Точка перехода

Мой пассажир встретился со мной взглядом, осёкся и надолго, до самого выезда из Белорецка, замолчал. А когда "Дакар", сыто рыча мотором, полез в затяжной подъём, обгоняя скисающие "жигули" с "москвичами", заговорил снова.

Москва, ресторан "Орбита", 25 ноября 1999 года, 18:50

Расписались мы в ЗАГСе без особого пафоса, а уже через полчаса сидели за накрытым на пятерых столиком в небольшом уютном банкетном зале ресторана средней руки. Наташа, как и положено, была в белом платье с фатой, а я — в строгом чёрном костюме. Дед, за неимением другой родни, играл роль ближайшего родственника с моей стороны, а мать с отцом молодой супруги имелись в полном наличии.

Наташа уродилась в отца, высокого, подтянутого мужчины с тёмной, едва тронутой сединой шевелюрой и голубыми глазами. А мать, которую дочка переросла почти на голову, выглядела словно и не роднёй Наташе.

Люди они были достаточно простые: Валентина Евгеньевна почти всю жизнь проработала диспетчером на ТЭЦ, а Виктор Сергеевич — инженером по контрольно-измерительным приборам. Рос у моей жены и младший брат, доучивающийся сейчас в школе и по этой причине не приехавший на свадьбу сестрёнки.

Наташа уже рассказала родителям, что скоро мы уедем в другую страну, откуда связаться с Саратовом будет практически невозможно. Оттого и такая спешка с бракосочетанием: к отъезду все бумажные и имущественные дела должны быть улажены. Виктор Сергеевич, отслуживший после окончания института два года в лейтенантском звании, лишних вопросов не задавал, а вот Валентина Евгеньевна откровенно "хлопала крыльями", переживая, как же так можно молоденькую девочку заслать в неведомые заграничные дали.

— Мама, ну ты же знаешь, где я учусь. Приказы не обсуждают, а исполняют. И раз мне приказали, то придётся ехать.

— Но это же неправильно: девочку, почти ребёнка, послать неизвестно куда...

— Мама, я уже не ребёнок, а даже замужняя женщина! И со мной муж будет.

— А вы, Николай, тоже Наташенькин сослуживец?

— Не совсем. Я предприниматель. Пока ещё... Мы с супругой и познакомились, когда она у меня на фирме подрабатывала.

— Как это "пока ещё"?

— Очень просто: я сейчас продаю свой бизнес, чтобы уехать вместе с Наташей.

— А там чем собираетесь заниматься?

Я пожал плечами:

— Посмотрим. Средств у меня достаточно даже для того, чтобы просто сидеть дома несколько лет. Но вряд ли мне понравится такая жизнь. На месте будем смотреть...

— Вы уж, пожалуйста, берегите Наташу! И хотя бы сообщите нам, когда у нас с Виктором Сергеевичем внуки появятся.

— Ну, мама!

— А что "мама"? Надеюсь, вы не собираетесь до пенсии бездетными оставаться...

Воспользовавшись моментом, пока мать и дочь увлеклись насущной проблемой, я отлучился в туалет, а при выходе из него столкнулся с явно нервничающим тестем, прикуривающим сигарету.

— Будете? — предложил он.

— Ну, давайте, хоть я и практически не курю.

— Это правильно! А я вот от своей дурной привычки никак избавиться не могу, хотя Валя и ворчит время от времени. Всем молодым говорю: если не курите, то лучше и не начинайте. Хотя, если честно, сигареты помогают отвлечься, если нервничаешь. Не успокаивают, а именно отвлекают.

— А вы, я вижу, сейчас нервничаете?

— Ещё бы! Надеюсь, когда-нибудь будете свою дочь замуж выдавать, тогда и вспомните про меня.

Виктор Сергеевич затянулся, и сигарета явно дрожала в его руке.

— Но не только из-за этого нервничаю. Понимаете, пару недель назад ко мне подошёл один человек и начал рассказывать разные небылицы. Агитировал перебраться в какой-то малоисследованный мир, якобы открытый лет двадцать пять назад американскими учёными. Там, по его словам, уже живёт несколько миллионов переселенцев со всего света, но людей катастрофически не хватает для его полноценного освоения. Одна проблема — назад вернуться невозможно. И всё бы ничего, но когда он спрашивал, не хотим ли мы всей семьёй перебраться в этот новый мир, он добавил: "как ваша дочь".

Я даже не стал рассказывать Вале про эти глупости, но уже здесь вдруг от Наташи узнал, что она вместе с Вами уезжает куда-то так далеко, что даже связаться с нами не сможет. Скажите, Николай, вы действительно едете туда, куда я думаю? И этот человек рассказывал мне не сказки?

— Нет, это не сказки, — вынужден был признаться я. — Едем мы действительно туда. А история про командировку по линии... Наташиной специальности — всего лишь попытка утаить правду, поскольку тайна Нового Мира скрывается его открывателями от правителей государств. Иначе бы они уже давно попытались подмять под себя и открытие, и процесс переселения. И это не я еду следом за женой, а она едет вместе со мной. Может быть, я неправильно поступил, рассказав вам это, но мне кажется, у вас будет меньше переживаний, если вы будете знать правду, а не вздрагивать каждый раз после очередного сообщения о кровопролитии где-нибудь в Африке. Азии или Южной Америке.

— Спасибо, что успокоили отца! — с чувством стиснул мою руку Виктор Сергеевич. — А может, и нам туда рвануть следом за вами?

— Не спешите. Никуда этот Новый Мир не убежит. А нам с Наташей ещё предстоит изрядно попутешествовать, пока мы отыщем местечко получше. Дайте сыну образование, а там уже и думайте. Мы к тому времени обязательно на связь выйдем и, если не передумаете, сообщим, как ехать, куда ехать... Кстати, не помните, как вашего странного собеседника звали? Не Олег Константинович, часом?

— Вы знаете, я не запомнил. Кажется, да...

Москва, Алтуфьевское шоссе, квартира Николая Колесова, 31 декабря 1999 года, 12:01

Была когда-то квартира Николая Колесова... А теперь мы доживали в ней последние дни.

Да, именно та квартира, "доставшаяся по наследству", где у нас с Наташей, ныне моей законной супругой, случилась наша первая ночь, где произошла масса приятных и неприятных событий, где мы с ней проснулись после свадьбы.

Я поднялся в то утро первым и принёс в постель жене, разбуженной несколько раньше, и теперь млеющей после очередной порции удовольствия, чашку кофе.

— И каковы ваши, Наталья Викторовна, первые впечатления от официального замужества?

— Всё примерно так, как я себе представляла, — потупила глазки Наташа. — Неутомимый в постели муж, носящий меня на руках и подающий кофе в постель, уютная квартира, никуда не надо мчаться поутру... Ни на лекции, ни на стрельбище, ни на полосу препятствий...

Наивная девочка! Всё это возобновилось, как только мы проводили её родителей. Но только стрельбище и полосу препятствий мы теперь отрабатывали вдвоём. На предмет совместной работы в составе ударной двойки. А также привыкания к оружию, которое возьмём с собой: пистолеты, "Калашниковы" 103-й модификации, только-только поставленный на конвейер пулемёт "Печенег", являющийся модернизацией хорошо знакомого ПКМ, на крышу нашего "Дефендера"...

Из пистолетов мы выбрали себе "бесшумный" вариант "стечкина", именуемый АПБ, и "Глок-18" с магазинами увеличенной ёмкости. Оба типа пистолетов зарекомендовали себя как очень надёжное, точное и достаточно эффективное оружие. Как пистолеты, так и все остальные стволы тщательно отбиралось оружейниками по наилучшим параметрам качества передаваемых нам экземпляров, хранившихся с момента изготовления на складах и имевших фактически нулевой настрел.

На случай необходимости снайперской поддержки нашей двойки должен был быть задействован Дед, ещё в 1930-е имевший значок "Ворошиловский стрелок" и быстро освоивший снайперскую винтовку СВД с оптическим прицелом. Причём, специалисты вручили ему винтовку 1969 года выпуска, ещё имевшую шаг нареза 320 мм, обеспечивающий наилучшую кучность. Его тоже пару раз вытаскивали на полигон, но не столько для тренировок, сколько для практических занятий по радиосвязи в составе группы и боевого слаживания двойки со снайпером.

Какой бы бесконечной и утомительной ни казалась Наташина индивидуальная подготовка, но всему приходит конец. 17 декабря, в последний рабочий день перед Днём Чекиста, она встретила меня с работы с загадочным видом, но явно в неплохом настроении. На накрытом столе стояли... бутылка водки и две стопки. Я сам не большой любитель спиртного, а за женой раньше замечал лишь употребление исключительно лёгких напитков.

— Что празднуем?

Супруга сделала ещё более загадочный вид, выскользнула с кухни и вернулась назад буквально через пару секунд, держа руки за спиной. Торжественно встав передо мной, она протянула мне диплом о высшем образовании на имя Колесовой Натальи Викторовны. Дождавшись, пока я это прочту, она с визгом бросилась мне на шею.

— Ура-а-а! Коленька, я отмучилась!!!

А когда навизжалась, напрыгалась на месте, нацеловалась, снова отошла от меня на шаг назад.

— Но это ещё не всё! Вот!

И она хлопнула по столу парой парадных лейтенантских погон с синим просветом.

— И теперь, — она быстро налила в рюмки водку. — Мы будем обмывать мои первые звёздочки.

А потом начались трудовые будни: окончательная распродажа имущества, заготовка всего необходимого для обитания в не очень-то благоустроенном Новом Мире, продажа фирмы... Многое из этого легло на Наташу. Единственное, к чему я её не подпускал, было формирование эшелона из "Уралов", который я собирался переправить "за ленточку" в качестве своего первоначального капитала.

Эшелон состоял из двенадцати машин — двух цистерн-топливозаправщиков, залитых под горлышко соляркой, и десяти бортовых грузовиков армейского типа, загруженных по максимальной грузоподъёмности наиболее ходовыми запчастями. От гидроусилителей и рулевых наконечников до раздаточных коробок, радиаторов и двигателей в сборе. Это всё богатство переправили на указанную Олегом Константиновичем промплощадку, где, установив грузовики на железнодорожные платформы, оставили храниться до дня перехода.

Переправка такого объёма груза влетала мне в изрядную копеечку, но обещала окупиться не менее чем двукратно, на той стороне: по здравому размышлению, Протекторат Русской Армии должен был заинтересоваться машинами и запчастями. Но самой большой проблемой, как и ожидалось, стала конвертация остатков средств от проданной фирмы в золотые слитки. Впрочем, после звонка неизвестного мне сотрудника "конторы" председателю правления банка, на счетах которого сконцентрировались деньги от продажи предприятия, и этот вопрос был решён, а груз, предназначенный к перевозке на "Дефендере", потяжелел на пару десятков килограммов.

Задача перед нами стояла предельно простая: успеть подготовиться до 31 декабря, поскольку любые дальнейшие телодвижения будут просто бесполезны: в России начинались "две недели, от которых тошнит всю страну".

Новый год собирались встретить очень тесным кругом лиц: мы с женой и Иван Андреевич, который уже давно мне стал вторым родным Дедом. И поэтому сейчас на кухне кипела работа: я учил Наташу лепить настоящие уральские пельмени, назначенные гвоздём нашего новогоднего застолья. Телевизор, что-то бормочущий за пределами слышимости, служил ненавязчивым фоном наших добродушных пикировок на кулинарные темы. Поэтому телефонный звонок Деда прозвучал диссонансом на фоне этой пасторали.

— Срочно включи телевизор.

— Да он включён...

— Тогда включи звук.

И в трубке запищали короткие гудки. Только теперь я поднял глаза на "зомбоящик", стоящий на холодильнике. На экране шевелили губами опостылевшая морда нашего гаранта, панимаиш!

Самое главное мы всё-таки услышали. Он устал, он уходит, он назначает...

Наташа, практически не помнящая хоровод похорон начала восьмидесятых, зябко поёжилась.

— Тревожно как-то...

— Пусть тревожно будет тем, кто остаётся!

Москва, промзона, 7 января 2000 года, 01:45

Москва, звонят колокола...

А нам — не до них. Нас с Натальей колотит лёгкий мандраж. И только у Деда радостное настроение. Это мы отправляемся в мир, которому ещё предстоит стать для нас своим. А он наконец-то покидает тот, что стал ему чужим за прошедшие почти сорок лет. Но всё, что касается этих сорока лет — тайна, в которую мою жену не посвятили даже тогда, когда нас в последний раз инструктировал наш куратор.

Происходило это вовсе не на Лубянке, как непременно подумают некоторые "дарагие расияни", а в небольшой аккуратной квартирке на окраине города. Никто из нас не знал ни настоящего имени, ни звания, ни должности этого седоватого добродушного на вид мужчины предпенсионного возраста. Иван Иванович — и всё.

— Приятно узнать, что у нас подрастает такая красива смена, — польстил он Наташе, целуя её ручку.

Удивительно, но он сумел при этом выглядеть не дешёвым фигляром, как все, проделывающие подобное, на протяжении всей моей жизни, а с достоинством мудрого гусарского полковника, которому благородные манеры были привиты с молоком матери.

— Это — наша последняя встреча, которая означает, что принято окончательное решение о начале операции "Синдбад". Хотя, если говорить откровенно, мы сначала считали, что из-за непредвиденных обстоятельств в виде... гм... ваших сложных отношений, всё придётся свернуть. Потом, правда, дело пошло значительно лучше, вы неплохо подготовились к её выполнению, и ваши усилия получили высокую оценку. Именно поэтому я хочу поздравить не только Наталью... Викторовну с присвоением ей воинского звания лейтенанта, но и вас, Николай Валерьевич, с досрочным присвоением очередного звания капитана.

Куратор потряс мою руку и продолжил.

— На первом этапе операции вы должны оценить состояние дел на территории Нового Мира, известной Ордену: земли, государственные и квази-государственные образования, их политическое устройство, структура общества, промышленный, военный и мобилизационный потенциал, природные ресурсы, явные и тайные взаимоотношения друг с другом. Но главная цель и объект внимания — сам Орден и силы, которые за ним стоят. Как и рычаги влияния на тамошние государства и социальные группы. Собранная вами информация чрезвычайно будет важна и для выполнения следующего этапа, и для принятия важных решений в будущем.

На выполнение данного этапа вам определяется срок полтора года. По времени Нового Мира. За этот срок вы должны будете подготовить техническую и организационную базу для реализации второго этапа операции. Все инструкции по вашим дальнейшим действиям будут предоставлены по известному вам, капитан, каналу. Вашу кодовую фразу, Наталья Викторовна, мы тоже решили считать сигналом о том, что с группой всё в порядке, и вы приступили к выполнению операции.

Моя супруга-тихушница густо покраснела, так как считала, что слова, сказанные за свадебным столом её матери, знали лишь они вдвоём.

— Пожалуй, это всё. Удачи! Она вам понадобится!

Колокольный звон рождественской Москвы заглушили закрывшиеся двери ангара.

— А где мои грузовики? — спросил я у оператора, командующего нашей отправкой.

— Уже там! — махнул он рукой в сторону странной сварной конструкции, стоящей почти впритык к противоположной стене ангара. — Загоняйте машины на эту платформу. Обе. Друг за другом. И моторы заглушить не забудьте! Я сейчас принесу ваши документы. Да! И пока есть время, уберите оружие, если оно у вас имеется, в оружейные ящики или закрытые сумки: на той стороне его запрещено носить неопечатанным.