работа.
Тракен пошлет Фетта. Хэн был в этом уверен.
Корускант: квартира Скайуокеров
С недавних пор мысли о скрытом враге не давали Люку покоя.
Образ человека — в плаще с надетым капюшоном, безымянного и с ощущением исходившего от него зла — вторгался в его сны все чаще, уже не как обычные кошмары, но в виде четкого образа в Силе, и это было хуже любого кошмара.
И кошмар имел возможность стать реальностью, если уже не стал.
Он не мог разглядеть лицо этого человека. В его сне он преследовал его, пытался сорвать капюшон с его лица, но всегда просыпался, когда почти дотрагивался пальцами до ткани. По ощущениям ткань напоминала легкую шерсть банты.
Его пальцы сжались снова. В этот момент и мантия и человек рассеялись, и Люк проснулся с колотящимся сердцем, борясь с переполнявшими его отчаянием и гневом на самого себя оттого, что он не мог разглядеть то, что было настолько близко, что можно коснуться.
Он решил, что больше спать не собирается и насколько смог тихо, чтобы не разбудить Мару, поднялся. С пробивавшимся снаружи светом, исходившим от бодрствующего круглые сутки Галактического Города, и с его восприятием Силы ему не требовалось включать свет, чтобы налить себе стакан воды.
На коммуникационной панели было несколько сообщений — рутинное ворчание Ц—3ПО, сообщавшего, что с госпожой Леей и господином Хэном все в порядке, что ногри все больше волнуются из—за разделения с ними, и спрашивавшего о том, действительно ли дроидам необходимо оставаться в квартире четы Соло на Корусканте, в то время когда они могут понадобиться… где—то еще?
