Хроники Хронодырявого мира

Вот мы и готовились. Долго готовились, дольше и упорнее всех остальных! Чтобы на мелочах не погореть. Вы вот знаете, сколько ТАМ стоит буханка хлеба, килограмм колбасы, пучок редиски, банка крабов, бутылка водяры, свежий номер газеты "Правда"?!... А сколько — проезд в трамвае, в автобусе, на поезде?!... А какие ТАМ часто проскакивают слова-паразиты?!... А как издалека отличить военинженера от военврача?!... Вот мы всё это и учили, и много чего ещё. Чтобы каждый мог закосить под выходца из какого-то конкретного ТАМ города. Причём города, не деревни, под деревенских мы сыграть не смогли бы тысячепроцентно.

Также и оружие ТАМошнее осваивали, трёхлинейки, миномёты и прочие сорокапятки. Кто кем хотел ТАМ поиграть — тот соответствующее оружие и осваивал. А поскольку я техническими и прочими талантами не блещу — пришлось пойти в пехтуру, куда мне до миномётчика, а тем паче танкиста. Вот мосинку и осваивал, да попутно ещё пистолет-пулемёты и прочие ТАМошние стрелялки.

А трёхлинейка, скажу я вам, технически вроде бы простенькая, но не посложнее ли калаша будет в применении... Неспроста же ТАМ, если был у бойцов выбор, с каким оружием в бой идти, то меткие стрелки и опытные бойцы брали как раз мосинку, а неумелые и не меткие предпочитали ППШ. И это они очень умно!

Понимали мы также и то, что при всей нашей подготовке, серьёзной проверки ТАМ мы бы не выдержали. Потому — нам ну никак нельзя привлекать к себе излишнее внимание особистов. А значит — придётся прикидываться только рядовыми бойцами, причём недавно призванными. Кому-то было бы заманчиво повоевать младшим или даже средним командиром, но — на таких должностях мы бы сгорели быстренько...

— А что, Хронодыра не могла замаскировать вас если не под майоров, то хотя бы под кубарей?!... Бумажки там, пластические операции...

— В принципе могла бы хоть под генералов, якобы вовсе не погинувших в окружении; но вот что мы ТАМ стали бы в таких чинах делать?!... А попадаться нам никак нельзя! Как гласит хронодырский лозунг — попаданцам можно попадать, но нельзя попадаться... Потому — приходится играть рядовыми. Только вот рода войск могли выбирать, по способностям и желаниям. Да и то не всякий; скажем, рядовой авиамеханик на аэродроме ТАМ уже личность слишком заметная, чтобы наш мог им прикинуться. Особенно если он у своих ещё и партийный либо комсомольский активист. Флотские так же. Вот и подготовились косить под самых обыкновенных...

Как сафари началось, мы не сразу подключились. Нам нужно было время, чтобы появилась возможность внедрения. Вот сидели и ждали, попутно дотренировываясь на настоящем доставленном ОТТУДА оружии.

Только через две недели после начала, когда немчура ТАМ уже продвинулась, стало возможно нам конкретизироваться. Партизаны натаскали кучу обмундирования из оставшихся за фронтом складов РККА, ещё и оружия с полей сражений; впрочем, и со складов тоже. И отследили, где какие окруженцы без вести пропали с оружием и знамёнами, а главное — со списками и архивами, чтобы проверить нас было невозможно. Вот это всё — к нам, мы и распределились.

Красноармейские книжки нам Хронодыра сделала как настоящие, абверу до неё далеко. Имена-фамилии почти все оставили свои, чтобы ТАМ случайно не оговориться. Форму нам определили настоящую, со складов, и притом несколько подержанную. Оружие тоже ТАМошнее. Чтобы ничего ОТСЮДА!

Единственное, что мы своё прихватили — это наручные часы, сделанные под самые дешёвые ТАМошние; механические, да ещё и исцарапанные, но с микросхемой внутри, на предмет послать Хронодыре аварийный радиосигнал: "Пропадаю, эвакуируйте!". Нужно ещё уметь его послать...

И начали мы потихоньку ТУДА выходить. Первыми пошли двое с мосинками и 50мм миномётом, с двумя трофейными немецкими карабинами, да ещё и со знаменем какой-то ТАМ части. Изображая, что они, два бойца, уцелели в боях и прорывах и вышли из окружения с оружием, трофеями и знаменем, да ещё и с ошмётками штабных бумаг, которые им якобы поручил вынести умирающий от ран начштаба. По этим документам, да по серийным номерам оружия, получалось, что бойцы настоящие, не шпионы. Всё у них было подлинное, ОТТУДА доставленное, и форма, и оружие, и штабные документы, и даже красноармейские книжки, хотя в Хронодыре были изготовлены, но на ТАМошних бланках, с ТАМошними чернилами и печатями. Так что особисты не придрались, комиссары выдали им благодарность перед строем, и — в ряды, куда ТАМ их направили. Первым и Удача первая, они и сейчас всё ТАМ воюют, живы и назад не просятся.

— А что ж им медаль не подкинули, за спасение знамени?!...

— Потому что ТАМ сорок первый! Не очень-то щедро тогда было начальство на медали... Как говорили ЗДЕСЬ ветераны: "Кто в сорок первом не воевал — тот войны не видал!". ТАМ точно так же, несмотря на наше влияние. Хотя, если выживут, году к сорок третьему им это геройство могут вспомнить и задним числом наградить...

Вторыми, хорошо помню, пошли три застрельщика, каждый со "Светой" с оптическим прицелом. Тоже по всём ТАМошнем, и СВТ несколькими днями ранее ОТТУДА притащенные, успели только пристрелять их и самим к ним привыкнуть, к конкретным экземплярам. Ещё и значки "Ворошиловский стрелок", тоже ТАМошние, нацепили. Этим не так повезло, вышли они к частям РККА вроде как тоже с оружием, знаменем и трофейным "Вальтером", немецкой офицерской планшеткой да с цейсовским биноклем; но особист что-то заподозрил, так и сказали: "Вот что-то у вас не так, не пойму, что, но что-то не так. И на шпионов вроде как не похожи, но есть что-то в вас этакое...". Надо полагать, обратил внимание, что все трое на окружающий мир смотрели, не как засланные шпионы и не как добравшиеся до своих окруженцы, а — как зрители в театре на сцену смотрят. Обыскал тщательнейшее, даже сапоги распорол, но — ничего не нашёл. Нечего там у них было находить; разве что хороший часовщик, осмотрев нутро часов, чего-то бы не понял. А вскоре очередной бой, отражение немецкой атаки, все трое показали, как хорошо и метко они стреляют, от них и отвязались. Отобрали только трофеи, планшетку, "Вальтер" и бинокль; для вида сославшись на то, что рядовым бойцам это не положено.

Третьими на внедрение сразу две шестёрки пошли в один день. И обоим посчастливилось воспользоваться удачным стечением обстоятельств. Шестеро с мосинками вскоре после выхода якобы случайно набрели ТАМ на трёх раненых НКВДшников, тащивших мешки с документами и вооружённых одними ТТ. Вот и пошли вместе, вытаскивая одного из хроноаборигенов на плащ-палатке, а остальные сами могли идти. НКВДшники были достаточно уставшими и слишком обессиленными, чтобы командовать по-настоящему; нашим удалось подсказать маршрут выхода по лесам, и — благополучно всех вывести. Тоже благодарность перед строем, и — в какую-то ТАМ часть, точно не знаю, но, возможно, что и НКВДшную.

И в этот же день второй банде посчастливилось. Готовились они на водителей тягачей и тракторов, причём трое из них могли под солдатиков-новобранцев закосить, а трём остальным по возрасту это было уже невозможно, они собирались пойти как гражданские, командированные спецы по тракторной технике, в войну попавшие, к военным приблудившиеся. Осваивали, между прочим, тягачи "Комсомолец" и "Коминтерн", ещё и трактор "Универсал". Так вот, хронодырские партизаны нашли ТАМ брошенную без топлива в лесу советскую технику, пушечный бронеавтомобиль БА-10 и этот самый "Коминтерн". И вытащили. И все шестеро героев решили на этой технике ТУДА и ехать. На ходу легенду придумали — что они все шестеро гражданские, по лесу от немцев удирали, сначала нашли брошенные винтовки, потом набрели на технику, в развалинах МТС добыли для неё топливо, завели и поехали к своим. А что с башенной пушкой справились — так советский человек умный! И — поехали ТУДА, в гражданской одежде, с гражданскими документами; да ещё и очень удачно их выпустили, так, что они своим бронеавтомобилем вскоре после выхода выехали в аккурат на очень удобную позицию, с которой неплохо постреляли по немчуре, ехавшей на двух "Ганомагах"; причём на глазах у прятавшихся в лесу советских окруженцев. Умеет Хронодыра выпускать ко времени и к месту!

Вот так они и внедрились, дальше вышли с теми окруженцами. И их после перехода через фронт сразу же призвали в РККА; причём четырёх оставили на том самом броневике, и определили в бронетанковую часть, а двух на тягаче, их в тяжёлую артиллерию. Боги войны!

— Броневик тогда не самая лучшая техника, много ли он может ТАМ навоевать...

— Да, ему хватит одной авиабомбы или снаряда от немецкой пушки-"колотушки". Но наши попаданцы знали, на что идут, смерти такой не боялись; да и немцы ТАМ не те, что были ЗДЕСЬ, всё-таки прочие игроки своё дело делают, тылы немецкие зорят. Так что есть ещё у них шанс повоевать не пехтурой и не водятелами, а танкистами...

Следующей, через два дня, моя банда пошла. Тоже оделись во всё ТАМошнее, взяли ТАМошние трёхлинейки, патроны к ним, гранаты, сухари в сидора положили, бутылки с водой, а один и знамя части туда же, красноармейские книжки по карманам; легенду наскоро повторили, у одного карта на бумажке, и — в Окно вчетвером. За Окном лес оказался, пошли по карте, быстренько якобы набрели на сбитого советского лётчика, что в том лесу заблудился, сидел у костра. Нас тоже умеючи ТУДА выпустили! Дальше с лётчиком и пошли, на восток; осторожно, чтобы хроноабориген не заметил, поглядывая на карту. Через трое суток вышли к советским, карту втихаря съели, представились — так мол и так, вышли к своим с оружием и знаменем. Нас никто ТАМ ни в чём не заподозрил, тоже благодарность перед строем получили за спасение знамени части. Но в окопы нас не сунули, отправили в тыл на переформирование.

И вот тут мы попали уж так попали! Лучше бы нас на фронте оставили! А в тылу — то строевая, то хозработы, то рвы копать, то дрова заготавливать. Военные, нахрен... Ещё и мозгоёбство, то бишь политподготовка, на ней мы сидели, мучительно пытаясь не рассмеяться, когда нам комиссары вставляли про интернационал и пролетариат, да про писанину всяких товарищей. А уж когда нам говорили, что это немецкие антифашисты в гитлеровских тылах склады взрывают и технику в болотах топят, становилось вовсе невмоготу от прущего изнутри смеха; уж мы-то знали, кто это в немецких тылах безобразничает... Но наибольший кошмар — подворотнички, будь они неладны, пока подошьёшь, все пальцы исколешь. Форма одежды, чёрт бы её побрал!... И кормёжка мерзостная, всё пшёнка да пшёнка, в лучшем случае перловка, ЗДЕСЬ такого даже бичи помойные не употребляют!

Единственный луч света в тёмном царстве — огневая подготовка, на ней мы отличались! Как же, ещё ЗДЕСЬ долго с мосинкой тренировались. И вот так целый месяц, до конца августа. Между прочим, это наши игроки такое нам подкинули, если бы не это сафари, нас бы так долго в тылу не держали. ЗДЕСЬ переформированных чаще всего побыстрее на фронт кидали, а ТАМ наши ночные герои весьма замедлили немецкий темп, вот советское командование особо не паникует.

— И что, много замедлили?!...

— Да уж изрядно. Слышал я, например, про артиллеристов, купивших статус богов войны. Вот масштабные Игроки! Вечером сквозь Окно глянут, где немцы, а где подходящая позиция, ночью выкатят ТУДА гаубицы, боекомплект к ним вытащат да по площадям его и выпустят. И — в Окно, отсыпаться, пока хронодырские механики гаубицы техобслуживают. 122-миллиметровые, типа М-30, между прочим, почти все ТАМошние, а боезапас и вовсе весь ТАМошний, с оставшихся за фронтом складов натыренный. Так что хроноаборигены не заподозрят...

А у нас — своя Игра намечалась. Под конец переформирования устроили нам марш-бросок с полной выкладкой, по полям и лесам. И во время этого самого марш-броска один из наших попаданцев спалился. И каким паскудным образом!

— НКВД его раскусило?!... Сталина передразнивать начал?!... Ляпнул словечко типа ВОВ или ВОСР?!... Или выдал анекдот про Вовочку?!...

— Если бы анекдот! А то ж один из сослуживцев, хроноабориген паскудный, положил глаз на его часы. Ладно бы уж золотые были, а то ж самые простенькие. Или — ладно бы уж был бы он хоть маленьким, но начальником, а то ж — такой же рядовой боец. Да ещё и деревенщина сиволапая! Пристал с вопросом: "Часы хорошо идут?!.... Ах отстают... ну, всё одно сымай! ... Не хошь?!... А по морде?!..." И — по морде нашему, и часы снял. Нашему — жаловаться некому, если командиру, то тот ещё и невзлюбит, за ябедничество, вместе со всеми встречными-поперечными; да и нельзя нашим попаданцам привлекать внимание к ЭТИМ часам. И без часов оставаться никак нельзя. И тогда нашему пришлось тут же колоть того мерзавца штыком, в пузо с проворотом, сдирать с него часы и ... дезертировать с оружием. В лес удрал, ЧП в части, остальных погнали его ловить. Допрашивали свидетелей, все сказали, что тот его в морду, из хулиганских побуждений, а этот в ответ штычком в пузо. Местные про часы не то тактично промолчали, не то вовсе не заметили. И мы трое тоже, всё на драку свалили, на хулиганство.

— Вот бы не подумал, что и при Сталине была дедовщина....

— Это не дедовщина, это уголовщина. И вообще, не нужно называть уголовщину дедовщиной. Как нам растолковали хронодырские инструктора — это в позднесоветское время, в эпоху двойной морали, был выдуман такой термин, "дедовщина", и на неё стали сваливать то, что надлежало называть уголовщиной; чтобы военных уголовников от уголовной ответственности освободить, и их нерадивых начальничков в более мягком свете выставить, мол, это не уголовщина у них в частях, а что-то совсем иное.

Так вот, подколотый гадина в медсанбате сдох, а нашего попаданца ловили аж трое суток по лесам, и — не поймали. Он же, как только в лес удрал, сразу же теми часами послал сигнал на эвакуацию, ему Окно и открыли. И вся Игра для него закончилась...

— А если ваш потеряет часы, что тогда?!...

— Пропал он тогда! Придётся ТАМ оставаться всерьёз и надолго. Предусмотрен, вообще-то, и такой вариант, что потерявшие часы пробираются к ТАМошнему хронодырскому "глазу", то бишь резиденту, который в подмосковном хилом совхозе сторожем работает. На старости лет вернулся в эпоху своего детства, в свободное время смотрит, как его хроноаналог маленький пешком под стол бегает. Но вот вопрос — как до него добраться, без денег, без документов, без продовольственных карточек, в тоталитарной воюющей стране?!... Разве что после войны такое получится, если доживут...

— И осталось вас трое...

— Да, осталось нас трое, потопали мы на фронт, на новгородское направление. Сменили в окопах другую стрелковую часть, приготовились воевать. А кругом болота, окопы мокрые, грязные, вонючие, сидеть в них удовольствие ниже среднего. Немцы в своих окопах в километре, иногда постреливают. Сидим, прикидываем, что будет — отражение немецкого наступления или наоборот, наше наступление на немцев?!... И спросить не у кого. Вот так весь сентябрь с октябрём и сидели, скукотища кошмарная. Только что несколько раз из немецкого тыла по ночам слышны были взрывы, у нас в окопах многие гадали, что это там взрывается, да начальство озабоченное бегало, не наши ли окруженцы пробиваются. Только нам троим всё понятно было — это игроки-партизаны шалят. То склад взорвут, проникнув в него сквозь Окно, то эшелон с боеприпасами, если к себе утянуть не получится. Из-за их подвигов немцам затруднительно подготовиться к наступлениям, вот и сидят в окопах. А РККА в основном на смоленском и киевском направлениях геройствует, а на новгородском только фронт держит.