Ген мужества. Часть 3.

— Ашот ушел, чтобы встретиться с вашим братом, — догадался Орел, — и доложить, что ваша часть работы закончена.

— И разработать вместе с Кирой план наших дальнейших действий. Но Ашот не вернулся... Может его убили? — Горицвет с тревогой посмотрел на Орла и Воробья. — Как вы думаете?

— Выводы делать рано, дорогой профессор, — успокаивающе произнес Орел. — Вы говорите, прошло только двое суток с момента его ухода?

— Да, Ашот ушел позавчера рано утром, — подтвердил Горицвет. — Но он обещал вернуться уже к вечеру, в крайнем случае — к следующему утру. Но его нет уже более двух суток, я волнуюсь... Если он и завтра не вернется, пойду я...

— Не стоит, Филипп Владимирович, теперь это будет наша задача, — заявил Орел. — Мне кажется, мы лучше с ней справимся.

— Да, да, наверное, — закивал Горицвет. — Но вы еще не рассказали мне о себе. Кто вы? Откуда? Как сумели отважиться на открытую борьбу с врагом? Где раздобыли оружие? — он дотронулся до приклада излучателя, лежащего на коленях Орла. — Если я правильно догадался, это ведь оружие?..

— Прежде чем ответить на все ваши вопросы позвольте задать еще один вопрос вам, — сказал Орел. — Приходилось ли когда-либо вам слышать о Полыноградском Институте Времени?

— Конечно! Химический завод, которым я руководил, выполнял ряд заказов этого уважаемого института. Кроме того, меня в качестве эксперта по экологии однажды включили в состав комиссии по оценке вероятности заражения современных жителей Земли бактериями, перенесенными из про... — Горицвет осекся и изумленно уставился на гостей: — Так вы...

— Да, мы не из вашего времени, — подтвердил невысказанную Горицветом догадку Орел, — мы из прошлого.

— Вот как?! Значит, этот молодой ученый... не могу припомнить его имени, добился столь ошеломляющего результата!

— Его звали Федором, — сказал Воробей.

— Федором Джоновичем Скворцовым, — уточнил Орел.

— Да, да, конечно, теперь вспомнил... Вы сказали: звали?..

— Федор Скворцов геройски погиб...

23. Снова вместе

Человек с забинтованной головой повернулся.

— Федор?! — не удержался от радостного вскрика Стас.

Скворец сильно похудел и осунулся — щеки, покрытые недельной, пепельной в цвет волос щетиной, впали и казались измазанными пылью, кожа на скулах натянулась, нос заострился. Нынешний Скворец мало напоминал упитанного и рыхлого Федора Джоновича Скворцова с Островка Надежды.

— Мужики! — губы Федора растянулись в широкой улыбке.

— Федька! — воскликнул Сокол. — Живой, чертяка! Как же ты... Знаешь ты кто? Ты — гусар! — Видимо слово "гусар" в лексиконе Сокола обозначало наивысшую степень похвалы. — Гусары и в воде не тонут и в огне не горят!

— Сокол! Филин! Мужики!!.. Как же я рад, что снова с вами!

— А мы-то как рады! — улыбнулся Стас, — Ума не приложу: как тебе удалось уцелеть?

Федор откинул плед и сел на диване. Он был в одних трусах. Правая нога, от колена до кончиков пальцев была... стеклянной. Не совершенно прозрачной, а зеленой и матово поблескивающей в неярком освещении комнаты. Она казалась отлитой из дешевого бутылочного стекла. Стас тряхнул головой, а у Сокола глаза полезли на лоб.

— Фью, — присвистнул он. — Ты никак ноги лишился?.. Протез?

— А, это... Да нет, самый обыкновенный фиксирующий гель. — Скворец пальцем постучал по травмированной ноге; стук получился звонкий, словно она действительно была стеклянной. — При переломах применяется. — Он взглянул на изумленных товарищей и хитро улыбнулся: — Собственно, я погибать-то и не собирался. Ну, конечно, не исключал такой возможности... Вы меня простите, мужики, что не объяснил ничего, времени было в обрез, сами знаете. Все какие-то минуты решали.

— Интересно, — удивился Сокол, — как это ты погибать не собирался? На смерть же улетал!

— Видите ли... Дело в том, что я лучше любого из вас управляю глайдером. К тому же местность знаю, как-никак в этом городе родился и вырос. Я на юг полетел почему? Там озерцо имеется. Довольно живописное, кстати, кувшинки растут. Мы в этом озере пацанами купались и кувшинки собирали, домой приносили мамам. Красивые такие кувшинки... Простите, отвлекся. Короче, пролетая над озером, я снизился максимально и включил программу автопилотирования. А сам выпрыгнул...

— С парашютом?

— Нет, так. Парашюты, конечно, входят в комплект спасательных средств любого глайдера, но я боялся, что пока опускаюсь, инопланетяне купол заметят. Поэтому и снизился до минимальной высоты, с такой высоты на парашюте нельзя...

— Ну, ты орел! — восхищенно помотал головой Сокол.

— Нет, — улыбнулся Федор, — я — Скворец... Короче говоря, выпрыгнул из глайдера, да не рассчитал маленько, плюхнулся у самого берега... Если честно, — Скворец виновато и грустно посмотрел на товарищей, — страшно прыгать было, никак не мог решиться, вот и дотянул... Мелко, ногу сломал. Кое-как на берег выбрался, до леса доковылял, а тут как бабахнет! Меня по голове чем-то ударило. Или осколок от глайдера прилетел, или веткой срубленной задело... Я упал, и мысль: почему глайдер взорвался? Не должен был взорваться...

— Между прочим, я тоже удивился, — заметил Филин. — Бензобаков нет, а рвануло — мама не горюй! Потом понял: видать, у гигантов ракеты по кумулятивному принципу сделаны.

— Я тоже так решил, но только потом. А тогда... в общем, недолго эта единственная мысль в моей голове держалась, перед глазами поплыло все, сознание потерял. Но вскоре очнулся, минут пять не больше без сознания провалялся. И хорошо, а то бы слишком много крови потерял. Оторвал от комбеза рукава, голову, как смог замотал и в город пошел... Ну, пошел — сильно сказано, пополз. Кое-как дополз, несколько раз отключался. Как здесь, на этом диване оказался — не помню. Люди рядом, хлопочут, потом врач пришел... — Федор вдруг замолчал и сильно смутившись спросил: — Парни, а как там Стелла?

— Да нормально все с твоей Стеллой, — ответил Стас. — Жива, здорова. Погоревала, поплакала, конечно, не без этого. Но дело-то делать надо! Включилась в работу... — Посмотрев в глаза Федору, увидев, как тот ловит каждое его слово, Стас решил сказать товарищу что-то приятное: — Наверное, Стелла и сейчас еще плачет, как тебя вспомнит. Сдается мне, любит она тебя, Скворец.

— Да брось, Стас. Она такая... а я...

— Любит, точно, — поддержал Филина Сокол. — Уж ты мне поверь, Скворец, я знаю, что такое любовь. Сам любил не раз и любим был, так что... Да все мы видели глаза твоей Стеллы. Так смотрят, когда любят.

Федор смутился еще больше, опустил глаза. Не поднимая их, спросил:

— Ну а с установкой как?

— Нормально, — ответил Стас. — Стелла разобралась во всем довольно быстро, сейчас вместе с Семеновым и Калачевым установку ремонтируют. Скоро подмогу нам направлять будут.

Скворец счастливо улыбнулся:

— Я говорил: Стелла справится, она — лучшая... А Семенова с Калачевым простили, значит?

— Простили, — вздохнул Стас. — Но я на всякий случай Станиславу к ним приставил. Если что не так — обратно в кутузку.

— Понятно... — Скворец вдруг потупил взгляд. — Мужики... Филин... я излучатель потерял.

— Как это — потерял?! — сделал строгое лицо Стас.

— Сам не знаю. Не помню... Или в глайдере забыл, или все же взял, да в озере утопил. Не помню...

— А вы знаете, рядовой, какое наказание предусмотрено Уставом за утрату личного оружия в военное время? — строго спросил Стас, но вдруг разулыбался. — Да хрен с ним, с излучателем, Скворец! Ты всех нас спас! Меня, Сокола, Воробья, Орла, Жилина, Стеллу свою...

— А Орел с Воробьем, они... живы? — вдруг встрепенулся Федор.

— А что им сделается? Воробей — мужик железный. А Орел, вообще непонятно из какой хреновины сделан, но по прочности эта хреновина железу не уступает. Факт.

— А где они? Почему не с вами?

— Орел с Воробьем в Энске. И Жилин с ними...

Вылезая, Воробей чуть не ударился темечком о голову Жилина, который, будучи обеспокоенным долгим отсутствием товарищей именно в этот момент решил заглянуть в люк.

— Тьфу ты, напугал! — Он чуть было не добавил: "образина чертова".

Инопланетянин поспешно отошел в сторону. Подождав, когда Воробей, а за ним Орел выберутся из колодца, сказал:

— У меня новость.

— Можно подумать мы пустые, — хмыкнул Воробей. — Да у нас этих новостей — куча целая.

— Что за новость? — поинтересовался Орел. — Надеюсь, хорошая?

— Только что со мной связался Жл-Эн, это мой брат, если вы помните. Филин просил передать вам, что Скворец жив.

— Как это?.. — захлопал глазами Воробей. — Федя жив? Он же... Так это не он что ли взорвался?

— Выходит, не он, — улыбнулся Орел.

— Скворец покинул летательный аппарат за несколько секунд до того, как в него попал снаряд, выпущенный из тарелки гиганта.

— Молодец Федя! — радостно произнес Воробей. — Наш человек!.. А ты знаешь, Орелик, я ведь чувствовал, что он жив! Ага! Я таких счастливчиков как наш Федя знавал. Вроде мешок мешком — неловкий и все такое, а после боя, в котором народу полегло немало, смотришь: сидит себе где-нибудь за блиндажом али под деревом притулился и самокрутку сворачивает. Ручонки трясутся, табак мимо сыплется, а он сворачивает, слюнит ее, падлу. Я кликаю: где, мол, тот? Погиб, говорят. А тот где? И того убило... А этот мозгляк сидит и курит. Живой. И даже не контуженный ничуть.

— Скворец — не мозгляк, это ты зря, — возразил Орел. — Он уже доказал всем нам свою храбрость. Скворец нам жизнь спас, да еще и сам умудрился выжить.

— А я рази о Скворце? Я ж тебе про того счастливчика, что из смертельного боя живым вышел, толкую.

Орел не стал спорить, прекрасно зная, что любой спор с Воробьем — пустая трата времени.

— Что еще через твоего брата передал Филин? — спросил он у Жилина.

— В Полынограде временно прекращены казни населения. Причина такого необычного, но приятного для нас решения гигантов непонятна, но она выясняется моими соплеменниками. Что касается горожан, то налицо подъем их активности; люди стихийно собираются небольшими группами, митингуют. Среди жителей города находятся смелые личности, открыто призывающие сограждан к восстанию против инопланетных захватчиков. Филин, Сокол, а так же примкнувший к ним Скворец собираются возглавить освободительное движение.

— Во чешет! — восхитился Воробей, — как по писанному. Да красиво так слова кладет! Ни дать ни взять — Левитан.

"При чем здесь Левитан?" — подумал Орел, решив поначалу, что Воробей имеет в виду знаменитого художника Исаака Левитана (о дикторе Юрии Левитане, которому в дни взятия Царицына было всего лишь четыре годика, поручик естественно не имел ни малейшего представления). Однако быстро сообразив, что Воробей говорит о ком-то другом, спросил у Жилина:

— Это все?

— На данный момент другой информации не поступало, — ответил инопланетянин.

— А ты можешь связаться с братом еще раз?

— Я теперь с ним всегда на связи.

— Тогда передай следующее...

Штаб-квартиру решено было подыскать в юго-западном секторе Полынограда. Эти городские кварталы были наиболее густо населены; по словам осведомленного Антона, они почему-то реже других подвергались "чисткам" оккупантов. Видимо потому, что здесь в основном проживали люди, занятые на производстве продуктов питания. Именно в этом районе находились хлебозавод и молочный комбинат. Население города, хоть и уменьшающееся, но пока еще значительное, требовалось чем-то кормить. Да и сами гиганты, как выяснилось, молочком от земных коровок и свежим хлебушком не брезговали.

— Чем больше людей живет в одном месте, тем проще нам будет вести агитацию, — сказал Стас.

— А как же другие районы? — обиженным тоном спросил Антон: сам он жил на юго-востоке Полынограда, в доме, где проживали супруги Ковригины — Егор и Настя. Там же, в доме напротив, жили и все остальные участники сегодняшней "вечеринки".

— Никого не забудем, не переживай, — ответил за Филина Сокол.

— К тому же теперь ты в нашей команде, — добавил Филин, по-отечески похлопав Антона по плечу. — И уверен, найдутся другие горячие головы вроде тебя... — подозрительно посмотрев парню в глаза, спросил: — Или ты, Антоша, думаешь, что мы все сами сделаем: и инопланетян с Земли выгоним, и разрушенное хозяйство потом восстановим? Нет, парень, только все вместе мы решим наши проблемы. Каждый должен все свои силы делу освобождения Земли отдать.

— Да ничего я так не думаю! — взвился Антон. — С чего вы взяли?! Да я если хотите знать...

— Стоп! — жестом остановил парня Стас. — Энергию прибереги для ратных дел. — Увидев, что тот обиделся, строго добавил: — И не раскисай, как квашня. Не то сейчас время, чтобы друг на друга обижаться. Война, брат, начинается.

Итак, район для штаб-квартиры был определен, но приоритет выбора объяснялся не одним лишь количеством проживающих там граждан. Решающим моментом послужило нахождение в тех краях приборостроительного завода. Завод естественно давно стоял, но запустить производство знающим людям и специалистам большого труда не составляло.

— Наладим производство вакуумных излучателей, — предложил Скворец. — В принципе на заводе такого профиля все, что угодно изготавливать можно, во всяком случае — многое. Необходимое оборудование, думаю, там имеется. Правда, возникает угроза быть обнаруженными гигантами...

— Постараемся работать тихо, — сказал Филин. — Как говорится: без шума и пыли. Наверняка там подвалы есть, бомбоубежища какие-нибудь. Хотя, насчет бомбоубежищ я, конечно, погорячился... Но у нас же есть союзники, они постараются, чтобы информация о работах на заводе не дошла до гигантов.

— Да, — согласился Скворец. — Гиганты сами по городу не шастают, а докладывать им никто не станет.

...На предложение товарищей отлежаться еще хоть пару деньков, он ответил категорическим отказом, пояснив: "Современные медицинские методики сокращают процесс сращивания поломанных костей до десяти-двенадцати дней, а я уже неделю с этим лангетом хожу, то есть лежу, и препараты, какие врач назначил, безропотно принимаю... Нет, мужики, залежался я без дела, не могу больше!"

И поковылял на костылях вместе с друзьями...

Несмотря на большое количество людей, проживающих на юго-западе, свободного жилья здесь было предостаточно. Пустовали не только квартиры, принадлежащие некогда тем, кого инопланетяне увели на казнь. В недавно выстроенных домах многие апартаменты, готовые к заселению, так и не успели обрести хозяев. Полностью меблированные и готовые для жилья квартиры — въезжай, как говорится, и живи.

Выбрав просторные апартаменты в новостройке с видом на приборостроительный завод, Стас тут же отправил Сокола с Антоном разыскать какого-нибудь крдака и попросить, чтобы тот связался с Жл-Эном и назвал ему адрес, по которому его ждут. Парни вернулись удивительно быстро и не одни, с ними пришел крдак, но Стас еще от двери определил, что это не брат Жилина.

"К сожалению, Жл-Эн не сможет быстро добраться сюда, — прозвучали в головах людей слова крдака. — Но вы можете сказать мне все, что хотели сказать ему. Жл-Эн обо всем узнает тут же"