Бродяга

— Наруто-кун? — как же прекрасен этот ее голосок. Слушал бы и слушал. Так, Узумаки, не время строить из себя романтика. Хината, наверняка, ждет объяснений... — Если это рай, то тут немного не так, как я ожидала...

Я аж язык проглотил. Она думает, что умерла, что ли? Ах да, ведь я в ее представлении, наверняка, мертв.

— Видишь ли, Хината-чан, — я добавил суффикс, хотя обычно этого не делал. — Это не рай.

— Это ад? — спросила она. Я хлопнул себя по лбу.

— Нет. Вообще-то, мы с тобой, как бы, живы, — черт, кому расскажешь, что Наруто Узумаки робеет перед девчонкой — засмеют. Хотя, пусть смеются. Пусть скрипят зубами от зависти. Она моя и только моя... Тпру! Придержи лошадей, Узумаки. Куда же ты прешь, не объяснившись! Губу раскатал, посмотрите на него...

— Живы? — переспросила она. — Но как? Все же говорили, что ты мертв.

— Да они, честно говоря, и сами-то не знали, — начал я свою историю. Я рассказал ей все, что со мной произошло. Она, в свою очередь, рассказала мне все, что знала сама. По ее словам получалось, что я не выдержал борьбы с лисом за свое тело, и он меня поглотил. Бред! Хотя, не лишенный смысла. Интересно, почему меня тогда не уничтожили? Ведь могли запросто. Может, повезло? В очередной раз...

— Наруто-кун, — тихо спросила Хината. — А где мы сейчас?

— Недалеко от Конохи, — я махнул в сторону деревни рукой. — Если хочешь, могу проводить. Хотя... А, ладно, неважно...

Ну вот. Я опять не могу заставить себя ей признаться. Черт, почему все всегда так сложно?

— Наруто-кун...

Как?! Как она так легко выводит меня из состояния равновесия?! Стоит ей лишь произнести эти слова, как мое сердце начинает рваться из груди. Соберись, Узумаки, сейчас не время и не место...

— Наруто-кун. Почему ты ушел?

— А что мне оставалось, — ладно, буду поддерживать разговор. Буду держать себя в руках. — Кьюби из меня извлекли. Я удивлен, что меня не убили, как лишнего свидетеля. Для остальных я мертв — лучше и быть не может. С Конохой меня почти ничего не связывает...

— Почти?

Черт, Хината! Ну, почему тебе взбрело в голову прицепиться именно к этому слову?

— Ну, честно говоря, есть один человек, ради которого я хотел бы вернуться. Но не вернусь. Нам все равно никогда не быть вместе.

— Ах да, — Хината разочарованно вздохнула. — Сакура-чан. Как же я забыла.

Все! Я не могу видеть, как она мучается. Лучше я расскажу ей правду. Сделаю то, ради чего забрал ее с собой.

— Да плевать я хотел на эту розоволосую дуру! — выпалил я. — Никогда она мне не нравилась. Тот человек, что манил меня обратно, это ты, Хината.

— Наруто-кун?.. — Не верит. По глазам вижу. Но мне уже все равно. Я уселся рядом и поцеловал ее. Прямо в губы. Так и хотелось сделать так, как написано в книжке Джирайи, но я же приличный человек. А ее губы на вкус именно такие, какими я их себе представлял. Она удивлена. Наверное, именно поэтому она еще и не упала в обморок, как обычно, "по-хинатовски". А, нет. Поторопился я с выводами.

* * *

Когда она очнулась, была уже ночь. В свете костра были снова видны ее удивленные глаза. Дежавю...

— Наруто-кун? — спросила она. Точно дежавю. — То есть, это был не сон? Ты... ты правда меня поцеловал.

— Да, — я склонил голову. По ее голосу непонятно, понравилось ли ей, или она меня осуждает. Потому я решил выложить все, что есть. — Я люблю тебя. С тех самых пор, когда мы впервые встретились в парке на тех качелях. Я всегда хотел быть рядом, но понимал, твоя семья этого не одобрит. Ты — наследница клана. А я всего лишь нищий сирота. Кому я такой нужен. Я знал, что ты тоже меня любишь, но также знал и о том, что твой отец будет категорически против. Поэтому я старался держаться подальше. Я не хотел, чтобы у тебя были неприятности из-за общения с демоном. Я старался забыть тебя. Пытался приударить за Сакурой, хотя и терпеть ее не могу.

— Наруто-кун... — она прервала мое словоизвержение поцелуем. Таким же нежным, как и она сама. — Ничего больше не говори, Наруто-кун. Я не хочу этого знать. Мне важно только то, что ты любишь меня.

— Люблю, но быть рядом не могу, — вздохнул я. Черт, события складываются как в мыльной опере какой-нибудь. Мы шиноби, а не романтики.

— Я хочу быть с тобой, — прошептала она. — Всегда. Без тебя я с ума сойду. Я едва не покончила жизнь самоубийством, когда сообщили о твоей смерти. Я уйду из деревни за тобой. Мне плевать на семью. Да ее у меня и нет. Меня окружает только клан...

Теперь настала моя очередь успокаивать ее поцелуем. Как же все здорово складывается...

* * *

Утром, когда я встал, Хината еще спала. Я погасил костер и развеял клонов, которые нас охраняли. Хм... А они без дела не сидели. Один читал свиток с медицинскими техниками — подарок бабули Цунаде. Еще один баловался со стихией ветра и подал мне идею улучшения расенгана. Третий упражнялся в сборе природной чакры. Она и так во мне накапливается, но Джирайя научил меня способу ее направленного сбора. Пока я думал, стоит ли попробовать улучшить расенган, на поляну, где мы ночевали, вышли двое шиноби в черных плащах и странных шляпах. На плащах были изображены красные облака, а со шляп свисали белые ленты. Один из них был крупнее другого. За спиной здоровяка висела какая-то странная штуковина, замотанная бинтами. Черт! Кажется, в этой штуке чакры раз в пять больше чем во мне и Хинате вместе взятых. Природная чакра позволяет мне определять уровень противников и эти явно были не столь просты.

— Так это и есть джинчурики Конохи, а? — усмехнулся здоровяк, доставая из-за спины свою дубину. — Ладно парень, давай без глупостей...

POV Сарутоби

Когда Куренай доложилась о миссии, я недовольно прикусил кончик трубки. Хиаши не будет в восторге от исчезновения Хинаты. Знать бы еще, кто за этим стоит. Если это снова Облако...

Куренай вышла, явно ничего не понимая. Ладно, мне пора подумать, чем заткнуть бреши в двух командах. Хм... Думаю, те двое парней, которых я выцарапал у Данзо в обмен на Наруто, подойдут. Сая определим в восьмую команду, а Шина — в седьмую...

Конец POV Сарутоби

Глава 5. Схватка с Акацуки

Глядя на этих двоих, я понимал — мне кранты. Чакры, что у одного, что у второго, было хоть отбавляй, а их намерения были весьма понятны. Им нужен джинчурики. И вряд ли они так просто мне поверят в то, что я им больше не являюсь. Ведь бывших джинчурики не бывает...

— Ладно, парень, давай без глупостей, — здоровяк скинул с себя шляпу. Хм... А он очень похож на акулу. Синяя кожа, жабры, зубы острые. Второй, тоже снял головной убор. Кого-то он мне напоминает... Хм... Такой надменный взгляд я видел только у одного человека. Саске. Наверное, это и есть его брат — Итачи. Эх, Саске, у тебя был бы такой шанс...

— Идем с нами, — холодным тоном сказал Учиха. — И нам не придется причинять тебе вред.

— Простите, ребята, но того, что вам нужно, у меня больше нет, — выпалил я. Попытаться-то надо...

— Хочешь сказать, что Девятихвостого из тебя извлекли? Не смеши меня, — синекожий расхохотался. Черт, если бы не Хината, я бы уже сделал ноги. Надо потянуть время, дать ей возможность проснуться и без проблем уйти отсюда. Только бы они не обратили внимание на то, что палатка не пустует.

— Не надо нам врать, Наруто, — снова заговорил брюнет. Его надменный голос, честно говоря, бесит. — Нельзя извлечь биджу безболезненно для джинчурики.

— А кто сказал, что это было безболезненно? — я потихоньку отвел руку за спину. Фух, не заметили. Нужно отвлечь их разговором. Тогда у меня будет шанс...

— Хвать заливать! — рявкнул синекожий. — Еще ни один джинчурики не пережил извлечение биджу.

— Как сказать, — я усмехнулся. Рука нащупала в подсумке дымовую шашку. — Прошлые джинчурики Девятихвостого выживали. Они были очень слабы, но все же были живы.

Я не врал. Джирайя рассказывал мне, что мама умерла от того, что ее пронзил коготь Лиса. А Мито умерла от старости, но не сразу, а примерно через месяц после извлечения. Но этим двоим похоже было наплевать.

— А чего это мы собственно рассусоливаем? — спросил здоровяк, поигрывая своей дубиной, или что это у него там.

— А ведь верно! — я с размаху выхватил и долбанул о землю дымовой шашкой. Пространство заволокло дымом, а я вызвал трех клонов.Один будил Хинату, еще один удерживал дым на месте, с помощью уплотненного воздуха, а еще один делал мне расенган. С помощью сенчакры я чувствовал, где находятся мои противники. Целью я выбрал Итачи. Как оказалось, зря. Расенган разнес в щепки увесистое бревнышко, которое он подсунул мне техникой замены. Где он его откопал, ума не приложу. Тем временем из дыма донесся голос здоровяка.

— Суйтон! Смывающая волна!

Вот же блин! Все три клона попали под раздачу. Дым развеялся, его больше никто не держал. Так, Хината проснулась. Клон, перед тем, как его уничтожило, ввел ее в курс дела. Надеюсь, она в порядке. Интересно, как Итачи меня увидел в дыму. Ага, вот и ответ. Твою же мать! Как я про шаринган то забыл...

— Не надо все усложнять, Наруто, — подал голос Учиха. Блин, как же злит его надменность. Блин, а вода то все прибывает. Мне уже по пояс. Черт, черт, черт!

— А давай просто отрубим ему ноги и руки, чтобы не рыпался, — предложил синекожий. Ах ты так?! Да я сам тебе сейчас что-нибудь отрублю! Концентрируем сенчакру... Ага вот тебе!

— Твою же мать! — рявкнул здоровяк, когда острые потоки воздуха располосовали его плащ. Не ждал, козел? А сейчас я тебя... Ох ты! Огненный шар, черт его дери. Я забыл, что дерусь с двумя сразу. Блин, комбинезон испорчен. Хорошо, что воды здесь хватает...

— Этот мелкий сопляк испортил мой плащ! — прорычал синекожий. — Уйди с дороги, Итачи, я ему сейчас задам.

Мне резко поплохело. Эта острозубая рыба начала размахивать своей палкой как пропеллером. Я едва уходил от ударов. Так, пальцы крестом... Пусть повоюет с пятью клонами, а я пока приготовлю расенган. Ну ладно, с тремя. Ну, хоть один-то его задержит? Нет. Но мне уже все равно, расенган готов. Здоровяк заслонился своей дубиной. Мой шар порвал несколько бинтов... И впитался? Какого хрена?!

— Не ожидал? — захохотал синекожий. — Самехада поглощает чакру. Стоит мне коснуться тебя, и ты упадешь без сил.

Спасибо за предупреждение. Вот попал... Здоровяк уже начал примеряться, как бы снести мне чего этой штукой, когда позади него раздался выкрик.

— Стиль мягкой руки! 64 небесных касания!

Хината?! Твою же... А она шустро двигается. Напала со спины и начала лихо молотить этого синекожего. Я не считал удары, но их там, наверняка, было много. Все произошло настолько быстро, что никто даже среагировать не успел. И это она себя еще слабой называет...

— Катон! Цветы феникса!

Ага, Итачи, похоже, решил атаковать меня, пока я отвлекся. А вот хрен! Тут воды целое море. Пусть я не столь хорош в водяных техниках, но сенчакра мне в помощь. Огненные шары были погашены водяной стеной. Впрочем, долго я ее продержать не сумел — контроль над водой мне дается гораздо хуже, да и сенчакра кончилась. Теперь я не могу управлять стихиями, надо заканчивать драку. Как там учила бабуля? Чакру в кулак и выпустить в тот момент, едва рука касается цели. Понеслась!

* * *

Ладно, я хотя бы попытался. Кто же знал, что этот тип владеет гендзюцу? Хотя, это моя ошибка. Ведь про шаринган мне было известно... Теперь я висел распятым на кресте в каком-то непонятном месте. Небо было красным, и в нем светила черная луна. Я и сам был каким-то черно-белым.

— Ты в моем мире, — отовсюду лился голос Итачи. Надменный холодный голос... Хочется вырвать ему голосовые связки, чтобы замолчал, наконец, скотина. — Это мир Цукуёми, и я решаю, каким он будет. Отсюда нельзя выбраться

— Иди нахрен! — рявкнул я. А что мне еще оставалось? Больше я сделать ничего не могу, остается только ругаться. Я добавил еще несколько выражений покрепче.

— Можешь кричать сколько влезет, — вещал Учиха. — Ты пробудешь здесь 72 часа, а в реальности пройдет лишь миг. И все это время я буду делать так.

В меня воткнулась такая же бесцветная катана. Я взвыл. Больно... А Итачи не успокаивался.

— Осталось 71 час, 59 минут и 59 секунд.

— Да делай ты что хочешь, только заткнись! — проревел я. Лучше бы я молчал. Теперь каждый удар сопровождался комментарием того, сколько времени мне оставалось терпеть. И честно говоря, голос Учихи доставлял мне больше мучений, нежели удары катаны. Просто на секунду, я вспомнил ту боль, которая была во время извлечения Кьюби. И это помогло! Тело отключилось и совершенно не ощущало боли. Лишь монотонные комментарии Учихи продолжали раздражать. Я начал издеваться над ним в ответ. Я плохо помню, что говорил, но когда мне оставалось 49 часов, 15 минут и 43 секунды, Итачи не выдержал.

— Заткнись! — проревел уже он. Я что, вывел его из себя? Так-так, кажется, эро-саннин говорил, что мастера гендзюцу должны всегда оставаться спокойными. Это мой шанс. Я продолжил свои подколки. Я обзывал его, оскорблял брата, поливал грязью клан. И он потерял концентрацию. 44 часа, 57 минут и 3 секунды — именно столько оставалось, когда гендзюцу пропало.

* * *

Ничего не изменилось. Хината наносила последние удары по острозубому, а Итачи все так же стоял с широко открытым левым глазом. В следующую секунду, Учиха изменился в лице.

— Ты вырвался из моего гендзюцу, — холодный и надменный тон куда-то пропал. Теперь в его голосе была заинтересованность. Хм... Он что, просто так простит мне все оскорбления? — Ты разозлил меня, но мне очень любопытно, почему на тебя оно не действует как на других.

— Просто я испытал боль, по сравнению с которой твои удары не страшнее комариного укуса! — я не врал. Стоит лишь попытаться вспомнить эту боль, как тело на некоторое время "отключается". Защитная реакция? Наверное. Правда, слишком часто это делать не стоит. Боли я не чувствую, но раны никуда не пропадают. В этот момент, вода начала убывать. Хината, все-таки, закончила свою комбинацию и этот синекожий здоровяк рухнул на землю. Потоки чакры от него уже не чувствовались. С другой стороны, я бы их уже не увидел — сенчакра на нуле, а я вынужден слишком резво двигаться.