К полудню был установлен полный контроль над городком, из которого в течение недели собиралась и вывозилась добыча в Порт-Росс. Опять в первую очередь вывозился на барках захваченный скот, которые использовали, предварительно перегрузив весь их груз на другие суда. За исключением одной двухмачтовой барки, груженой продуктами. Сразу были выделены тридцать негров, из вновь захваченных, на разборку каменных зданий поселения и форта на камень. Для надзора за ними и их охрану были выделено десять боевых холопов. Как ни странно, но безвозвратных потер, среди ушкуйников не было, как и при штурме Ла Исабела.
* * *
Пока основные силы ушкуйников штурмовали Пуэрто-Плата, Семенов, продолжал отстраивать и обустраивал базу. Пленные испанцы работали на строительстве поселка, пирса, обустройстве территории и разработках делянок целинной земли под огороды, на работы в форты их не назначали, обходясь своими силами, и привлекали в качестве основной рабочей силы на возведении фортов негров. Использовали пленных испанок для мытья захваченных кораблей, в том числе и части барок. Предварительно произведя их санитарную очистку, путем окуривания судов дымом серы, приличное количество которой, тонны четыре, обнаружилось в грузе одной из барок. Хорошенько законопатив все имеющиеся щели, на металлических сковородах и иных металлических подложках, в самом низу трюма, зажгли большее количество серы. Барки окуривались одни сутки, а галеон подвергался окуриванию в течение двух суток. В других помещениях этих судов так же на металлических подложках зажгли серу, но в меньшем количестве. Окуривание серой было необходимо по прозаической причине, на судах была страшно грязно и как результат наличие на них крыс, мышей, тараканов, клопов, блох, вшей, клещей и прочей подобной гадости. Испытав это удовольствия один раз, при возвращении на захваченных судах, 'витязи' не захотели в дальнейшем постоянно испытывать подобные 'прелести' при плаваниях. Дым от горящей серы убивал всех насекомых на судах и умерщвлял или изгонял крыс и мышей, а так же производил дезинфекцию судов, уничтожая большинство болезнетворных бактерий и микробов. Для того, что бы грызуны не попали вплавь на остров, с раннего утра до вечера первого дня, вокруг судов, стоящих на рейде в бухте, патрулировали на маленьких каноэ холопы с неграми, уничтожали плывущих крыс и мышей. После окуривания, суда еще трое суток стояли с открытыми орудийными портами, крышками трюмов и дверями кают. И только на шестые сутки, на суда зашли испанки с негритянками и приступили к выметанию мусора и тушек крыс, иной живности и мытью судовых помещений. Уборка на судах не закончилась до прихода основных сил.
После перевозки всех трофеев и их выгрузки на берег, вновь захваченные суда, отогнали на рейд в бухте и так же приступили к их дезинфекции серным дымом.
* * *
Провели учет и оценку общей добычи захваченной в Ла Исабела и Пуэрто-Плата. Всего было взято в качестве трофеев: монет на восемьдесят пять тысяч реалов; драгоценных камней, золота, серебра в посуде и ювелирных изделиях на пятьдесят три тысяч реалов; тридцать тонн муки из испанской пшеницы; сорок тонн маиса; пять тонн мяса— солонины; две тонны копченного мяса; более тысяча литров пальмового масла; четыре тонны сухарей; стадо коров и быков в сто семьдесят семь голов; табун лошадей в двадцать семь штук; мулы в количестве сорока восьми единиц; тридцать пять ослов; более пятьсот свиней; отара овец в триста сорок девять штук. Пушек с фортов вывезли восемнадцать штук, из них восьмифунтовых -двенадцать и трехфунтовых— три. Пороха одиннадцать тонн; две тонны свинцовой картечи; чугунных и свинцовых ядер разных калибров свыше полторы тысячи штук; свыше десяти тонн свинца в слитках; серы восемнадцать тонн; селитры двенадцать тонн; мушкеты пятьсот двенадцать штук; пистоли пятьдесят восемь штук; свыше ста килограмм мушкетных и пистольных пуль; двести семьдесят девять метров запального фитиля. Иные военные припасы, а так же испанские доспехи, шпаги и другое холодное оружие.
То есть только деньгами трофеи составили десять тысяч шестьсот двадцать пять песо и изделиями из драгоценных металлов и камней на сумму шесть тысяч шестьсот двадцать пять песо. В дальнейшем для более удобной оценки трофеев, их цена будет переводиться в песо, вес которых более менее соответствовал весу талеров. Хотя цены, во время, в котором приходится жить 'витязям', в 'испанском мире' указывались в серебряных реалах, восемь монет которого и составляли один серебряный песо.
Товары: двадцать тонн первоклассного табака; пять тонн китайского чая; десять тонн какао; почти тонна кофе; более трех тонн сахара; одиннадцать тонн индиго; двадцать тюков (штук) голландского полотна; десять тюков (штук) английского сукна; три рулона шелка; сто семь рулонов парусины; семьдесят четыре бухты канатов разного сечения; десять тонн железного лома, тридцать семь тонн не гашенной извести, тут же пошедшей на строительство для приготовления раствора. Истины ради следует уточнить, что весовую добычу взвешивали в основном на глаз, плюс, минус, сколько то там. Точных весов у поселенцев не было.
Взято 'на меч' восемнадцать кораблей из них десять одномачтовых и две двухмачтовых барки с тремя-пятью пушками мелкого калибра в три и шесть фунтов; пара каравелл с девятью и четырнадцатью пушками калибра в три, шесть и восемь фунтов; одна каракка с пятнадцатью пушками калибра шесть и восемнадцать фунта; три галеона, один торговый с двадцатью орудиями и два военных по двадцать три и двадцать восемь пушек калибра три, шесть, восемнадцать, двадцать четыре фунтов. На галеонах так же нашлись восемнадцать небольших мортир калибром в три фунта.
Для работ перевезли негров-рабов двести пятьдесят восемь человек из них семьдесят шесть женщин и сто восемьдесят два мужчины, еще по полсотни негров мужчин в каждом захваченном городке, разбирали на стройматериалы каменные строения.
Захвачено в плен и вывезено на Тортугу четыреста тридцать восемь человек испанцев из них сто семьдесят две женщины, семьдесят три ребенка и сто девяносто три мужчины (сорок два бывших солдат, тридцать шесть бывших матросов и сто пятнадцать горожанина).
Никто из подневольных переселенцев не остался без работы, всем нашлось дело. Притом, что слабому полу, без различия расы, приходилось трудится в две смены. Первая дневная— на общественных работах, вторая вечерняя— в постелях с победителями. Правда в вечернею смену работали не все, а только прошедшие двойную проверку Пирогова и его учеников и под пристальным контролем за здоровьем тружениц, со стороны последних. Хотя отношение к 'постельной работе' у 'витязей' было не однозначное. С одной стороны попрание православной морали, на другой чаше весов здоровье личного состава, и не только психическое, но и напрямую физическое. А про психологический климат без долгой женской ласки в мужском коллективе и заикаться не стоит.
* * *
Дезинфекция захваченных судов, им мытьё, кренгование, ремонт длились три недели. Еще неделя ушла на снаряжение кораблей для предстоящего похода и назначения на захваченные галеоны экипажа. Большой галеон Испанского королевского военного флота, бывший 'Санта Мария ди Визари', был назван 'Громобой' на котором было двадцать восемь пушек. Капитаном назначили Слепцова. Экипаж второго королевского двадцати трех пушечного галеона, возглавил Басманов, поменяв ему имя с 'Сан Франциско' на 'Громовержец'. Торговый двадцати пушечный галеон 'Нуэ́стра Сеньо́ра де ла Антигуа' сменил имя на 'Громовой' и получил нового капитана Ушакова. Четырнадцати пушечную каравеллу под новым именем 'Ирина' взял под свою команду Батов. Малую девятипушечную каравеллу с новым именем 'Ольга', доверии вывести в море Лазареву. Соответственно пришлось перетасовать команду рейдера и переназначить на новые корабли офицеров. И в связи с образованием эскадры пошли эскадренные назначения: адмиралом естественно назначили Черного, вице-адмиралом Слепцова, флаг-капитаном Сенявина, флаг-штурманом Ушакова, флаг-артиллеристом Басманова, флаг-связистом Крупнова, флаг-медиком Пирогова, флаг-инженером-корабелом Логунова с подчинением ему всех корабельных плотников. Разведка и контрразведка так и остались в ведении Брусилова с Воротынским. Комендантом базы остался Семенов. Барки, в боевую эскадру не включали и планировалось использовать их для хозяйственных и торговых перевозок. Уже сейчас большая их часть использовались по планируемому назначению, со смешанными экипажами из негров-рабов и русских матросов, продолжали перевозит камень от разобранных зданий в Ла Исабела и Пуэрто-Плато в Порт-Росс. Каракку, в девичестве 'Синко Чагас', переименовали в 'Черную Каракатицу', по предложению Ивлева-младшего и передали под командование Брусилова. На всех судах сменились команды, и поменялся внешний вид кораблей, они стали чище, исчезли паразиты— грызуны и насекомые, серный дым очень хорошо сделай своё дело.
* * *
За одно в ходе разбора трофеев и допросов пленных узнали причину и удивившего попаданцев факта — почему вдруг в захолустных гаванях кроме прибрежных барок, вдруг оказались вполне океанские суда, да еще в таком большом количестве. Причина, скрывалась в распоряжении вице-короля Перу дон Мельчор Браво де Саравия, срочно отправить в метрополию, до начала сезона зимних штормов в Европе, дополнительно изумруды, слитки золота и серебра на миллион семьсот сорок тысяч реалов или двести семнадцать тысяч пятьсот песо серебром. Для перевозки выделили тридцати пушечный галеон военного флота империи, поручив его сопровождение трем галеонам этого же флота. Вот и ожидали имперские галеоны встречи с охраняемым, который выйдя из порта Картахена-де-Индиас, вскоре должен был подойти в сопровождении третьего двадцати двух пушечного галеона, в обусловленное место встречи, гавань города Пуэрто-Плато, где его и ожидали остальные суда каравана— ещё один галеон охранения, торговый галеон, каракка и две каравеллы.
Бухта Пуэрто-Плато была выбрана по причине уничтожения в этом году, французскими пиратами, места традиционного сбора 'Серебряного флота' -гавани Гаваны на Кубе. Сперва бандиты проклятого Жак Сорэ захватили, разграбили и сожгли город и порт. Нечестивец не только до основания спалил Гавану с портом, но уничтожил все лодки в гавани и опустошил окрестности. При этом казнил двадцать захваченных его головорезами заложников, с большим удовольствием его бандиты вешали черных рабов, поскольку они были собственностью местной, кубинской креольской аристократии. Перед тем как сжечь церковь, Сорэ лично осквернил самым постыдным образом алтарь, а ризы католических священников отдал своим подручным в качестве накидок. Единственное утешения гордым кабальеро было в том, что налетчики унесли из разоренной Гаваны мизерные трофеи. Довершила разорение города вторая шайка французских разбойников, но им не досталось вовсе никакой добычи и они ушли не солоно хлебавши с пустыми руками, но зато окончательно разрушившие порт.
Вот и пришлось дону де Саравия срочно подыскивать и назначать новое место сбора. Тем более что алькальд кабильдо Пуэрто-Плата приходился дальним, очень, очень дальним родственником дону Мельчор Браво де Саравия. Хотя и видно с первого взгляда, что дело это темное, но какая разница для руссов. Темнота эта для Мадридского и Лимского дворов, а не для простых ушкуйников.
Торговый галеон, каракка и пара каравелл, принадлежали испанским купцам, которые прознав о тайном караване собираемом для перехода в метрополию, договорились, за звонкую монету, с временным адмиралом эскадры доном Мигелем Педро де Эредиа, на присоединения к его кораблям, под их защиту. Кому не охота лишних серебряных монет, а дополнительный рейс с колониальными товарами в Испанию, это и дополнительный доход владельцам товаров и судов.
Третий галеон сопровождения обнаружился, как и ожидалось в Ла Исабела, куда его привел капитан дон Хименес Франсиско де Монтехо, завернувший в гости к любимой тётеньке. Во всяком случае, так утверждал кок с галеона 'Санта Мария ди Визари', которым командовал дон Хименес. Но видимо не только родственные чувство привели кабальеро в это захолустье. Об этом свидетельствует большое количество колониальных товаров, которыми были забиты трюмы 'Санта Мария ди Визари', как опять-таки показал этот же кок, большая часть груза попала в трюмы галеона в гавани Ла Исабела.
Получив информацию о приходе очень соблазнительной добычи после полудня 24 числа, уже с утра 25 ноября 'Паллада' в сопровождении двухмачтовой барки, перевозившей пушки, боеприпасы, доспехи, оружие и иное имущества из форта Пуэрто-Плата, пошли назад к разоряемому городу.
* * *
Успели во время, только закончили выгрузку и установку в форте пушек, воинов, остающихся в форте, переодеть в трофейные одежды, кирасы, шлемы и вооружить испанским оружием, а рейдеру с баркой уйти из гавани, и укрыться у побережья. Как после полудня 27 ноября, с юга показались паруса пары судов, уверенно держащих курс на бухту, в которую они уверено и вошли через пару часов. Капитана тридцати пушечного галеона флота Его Католического Величества короля Кастилии и Арагона Карла I или если покороче то — Избранного императора христианского мира и римского, присно Августа, а также католического короля Германии, Испаний и всех королевств, относящихся к нашим Кастильской и Арагонской коронам, а также Балеарских островов, Канарских островов и Индий, Антиподов Нового Света, суши в Море-Океане, Проливов Антарктического Полюса и многих других островов как крайнего Востока, так и Запада, и прочая; эрцгерцога Австрии, герцога Бургундии, Брабанта, Лимбурга, Люксембурга, Гельдерна и прочая; графа Фландрии, Артуа и Бургундии, пфальцграфа Хеннегау, Голландии, Зеландии, Намюра, Руссильона, Серданьи, Цютфена, маркграфа Ористании и Готциании, государя Каталонии и многих других королевств в Европе, а также в Азии и Африке господина и прочая Карл I, дона Мигеля Педро де Эредиа, исполняющего обязанности адмирала этой неожиданной созданной сводной эскадры, немного удивило отсутствующие на рейде кораблей сопровождения и судов напросившихся к нему под охрану купчиков. А так же не видно на пирсе и встречающего его, дорогого родственника вице-короля Перу дона Фердинанда. Но причины этого он решил узнать, сойдя на берег. Для чего и спустив шлюпку, направился на ней к берегу. До которого ему не суждено было добраться по причине появления в его теле не предусмотренных природой лишних отверстий, после попадания пуль, выпущенных из 'сакмарочек'.
Практически одновременно с залпом ружей, у входа, по сигналу, переданному ему по рации с форта, нарисовался рейдер и под моторами пошел в атаку на испанские галеоны, спокойно стоящие на рейде со свернутыми парусами и отданными якорями. Ведя до входа в бухту на буксире барку. После отдачи концов на барку и поднятие той парусов, рейдер пройдя мимо, стоявшего вторым от форта, галеона сопровождения, разрядил по его палубе заряженный картечью орудия одного борта, отойдя развернулся и проходя вдоль уже пострадавшего борта испанца, опять окатил его палубу 'шквалом' картечи из 'единорогов' и каронад второго борта. Уступив место подошедшей следом барке, с абордажной командой на борту. Пройдя за кормой обоих галеонов, перезарядив орудия, пошел в атаку на основную цель— галеон перевозящий сокровища. Пока рейдер был занять 'Санто Анной', команду 'Сан Джозефа' развлекал и отвлекал его канониров от дела, своими пушками форт. Который открыл огонь сразу же, как только 'Паллада' первый раз причесала картечью палубу охранника. Как только рейдер стал заходить с кормы 'Сан Джозефа', пушки форта прекратили огонь. Пройдя вдоль борта обреченного корабля, Черный разрядил орудия одного борта. Крупная картечь с нижней палубы ударила в начавшиеся только открываться порты галеона, выкашивая оказавшихся у неё на пути канониров и других членов экипажа. Чугунные 'горошины', отправленные в полет с верхней палубы рейдера, выкосили находившихся на палубе солдат и матросов, особенно досталось бросившимся к пушкам канонирам. Проход, разворот и второй залп картечью. А потом корабли свалились в абордаж. Затрещали шпангоуты, заскрипели мачты, когда борта кораблей жестко соприкоснулись. Перед самой атакой десанта по палубе флагманского галеона, грянул залп, второй из 'сакмарочек' и пищалей. По его палубе и особенно по квартердеку и находящимся там офицерам во главе со старшим помощником капитана, прошлись пулевые строчки из двух стволов ПКМов, поддержанных тройкой АКМов. С квартердека 'Паллады' весь командный состав галеона был виден как на ладони, вот по нему и отработали в пять стволов, находящиеся на нем 'витязи'. Ошеломленные внезапным нападением в своей мирной гавани, потерявшие практически всех своих офицеров во главе с капитанов, в первые минуты нападения, и очень многих своих товарищей, сами израненные, испанцы все-таки попытались организовать сопротивление повалившим на палубу их корабля чужим. Но что могли противопоставить идальго, закованным в доспехи врагам. Шпага или абордажная сабля плохо переносить встречу с огромным топором, которым орудовали напавшие. Беззащитное тело против булатного доспеха, и если кто из солдат успел надеть кирасу, то и она с легкостью прорубалась булатным лезвием бердыша. Обученные действовать парами, прикрывая друг друга, одетые в морские доспехи и ерихонки, вооруженные бердышами, саблями, кинжалами, кистенями и четверкой небольших пистолей, висящих на груди в перевязи, боевые холопы и спецназовца, экипированные для абордажа, с легкостью, как горячий нож сквозь масло, прошли через толпу обороняющихся испанцев, разрезав её несколько раз на обособленные группы. Прорвались на нижние палубы, очистив орудийную и захватили крюйт-камеру, выставив около неё усиленный заслон. Через полчаса галеон был захвачен, оставшиеся в живых конкистадоры сдались на милость победителю.
