— Смотри внимательно, — повторил я.
Давно я этого не делал. Но знания никуда не делись. Вдох, выдох, опять вдох и выдох. По воздуху вокруг меня пробежала легкая дрожь, как рябь на воде. Я открыл глаза, поднял голову и увидел высоко в небе величественный поток. Сильный ветер дул над городом, не тревожа его жителей. Я чувствовал стихию, ее желание и силу.
Повинуясь моему безмолвному приказу, ветер ринулся вниз. От неожиданного порыва захлопали ставни у соседей, зашумела молодая листва на деревьях, дохнуло холодом. Я отпустил привязь, и ветер вернулся обратно в небо.
— Видела?
— Да, — радостно улыбаясь, кивнула Араэл. — Так красиво.
Арья с сожалением посмотрела в небо. Она почувствовала мою магию и могла понять, что именно и как я сделал, но воздух для нее оставался просто чем-то неощутимым и невидимым.
— Теперь понимаешь свою ошибку?
— Да, — опять кивнула девчонка, на этот раз с виноватым видом.
— Воздух в своей мощи не уступает огню, а в чем-то его даже превосходит. Надо только понять, в чем сила стихии, постигнуть ее суть — и тогда, и только тогда, ты подчинишь себе ее мощь. Тренируйся и не пытайся использовать свою силу! Позаимствуй ее у утреннего ветра.
— Я пытаюсь, но он не дает...
— С каких пор ты оправдываешь свою слабость? — ледяным голосом спросил я.
Араэл еле заметно вздрогнула и побледнела. Не самые обидные слова для нее прозвучали страшным оскорблением.
— Сэр.
Я оторвался от книги и посмотрел на Ральфа.
— К вам пришла гостья, сударыня Мелисса.
— Мелисса? — удивился я. — Пусть проходит сюда, и принеси две чашки чаю.
— Да, сэр.
Я убрал книгу и пару бумаг в ящик стола. Визит Мелиссы меня удивил и обрадовал. Я хотел с ней поговорить, но не знал, где ее искать.
— Я рада видеть вас, сэр. — Молодая черноволосая женщина вошла в кабинет и села на стул.
Дворецкий поставил на стол поднос с двумя чашками чая и вазочкой печенья и бесшумно ушел.
— Я тоже рад тебя видеть, Мелисса, — сказал я и предложил ей чай.
Моя гостья выглядела как дворянка среднего достатка и средней знатности. Из тех, кто в провинции — верхушка светского общества, а в столице — его дно. На таких, как она, носящих скромные и строгие платья, мало кто обращает внимание. Чем Мелисса и пользовалась.
У нее мягкие черты лица, слегка припухлые губы, приятный тихий голос, а также добрый характер. Только холодные и пронзительные карие глаза выдавали свою хозяйку. Мелисса — мой главный помощник и руководитель моей личной тайной службы.
— Ваш последний приказ не был выполнен, — с легкой улыбкой сказала она.
— Мой последний приказ? — переспросил я.
— Да, вы щедро рассчитались со мной и приказали распустить всех людей. Я этого не сделала.
Я молча кивнул. Можно было сказать не одну сотню слов благодарности, но Мелиссе было достаточно и этого кивка. Остальное она поймет.
— Где ты нашла деньги?
— У меня оставались резервы, да и пару хороших дел удалось провернуть. — Поймав мой заинтересованный взгляд, она объяснила: — Тайная канцелярия щедро заплатила за информацию о контрабандистах, связавшихся с кунакской разведкой, и за схваченных агентов нескольких стран, лояльных Кунаку. А еще мне помогла Арья Сирая.
— Она дала деньги?
— Да, пару раз. Я с ней разговаривала, и мы обе согласились с тем, что, когда вы вернетесь, вам пригодятся верные люди.
— Хорошо, тогда перейдем к делу. Мне нужен отчет. — Я достал пару свободных бланков и начал быстро их заполнять.
— Разумеется, — кивнула Мелисса и положила на стол толстую папку бумаг.
— Ты слышала новости?
— О том, что вы назначены на пост советника императора? — уточнила она.
— Да. Я предлагаю тебе место своего помощника. Официальный оклад, льготы и все остальное.
— А наши люди?
— Я думаю, тут лучше оставить все как есть. — Я глянул на женщину. — Понимаешь?
— Да, сэр. Но не лучше тогда и мне остаться неофициальной помощницей?
— Не знаю. — Я задумался. — Если ты будешь работать на меня официально, твое инкогнито будет раскрыто. А значит, и то, что на меня работает столько людей, станет известно слишком многим. Но тебе разве не надоело скрываться?
— Нет, сэр. — Мелисса покачала головой. — Слава и известность в моем деле только помешают.
— Хорошо. — Я протянул ей два чека. — Это тебе на расходы. А второй — твоя премия.
Увидев цифры на втором чеке, Мелисса удивленно приподняла брови.
— Вы случайно не ошиблись?
— Нет, — усмехнулся я. — Ты сэкономила мне пять лет работы и втрое бо?льшую сумму денег.
И я не шутил. Собрать верных и надежных людей с талантами в такой темной области — архисложно. Попробуйте найти честного карманника или неболтливого сплетника! А мне ведь нужны именно такие люди, которые будут верно служить мне, а значит, и империи.
Читая старые газеты, общаясь с Тирионом, Арьей и Ральфом и изучив отчет Мелиссы, я понемногу вникал в сложившуюся в стране ситуацию. Все было далеко не так плохо, как говорили Данте и Аврелий. Но проблемы выглядели достаточно серьезными.
Наши армия и флот оказались не на высоте. Адмиралы и генералы настолько привыкли считать превосходство Райхенской империи чем-то само собой разумеющимся, что очутились в полной растерянности. Кунакская армия не уступала, а в чем-то даже и превосходила нашу.
Как оказалось, твердолобые фанатики в Кунакском патриархате выступали в церквях и на площадях. А вот страной руководили прагматики, и их расчет был неприятно точен. Только талант отдельных полководцев и адмиралов, а также железная воля Аврелия позволили завершить войну хотя бы такой победой.
Главной проблемой я посчитал пролетариат. Этот новый класс прекрасно осознал свою необходимость и потребовал себе прав. На мой взгляд, это было обоснованно, но против единым фронтом выступали Ассамблея дворян и Совет промышленников. Первые не хотели нарушать традиций, а вторые боялись потерять деньги.
Ну а все остальное, включая непомерно выросший уровень преступности, брожение в умах интеллигенции, задумавшейся о каком-то либерализме, и недовольство аристократии, — на фоне главных проблем ерунда.
Глава 2
Тонкости законов
Я раздраженно покрутил в руках узкую полоску ткани, вызывавшую у меня только две ассоциации: жгут, которым можно перетянуть ногу или руку, и петля на шею. И эту удавку надо было каким-то узлом затянуть на шее. Я, конечно, знал парочку хороших узлов, но завязывать их на себе пока не собирался.
Вздохнув, я посмотрел на свой старый удобный костюм. Увы, если Маэл, известный вольнодумец и смутьян, мог себе позволить вопреки мнению общества носить вышедшие из моды наряды, то новый советник императора — нет. Это самое общество уже не поймет. Так что волей-неволей придется надевать новомодный смокинг.
Я признал, что сам не справлюсь, и пошел к Арье. Постучав в дверь и спросив разрешения, вошел в ее комнату. Девушка уже оделась и сейчас расчесывала волосы.
— Кто придумал эту... удавку?
— Давай. — Девушка ловким движением скрутила полоску ткани в петлю и надела ее мне на шею.
— Глупая вещь, — скривился я, глядя на галстук. — Этой удавкой можно легко задушить человека.
— Маэл, — мягко сказала Арья, — никто не будет на тебя сегодня нападать. По крайней мере, в прямом смысле этого слова.
— Ты готова?
— Почти.
Арья надела на шею изумрудное ожерелье и еще раз придирчиво посмотрела в зеркало. От нее едва уловимо пахло духами, а черное платье подчеркивало стройную фигуру. Неожиданно я понял, что уже несколько секунд любуюсь девушкой, и она это заметила.
— Идем? — Арья с ехидной улыбкой посмотрела на меня.
Когда стало известно, что мое возвращение и назначение на пост советника императора не газетная шутка, мой дом завалили сотней приглашений. Сомневаться в причинах столь внезапного радушия и уважения не приходилось.
Но, хотел я этого или нет, мне необходимо было иметь связи в высшем обществе. И иметь определенный авторитет. А для этого нужно посещать хотя бы некоторые светские мероприятия. Или самые значимые из них.
В числе писем было приглашение на вечер от Лютеции Тэриэл. Я знал, что она соперничает за негласное звание первой дамы высшего света столицы империи. На свои вечера она собирала всех больших людей столицы, стремясь угодить им. Потому что вслед за ними потянутся все остальные.
Я пока не рисковал принимать приглашения от кого бы то ни было, пока не узнаю всего расклада сил в Райхене и не пойму, кому и что от меня надо. Ведь иначе можно оказаться в неприятной ситуации. А приглашение Лютеции принял потому, что понимал ее мотивы.
Хозяйка вечера встречала гостей в главном зале. По правилам этикета сначала надо было представиться ей. Женщина была в белом, но простом вечернем платье и почти без украшений.
— Сударь Маэл. — Лютеция приветливо улыбнулась. — Я рада, что вы приняли мое приглашение. Для меня это большая честь.
— Ну что вы. — Я поклонился и поцеловал ее руку. — Это честь для меня — получить приглашение от хозяйки самого лучшего салона.
— Столы для карт накрыты на втором этаже. И для вас там найдется одно из лучших мест. Я помню вашу прекрасную игру с сэром Рэндалом Бахом.
Я без труда разобрал тонкий намек на оказанную услугу и легким поклоном дал понять, что помню об этом.
Изменения в высшем свете Райхена я заметил с первого взгляда. Наряды стали проще, украшений на порядок меньше. Мужчины и вовсе почти все в военных мундирах, правда, многие без погон.
Меня удивила подчеркнутая скромность Арьи, но, посмотрев по сторонам, я понял, что это просто мода. Мода на скромность и простоту, продиктованная тяжелой войной.
Темы для разговора тоже изменились. В основном обсуждалась война. Причем не было привычного хвастовства. Дворяне с усталыми глазами спокойно рассказывали о тяжелых буднях, вспоминали погибших товарищей. Судя по всему, война здорово встряхнула застойное болото райхенского дворянства. Но надолго ли?
Мое появление вызвало небольшой ажиотаж. Многие ко мне подходили и поздравляли с назначением. Вежливо интересовались о делах и заверяли в своих самых искренних чувствах к моей персоне. Приходилось улыбаться и делать вид, что я всем верю.
Хотя справедливости ради надо сказать, что среди аристократии у меня был определенный авторитет и некоторые меня действительно уважали. А вот среди магов таких людей практически не было.
К счастью, большинство гостей интересовало новое обострение отношений с некоторыми странами и детали дипломатической войны с Кунаком, а не моя персона. Меня это тоже интересовало.
— И какой же будет реакция императора? — спросил неизвестный мне дворянин у министра иностранных дел Георга Лагнера.
— Я не могу обсуждать решения его величества, — с прохладцей в голосе ответил министр. — Его величество тщательно взвесит все аргументы и примет решение завтра.
— Благородные судари, позволите мне поинтересоваться темой вашего разговора? — с легким поклоном спросил я.
— Почему бы и нет, — ответил Георг Лагнер. — Кунакский патриархат отказался от наших требований признать нейтралитет и независимость Орнекских островов. Они на корню отвергают все наши предложения и даже отказываются от уступок в других вопросах.
— А что по этому поводу думают маларцы?
— Их министерство иностранных дел еще никак не комментировало эту ситуацию, но я и так знаю все, что они могут сказать. Уже не первый месяц все заявления этой "суверенной" страны пишутся под диктовку кунакцев.
— Господа, вам не кажется, что против нас складывается целая коалиция? — задумчиво произнес дворянин, которого я когда-то давно знал в Ассамблее дворян. — Малар, Доресцар и Кайхол. Их объединенного флота уже достаточно, чтобы блокировать наши колонии, а Санторин так вообще под прямым ударом Кайхола. А за ними стоит Кунак.
— Все примерно так и есть, — кивнул Георг. — Война связала нам руки, и этим воспользовались наши враги. Но беспокоиться нет нужды, правительство понимает ситуацию и сделает все для ее успешного разрешения. У нас есть планы, в детали которых я вас посвятить не могу.
— Конечно.
Знаю я эти планы. Совет магов, Ассамблея дворян и Сенат начнут перетягивать на себя одеяло, вместе с бюджетными деньгами. Аврелий этим воспользуется в своих целях. А тем временем кто-то другой выполнит всю работу.
В группе военных я с удивлением увидел Харальда Эриксона. Он заметил меня и, извинившись перед собеседниками, подошел к нам.
— Здравствуй, Маэл, Арья, — приветливо улыбнулся Харальд.
— Не ожидал тебя здесь увидеть, — сказал я.
— А где Лира? — спросила Арья.
— Лира в гостинице, — вздохнул северянин, — кость целители восстановили, но пока ей надо быть поосторожней с рукой. Вот она и сидит в номере и злится на весь мир. А здесь интересно. Да и положение обязывает.
— Какое еще положение? — усмехнулся я.
— Да это тебе надо спасибо сказать! Удружил, называется. Погоны генерала и титул рыцаря.
— Скажи спасибо, что не графа или барона. Тогда бы тебе еще и земля полагалась.
— Вот только земли мне и не хватало, — вздохнул Харальд. — Слышал, что Тирион уходит из армии?
— Нет, — помедлив, ответил я. — И что ты думаешь?
— Не знаю. В армии ему не место, но куда он без армии? Что он умеет, кроме как убивать? Хотя он со своим опытом может легко работать в жандармерии. Расследовать преступления...
— Я подумаю, куда его устроить, — кивнул я.
Есть у меня одна мысль. Правда, согласится ли Тирион? Хотя кто его спрашивать-то будет!
— Ого, какие люди в нашем болоте! — на весь зал рявкнул Ричард, увидев нас. — Маэл, ты где пропадал всю войну? Столько всего пропустил. А ты какими судьбами здесь, Харальд?
Любой разговор с Ричардом довольно быстро переходит к той его части, в которой он разливает ром. Не стала исключением и сегодняшняя встреча. Я с ним выпил не один десяток бутылок этого адского зелья, но двадцать лет строгого воздержания дали о себе знать. Понимая, что и одной бутылки мне будет более чем достаточно, я поспешил ретироваться, оставив Харальда и Ричарда обсуждать войну и вспоминать восстание в Восточной области.
На втором этаже я нашел Данте, флиртовавшего с молодыми дворянками. Я не хотел его отвлекать и мешать ему, разбивать девичьи сердца, но он сам подошел ко мне.
— Привет, Маэл, не ожидал тебя здесь увидеть.
— Положение обязывает, — пожал я плечами и невольно улыбнулся случайному сходству с недавним разговором.
— Понятно, новый советник императора, все только об этом и говорят.
— Не преувеличивай.
— Я не про эту публику, — покачал головой Данте, — я говорю о политиках. Для них твое назначение было неожиданным — сейчас все гадают, к чему это приведет и на чью сторону ты станешь.
— Ты знаешь, на чьей я стороне, — ровным тоном ответил я.
— Я — да, но распространяться об этом не собираюсь. Хотя и не обещаю тебе, что не буду использовать наше родство и твою близость к императору.
— Вот уж чего я точно не опасаюсь, — усмехнулся я. — Ты и политика — вещи несовместимые. Тебе достаточно того, что ты голосуешь в Совете магов так, как этого хочет отец.
