Зеркала судьбы. Искатели

Я укоризненно покачала головой, напоминая вору о его обещании. Лис надулся, замолчал, ощупывая рубаху на груди. Очевидно, там, в каком-нибудь потайном кармане, у самого сердца хранился Степной изумруд.

— Как остров обследовать будем? — деловито спросил ушастик.

Я задумалась. В самом деле, как? И главное, что искать? По каким признакам? Тяжесть задачи, навязанной богами, встала перед нами во всей красе. Дорога к Дикому архипелагу была такой трудной и долгой, что во время нее не хватало ни времени, ни сил, чтобы всерьез поразмыслить о конечной цели. Казалось, главное, добраться, а потом уж по обстоятельствам сориентируемся. Но вот мы здесь. И что?

Мы не знаем, что искать. Могущественный артефакт, сказали боги. Но после занятий с Атиусом, да поразит лишай эту подлую росомаху, я отлично понимала: артефактом может оказаться все, что угодно — украшение, любой предмет, дерево... Да хоть трухлявая колода! Кроме того, белобрысый маг упоминал о случаях, когда свойства артефактов закладывались в животных, птиц, даже в разумных существ. Правда, такое могли проделать только очень могущественные маги, но здесь-то речь шла о самих богах!

Мало того что нам неизвестно, как выглядит этот самый предмет (если это предмет), так еще нет ни малейшего представления о том, где он должен находиться! Ладно, пусть не знаем, на каком из островов. Но нет ни единого ориентира на местонахождение артефакта в принципе! То ли штука закопана в земле, то ли висит на дереве. Может, валяется на поверхности, а может, затоплена у берега, скрыта под толщей воды и песка. Или не у берега, а вообще морт знает на какой глубине. О последнем даже думать не хотелось. Боги сказали, что магический предмет упал с неба во время битвы. Что, если он и впрямь рухнул в море?

Судя по лицу ушастика, тот тоже был озадачен. Покосившись на Роману, эльф медленно проговорил:

— Она сказала, я почувствую, когда буду рядом. И сам пойму, что надо делать...

Да, это была единственная зацепка. Тир-Белион тоже говорил нечто подобное. Лис насторожился, с интересом прислушиваясь к нашему диалогу, а я махнула рукой:

— Тогда все равно, куда идти.

Чутье на магию было единственной нашей надеждой.

— Предлагаю действовать, как большинство исследователей. Пересечем остров посередине. Мы сейчас... — эльф покрутил головой, — на западной оконечности. Вот и пойдем с запада на восток. Дальше подумаем, — Лэй поправил мешки на плечах и двинулся вперед.

Атик между тем забирался все выше по небосклону, его лучи стали припекать голову даже сквозь платок. Поэтому, оказавшись под защитой густых крон деревьев, я облегченно вздохнула. Ответом мне прозвучал вздох Лэя, только в нем звучало изумление и восхищение.

— Вы это видите? — благоговейно прошептал мальчишка. — Вы когда-нибудь могли хотя бы представить себе такое?..

Лес был... странным. Не таким, к какому я привыкла. Ятунхейм, что рядом с Т'харом — это суровые сосны и благородный тис, голубой лишайник и болотный мох, густой папоротник, обглоданный ветрами бурелом и узкие звериные тропы, по которым пробираются ятуны. Лес в Арвалийской империи — это трепещущие осины, стройные березы и пышная трава. Я не была на родине Лэя, но наверное, Даллирия прекрасна и волшебна.

То, что нас окружало, даже отдаленно не походило ни на один из этих лесов. Прямые стволы деревьев ровными стрелами устремлялись вверх. На них не было ветвей, лишь высоко, под самым небом, колыхался веер огромных листьев.

Над островом пронесся порыв ветра, веера заколыхались, я бросила взгляд вверх и оттолкнула Роману с Лэем.

— Берегись!

Что-то тяжелое пронеслось мимо, упало, взрыв землю, совсем рядом с нами. Оно было синее, похожее на камень, величиной с два моих кулака. Ушастик осторожно присел, коснулся предмета кончиками пальцев, потом с восторгом воскликнул:

— Удивительно! Это плод!

Мальчишка подошел к дереву, приложил к нему ладонь, на мгновение зажмурился, прислушался к чему-то, потом торжественно сообщил:

— Дерево дарит нам свой плод. Говорит, он неопасен, — и сунул синий камень в свой мешок.

— Неопасен... Нас, между прочим, чуть не убило этим плодом, — бормотал Роману, когда мы двинулись дальше. — Вот Мара, как у вас поступают с теми, кто разговаривает с деревьями?

Я пожала плечами, хотя ответ напрашивался сам собой. Такие странности позволены разве что Одноглазому Улафу, которого все боятся, да Гунвальду, великому мастеру, который делает лучшие луки во всем Т'харе. Любого другого, наверное, сочли бы безумцем.

— У нас таких в скорбном доме закрывают, — сказал Лис. — Но то эльфы, им все можно...

Между тем Лэй продолжал восхищаться лесом. Посмотреть в нем было на что. Одних деревьев огромное множество. Помимо тех, что швырялись синими плодами, здесь росли настоящие исполины — с разлапистыми ветвями, кряжистые, не меньше десяти обхватов толщиной, и такие высокие, что макушки не разглядеть. Наши двухсотлетние дубы по сравнению с этими махинами казались бы просто крошечными. Эльф подбегал к ним, прижимался щекой, что-то шептал — разговаривал. Он и правда был похож на безумца, но я не волновалась, понимая: такое зрелище способно на время свести с ума любого ушастого.

Сидевшие на ветвях пестрые птицы при виде нас орали так, что уши закладывало. От благоухания цветов, которые здесь были везде, начинало тошнить. А доносившиеся из кустов звуки недвусмысленно намекали на присутствие животных. Конечно, мне хотелось надеяться, что все они безобидные и едят только травку, но оружие я держала наготове. А уж если вспомнить о том, что пауки-трупоеды родом с Дикого архипелага...

Но при всем восторге здешней природой Лэй не терял осторожности. То и дело я замечала, как он по-особенному вытягивает руку, готовясь создать огненный шар, потом, убедившись, что опасности нет, продолжает изучение деревьев и кустов.

— Здесь удивительные духи! — сказал мальчишка. — Они очень дружелюбны, охотно разговаривают с теми, кто способен их слышать. Какие чудесные истории они рассказывают!

— Так спроси их про... — я хотела было произнести слово "артефакт", но увидела, как насторожился вор, и вовремя исправилась: — ты знаешь, про что.

— Духи природы не интересуются такой ерундой! — оскорбился Лэй. — Они замечают только живое. И даже если видели... ты знаешь, что — тут же про него забыли.

— Тогда что же они тебе такого интересного рассказали?

— Во-о-н на том дереве у пары попугаев вылупились птенцы, — умильно сообщил ушастик. — Малыши все здоровенькие и горластые, родители довольны. В десятке ярдов отсюда зацвел молодой куст синего шиповника, рядом с ним распустилась радужная орхидея. А в корнях вон того дерева есть нора, в ней живут ырсуки.

Роману опасливо покосился туда, куда указывала рука эльфа, а я переспросила:

— Барсуки?

— Нет, ырсуки. Это такие мелкие хищники с носами, похожими на свиной пятачок. А вчера, — голос Лэя исполнился трагизма, — в семействе ырсуков умерла престарелая любимая тетушка.

Лис тихо прыснул со смеху. Я тоже едва сдерживала улыбку. Только эльф может принимать жизнь зверей так близко к сердцу.

— Хорошо, о том... ну, ты знаешь, о чем, духов спрашивать нельзя. Но ты можешь хотя бы узнать, водятся ли на этом острове пауки-трупоеды?

Лэй задумался, потом выдал:

— Можно попробовать, конечно. Только маленькие лесные духи ведь разговаривают не так, как мы. Они мысленно передают череду образов. Учитывая, что они видят мир не так, как мы, уловить и расшифровать в этом потоке нужную картинку очень трудно. А уж правильно передать духам образ — и того сложнее. Но я попробую.

На лице мальчишки появилось выражение крайней сосредоточенности — видимо, он беседовал с духами. Некоторое время спустя Лэй произнес:

— Вроде бы трупоедов они не помнят. Если я правильно понял, конечно. Говорят, таких пауков нет, зато пчелы и муравьи есть.

— Удивили, — сердито фыркнул Лис. — Муравьи и пчелы везде есть...

— По-моему, эти духи совсем никчемные, — поддержала я.

Лэй оскорбился и больше не переводил нам разговоры с духами, наслаждался беседой один. Не забывая, впрочем, осматриваться по сторонам и держа наготове защитные заклинания.

Но ничего особенного не происходило. Мы шли целый день, два раза останавливались на отдых. Когда Атик спрятался и лес наполнился тенями, встали на ночевку под большим раскидистым деревом. Лэй сообщил, что дух, который здесь живет, не против нашего присутствия. Правда, костер пришлось разводить подальше от дерева, поскольку его обитатель боялся огня.

Перекусили лепешками и солониной, запили их водой из чистого ручейка. Бросили жребий: первой дежурить выпало мне.

Я устроилась у костра, вслушиваясь в звуки ночного леса. Лэй свернулся клубочком между корнями дерева, которые мощными щупальцами выступали из земли. Физиономия у эльфа была самая довольная.

Неподалеку устроился Роману — с таким же блаженным выражением лица. Вор достал свой заветный камешек, о встрече с которым, наверное, мечтал весь день, и теперь поворачивал его так и сяк, разглядывая блики от костра на гранях.

Лис долго еще любовался изумрудом, но наконец усталость взяла свое. Он сунул камень за пазуху, на прощание окинул меня подозрительным взглядом и погрузился в сон.

Я задумалась, глядя на костер, и очень удивилась, когда Лэй, вдруг поднявшись на ноги, совсем не сонным голосом прошептал:

— Готов?

Он подобрался к Роману, помахал рукой перед его лицом. Вор никак не отреагировал.

— Готов, — заключил ушастик, усаживаясь у костра. — Я уже заждался. При нем говорить совершенно невозможно.

Видно, Лэя, так же как меня, тревожила неопределенность нашей миссии. Вот ему и хотелось обсудить ее, отвести душу.

— Я что думаю, — начал он, — как мы определим, что артефакт рядом?

Я пожала плечами:

— По идее, должны уловить исходящие от него токи. Ты маг, я антимаг. Как-нибудь справимся.

— Боги не говорили такого, — упорствовал эльф. — Они сказали, что мы сами почувствуем и поймем. Артефакт — штука непростая. Далеко не все они излучают магическую энергию в чистом виде, иначе их слишком легко было бы распознавать. А этот еще и божественного происхождения.

— Ну а что тогда мы должны почувствовать?

— Да морт его знает! Может, сны будут странные сниться. А может, плохо станет. Может, эйфория накатит или, прости за подробность, понос прохватит. Вот я и думаю, как понять: знак это или обычное несварение...

— Вы что это там замышляете?..

Увлеченные беседой, мы не заметили, как проснулся Роману. Вор тут же схватился за грудь, как будто у него заболело сердце. Убедившись в том, что камень никуда не исчез, Лис уставился на нас подозрительным взглядом.

— Ладно, ложись, — сказал мне Лэй. — Моя очередь дежурить.

Роману долго еще ворочался, бурчал что-то о заговорах, но я не дослушала и уснула.

Наутро Лис не успокоился. Не знаю уж, что происходило в его голове, но он бубнил без умолку. Вроде бы ничего плохого не говорил, но в речах проскальзывал явный намек на то, что мы с Лэем вступили в заговор. Ушастик не обращал на этот бубнеж никакого внимания. Вообще, с самого утра эльф был очень сосредоточен и серьезен. Только однажды, когда бурчание Роману стало слишком навязчивым, Лэй прикрикнул:

— Замолчи! Слушать мешаешь!

К полудню мальчишка сообщил:

— Духи говорят, мы примерно в центре острова.

Этот самый центр острова мне не нравился. Здесь царила тяжелая тишина — ни щебета, ни шороха, как будто исчезли все птицы и зверьки. Вскоре я уловила тихое монотонное гудение. Покрутив головой, определила: оно исходило из огромных серых мешков, которые висели на ветвях деревьев на высоте в два моих роста. Судя по озабоченному взгляду эльфа, он тоже был не в восторге — то ли от звука, то ли от сказанного духами. Не успела я переспросить, что еще он узнал, Роману сердито воскликнул:

— Это еще надо разобраться, с кем ты там шушукаешься! И о чем...

В ответ на его восклицание мешки загудели громче.

— Заткнись, идиот, — прошептал Лэй. — Зря мы тебя взяли. Но ничего, в следующий раз останешься на корабле...

Лис злобно прищурился и замолчал. Подобрал с земли камешек и принялся подкидывать его в ладони.

— Будьте осторожны, — сказал ушастик. — Духи говорят...

Он не успел закончить фразу. Роману не глядя подбросил камешек и попал в один из серых мешков. Тут же гудение зазвучало злобно-угрожающе, а из мешка медленно потянулось что-то черное, похожее то ли на щупальце, то ли на струйку густого дыма. Извиваясь, оно выбралось наружу, свернулось в бесформенный ком, повисело в воздухе, потом растянулось над нашими головами широким черным покрывалом. Гудение стало оглушительным, рой скрутился яростным вихрем и с безумной скоростью устремился к нам.

— Бежим! — заорал ушастик, швыряя в пчел огненный шар.

Глава 2

Лэй

Пчелы разлетелись в стороны, огибая пульсар, но спаслись не все, и в траву осыпался черный пепел, оставшийся от тел насекомых. Это дало нам пару драгоценных секунд, чтобы вырваться вперед. Рой снова соединился в гневно гудящее облако и устремился за нами.

Мы понеслись, не разбирая дороги, словно обезумевшие звери от огня. Если я еще умудрялся худо-бедно лавировать между деревьями, то моим спутникам приходилось тяжко. Они спотыкались, ударялись о стволы, ветви кустарников царапали их лица, выдирали клочья волос. Лис даже один раз упал, пчелы тут же набросились на беззащитного вора, но мне вовремя удалось создать фонтан воды и отогнать их. Промокший до нитки Роману тут же вскочил на ноги, бросился бежать. Потревоженные шумом и нашей неуклюжестью, к погоне присоединялись все новые рои — почти на каждом дереве висело пчелиное жилище. Периодически я останавливался на миг, чтобы швырнуть в преследователей очередное заклятье: фонтан воды, поток сильного ветра или огненный шар. Самым действенным средством оказалась вода. Намокшие насекомые падали на землю и не могли больше нас преследовать. Но огромную черную тучу это не останавливало, только задерживало на короткие мгновения.

— Ты что, не можешь с ними договориться?! — прокричала на бегу Мара.

— Разъяренных пчел уже ничто не остановит! — ответил я, прибавив ходу.

— Заткнитесь и бегите! — крикнул Лис, обгоняя нас.

Лицо вора опухло от множества укусов. Все-таки некоторые пчелы успели до него добраться.

Через какое-то время мы начали выдыхаться. Точнее, устали я и Лис — орка, судя по ее виду, могла бежать в том же темпе еще долгое время. Неизвестно, сколько бы мы еще протянули, но капризная Лак-ха преподнесла новый сюрприз. На полном ходу мы вылетели на небольшую открытую поляну, и столкнулись с вереницей странных муравьев. Каждый из них был размером с небольшую собаку. Насекомые будто ждали нас. Несколько муравьев развернулись в нашу сторону, дружно плюнули какой-то вонючей гадостью. Подлые твари оказались меткими: тонкие струйки резко пахнущего вещества попали на лицо, растеклись по одежде. От неожиданности мы остановились.