Перерождение: Эффект Массы (глава 52)

В милосердие "Цербера", которому, как оказалось, принадлежит "Байнери Хеликс" или "Двойная Спираль", если перевести "говорящее" название, я искренне не верила.

Аэте встал, прошелся по комнатенке, придирчиво ее осмотрев, подошел к чем-то приглянувшемуся ему столу и в два рывка оторвал у него ножки под изумленным взглядом Хиса и недоуменными — Джейн и ее бойцов. Осмотрев результат своего вандализма, это чудо достало меч и без особых проблем рассекло пластиковую столешницу на неширокие полосы. Турианцы, даже не знавший о существовании асуров Дассар, восприняли происходящее флегматично и с долей смирения. Зато рожа Диего — это нечто непередаваемое! А уж какими глазами он смотрел, как Аэте делает из пластиковых полос и металлических ножек жесткую шину-костыль для Итана...

Полноценно такую травму в нашей ситуации не обработать, а кость не свести: она была раздроблена, и почти треть ее в виде окровавленных осколков сейчас возвышается аккуратной кучкой на куске упаковочной пупырчатой пленки. Нога у Итана держится только на мышцах и связках, и сейчас асур с помощью обычной плазменной зажигалки и мотка синтетической бечевки ваял странную конструкцию, которая должна послужить внешним скелетом для левой ноги бойца. Пластик он заваривал намертво, размягчая его зажигалкой и формуя пальцами. Потом, в нормальном лазарете, все это срежут, но сейчас Итан получит возможность хоть как-то ходить, а жесткая конструкция поможет уберечь ногу от лишних повреждений.

— Готово. — Аэте перекинул зажигалку Хису, еще раз осмотрел свое творение. — Не слишком прочно, но ходить можно.

То, что каждый шаг будет отдаваться крайне сильной болью, асур уточнять не стал: это ведь такие мелочи, право дело.

— Надолго ты его вырубил? — спросил Найлус.

Аэте помотал головой.

— Сейчас очнется.

Итан действительно очнулся довольно быстро. Как раз подтянулись те, кто занимался раненными. Даже уставшая, но довольная проделанной работой Лили сидела на столе и обсасывала каменную галету из пайка.

Пока только-только пришедший в себя человек тупо на нас пялился, я изучала его ментальный фон. Конечно, можно не напрягаться, и просто приказать. Итан подчинится: мое звание выше, мой статус выше. Ему придется подчиниться. Но зачем мне это делать, если проще договориться, не прыгая на гордости и больных мозолях тяжело раненного человека?

— Спектр Совета Имрир Шепард. — представилась я, подойдя к приподнявшемуся на локте сержанту. — Вы очень удачливы, Итан. Попади один из осколков чуточку левее, и мы бы с вами не разговаривали.

Негласному командиру выживших потребовалось несколько долгих минут на то, чтобы прийти в себя и осмыслить, что он видит. Но когда он начал нормально соображать и перестал таращиться на плотный жесткий пластиковый чехол веселенькой серой окраски, покрывший его ногу, Итан рассказал много любопытного о произошедшем в комплексе. Что именно привело к катастрофе он не знал, но меня это волновало мало. А вот о станции "Расселина" и о вспомогательных лабораториях он знал немало, поскольку дружил с техниками, обслуживающими эти комплексы. И вот то, что он мне рассказал, мне совершенно не понравилось...

"Расселина" не зря называлась станцией. Это и была станция монорельса, совмещенная с административным комплексом, курирующим целую сеть лабораторий. Главных и вспомогательных. И их там оказалось ой как немало! А вся эта радость соединялась в единую разветвленную систему не только монорельсами, но и прямыми туннелями, пробитыми в недрах гор. Через них и шел основной грузопоток, тогда как монорельсы — это исключительно пассажирская линия связи. Туннели перекрывались массивными воротами, способными сдержать тяжелую бронетехнику, но множественные технические коридоры и шахты делали подобную защиту не слишком эффективной против рахни и им подобным существ. Хуже другое: размазано все это добро по площади в пару сотен километров! Да даже от "Вершины-15" до "Расселины" сто восемнадцать километров! Ни пешком, ни на обычном наземном транспорте не добраться: территория между станцией и комплексом совершенно непроходима и других путей сообщения кроме воздушного транспорта и монорельса нет. Для грузопотока был построен отдельный монорельс — более массивный. Который тоже не работал.

Задания "Миры" нам выполнить придется при любых раскладах: без позволения ВИ монорельс не заработает, даже если мы подадим питание напрямую. Там какая-то закавыка в программном ядре поезда.

Досадно.

— Что вы собираетесь делать? — отдышавшись, спросил Итан.

— Включать питание, что нам еще остается. — тяжко вздохнув, ответила я. — У "Миры" для нас целый список заданий...

Итан переглянулся с Хисом и осторожно заметил:

— Вам придется много передвигаться по комплексу...

Эк он осторожно намекает, что нас тут как бы сожрать могут. И сожрут, притом, с превеликим удовольствием.

— Если вы о рахни, нам придется решить эту проблему. Или, по крайней мере, проредить их так, чтобы они проблемой быть перестали. — я прогребла волосы, хмуро глянула в настороженные глаза бойца. — Итан, давай смотреть на ситуацию реально: мы не будем брать вас с собой на "Расселину". Это бессмысленно и попросту опасно. У вас много раненных, и подвергать их еще большему риску я считаю... излишним.

Итан на это высказывание согласно кивнул, но настороженность усилилась.

— Оставлять без защиты — тоже не выход. Это будет гарантированным убийством. Примерно половина нашего отряда осталась у очистительной камеры, ведущей на станцию монорельса. Ваши раненные и гражданские будут оставлены под защитой: я не хочу застрять на "Расселине", если у "Миры" опять что-то перемкнет в ее электронных мозгах.

— У нее может. — буркнул Хис.

— Я предпочитаю не рисковать и не подставляться по-глупому. Так что здесь останется группа коммандера Джейн Шепард, с которой ваши бойцы уже успели познакомиться.

Джейн на такое высказывание удивленно заморгала и нахмурилась.

— Но я реально понимаю, насколько опасны рахни. Так что перед отбытием на станцию "Расселина" комплекс придется... почистить. — я бросила взгляд на мечтательно улыбающегося асура. — Мне не нужны жертвы, которых можно избежать.

Итан открыл было рот, чтобы высказать свое мнение о моих планах и о том, насколько я недооцениваю рахни, но все его возражения завяли невнятным клекотом и судорожным кашлем, когда Аэте, это доброе, милое и обаятельное создание, вытащил из набедренного бокса неровно выломанный кусок хитина и молча кинул его на колени опешившему человеку. Хис издал что-то вроде невнятного придушенного мяуканья, оторопело глядя на толстый, сантиметров семь в толщину, пятнадцать в ширину и чуть более двадцати в длину кусок хитина красивой фиолетово-черной окраски.

— Как? — выдохнул Итан, дрожащими руками поднимая с колен трофей.

Аэте с недоумением в голосе ответил:

— Руками. Выломал.

О да... Дури и силы асуру вполне на такое хватит...

— КАК? Как ты убил эту тварь?! — вспылил человек, сжав пальцы на куске хитина до судорог.

— Мечом. — с еще большим недоумением ответил асур, словно в этом нет ничего странного или необычного.

Итан прикрыл лицо рукой, вдохнул, выдохнул.

— Каким, черти тебя дери, мечом?

Аэте встал, снял с захвата фламберг и продемонстрировал его людям.

— Этим.

Итан открыл было рот, но, потрясши головой, закрыл, проглотив все слова, пристально глядя в яркие светящиеся глаза улыбающегося ему существа, лишь внешне похожего на человека.

— И ты можешь убить других таких же?

Асур закивал, но тут же уточнил:

— Если их будет не слишком много. — в голове отчетливо прозвучала детская обида и расстройство: — Они очень сильные и живучие. Но не такие проворные, как красные. С теми возни больше.

Итан молча переваривал сказанное, пристально глядя в глаза асура, непроизвольно поглаживая варварски выломанный кусок хитина.

— А в чем подвох? — наконец, спросил он. — Почему ты был один, я понимаю. Чтобы не отвлекаться на защиту напарника.

Аэте кивнул.

— А что еще?

— Эти рахни — генетически модифицированные клоны. — после короткого колебания ответил асур. — Обычные рахни-защитники — разумны, если были выращены под непосредственным контролем королевы. Эти же — полностью безумны. Не только из-за того, что их оторвали от королевы. Тот, кто их конструировал, допустил ошибки при вмешательстве в геном и разбалансировал естественный для рахни механизм генетической памяти. Это хорошо видно по нарушениям поведенческих паттернов. Как результат — рахни-защитники совершенно безумны, лишены разума и не "слышат" зов своей королевы. Но как компенсация ущербности разума, они очень сильны и живучи. А еще они обладают властью над низшими подвидами. Это все, что я успел заметить.

Информация о вмешательстве в геном рахни никого не удивила: в душе они были готовы к подобному повороту.

— Допустим, тебе хватит силы справиться с рахни. — медленно произнес Итан, переводя взгляд с Аэте на меня. — А что вы будете делать с гетами?

Вот же... Я уже начала надеяться, что синтетиков тут нет...

— Тут еще и геты есть? — оторопело спросила Джейн, ни к кому конкретно не обращаясь.

Хис скривился и ответил:

— Да, явились дня три назад. Откуда — непонятно. Засели в реакторном отсеке и что-то там делают. Проблем они нам не доставляют: если не заходить в реакторную, они не нападают и сами к нам не лезут. Их немного: штук пять-семь, не больше. Потому и сидят там, никуда особо не лезут и отстреливают рахни.

— Если честно, они нам порядочно помогли: когда явились, на них сбежались все рахни в округе. — добавил Итан.

— Но нам нужно к реактору... — задумчиво протянула я. — Вопрос в том, что именно гетам нужно? И можно ли с ними договориться хотя бы о ненападении? В принципе, делить нам сейчас нечего. У меня свое задание, у них свое. И лично я совершенно не намерена им мешать. Своих проблем хватает.

Итан лишь развел руками.

— Тут я вам ничем не помогу: мы к реакторной не приближались.

— Тогда узнаем на месте. — подвела я черту в нашем разговоре. — Аэ, можешь валить на свободную охоту. Но загляни по дороге к кабелям и поставь их на место. Где это — знаешь?

Асур согласно кивнул.

— Свободен. Когда сделаешь — сообщи. — я вздохнула. — Постарайся найти и уничтожить других защитников. Но, опять же, без лишнего экстрима и фанатизма.

Мягкая улыбка приподняла уголки его губ, асур прикрыл глаза, отключил визор и снял хрупкую вещицу, перебросив ее владельцу. Хис поймал, повертел в руках, покосился на безмятежно улыбающегося Аэте.

— Вернешься — заберешь.

Асур кивнул, развернулся и молча нас покинул, провожаемый внимательным взглядом бойцов. Чую, по возвращению на "Нормандию", у Джейн и ее людей появится очень много вопросов... Ну да это меня начнет волновать, когда мы на наш корабль вернемся.

— Готовьтесь. Выдвигаемся через пятнадцать минут.

* * *

Николаус подпирал спиной стену и устало наблюдал за расхаживающим по коридору командиром, периодически поглядывая в темноту просторного холла. Информация о рахни его... озадачила. И, мягко говоря, не порадовала. А еще больше не радовал его непосредственный командир, исходящий на яд и злобу.

— Джон, чего ты так психуешь? — флегматично спросил немец по личной связи.

Коммандер резко остановился, развернулся, подошел к своему заму, остановившись всего в метре от него. От бешенства и злости Шепарда трясло.

— Клаус, ты считаешь, ЭТО — нормально?

Ник пожал плечами, скрестил руки на груди, уперся ногой в стену. В какой-то мере его происходящее полностью устраивало: Джон Шепард был вырван из привычного окружения и сложившегося военного социума, с которым был хорошо знаком и в котором чувствовал себя уверенно. Попав на корабль Спектра Совета, он оказался в совершенно иной среде, которая была лишь немного прикрыта привычными ему правилами. Но закавыка в том, что именно прикрыта и лишь немного. А Джон понимать этого не хотел, с удручающим упорством не желая видеть и понимать очевидное. Коммандер Шепард не мог понять, что творится на борту "Нормандии" в общем и в отряде Спектра Шепард в частности, а потому — бесился, раз за разом попадая в неловкие ситуации.

— А что тебя смущает? Решение Спектра оставить часть группы с гражданским лицом в относительно-безопасной зоне возле конечной на данный момент точки маршрута — резонно. — тем же флегматичным унылым тоном отозвался аналитик. — Или ты так злишься из-за того, что она нарушает все писанные и неписанные правила?

Джона перетряхнуло, кулаки сжались до скрипа.

— Да причем тут правила, Клаус?!! Она разбила группу, хотя столкнулась с серьезным противником! А это... Да как можно было вообще отправить малолетку в комплекс в одиночку?!!

Николаус поморщился. Вот на счет "малолетки" он волновался в последнюю очередь. Но Джону не докажешь...

— Ты определись, что тебя больше злит: то, что нас оставили тут присматривать за пустым коридором, то, что вместо нас взяли коммандера Шепард и ее отряд, или то, что Спектр отпустила своего бойца на свободную одиночную охоту?

Шепард подавился воздухом.

— Свободная охота? Что за охота, Клаус? Ты вообще о чем? Да ему вообще никакого задания не давали, просто сказали...

— Без фанатизма и ненужного экстрима? — Ник покачал головой. — Джон, я тебе много раз говорил: будь внимательнее. Я тебя предупреждал, что не все... столь однозначно, как кажется. А "свободная охота" — весьма распространенная практика. Но сейчас чаще применяется в космосе. Ты же должен это знать.

— Я знаю, что такое "свободная охота"! — прорычал Джон.

— Тогда я не понимаю, почему ты так злишься? — кисло спросил Ник, передергивая плечами.

Неприятное ощущение, словно по спине водят кончиком пера, отчего по коже разбегались морозные мурашки. Аналитик выпрямился, перехватил оружие удобнее. Тьма за полураскрытыми створками притягивала взгляд сам собой. Словно там что-то есть. Что-то...

— Что такое, Клаус? — настороженно спросил Джон.

— Не знаю. Ощущение странное...

Аналитик поднял винтовку и медленно пошел к дверям. Спина неприятно дергала, кончики пальцев покалывало, в кровь выплеснулась ударная доза адреналина, от чего сердце заколотилось с удвоенной силой. Бойцы, видя его маневры, рассыпались полукругом. Легкая расслабленность исчезла.

Красно-багровая тварь выметнула из темноты с такой скоростью, что Ник не успел уйти с пути огромного насекомого, лишь рефлекторно выпустил короткую очередь. Рахни скрипуче завизжал, но не остановился, понесся вперед, сметя человека, одним ударом заостренной лапы отбросив в сторону как мелкую помеху. Джон вжал спусковую пластину, выстрелы проламывали хитин, нанося неприятные, но несущественные ранения, не способные остановить нечувствительное к боли насекомое.

— Подствольные! — заорал он, переключая боеприпасы.

Гулкий выстрел потонул в пронзительном визге: Раймонд всадил в бок рахни заряд. Миниатюрна ракета проломила взрывом хитин. Тварь резко развернулась, щуп метнулся вперед, отбрасывая бойца к стене. Второй выстрел, практически в упор, от Кристиана, разорвал головогрудь насекомого, разом ставя точку в стремительном бое. Рахни замер, острые лапы подогнулись, и огромная туша грузно рухнула на пол.