Подарок последнего джинна

— Поумнел? — спросил пожилой, пнув ногой скорчившееся тело. — Учти, что, если решишь нас подставить, будет намного хуже, причём не только тебе, но и твоей девчонке. Сейчас тебе не трогали лицо и старались ничего не повредить. Было больно, но завтра всё придёт в норму. Если вынудишь взяться за тебя всерьёз, пожалеешь о том, что родился на свет. И на полицию можешь не надеяться. А теперь говори, где прячешь золото.

— Дай ему немного оклематься, Груздь, — сказал качок. — Пока не придёт в себя, он тебе ничего не скажет. Я не учёл, что он такой хлипкий, и самую малость перестарался. А мы с тобой пока немного перекусим.

Они ушли на кухню, оставив своего пленника в комнате.

— Зур, мне нужна помощь, — с трудом собравшись с силами, обратился Кирилл к духу.

— Ты же знаешь, что я могу только что-нибудь достать, — отозвался тот. — Нужно оружие?

— На хрен мне твое оружие! — ответил юноша. — Я его даже не удержу в руках. Эти суки хотели золота, вот я их золотом и завалю!

— Вспомнил "Золотую антилопу"? — спросил Зур. — И как ты думаешь это проделать?

— Делать будешь ты, — ответил он, — а как... Сколько весит один золотой кирпич из американского резерва?

— Точно не знаю. Они отличаются по весу, но если примерно, то килограммов десять.

— Можешь завалить их этими кирпичами? Если можешь, вали так, чтобы от этих гадов осталось только мокрое место!

Грохот ударил по ушам, а потом пол рухнул куда-то вниз, и сильный удар погасил сознание. Пятьдесят тонн золотых слитков не только раздавили похитителей, они проломили бетонные плиты сначала в этой квартире, а потом и в двух нижних. К счастью для жильцов этих квартир, никого из них не было в доме. К счастью для Кирилла, пол под ним провалился только в квартиру второго этажа, а не в технический подвал, как на кухне. Он даже ничего себе не сломал, не считая трещин в ребрах, которыми ударился об обломок бетона. Большой удачей было то, что устояли несущие стены и эта часть дома не сложилась, как карточный домик. Через час Кирилла извлекли из-под обломков мебели и доставили в первую городскую клиническую больницу скорой помощи.

Очнулся уже вечером. Голова болела так, что ни о чём не хотелось думать, а каждый вдох отдавался болью в груди. Да и остальное тело ещё не отошло от побоев, к которым добавились ушибы от падения.

— Зур, ты ещё здесь? — спросил он.

— Служба не закончилась, — ответил дух. — В том золоте была только сотая часть того, что я должен отдать. Я высыпал бы на них ещё меньше, но слитки были сложены горкой, а я не могу что-то откладывать. Один-два бруска — куда ни шло, но не сотню. И я не мог прицельно кидать золото им в голову, это было бы уже не доставание, а убийство.

— Нужно срочно забрать у Сергея перстень и у Ольги быка. Спрячь это золото где-нибудь в нашей квартире, чтобы не сразу нашли. Скажи, в реке, из которой я вас вытащил, есть клады?

— В Азовке нет, — ответил Зур, — а в Дону их навалом. Какой нужен?

— Нужны монеты в каком-нибудь кувшине, — сказал Кирилл, — и с таким весом, чтобы я мог поднять. Найдёшь?

— Запросто, — обнадёжил дух. — Куда его принести?

— Поставь где-нибудь в моей комнате и, будь другом, вскрой его, чтобы было видно, что я уже брал монеты.

— Сделано, — доложил Зур. — Что-нибудь ещё?

— Доставать больше ничего не нужно, — ответил он. — Будет большая просьба поговорить с Ольгой. Это нужно, чтобы я не погорел с золотом.

— Даже не знаю, — заколебался дух. — Вообще-то, это против правил.

— А ты хоть раз выйди за их рамки, — попросил Кирилл. — Кто-то набивался мне в друзья или родственники, это был не ты?

— Ладно, — нехотя согласился Зур, — но поговорю один раз, для духа унизительно быть на посылках. Учти, что если она свихнётся от страха, то по твоей милости, а не из-за меня. Что сказать?

— Передай, что я попал в больницу, но серьёзных повреждений нет.

— Это ещё вопрос, — сказал дух. — Сотрясение мозга, побитые рёбра, а всё тело — сплошной синяк. Хорошо ещё, что не приехали родители, а то у матери при виде тебя случился бы инфаркт.

— Не перебивай, — поморщился Кирилл, — я и так с трудом соображаю. Скажешь, что я забрал её знак Зодиака и перстень брата. Верну, когда всё уляжется. Пусть передаст брату, чтобы не лез на стенку из-за пропажи. Может рассказать, что на нас наехали из-за его болтовни. Не было никакого золота, пусть так и отвечают, если будут спрашивать.

— А серьги? — спросил Зур. — Может, их тоже забрать?

— Пусть получше спрячет. С моей версией вообще не должны выйти на Авериных. Пистолет я спрятал так, что быстро не найдут, да и не будет никто искать. Заберут клад, а мне настучат по голове за то, что не сразу сдал государству.

— А ты собирался?

— Ты правильно понял. Я побоялся, что меня прокатят, решил дождаться отца и отнести золото с ним. Денег не было, вот и продал несколько монет. Потом бы за них рассчитался из премии. Глупость, но где ты видел умных молодых? Мой клад потеряется на фоне пятидесяти тонн золота. Вот с ними будут копать, но я не знаю, откуда они свалились на моих похитителей.

— Тебя будут трясти, — предупредил Зур. — Столько золота — это не шутки. И потом ещё долго будут присматривать. Как при таком присмотре использовать клады?

— Не буду я их использовать. Если понадобятся деньги, возьмём в американских банках из тех, которые побогаче, или потрясём их ворюг. По весу крупные банкноты намного выгоднее золота, и с ними можно не осторожничать.

Дав задание духу, Кирилл вскоре заснул и проснулся под утро. Всё тело по-прежнему болело, но уже не так сильно. Палата была трёхместной, но он лежал в ней один. Захотелось в туалет, но не было ни халата, ни тапочек, а когда встал с кровати, закружилась голова. Пришлось воспользоваться уткой. Скоро страшно захотелось есть, поэтому духу пришлось натаскать своему хозяину бутерброды с икрой. До завтрака его посмотрел молодой врач, который прощупал ребра, спросил о самочувствии и поспешил выйти из палаты. Сразу же после его ухода зашёл какой-то мужчина лет сорока, одетый в цивильный костюм. Он сел на один из двух стульев и неодобрительно посмотрел на Кирилла.

— Как же это вы, Лагодин, умудрились попасть в такую компанию? Сын полковника полиции мог бы осторожней подходить к выбору знакомств. Вы понимаете, что своим поведением скомпрометировали отца?

— Я не набивался к ним в друзья, — огрызнулся юноша. — Затащили в машину, а потом надели тёмные очки, как при газосварке. И сами были в тёмных очках. Избили, бросили в комнате и ушли на кухню жрать. А потом громыхнуло, и я куда-то провалился.

— Допустим, что всё так и было, — сказал посетитель. — Может, расскажете причину их интереса? Наверное, они не всем оказывают такое внимание.

— А кто вы такой, чтобы я изливал перед вами душу? — спросил Кирилл.

— Майор ФСБ Алексей Николаевич Субботин, — представился мужчина, показав ему раскрытое удостоверение. — Теперь ответите?

— Я нашёл клад, — признался юноша. — Ездил к родственникам в Азов и выловил из Дона кувшин с золотыми монетами. Сам побоялся сдавать, потому что читал в Интернете, как обувают таких счастливцев. Думал дождаться отца и всё сделать через него.

— А пока нет отца, решили кое-что продать, — догадался майор.

— Всего две монеты, — насупившись, сказал он. — Денег почти не осталось, а таких монет было много. Я заплатил бы за них из своей премии.

— Это слова, — усмехнулся майор. — Вы нарушили законодательство...

— Я сильно обо что-то треснулся, — зло сказал Кирилл, — да ещё не прошла боль от побоев, поэтому не нужно мне угрожать! Если я что-то нарушил, готов нести ответственность, но не сейчас, а когда меня хоть немного подлечат. У вас ко мне все вопросы?

— По-моему, мы ещё только начали. Я бы на вашем месте вёл себя не так вызывающе. Ваше дело может дойти до суда или потеряться по дороге.

— Что вас интересует? — спросил Кирилл. — Постараюсь ответить.

— Это уже лучше, — кивнул майор. — Значит, вы погорели из-за монет. Неужели сказали, что у вас их много?

— Я не был уверен в том, что дадут хорошую цену. Никогда не продавал золото, поэтому взял жменю монет. Наверное, они увидели...

— С этим ясно. Где ваш клад?

— Кувшин с монетами в моей комнате. Сегодня вечером приедет отец, у него и возьмёте.

— Что можете сказать о причине разрушения квартиры?

— А что я могу о ней сказать, если был почти без сознания? — очень натурально удивился Кирилл. — Это был не взрыв? Газом вроде не пахло.

— Ладно, — поднявшись, сказал майор, — когда станете здоровым, мы с вами ещё побеседуем.

Вскоре после его ухода пришла медсестра и принесла какой-то старый халат и стоптанные тапочки, чтобы Кирилл мог идти на завтрак. Голова уже не кружилась, и не было слабости, а к боли он притерпелся. Своей посуды не было, но ему дали завтрак в больничной. Минут через двадцать после того, как вернулся в кровать, начался обход. На этот раз осматривали дольше и назначили рентгенографию грудной клетки, таблетки и какие-то уколы. Всем этим Кирилл занимался до обеда, а после короткого послеобеденного сна к нему примчалась Ольга.

— Раньше четырёх к вам не пускают, — сказала она, оторвавшись от его губ. — Твой друг предупредил, чтобы я не лезла обниматься из-за поломанных ребер.

— Они не поломаны, просто несколько трещин. До школы должны зажить. Что это ты принесла в сумке?

— У нас никто не лежал в больнице, но я позвонила подругам и узнала, что тебе нужно, — ответила Ольга. — Оказывается, они все уже приехали. Здесь для тебя тапочки, халат и посуда. Хотела принести что-нибудь поесть, но твой друг сказал, что ничего съестного нести не нужно. Кто он, Кирилл? Я сначала так испугалась...

— Давай выйдем в коридор, — предложил он, приложив палец к губам. — Сейчас надену твой халат и поменяю тапки, а то в этих невозможно ходить.

— Халат я взяла у отца, — объяснила девушка. — Он немного выше тебя и шире в плечах, но можно запахнуться...

— Нормально, — сказал Кирилл, поменяв халат. — Отец в курсе того, куда ты унесла его одежду?

— У нас вчера были такие разборки! — сказала Ольга, выходя вместе с другом в коридор. — Сначала я разбиралась с братом, а потом отец делал то же самое с нами. Сергей наорал на меня из-за своего перстня, мол, я его взяла. Ну я ему и высказала всё, что ты говорил, и добавила от себя. По-моему, он мне не поверил, но отстал. А потом за меня взялся отец, которому брат рассказал о наших прогулках. Знаешь, я никогда не врала отцу, не стала врать и сейчас. Сказала, что мы с тобой любим друг друга и через год поженимся. Рассказала о золоте, об этих бандитах и о том, что ты сейчас в больнице. Показала серьги и предупредила, что обо всём этом нужно молчать.

— Не расстраивайся, я подарю другие, — сказал он, — не сейчас, а немного позже.

— Если хочешь, подари, — согласилась девушка, — но у меня и те остались. Отец не стал их забирать. Тебе, говорит, подарили, пусть у тебя и будут, только не нужно никому показывать. Он разбирается в драгоценных камнях и сказал, что изумруды очень дорого стоят, да и сами серьги — это антикварные украшения. Халат отец принял к сведению, а брату сделал втык из-за того, что он отпустил меня в ресторан, и за болтовню. Я тебе рассказала все свои новости, а теперь рассказывай ты! Я хочу знать, что у тебя за невидимый друг и что с тобой вчера случилось! И почему ты не хотел говорить об этом в палате.

В холле никого не было, и Кирилл усадил Ольгу на диван и осторожно сел рядом. На короткий рассказ о джинне и обо всём остальном у него ушло десять минут. О дожде из золотых слитков не было сказано ни слова. В рассказе юноши гибель бандитов и его освобождение произошли из-за вызванного духом разрушения квартиры.

— Зур немного перестарался, поэтому досталось и мне, — закончил он свою исповедь. — Больше в доме никто не пострадал. Но этим делом занялась ФСБ, и сегодня меня уже навещал их майор, поэтому я и попросил молчать. Там такие искусники, что вполне могли оставить в палате какой-нибудь радиомикрофон.

— Джинн, духи... — растерянно сказала девушка. — Извини, но я во всё это не верю.

— Ты какую икру больше любишь? — спросил Кирилл. — Чёрную или красную?

— Я красную не очень люблю, — ответила Ольга, — а от чёрной балдею. А почему ты спросил?

— Смотри, пока никого нет, — сказал Кирилл и показал ей ладонь, на которой тут же появился бутерброд. — Ешь, я ими уже объелся.

— Настоящий, — съев его доказательство, сказала девушка. — А почему ты мне раньше ничего не говорил, а врал насчет клада?

— Раньше любил только я, а ты развлекалась, — ответил он. — О твоей любви я услышал только вчера. И я не врал, просто обо многом не говорил. Золото было из клада, а какая разница, нашёл я его сам или при помощи духа?

— И что теперь? — спросила она. — Тебя могут посадить?

— Я вернул клад государству и объяснил, почему не сделал это сразу, поэтому не будет никакого суда, — ответил Кирилл. — Просто мне за него ничего не выплатят. Но мы с тобой и так потенциально самые богатые люди планеты. Бедно уже никогда не будем жить, главное — прожить интересно и с пользой. Оля, сегодня, примерно в шесть вечера, должны приехать мои предки, и они не смогут со мной созвониться.

— А где твой мобильник? — спросила девушка.

— Был в заднем кармане брюк. Или вытащили перед тем, как меня начали лупить, или я его разбил при падении. Когда очнулся, на мне были только трусы, да и они немного порваны и запачканы в крови. Она натекла из ранки, когда кольнули ножом в спину.

— Давай я оставлю свой, — предложила она.

— Не нужно, — отказался юноша. — Я попрошу телефон у кого-нибудь из больных или медсестёр. Я сказал для другого. Позвони им сама, а потом вызови такси и съезди. Возьми этот кошелёк, в нём двадцать тысяч.

— Твой дух у кого-то спёр? — спросила Ольга, не беря денег.

— Я заказываю ему грабить воров, — объяснил Кирилл, — так что можешь тратить с чистой совестью. Деньги ворованные, но не нами. Всё равно мы не знаем, у кого их украли, и не сможем вернуть.

— И что мне у вас делать?

— Познакомишься с родителями и объяснишь, кто ты для меня. Скажи, что в моей комнате клад, который у них заберут. И успокой насчёт моего здоровья, а то они примчатся в больницу на ночь глядя. Пусть приезжают завтра и привезут мою одежду, а этот халат вернёшь отцу. А то мы ещё не поженились, а я уже начал его раздевать.

— Он мне сказал то же самое слово в слово, — засмеялась Ольга. — Ладно, сделаю всё, как ты сказал. Кирилл, через десять дней уже школа. Представляешь, как обалдеют в классе, когда узнают о нашей дружбе? Сразу, наверное, не поверят.

— Я сам в это верю не до конца, — сказал Кирилл. — Знаешь, что я попросил у джинна, когда узнал, что он может выполнить одно желание? Я попросил твоей любви. Он ответил, что не занимается любовью, и что я должен добиться её сам. И всё-таки он мне помог. Если бы не его подарок, мы никогда не были бы вместе. И дело даже не в тебе и не в тех деньгах, которые я тратил. Он подарил мне силу, а сила дала уверенность. Но теперь мне этого мало. Когда всё залечу, займусь спортом. Буду вкалывать, пока не вырастут такие же мышцы, как у твоего брата. У такой красавицы и муж должен быть сильным не только дарёной силой.