| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Постарайтесь найти опору для ног, — посоветовал ему Куай-Гон. — Это снимет тяжесть с рук. Вы не упадете. Вы прикреплены к веревке.
Джедай осмотрел скалу над их головами. Там не нашлось больше щелей. Они вынуждены были оставаться здесь и надеяться, что волны не достигнут и не утопят их. Понятно, что Оби-Ван и он могли часами так висеть, но насчет Тароона такой уверенности не было.
— Прибой все еще поднимается, — тихо отметил Оби-Ван, висевший рядом. — Волны могут сомкнутся над нашими головами. Может, стоит надеть дыхательные аппараты. Учитель кивнул. Это была хорошая идея. — Подожди еще минуту. — Он не хотел пугать Тароона раньше времени.
— Мы не можем забраться выше? — нервно поинтересовался принц. — Я чувствую брызги.
— На данный момент все хорошо, — ответил Куай-Гон. Но ему было ясно, что бушующие волны могли поразить их в любой момент.
Вдруг он увидел еще одну веревку, спущенную с выступа метров сто над ними. Она повисла между Оби-Ваном и его наставником.
— Берите веревку! — крикнул им кто-то. — Она вас всех выдержит! Вода поднимается! Куай-Гон взялся за веревку, дернул за нее для пробы. Они с падаваном обменялись взглядами.
Рискнем? — беззвучно спросил Оби-Ван.
Другого выбора у нас нет, — так же без слов отозвался Куай-Гон.
Оби-Ван кивнул и первым схватился за веревку. После этого так же поступил Тароон и наконец Куай-Гон. Теперь они все трое висели на одной веревке и могли только довериться незнакомцу, спустившую ее.
Веревку медленно потянули наверх, волоча их по скале к выступу. Оби-Ван подтянулся над краем и помог взобраться Тароону. Куай-Гон последним перевалился через край и сразу же оказался на ногах.
Перед ними стоял высокий сильный абориген. Его шею и запястья украшали ожерелья из розовых коралл. Абориген улыбнулся им.
— Рад, что вы справились.
Тароон с шумом втянул воздух. — Леед!
Глава 8
Леед радостно подбежал к своему брату. Они крепко обнялись.
— Брат мой! — воскликнул Леед.
— Мой брат! — откликнулся Тароон.
— Я так рад встретить тебя, — сказал Леед. — Ты стал почти такой же высокий, как я.
— Выше, — улыбнулся Тароон.
Они разошлись, и Леед повернулся к джедаям.
— Вы, должно быть, джедаи, посланные вернуть меня на Рутан.
— Мое имя — Куай-Гон Джинн, а это Оби-Ван Кеноби, — представился КуайГон. — Мы здесь, чтобы увериться в том, что Вас не удерживают на Сенали против Вашей воли.
— Как вы видите, это не так, — заметил Леед.
— На данный момент у нас не было времени что-либо увидеть, — дружелюбно отозвался Куай-Гон.
Леед обернулся к своему брату. — Я вынужден извиниться за Дренну. Она не желала тебе смерти, просто пыталась защитить меня.
— Может, и не желала, но она чуть не убила меня, — мрачно ответил Тароон. — Я мог утонуть!
— Однако же ты не утонул, — отметил Леед. — Выходи, Дренна. Видишь, они тебе ничего не сделают.
Зашуршала листва, и из сине-зеленых зарослей появилась Дренна. Она пряталась в тени деревьев. Тароон был удивлен, но Оби-Ван видел по лицу своего мастера, что тот чувствовал ее присутствие.
Дренна остановилась недалеко от них и рассматривала их устало. Она, очевидно, не была уверена в том, что они не собираются похитить Лееда.
Девушка обратилась к джедаям и Тароону. — Ну и? Теперь-то вы видите, что Леед по своему желанию тут. Теперь вы можете возвращаться на Рутан.
Куай-Гон заговорил с Леедом. — Принц, если Вы на самом деле хотите остаться на Сенали, то Вам бы следовало оговорить это решение с Вашим отцом.
Леед решительно покачал головой. — Ничто не заставит меня вернуться. Он не отпустит меня. Это может закончится даже моим пленением. И, прошу Вас, не зовите меня принцем. — Он улыбнулся Дренне. — На Сенали мы не придаем значения титулам.
— Вы поедете, если мы дадим Вам слово, что не позволим Вашему отцу принуждать Вас? — спросил Куай-Гон.
— Не то, чтобы я не верил в могущество великих джедаев, — медленно проговорил Леед. — Я никак не хочу вас обидеть. Но мой отец способен на подлости, которых вы не знаете. Есть вещи, от которых вы не сможете меня защитить.
— Это не правда! — возразил Тароон.
— Если Вы и правда так считаете, то у нас возникает некая сложность, — ответил Куай-Гон Лееду. Его голос звучал дружественно, но твердо. — Вы не хотите возвращаться на Рутан. А мы вряд ли покинем Сенали без Вас.
Леед уверенно выдерживал взгляд джедая. Никто из них не шелохнулся. ОбиВан смотрел то на одного то на другого. В глазах обоих он видел непоколебимую решимость. Куай-Гон был столь сильной личностью, что, казалось, почти невозможным пойти против его воли.
И все же он, Оби-Ван, сделал это однажды.
На Медила-Даане они с учителем разошлись во мнениях. Их пути также разошлись. Оби-Ван всем сердцем верил, что был прав. Но потом он осознал, что его ослепило дело, которое не было его.
Но как было с Леедом? Он большую часть своего детства провел на Сенали. Он здесь вырос. Оби-Ван хорошо понимал его желание. Было очевидно, что он любил своего брата. Но так же ясно было и то, что его связь со своей приемной сестрой не менее крепка.
Тут, с неожиданностью, напоминающую Оби-Вану перепады в настроении отца Лееда, принц разрядил напряжение теплой улыбкой. Он пожал плечами. — Теперь вы мои гости, так что давайте я отведу вас в мой дом.
Леед повел их по болотистому лабиринту заросших троп. Он легко передвигался по утопающим камням, не видимым для остальных. Они быстро добрались до твердой земли. Воздух был тяжелым. Везде жужжали разноцветные летающие твари.
Наконец они выбрались по скале далеко над берегом. Эти скалы были похожи на те, что они только что покинули. Только море здесь казалось нежнее, а изогнутая линия берега сформировала естественную гавань. Вдалеке виднелась цепь островов. Они спустились на пляж, где Леед и Дренна убрали в сторону несколько гигантских пальмовых листьев, под которыми пряталась лодка.
Не отдаляясь особо от берега, они поскользили на этой лодке по спокойной гладе моря до лагуны, окруженной крохотными островками. Недалеко от суши, на плавающей платформе, стояла хижина из трех деревьев и сплетенных трав. Леед прицепил лодку к платформе, и они вышли.
— Клан Нали-Ерун живет на дальнем острове, — сказал Леед, показывая на густо заросший, зеленый остров в нескольких километрах. — Они присмотривают за мной.
— Все сеналийцы присматривают друг за другом, — добавила Дренна.
— Почему Вы скрываетесь в такой дали, Леед? — спросил Куай-Гон. — Вы боитесь, что могущество Вашего отца простирается так далеко?
Леед кивнул, присаживаясь на корточки и вытягивая из воды рыболовную веревку. — Я часто говорил со своим отцом. Я периодически контактировал его и Тароона тоже. Однако после того, как я сказал ему о моем решении, он прекратил общение. Он не желал меня слушать. Говорил, что Меенон на меня влияет. Почему я должен с ним говорить, если его так ранит услышать глубочайшее желание моего сердца?
Куай-Гон присел рядом с Леедом на причал, чтобы их глаза были на одном уровне. Мастер помог ему с веревкой.
— Потому что он Ваш отец, — ответил он. — И он боится, что теряет своего сына. Леед замер. — Я все еще его сын, — твердым голосом проговорил он. — И если бы он не был таким твердолобым, мы бы общались. Я мог бы гостить на Рутане, а он мог бы приезжать сюда. Но со времен войны нет никаких сообщений между обеими планетами. Я бы хотел это изменить.
Куай-Гон кивнул. — Это было бы важным изменением. Это одна из тех вещей, которую Вы как правитель Рутана можете сделать. В Вашей власте было бы многое изменить. Почему Вы не хотите помочь Вашему миру, Вашему народу?
Леед невидящим взором смотрел на лагуну. — Потому что я чувствую, что Рутан не мой мир. Его народ не мой народ. Это трудно объяснить. Здесь же я нашел себя. Под этим небом я чувствую себя дома. А так как Рутан больше не мой дом, я не в праве править им. Сенали дышит в каждой моей клетки. В душе и теле. И я ничего не могу с этим поделать. Даже маленьким мальчиком я никогда не ощущал себя частью Рутана. Конечно, я боялся покинуть свою семью и ехать сюда — но как только я ступил на эту почву, я понял, что дома. — Он широко улыбнулся Дренне. — Я нашел себя здесь.
Джедаи не должны принимать чью-либо сторону. Однако Оби-Ван почувствовал, как слова Лееда тронули его сердце. Теперь они не напоминали ему о том, что он ощущал на Мелида-Даан, а о его чувствах к Храму. Он не родился там. Джедай мастера не были его родителями. И все же это был его дом. Он чувствовал это каждой частью своего существа. Наверное, Леед ощущал то же самое.
— Я понимаю Ваши слова, — заметил Куай-Гон. — И спрашиваю Вас: Решение, принятое Вами по зову Вашего сердца, стоит войны между двумя мирами? Вы так высоко цените Ваши личные дела?
Леед раздраженно откинул рыболовную веревку. — Не я начинаю войну. Мой отец делает это.
— Ради Вас, — отметил Куай-Гон.
— Ради себя! — возразил Леед.
Тароон, который до этого момента молчал, выступил вперед. — Я не понимаю тебя, брат, — сказал он. — Что так важно тебе тут? Планета полная чужаков? Как ты можешь рисковать миром своей родины ради собственных нужд?
— Ты не понимаешь, — Леед покачал головой.
— Нет, я и правда не понимаю! — гневно воскликнул Тароон. — Я не понимаю желания твоего сердца. Неужели тебе важнее жить с примитивным народом, чем принять то, что твое по рождению?
— Примитивный народ?! — выдавила Дренна. — Как ты смеешь так называть нас? Тароон повернулся к ней. — Где ваши большие города? — поинтересовался он. — Куча хижин, качающихся на море. Где ваша культура, ваше искусство, ваша торговля, ваше богатство? На Рутане у нас есть учебные заведения. Мы разрабатываем новые медикаменты и технологии. Мы изучаем галактику…
— Наша земля, наши моря и наш народ — вот наше богатство, — перебила его Дренна.
— Наша культура и наше искусство — часть нашей повседневной жизни. Ты какие-то полдня провел на Сенали. Да как ты смеешь судить о нас?
— Я знаю ваш мир, — откликнулся Тароон. — Все ваша культура — это то, что вам принесли рутанийцы.
— Я знаю, что вы принесли нам свою кровожадную охоту и свое самодовольство, — прошипела в ответ девушка. — Мы избавились от всего этого, когда избавились от вас. Если мы убиваем животное, то только ради пищи. Мы не убиваем ради спортивного азарта или дорогих шкур. И вы называете нас примитивным народом!
— Думаю, дискуссии о различиях между Сенали и Рутаном нам сейчас не очень помогут, когда… — начал Куай-Гон, но Дренна перебила его.
— Только идиот дискутирует с невежей, — разъяренно проорала она. — Я не дискутирую! Я говорю правду!
— Это говорит твое самолюбие, — сказал Тароон. — Ты знаешь Рутан не лучше, чем я
— Сенали! Все, что тебе известно — это предрассудки и пренебрежительные отзывы.
— Ты здесь для того, чтобы с пренебрежением взирать на нас, — с отвращением выговорила Дренна. — Я это уже видела. Почему ты думаешь, что твой брат прислушается к твоему мнению, если оно полно предрассудков?
— Потому что я принадлежу к его семье! — крикнул Тароон.
— Так же как и я! — парировала Дренна.
— Ты не его семья, — возразил Тароон. — Вы были лишь его приемной семьей. Мы же одной крови!
— Нет, Тароон, — вступился Леед. — Дренна так же моя сестра, как ты мой брат. И она права. Вот, что я оставляю на Рутане, — продолжил он, повышая свой голос как Тароон и Дренна. — Веру в то, что мы лучше сеналийцев. Ты не знаком с этой планетой. Ты и не хочешь ее знать. Неужели ты хочешь жить жизнью своего отца? Хочешь травить зверей, справлять пиры до изнеможения? Хочешь, чтобы целью твоей жизни было накопление новых багатств, бездумно, просто ради обладания?
— Это то, что ты о нас думаешь? — спросил Тароон. — Теперь я уверен, что тебе промыли мозги! Рутан и наш отец представляют собой намного больше этого.
— Я говорил поспешно, — признал Леед, стараясь овладеть своим голосом. — Хочу извиниться. Да, на Рутане есть и хорошее. Но это не то, что мне нужно. Тароон схватил брата за руку. — Леед, как ты можешь хотеть так жить? Леед раздраженно скинул его пальцы.
К нему обратилась Дренна. — Видишь, Леед? Я ведь рассказывала тебе о том пренебрежении, с которым относятся к нам рутанийцы. Даже твой брат. Теперь тебе ясно, что ты не можешь вернуться?
— Да, — ответил принц. — Я не могу вернуться.
— Ты не хочешь встречи с собственным отцом, так как знаешь, что не прав, — заметил Тароон. — Ты его боишься.
— Я его не боюсь, — гневно возразил Леед. — Я ему не верю. Это другое. Я не хочу оказаться под его влиянием. Я рад, что меня растили другие, что я рос в свете его ошибок. Ты знаешь, что после смерти нашей матери никто не приглядывал за ним. Он не плохой человек, Тароон. Просто плохой отец.
Лицо Тароон застыла. — А я, выросший рядом с ним, перенял все его плохие черты, в то время как тебе достались все хорошие, не так ли?
Леед глубоко вдохнул. — Я не это говорю. — Он с досадой провел рукой по волосам.
— Я не вернусь, Тароон.
— Ну и не надо, — отозвался его брат. Его ледяной гнев превращался теперь в горящую ярость. — Сейчас мне понятно, что попытка убедить тебя вернуться была ошибкой. Даже если бы ты взял свое решение обратно, я бы не хотел остаться здесь в твоем доме.
Куай-Гон и Оби-Ван беспомощно переглянулись. Они прибыли на Сенали в надежде, что осторожность и сила убеждения смогут разрешить ситуацию.
Куай-Гон полагал, что очевидная привязанность братьев сблизит их. Но вместо этого они удалялись все больше друг от друга. А оба их мира приближались к войне.
Глава 9
Ночь на Сенали наступала быстро. Появлялись четыре луны и звезды. Леед молча расстелил для них несколько спальных циновок и сделал простой ужин. Никто не произнес ни слова. Куай-Гон решил, что лучше дать разгоряченным умам остыть. Из долгого опыта он узнал, что у всех культур самых разных миров есть одно общее свойство: Даже глубочайший кризис на следующее утро виделся в ином свете.
Он лежал на своей циновке рядом с Оби-Ваном. — Как ты считаешь, падаван? — тихо поинтересовался он. — Леед прав или нет?
— Не мне об этом судить, — ответил, немного помолчав, Оби-Ван. — Я должен оставаться нейтральным.
— Но я лишь спрашиваю, что ты думаешь, — сказал Куай-Гон. — Ты же можешь иметь какое-то мнение. Оно может не влиять на твои поступки.
Оби-Ван вновь замешкался. — Не думаю, что личный комфорт так важен, как долг. Мастер наморщил лоб. Ученик не ответил на его вопрос. Он не лгал, но и не сказал правду. Но Куай-Гон не стал его упрекать. Его падаван избегал ответа по веской для него причине. Почему-то Оби-Ван считал, что сказать наставнику всю правду будет неверно. Поэтому Куай-Гон оставил эту тему. Он не собирался давить на мальчика. Ведь учитель должен так же учиться быть мастером, как ученик — падаваном.
«Учиться, не учить должен ты», — сказал ему Йода. — «Так же уверено как ведешь ты, и позволять себя вести должен ты».
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
