— Нечего там делать — заявил другой, стоявший напротив него, — сегодня у них сторож злющий. На Неву надо подаваться, там хоть и холоднее, но место, под лодками, всегда найдётся. Я эту ночь там провёл.

— Точно, к реке надо идти. Я там же ночевал, спать можно. Холодновато конечно было, но, если сильно замёрзнешь у костра погреться можно. Портовых там, на ночь, много остаётся — согласился с ним ещё один парень.

Из услышанного толком ничего не понял. Мне, что в одно место идти, что в другое, без разницы, я всё равно не знаю, где это. Зато сообразить, что далеко уходить от этих бывалых мужиков не стоит, у меня получилось. Они и сами без ночлега не останутся, и меня приведут в то место, где смогу пережить следующую ночь. Всё таки общение с умными людьми оказывает на меня благоприятное воздействие, вот как быстро стал разбираться с тем, что вокруг происходит, даже не смотря на разболевшуюся шишку на затылке.

Чтобы завязать разговор, с интересными людьми и таким образом пристроиться к их компании, я тоже вставил своё веское слово, когда все говорящие замолчали.

— А можно ещё у Южного рынка переночевать, сегодня ночью я там был. У сарая.

Стоявшие рядом, словно по команде, повернулись в мою сторону, посмотрели, не очень дружелюбно, потом переглянулись между собой и снова стали обсуждать варианты будущего ночлега.

Компания к себе меня так и не пожелала принимать, но идти рядом тоже не запрещала и поэтому сейчас мы, все вместе, топаем по очень широкой и длинной улице, в совсем неизвестном мне направлении. Впереди, бодрым шагом, вышагивают четыре человека, их спины мелькают передо мной, то и дело пытаясь скрыться из вида, среди многочисленных прохожих, заполнивших собой большую часть узкого тротуара. Такое количество людей, не позволяет мне долго разглядывать красивые и высокие дома, выстроившиеся в ряд, телеги, мчащиеся по пыльной дороге с бешеной скоростью, да и самих пешеходов, как следует, рассмотреть у меня тоже не получается. Не до них, не потерять бы из виду быстро шагающих мужиков, всю дорогу о чём то громко разговаривающих и изредка, весело смеющихся. Один раз я уже чуть было не проскочил мимо поворота, в который они, очень резко, свернули и этого мне хватило, чтобы напугаться, оставшись один на один с незнакомыми людьми. Всё таки удачно я приклеился к этим самостоятельным мужчинам, самому мне ни за что бы так далеко не удалось зайти, а с ними пожалуйста, вон уже и река виднеется, о существовании которой я, совсем недавно, даже и не подозревал.

— Не туда! Направо давай! — вдруг крикнул одному из своих друзей, самый рослый из нашей группы.

— Так в прошлый раз там вроде устраивались? — остановившись спросил тот, который вырвался вперёд.

— Вот потому сегодня туда и не пойдём. Два раза подряд, на одном и тоже месте, я никогда не ночую. Загребут — ответил ему приятель.

Чего у него загребут пока не понимаю, но раз опытный человек считает, что ходить туда не надо, то и я не пойду.

Спустившись почти к самому берегу реки, у которого стояло просто бессчётное количество лодок, привязанных толстыми верёвками к вбитым в землю колышкам, мужики перешли на ещё более ускоренный шаг, стараясь побыстрее оказаться у длиннющего сарая. В предвкушении того, что мы скоро доберёмся до нужного места, прибавил шагу и я. Но как только люди, находившиеся неподалёку от меня, достигли деревянной постройки, в десяти шагах от которой была вода, они тут же остановились у неё. Подойдя к ним вплотную встал и я, чтобы вместе со всеми передохнуть. Но не успел облокотится спиной к шершавым доскам, как двое бородачей схватили меня за руки и крепко прижали к стене, а третий, вытянув нож из голенища, приставил его холодное лезвие к моему горлу и быстро заговорил:

— Ты чего тут вынюхиваешь?! Пёс! Чего бегаешь за нами, ищейка полицейская?!

— Я? — только и удалось мне выдавить из себя, от неожиданности.

— А кто же ещё, не я же?! Чего тебе от нас надо? Вали давай отсюда, не то так разрисую, ни один участок тебя не опознает!

— Мне бы только на ночь... — попытался я объяснить своё присутствие в том же самом месте, к которому стремились и эти люди.

— Пшёл отсюда! — выкрикнул мужик, прервав меня на полу слове и тут же сильно ударил кулаком в живот.

Его товарищи тут же повалили меня на землю и каждый из них ударил ещё по разу, сапогом по рёбрам. Больно мне, от их ударов, не было, поэтому я не проронил ни слова, но ком к горлу всё равно подкатил. Обидно, когда рушаться надежды. Я думал, что эти самостоятельные мужчины станут мне новыми друзьями, а они сделали из меня своего врага, хотя в моей, вновь разболевшейся голове, даже и мыслей таких не было, чтобы хотя бы чем то им навредить. Что же за странные люди живут в этом городе? То они к тебе, как к лучшему другу относятся, стараются обогреть, подкормить, помочь, чем могут, а то вдруг вот так, как эти, ни с того ни с сего берут и колотят, не за что не про что.

Поднявшись на ноги отряхнулся, ещё раз посмотрел в сторону быстро удалявшихся людей, а потом сел прямо на холодную землю, прислонился к стене сарая и стал смотреть на воду, на плавающие по ней лодки, на заходящее солнце, лучи которого больше не согревали и размышлять о том, кто же я такой, на самом деле, и чего здесь делаю.

Проснулся от сильного холода. Оказалось, что спать в лодке, ещё хуже, чем просто на сырой земле. Поэтому, как только открыл глаза, тут же покинул временное убежище, снова перебравшись с воды на землю. Кругом стояла сплошная темень и только в одном месте горели не яркие огоньки, очень похожие на слабый свет от костра. Кто возле них сидит я не знаю, но в ту сторону пошёл без сомнения, хочется надеяться, что не прогонят оттуда и дадут хотя бы немного погреться.

По мере продвижения оказалось, что огней впереди достаточно много, за увиденными ранее появлялись другие, за ними возникали следующие, но ярче остальных так и оставался тот, который находился ближе всех. Левее его, на небольшой возвышенности, стали просматриваться высокие постройки, в окнах которых, кое где, тоже можно было разглядеть слабый свет и это меня обрадывало ещё больше. Чем ближе к людям, тем теплее там должно быть, мне почему то так кажется.

Когда до костра оставалось сделать шагов двадцать, разглядел сидящего на земле, недалеко от огня, человека. Понять, чего он делает было невозможно, создавалось такое впечатление будто бы он, что то рассматривает глядя куда то в низ. Подошёл ближе, холод никуда не делся, а костёр вот он, так и манит к себе. Мужик, как продолжал разглядывать свои чёрные штаны, так и продолжает этим заниматься, не обращая никакого внимания на то, что твориться вокруг него. Сделал ещё несколько шагов, потом ещё и вскоре оказался рядом с теплом. Человек так и сидит у огня, никак не реагируя на моё появление рядом с ним. Присмотрелся, пытаясь разглядеть, чего он там рассматривает и обнаружил, что он просто напросто спит, склонив голову себе на грудь. Надо же, как умудрился заснуть, не у каждого так получится. Сел напротив и стал греться, пока моим приходом не заинтересовались.

Мужчина делавший вид, что сидит у костра и бодрствует, позволил себе не замечать меня ещё какое то время, но потом этот человек проснулся и увидев рядом чужого, сразу же заговорил.

— Ты кто? — спросил он, уставившись на меня мутными глазами.

— Прохожий. Погреться пришёл — ответил я ему, так и продолжая сидеть на корточках с вытянутыми в сторону огня руками.

— Погреться это можно — проговорил он, зевая и потягиваясь. — Дровишек подбрось тогда.

Не почувствовав по отношению к себе агрессии, встал и сделав пару шагов в сторону реки, взял там несколько сухих веток, а вернувшись побросал их в костёр.

— Спать будешь? — сменив сидячее положение, на полу лежачее, спросил меня борющийся со сном человек.

— Нет. Замёрз сильно, греться буду — ответил я ему.

— Ну тогда сам за огнём следи, а я посплю малость — обрадовался моему решению бородач, а затем встал и пошёл в сторону достаточно большого шалаша.

— А можно кусочек хлеба взять? — спросил я уходившего человека, разглядев неподалёку остатки чужого ужина.

— Бери — ответил он равнодушно, — там в котелке уха ещё осталась, её тоже можешь доесть.

Только после слов про уху, я почувствовал насколько голоден и вспомнил, как долго не ел. Не став дожидаться, когда этот добрый человек залезет в шалаш, схватил кусок, кем то надгрызанной, горбушки и откусил от неё, приличных размеров, ломоть. Одновременно с этим моя левая рука уже подтягивала закопчённый котелок, в котором чего то булькало и от которого очень вкусно пахло. Ложки у меня не было, рядом ничего похожего на неё, тоже не нашлось, но это не стало помехой, чтобы внутри посудины, очень быстро, стало абсолютно пусто, а после того, как протёр её дно остатками хлеба и почти идеально чисто.

Спать захотелось сразу же после еды, но позволить себе заснуть не могу, я обещал человеку, благодаря которому в желудке приятно заурчало, что присмотрю за его костром, а обещания выполнять надо. Заставил себя подняться и нехотя потопал в сторону реки, где было всё так же холодно и сыро. Так чтобы не разбудить отдыхающих в шалаше, умылся. О том, что там спит не один человек, я уже догадался, одному такой храп при всём желании не осилить. На обратном пути прихватил ещё пару веток и по возвращении бросил их в огонь, тепло от которого так и норовит свалить с ног.

Как оказался в лежачем положении не помню, но, когда проснулся от лёгкого толчка в спину, костёр всё ещё продолжал исправно гореть и даже чего то варить в опустошённом мной, поздней ночью, котелке.

— Вставай — сказал мне не знакомый голос, заставивший сразу же проснуться.

Я тут же вскочил на ноги, словно всё это время только и ждал, когда меня об этом попросят. Уже стоя посмотрел по сторонам и обнаружил рядом пять совершенно незнакомых мужчин, занимавшихся своими делами и не обращавших на меня никакого внимания. Постоял немного, в ожидании расспросов или просьбы покинуть чужую территорию, но желающих разговаривать со мной не нашлось. Потоптался ещё какое то время у костра и пошёл в сторону реки, не стоять же, как столб, на одном месте. По дороге заглянув в пустой шалаш, оценив его объём и качество постели. Дойдя до речки умылся, попил холодненькой водички и вернулся обратно. Запах, доносившийся из котелка не позволил сразу уйти отсюда.

У всех находившихся в этом месте хотя бы какое то занятие имелось и только я стоял без дела. Это меня очень смущало и наводило на мысль о необходимости покинуть его в срочном порядке, чтобы не мозолить людям глаза. Но булькающий котелок не давал мне и шагу сделать, в сторону от него. Чтобы отвлечься от мыслей об уходе, стал рассматривать, что твориться вокруг, там, куда в темноте у меня заглянуть не получилось.

В той стороне, откуда пришёл, кроме сарая, издали казавшегося очень маленьким, ничего больше не было, зато на противоположной, имелось достаточно много строений, расположившихся, как на земле, так и частично на воде. Там же стояли, у деревянных мостков, большие лодки с парусом и без него, рядом с ними и на них копошились какие то люди, на берегу, так же как и здесь, горели костры, дым от которых было очень хорошо видно. Не много выше, где берег был уже не таким пологим, начинались сараи и одноэтажные деревянные дома, а ещё дальше, за широкой дорогой, виднелись высокие каменные строения, ночные огни которых, скорее всего, я и видел в темноте.

— Садись, есть будем — отвлёк меня от изучения окрестностей грубый бас и почти сразу же попросил: — Расскажи нам, как тебя зовут, хотя бы, раз уж прибился?

Предложение оказалось столь неожиданным, что мне понадобилось какое то время, чтобы переварить его. Но когда дошло, чего от меня хотят, в первую очередь я исполнил первую его часть. Сделав два шага к потухшему костру, где так и продолжал висеть котелок, уселся между двух рослых мужчин, уже доставших откуда то ложки, пытаясь сообразить, каким образом буду черпать наваристый бульон.

— У тебя что и ложки даже нет? — спросил меня тот, что сидел справа.

— Нет — простодушно ответил я, решив, что в данный момент не стоит скрывать своё бедственное положение.

— Ну тогда сначала рассказывай, чего просто так сидеть — предложил мне тот, который оказался слева.

— Зовут меня Максим — не найдя лучшего начала рассказа, о котором меня просят, назвал я своё теперешнее имя и замолчал, чуть было не подавившись слюной. Но взяв себя в руки и вспомнив, что кроме него у меня уже и отчество имеется, добавил — Сергеевич.

— Что ж, имя у тебя хорошее, да и отец твой тоже, вполне благородное носил — сказал один из мужчин, сидевших с другой стороны остатков костра и так же, как и все остальные с большим аппетитом уплетавший ароматную уху.

— Сам то откуда? — спросил его сосед, влив в себя очередную порцию горячего бульона.

Рассказывать откуда я, в то время, когда пять человек хладнокровно поедают только что прекратившую кипеть уху, запах от которой меня просто с ума сводит, это выше моих сил.

— Хуторской — еле выговорил я, пытаясь не забрызгать сидевших рядом, обильным слюновыделением, заполнившим весь мой рот. Но после того, как вытерся рукавом, сумел добавить: — рядом с Алексеевкой он стоит.

— Это у той, которая в той стороне — махнув ложкой себе за спину, спросил едок сидевший прямо напротив меня.

— Оттуда — ответил я и плюнув на всё потянулся рукой за хлебом, лежавшим на широкой доске, через одного человека от меня.

— А здесь то тогда чего забыл, если местный? — услышал я вопрос, но не успел понять от кого, потому что в это самое время рука моя уже старалась затолкать огромный кусок в рот, нисколько не заботясь о том, что он туда не влазит.

С ответом меня не торопили, все ждали, когда созрею для него, при этом не забывая наполнять свои желудки. Слишком много времени для этого мне не понадобилось, но подождать людям всё же пришлось.

— Так на заработки подался — наконец то прожевав и припомнив фразу, услышанную вчера на рынке, ответил я интересующемуся моей жизнью, человеку.

— А дома то чего, кормить перестали? Или поругался с роднёй? — снова спросили меня.

— Нет, не поругался. Просто братья сказали, что теперь я сам по себе, вот и ушёл. Старшие они у меня, что говорят то и делаю — ответил я и откусил ещё кусок, на этот раз не такой огромный.

— И так бывает — вздохнув сказал сидевший рядом человек и зачерпнул очередную порцию ухи, из общего котла.

— Давно гуляешь? — спросил меня, один из его друзей.

— Нет, дней десять. Может не много дольше — соврал я, чтобы оправдать свой зверский голод.

— А кормишься чем? — снова задал он вопрос, наверное, всё таки заметив, с какой тоской я поглядываю на дымящийся котелок.

— Так чем получится. Кому разгрузить помогу, кому до дома чего дотащить. На Южном рынке, до вчерашнего дня, подрабатывал — припомнив ещё одно новое слово, ответил я.