Мой старый добрый враг

— Жалко!— я подняла его с земли и сунула под куртку.— Молчи, подстрекатель... Гинко, ты классный чел, но...

— Понимаю.

— Не расстраивайся,— я, встав на цыпочки, похлопала верзилу по плечу.— Мы, может быть, ещё вернёмся!..

— Правда?..— с надеждой спросил он, глядя на меня сверху вниз своим детским взглядом. Ну, и что мне оставалось?!

— Правда!— решила я.— Стопудово! Дела сделаем, и на зимние каникулы — в твои Гималаи!.. Обещаю. Веришь?..

— Угу...— печально улыбнулся йети, беря подмышку гроб.— Не забудете?

— Никогда!.. Чтоб у Мыша хвост отвалился, если я вру!— поклялась моя светлость. Мышель в кармане подпрыгнул аж до воротника...

— Офигела?! Я чуть язык не прикусил!..— он высунулся наружу.— Ну, ладно, приятель... раз такое дело, сам понимаешь — ещё встретимся!..

— Счастливо!— я двумя руками пожала лохматую ладонь.

— До встречи!..— йети снова вздохнул и понуро поплёлся в гору. Мы с длиннохвостым провожали его глазами.

— Наш человек.— сказал Мыш. Я кивнула и повернулась лицом к деревне:

— Ну что, брателло, двинули?..

— Двигай!..

— Лентяй...

...Вы не поверите — нам даже дверь никто не открыл! И это — хвалёное северное гостеприимство?! Битых двадцать минут я ломилась в наглухо закрытые ставни, уверяя, что, ей-богу, ничего им не сделаю, а результата — как рогов у зебры!.. Где у них совесть, ночь же на дворе?!

После того, как меня в очередной раз вежливо послали, я, в бессильной злости пнув глиняную стену, плюхнулась на чьё-то крыльцо.

— И что делать? До утра ждать, что ли?..

— Околеем.— здраво рассудил крыс.

— Вот именно.— я посмотрела на заложенную засовом дверь рядом стоящего сарая.— Предлагаю заночевать вон там. А утром...

— Намылить шеи!

— Согласна целиком и полностью.— обиженная на весь род людской, моя светлость подошла к сараю и, поднатужившись, сняла засов. Из темноты раздалось вопросительно-недоумённое тявканье. Я заглянула внутрь.

— Ага...

— Что?

— Собаки!

— И что?..— не понял хвостатый. Я ухмыльнулась:

— Ну их к бую, этих затворников! Без них обойдёмся!..

— А собаки-то причём здесь?!

— Балбес!.. Они ж не простые, а ездовые! Тут, по ходу, целая упряжка...

— А ты управлять ими умеешь?..

— Ага, у меня и диплом есть... Чего там уметь?! Авось и так справлюсь...— я подошла к привставшему на лежалой соломе псу. Остальные разглядывали мою персону без особенного интереса. По крайней мере, они хоть не злые... наверное...

Да. Они были не злые. То есть — абсолютно... Да им вообще всё было до лампочки!! Я перед ними, как клоун, прыгаю, а они только зевают, морды зубастые!.. Сначала пыталась ласково, с почёсыванием за ушами и умильным сюсюканьем — пофигу! Попробовала орать и топать ногами — обратно пофигу!.. Как с ними хозяева управляются?! Блин... каков поп, таков и приход! Однозначно!

— Слов нет!..— выдохшись окончательно, я упала на сани.— Одни буквы...

— А ты им косточку дай.— посоветовал Мыш, вылезая из пуховика.— Чем чёрт не шутит, вдруг да и купятся?..

— Где я тебе её возьму?.. Не под окнами же клянчить... хотя у этих нелюдимов не то что косточку, зимой снега не выпросишь!.. Тьфу, блин!

— Без нервов, мать,— крыс принюхался.— Ща я тут пошмонаю по углам, глядишь, чего найду...

Он спрыгнул на пол. Вожак собачьей своры навострил уши.

— Так, тут пусто...— бормотал себе под нос хвостатый, роясь в старой соломе.— Хоть шаром покати!..

Пёс облизнулся и встал. Остальные, с интересом втягивая носами воздух, зашевелились. В собачьих глазах зажглись голодные огоньки...

— Мыш.

— А?..

— Замри.

— Чё?..— обернулся он. И нос к носу столкнулся с вожаком. Судя по всему, выражение янтарных глаз пса крысу понравилось ещё меньше, чем мне... В принципе, вполне объяснимо — кому приятно, когда в тебе видят неплохую закуску?.. Меня в прошлый раз тоже "ели", я знаю...

— Спасите-е!— отчаянно пища, хвостатый сиганул мне в руки, удачно успев до того, как щёлкнули собачьи челюсти... Мгновение — и вся упряжка, позабыв прежние аморфные настроения, с исступлённым лаем вилась у моих колен, взвизгивая и подпрыгивая.

— Господи...— серый в полуобморочном состоянии свисал с моей вытянутой кверху руки,— аж жизнь перед глазами промелькнула... Инфаркт Миокарда, инсульт Миосульда!.. Они их что, в принципе не кормят?!

— Спокойно...— я внимательно оглядела умильные собачьи морды и что-то прикинула в уме.— У меня идея...

— Опять?

— Ага... Придётся тебе, Мындер, послужить Родине.

— Я? Мне?..— забарахтался крыс.— Пошла нафиг! Не хочу!!

— Надо, Федя... Надо!..

Когда-то, в далёкой моей юности, а точнее — в детсадовском розовом детстве, мне подарили проектор для диафильмов. И был там один фильмец, серия приключений "Трое из Простоквашино"... Так вот, был у небезызвестного дяди Фёдора трактор, если мне память не изменяет, по имени Тр-р-Митя. Трактор был особенный — он питался супом и котлетами. А ездили на нём исключительно сидя на крыше с удочкой, на крючок которой была насажена сосиска. Трактор видел перед собой Цель, и поэтому ехал, куда следовало... Возвращаясь к нашим баранам — сосиски у меня не было. У меня была только средней упитанности серая декоративная крыса...

Упряжка, высунув языки, неслась по скрипящему снегу в сторону гор. Теперь они уже не казались такими недосягаемыми... В полуметре от морды вожака, на длинной хворостине (удочек, сами понимаете, в деревне не держали), раскачивался в моей перчатке дико вопящий качественным русским матом Мышель. Чего я только от него не наслушалась!.. Про себя-то молчу, но мои ближайшие родственники по материнской линии икать будут как минимум ещё лет пятнадцать...

— Мындер, не разоряйся. Всё равно не сниму, пока до места не доберёмся...

— У, дочь ехидны и обезьяны!— орал хвостатый, грозя мне кулаком.— Ты мне ещё за это ответишь!.. Ты со мной за это ничем не расплатишься!

— Даже сыром?..

— Да!!

— Тремя килограммами?..

— Да хоть пятью!..— уже не так уверенно ответил он.

— Ну, не знаю...— я задумчиво посмотрела на небо,— если уж даже пять кило французского Рокфора в оригинальной упаковке от производителя не катит...

Он на минуту замолк. Потом недоверчиво взглянул на меня:

— Пять?..

— Ну.

— Рокфора?..

— Его самого.

— Прямо из Парижу?!

— Можно устроить...— я пожала плечами.— Но если ты не хочешь, то...

— Щас!— подпрыгнул Мышель, чуть не вывалившись из перчатки.— Хочу! А ты не врёшь?..

— И в мыслях не было!

— Да? Ну, тогда ладно...— он успокоено примолк и спросил.— Слушай, горы — это хорошо, конечно... но альпинистским снаряжением мы как-то не запаслись!

— Так полезем.

— Ой, не нравится мне всё это...

— Да ладно!— я махнула рукой.— Что-нибудь придумаю.

— Тогда давай уже, начинай! Собачки, я смотрю, шустрые, скоро там будем...

— Угу,— я изобразила на лице бурную работу мысли. Даже глаза прикрыла, для более полной картины грандиозной умственной деятельности. И... почувствовала, что засыпаю! Ну, а что вы хотели — почитай, сутки не спавши!.. Между прочим, Дмитрию Ивановичу Менделееву недостающие элементы знаменитой таблицы именно приснились! Имеет смысл попробовать тоже... это, конечно, просто отмазка перед совестью, но... глаза слипаются, а скользящий бег собачьей упряжки по ровному насту так убаюкивает...

...Ба-бах!!!

— Стаська-а-а!!

— А?!— я, ничего не понимая, заозиралась по сторонам, сбрасывая с тяжёлых век прилипший сон. И обнаружила, что... сижу на снегу! А упряжка, воя, стремительно уносится в сторону родной деревни, волоча за собой перевёрнутые сани. Рядом со мной, утопая в снегу почти наполовину, лежал здоровенный камень...

Ба-бах!!

Рядом с первым, едва не задев меня, грохнулся второй. Я вскочила на ноги:

— Мыш!

— Тут!..— ко мне, в перчатке, как спортсмен в мешке, подпрыгал крыс. Я быстро схватила серого приятеля на руки:

— Что это было?!

Ба-бах! Ба-бах!! Хрясь!..

Какой-то шибко умный артиллерист зафигачил по нам ещё одну "очередь". Я заскакала по снегу, уворачиваясь от булыжников.

— Они... там... совсем... крякнулись?..— в такт моим прыжкам проикал не на шутку струхнувший крыс.— Или... тут... в горах... какой-нить блокпост?!

— Умный в гору не пойдёт,— вслух заметила я, потея от интенсивной пробежки,— умный гору — обойдёт!.. Ай!.. Блин! Кто это там такой меткий?!

Я остановилась и, растопырив руки в стороны, прокричала как можно громче:

— Эге-гей!.. Прекратить артобстрел! Очумели вы, что ли?!

— Почему — очумели?..— ответил мне сверху мужской голос.

— А какого фига кирпичами швыряетесь?!

— Людям в горы вход запрещён!— просветили оттуда.

— Почему?..

— Дерётесь!

— Я не буду. Честно!..

— Все вы так говорите... зачем ты пришёл, человек?..

— Надо!

— Это не ответ...

— Перестань придираться!— я перешла на "ты", это сближает.— Я сама не из местных, они мне тоже не понравились...

— Ага, конечно!— недоверчиво сказал голос.— А собаки?..

— Увела.— ухмыльнулась я.— Слушай, ты хоть покажись, что ли!.. А то как с эхом разговариваю...

— Ты знаешь Эха?!— изумился невидимый собеседник.— Так что же сразу не сказала?!

Из расщелины в скале показалась физиономия, щедро украшенная большим голубым глазом. Одним. На переносице. Чтоб мне прикладную химию пересдавать за прошлый семестр... циклоп?!

У Мыша, высунувшего голову из кармана, отвалилась челюсть.

— ... И привёл Моисей народ иудейский к морю...— пробормотал крыс,— и ударил посохом в землю... и расступились воды морские, и сказал Моисей — АХ-ХРЕНЕТЬ!!

— Да уж...

Тем временем голубоглазый горным козликом спрыгнул на снег и подошёл к нашей "скульптурной группе".

— Про Эха надо было сразу!..— виновато улыбаясь, сказал он. Росточком циклоп был метра три. Я задрала голову:

— Так ты тут знаков опознавательных не выставил! С места в карьер — кидаться...

— Не убил же!— беспечно разулыбался он.

— Как там Эх поживает?..— поинтересовалась я, радужно улыбаясь и пытаясь сообразить, что делать, если вдруг этот самый Эх сейчас из-за угла выйдет?..

— Мне очень жаль...— погрустнел одноглазый.— Но вы с ним больше не увидитесь... Он нас покинул!..

— В каком смысле?

— Ушёл в Великие Снега!..

— Помер, что ли?— догадалась я.

— Увы...

— Слава богу!— выдохнула моя светлость и, опомнившись, схватилась за сердце.— ...Слава богу, что его друзья по ту сторону гор не знают об этом! Это было бы для них таким уда...

— По ту сторону гор?!— обалдел циклоп.— Но Эх был хромой от рождения! Он и за пределы дома-то редко отлучался!..

— Мы общались на космическом уровне!— лихо отовралась я.— Психокинез! Слыхал про такое?..

— Нет...— растерялся он.

— Вот! А паришь мне мозги всякой ерундой... Друг! Раз уж с Эхом такая беда — может, ты мне поможешь?..

— Всем, чем смогу!

— Вот спасибо!— обрадовалась я.— Мне, видишь ли, через горы надо. И чем скорее, тем лучше...

— Запросто!— с готовностью кивнул наивный глазастик.— Кстати, меня зовут Ух!.. А тебя?

— Станислава,— важно поклонилась я.

— Какое длинное имя!

— Дык... от большого ума дадено...

— А я — Мыш!— вылез на моё плечо хвостатый.

— Мых?..

— Мыш!— с нажимом повторил мой приятель.— И никак иначе! Усёк?..

— Такие вы странные...— циклоп добродушно улыбнулся.— Но через горы я вас проведу. Только утром.

— А почему не сейчас?

Он посмотрел на кружащийся в воздухе снег.

— Метель скоро начнётся. Небезопасно... Пойдёмте к нам! У нас дома тепло, и сухо. Мама вам даст горячего грогу... Пойдёмте?..

Мы с Мындером посмотрели друг на друга. Потом — на одноглазого.

— Тепло, говоришь?..— протянул крыс.

— Ага.

— И грог?..— я развела руками.— Ну, это серьёзный аргумент... Пошли!

Сквозь ту самую расщелину в скале мы прошли внутрь горы. Наш провожатый уверенно вёл нас по каменным коридорам, треща без умолку:

— То-то все удивятся! У нас гости редко бывают, а из людей, почитай, ни разу ещё не было никого!.. Мы-то что, мы бы и рады, да только они злые больно!

— Да уж, наслышана...— кивнула я.— Мне Гинко рассказывал. Климат на них, что ли, так неблагоприятно действует?..

— А-а, так ты и Гинко знаешь?..— радостно обернулся циклоп.— Он славный. Часто забегает. Мама его очень любит... Вот, в прошлый раз шаль ей связал — тёплую! У ней радикулит...

— Он ещё и вяжет?!

— А то как же! Когда линяет — особенно. Знаете, какая у него шерсть густая?..

— Видели...— отозвался Мышель.— А вы, как я погляжу, все тут между собой дружите?

— Без этого нельзя.— серьёзно проговорил Ух, сворачивая вправо.— Это, может, человек человеку — волк, а у нас всё по-другому!..

Я только вздохнула. Да уж... в этом смысле человеческие взаимоотношения оставляют желать лучшего!.. А жаль, граждане. Очень жаль.

Коридор неожиданно кончился. Мы вышли наружу.

— Вот.— сказал циклоп.— Наш посёлок!

Перед нами оказалась довольно просторная, почти круглая, площадка, засыпанная утрамбованным снегом и со всех сторон окружённая скалистой стеной гор. Стена была вся испрещена отверстиями пещер. Слышались голоса, детский смех и позвякивание посуды. Несмотря на ночь, кажется, никто не спал. Мы спустились по каменной тропинке на плац. Я с интересом осмотрелась и удивлённо подняла глаза на провожатого:

— Ух! А что это у вас?..

Прямо посередине, деля площадку на две равные части, стоял невысокий каменный частокол.

— Граница.— пояснил циклоп.

— Зачем?

— Видишь ли... это другая часть племени. Мы уже третий год не разговариваем!

— Почему?— Мышель вылез из кармана и вскарабкался на моё плечо.

— Разногласия у нас.— Ух затопал к третьей слева пещере.— Внутренние...

— Серьёзные?

— Даже до драк доходило!

— Ого!..— покачал головой крыс. Одноглазый откинул меховой полог и вошёл внутрь. Я, на всякий случай держась за его спиной, шагнула следом.

— Мама!— улыбаясь, сказал голубоглазик.— У нас сегодня гости!

— Гости?..— мешающая большущей ложкой в котле женщина обернулась. У неё был большой карий глаз с пушистыми ресницами и длинные пышные волосы. Я робко вышла из тени:

— Добрый день! То есть, ночь...

— Человек?!— ахнула женщина.— Ух!.. Ты в своём уме?!

— Мам, да ты не бойся!— успокоил её циклоп, присаживаясь на камень у входа и снимая меховые унты.— Она не из деревни. И она знала Эха!..

— Правда?..— с лёгким беспокойством посмотрела на меня женщина. Я заулыбалась так, будто мне уголки губ к ушам привязали... Нет, они, может, и безобидные, но мало ли что?.. Люди, я смотрю, у них не в чести. И в этом, положа руку на сердце, нет ничего удивительного!..

Посмотреть на добрую и хорошую меня заявилась вся одноглазая общественность. Мама Уха, проникшись к нашим злоключениям, расстаралась вовсю — нас отогрели, накормили (невзирая на невнятные протесты типа "да мы не голодные...") и напоили... горячий грог — это весч!.. Никогда не пробовала, и зря, между прочим... Нас с Мышом усадили во главе гигантского стола (на лавку пришлось подложить гору подушек, потому что мебель в доме была рассчитана не на мои "метр в прыжке со стремянкой", а на высокорослых циклопов) и пичкали вкусностями до тех пор, пока у меня чуть из ушей не полезло... По их меркам, конечно, я и съела-то всего ничего, но для меня лично четырёхлитровый тазик под скромным названием "тарелочка" — задача практически непосильная! Зато нехилое ведёрко грога оказалось весьма кстати... Поэтому, когда меня попросили рассказать, каким ветром нас с хвостатым занесло в эти края, моя не слишком уже трезвая светлость, бурно жестикулируя, понеслась во все тяжкие!.. Сами подумайте — полтора года я ни одной живой душе в Питере не могла и слова сказать о своих мелиорских приключениях! А тут — такие перспективы!! Не-ет, такую возможность упускать было просто преступной халатностью... Циклопы с открытыми ртами внимали моему изобилующему яркими подробностями повествованию. Включившийся Мышель, скача по столу, изображал отдельные моменты в лицах... в общем, мы имели бешеный успех!..