Вояжер внимательно осмотрел место происшествия. Прикинул возможные варианты развития событий. Принял взвешенное решение.
— Ну, что Рязанцев — работаем! Кстати... Сколько вас тут? — Прозвучал резонный вопрос. — Да какая разница! Я что считать ещё должен? — Алексей недовольно возмутился. — Хотя, нет. Пожалуй, посчитаем...
Первый, кто быстрее всех добежал до освободившегося путешественника был заросший, рыжий красавец с подбитым глазом. Бедолага споткнулся о выставленную ногу и, падая головой, попал в обод телеги.
— Вах! Намба фри! — лесной математик — счетовод начал расчет. — Какое несчастье! Нельзя быть таким неосторожным, особенно на прогулке в лесу. Да и под ноги надо смотреть! А вдруг там.... — камень!
Четвертый, сделав страшное лицо, хотел достать невинного заложника ножом. Он закричал и промахнулся три раза, затем внезапно продолжил движение и, обняв березу, счастливо заснул.
Вот, теперь обидчика увидели все. Повернулись и сразу побежали в мою сторону.
— Какая душевная, приятная сердцу картина! — потерпевший путник рассуждал весело. — Как в старые, добрые времена! Все на одного! И все мешают друг другу! Ребята рассредоточиваться надо! И с разных сторон заходить. Так нет! Один за одним.
— Вот, ты толстый — который номер пять с большим подбородком и колом в руках. Сдвинь брови и зубы сожми. Кто сказал, что прямой удар ногой в подбородок это негуманно? Я такого не говорил. Одним словом за незнание получаешь... наказание. — Дыхание полного борова внезапно пресеклось. От полученного удара у него вырвался хриплый звук изо рта, словно он с силой взмахнул топором. Человек зашатался, широко раскинул руки в стороны и опрокинулся навзничь.
— Ну, а ты шестой и бородатый знаешь, где печень у человека? — странник увернулся в сторону от крупного кулака. Перехватил руку и резко дернул её в сторону движения удара. Одновременно не забыв выставить вперед колено. — Молчишь, дышать трудно? Так ты потерпи! Не дыши минут пять, а там, если, что повторим процедуры.
— Так теперь вы — трое, — Рязанцев приблизился к тройке пятившихся разбойников. — Я что до утра вас ждать должен? И чего вы друг другу постоянно мешаете. В очередь быстро построились. Встать по порядку. Так примите... и распишитесь. Ха! Стало быть... девять!
— О-о-о... Классика жанра! Самый умный с ножом подкрался сзади. И... Акелла вновь промахнулся. Прости друг, второго раза у тебя не будет. Десять — круглое число.
— А вот и супер приз... Крупный шкаф! Сейчас будет звон! Пока падает разучим детский стишок... Замахнулся шкаф на мишку... Хрясь.... У него погнулась ножка. От удара мишки шкаф на землю бряк... Дальше не успел придумать — сильно быстро он упал. Да, фальшиво... Музыкальный слух так и не появился... И поэт из меня — ещё тот!
— И... тем не менее, расчет закончен. Леха — Ямайка — одиннадцать ноль.
Новоявленный пацифист ещё раз внимательно осмотрел место, где произошло избиение разбойников.
— Активного движения в выделенном секторе не наблюдаю, — подражая терминатору путник "просканировал" пространство. — По поляне вокруг повозок лежат или ползком передвигаются какие-то стонущие личности без документов и знаков различия. Связанный купец с мужиками на прежнем месте, где я их и оставил... Можно оправиться и покурить...
Наконец-то расслабившись, Алексей спокойно, не торопясь пошел в сторону связанных людей.
— Так... Стоп! — он остановил себя на половине пути. — Так поступать нельзя! Надо с людьми поговорить. Поддержать их в трудную минуту... Все-таки многим кто в сознании очень больно... Великодушный освободитель залез на телегу и оттуда обратился к потерпевшим... — Граждане бандиты! Выходим по одному с поднятыми руками...
— Нет, пожалуй, не так... — поправил он себя. Перешел на другую сторону повозки. — Внимание! Ползем все ко мне. Кто ползти не может — лежит на месте... Кто старший?
— Ванька Разбойник, — донеслось откуда-то сбоку. Кряжистый мужик очумело моргая глазами, затряс широкой, как лопата, бородой.
— Так пусть выходит, поговорим! — пришелец деловито выставил ногу вперед.
— Нетути его среди нас. Утёк за подмогой, как только заваруш-шка на-щалась, — тощий мужик в лаптях и рваной рубахе произнес шепеляво сквозь "свежа" выбитый зуб.
— И что? Много приведет? — Рязанцев забеспокоился.
— Ще-ловек двад-шать, — тощий ответил за всех снова.
— Ну, тогда концерт по многочисленным заявкам радиослушателей окончен. Добавки не будет. Все свободны.
Разбойники торопливо разбежались в разные стороны от места нападения на караван.
— Прохор, — обратился Алексей к купцу. — Быстро развязывай людей. Мы срочно уезжаем. А то у этих бравых ребят скоро подкрепление подойдет. Я конечно герой, но один с таким количеством не справлюсь. Тем более фактора внезапности не будет.
Освобожденные мужики спешно стали собирать разбросанные по поляне товары. Прохор бойко раздавал команды. Ощутить повторное нападение разбойников никому не хотелось.
К Алексею хромая подошел крупный парень — "шкаф" номер одиннадцать.
— Я поеду с вами, — сказал он и жалостливо посмотрел на Алексея. — Сдобрись, мил человек. Возьми с собой.
— Чего это вдруг? — Рязанцев удивленно фыркнул. — Мы вроде по пятницам не подаем...
— Надоело по лесам шастать, — парень виновато опустил глаза вниз. — Хочу нормальной жизни. Возьми к себе — в услужение.
— А ты, что делать умеешь? — путешественник посмотрел на него, прикидывая, что с таким медведем делать.
— Чему научишь, то и буду уметь. Только обратно не вернусь. Всё равно хотел от Ваньки утечь. Не радостное житие у него. Хуже каторги. Не могу я более. Не по мне это, — склонив голову, причитал парень.
— А может у меня в услужении ещё хуже будет? А может я душегуб... ещё хлеще?
— Да чего уж там, — раскаявшийся лиходей мял в руках шапку и не собирался уходить. — Всё равно с тобой пойду. Сирота я на белом свете. Терять ничего. А ты мне по нраву. Вон, как ладно кулаками машешь. В общем — с тобой я. Куды скажешь — туды и пойду.
— Ладно, — согласился Рязанцев. — Потом не обижайся, что о тяжелой жизни не говорили. Зовут то тебя как.
— Федор, — недовольно проголосил медведь.
— А меня, — путник сделал паузу. — Зови пока... Командир. А дальше... Там видно будет. Ну, что... принят ты Федор. Денег на оплату пока нет... Но ничего — добудем как-нибудь.
Новость о появлении нового человека в караване сильно возмутила Прохора.
— Ошалел, что ли? — купец кричал громко, никого не слушая. — Делать мне нечего как собирать всю голь перекатную! Свят, свят, свят... Чудотворная Матерь божья! Господи, упаси от таких попутчиков! Все они как на подбор — злыдни ягастые!
Но после получения от Алексея подарка в виде перьевой ручки он согласился на ещё одного пассажира. Чуть позже даже признал это событие хорошей приметой. Таким образом, численность каравана до столицы увеличилось ещё на одного человека. Минут через десять вереница подвод двинулась дальше по лесной дороге.
Следующие три часа повозки не останавливаясь, двигались в сторону Москвы. Прохор наконец-то оставил Рязанцева в покое. Он сидел сердитый и думал о чем-то своем. То ли подсчитывал ущерб от нападения разбойников, то ли планировал прибыль от будущих сделок. В итоге путешественнику удалось наконец-то нормально поспать.
* * *
Проснулся Алексей под вечер от жуткого чувства голода. Последние лучи солнца закатывающегося за горизонт уже золотили верхушки деревьев. Начинало темнеть. Над лесом звучала многоголосая птичья симфония. Откуда-то из далека ветер доносил терпкий запах костра.
Караван остановился на ночлег на большой утоптанной поляне. У ближних телег лошади негромко отфыркивались, отмахиваясь хвостами от мошек. Они, похрустывали, перетирали на зубах свежую траву. Недалеко от повозок погонщики сварили какую-то похлебку, запах которой донесся до голодного путешественника. Все сидели вокруг костра, тихо переговаривались, ели не торопясь, степенно дули на варево. Задумчиво смотрели на огонь.
— Алексей подошел к костру. — Чем угощают на этой чудо — поляне?
— Похлебку сготовили. Толокняная каша. Не каша — просто огонь! — Прохор обратился к Рязанцеву. — Кушать будешь?
— Конечно, буду! — голодный гость произнес деловито и подошел к сидячим в кругу мужикам. Сглотнул слюну. — Ещё спрашиваешь... Эх, хороша каша! Особенно, когда за чужой счет и не наша.
Путешественнику подали миску с какой-то похлебкой, странного вида. Ложку не дали. Рязанцев понюхал зеленоватую жижу...
— Как то неприятно пахнет... Запах тины какой-то или браги! — опоздавший, наклонив миску и как из блюдца, осторожно попробовал на вкус. Поворотил нос. Ощутил во рту непонятное варево. Удивленно посмотрел на всех. — Это, что? Это каша? Она же постная и почти безвкусная. Соли нет и приправы... — тю-тю. Как вы это безвкусие едите?
— Простите, Ваше Величество, — сплоховали! — Прохор ответил, улыбаясь. — Не приготовили фазанов с утра.
— Да, уж! Бояр тут нет, — заголосили в поддержку купца мужики.
— А чего всё так скромно? — Странник внимательно осмотрел общую "поляну". Увидел сиротливый пучок лука, кусочки сушеного мяса, немного наломанных кусков ржаного хлеба... И всё.
Голодный скиталец непонимающе пожал плечами. Гордо поднял голову. — Нет, хотелось бы мясо конечно. — Он начал оправдываться. — Колбаски... Там — тушёночки... На худой конец... Хотя бы Доширак или Ролтон.
— Прости, мил человек, — Прохор извинился. Облизал ложку — Но мы таких деликатесов... "До-сираков" — не ведаем. Каша из крупы на огне, сальца немного, да хлебушка чуть, чуть. Чем богаты, тем и рады. Располагайся рядом, угощайся!
— Да не могу я такое.... В таком виде есть! — Алексей сморщился. — У меня же живот заболит или ещё чего будет.
— Ну, извини, дорогой попутчик — другого ничего нет, — начальник каравана уже откровенно смеялся.
— Как это нет? Лес же кругом? Сейчас на охоту сходим! Кого-нибудь добудем. Вот и будет царский пир, — голодный гость начал призывно агитировать как на митинге.
— Ты, что одурел? — тощий мужик в драных штанах влез в разговор. А у самого в глазах заиграли хитрые огоньки. — Куды же ты в такое время, пойдешь? Чай ночь на дворе? Невидно же ничего?
— Нагого же ты охотник собрался? — раздалось со стороны возниц. — Что за лютый зверь? Ответь ка? Ни, тоись!
— Небось, на волка али на медведя? — Спросил бородатый погонщик, похожий на гнома.
— На кабана, — Рязанцев заявил авторитетно. — В этих местах, в это время, самая охота на секача. Они, должны, просто стадом, по лесу носиться. — Он хищно улыбнулся, во все зубы.
— Вон оно как, — мужики посмотрели на незнакомца как на умалишенного. — Ну, если только на кабана!
— Кстати, а какое у нас есть оружие кроме этого, — Алексей гордо продемонстрировал нож, отнятый у разбойников.
— Оружие? Вон, у Никодима, — Прохор показал на длинного мужика. — Топор есть. У Василия на последней телеге ружьишко припрятано. Ты с пищали пальнуть-то сможешь?
— Нет, — странник признался честно.
— Погодь, — торговец "прыснул" в кулак. — Есть у меня гостинец, припрятанный в дальней подводе — подарочный меч. Купец Филимонов заказывал для своего шурина. Большой, двуручный, тяжелый — пуда на два. Не знаю, зачем он ему потребовался? Наверно хотел на стену повесить или перед девкой какой покрасоваться... Меч возьмешь? — Шутник переспросил дурачась.
— Ну-у, не знаю, — протянул доброволец.
— А ты не пужайся. — Прохор смеялся уже откровенно. — Сам посуди — нешто не сдюжишь? Представь себя былинным героем! Идешь ночью на охоту по дремучему лесу с большим двуручным мечом. Так от тебя не только звери даже нечисть лесная разбежится.
На поляне царило веселье. Караванщики поддерживая купца, негромко смеялись. Степенно поглаживали бороды. Кивали головами.
— Нет, давайте топор! Мужик сказал — мужик сделал! — Рязанцев взял топор и пошел в сторону ночного леса охотиться на кабана.
— Федор, ты со мной? — бесстрашный охотник обратился к слуге.
— Да, — великан пробубнил недовольно. Он поднялся с земли, облизал ложку и неуклюже стал собираться.
Путник представил себе, как этот медведь будет идти по лесу, и громко шуметь. Он сразу решил изменить свое решение. — Молодец! — Рязанцев похвалил слугу. — Орел! Службу знаешь! Отставить охоту. Остаешься на страже хозяйства.
— А "чаго" охранять-то? — Федор решил уточнить задание. Он обернулся по сторонам. Развел руки. Застыл в немом вопросе. — У нас же нет "ничаго"?
— Нет... — будет! Вон, огонь поддерживай, угли нажигай. Мясо мы с тобой, на чем жарить будем? Место возле костра, займи... Одним словом — за старшего остаешься. Исполняй!
Странник, приняв воинствующий вид, двинулся в сторону леса.
— Слышь, свет добытчик... — Прохор произнес вдогонку. — Ты, это.... Сдобрись. На обратном пути дров наруби, что ли... А то на чём добычу будем жарить? — За спиной раздался дружный хохот мужиков. Шутка купца всем понравилась.
— Ладно — ладно... Посмотрим, когда вернусь! — Алексей хрустя ветками под ногами, уверенно пошел в лес. Небольшая тропинка завела его в чащу — глухую, дремучую, безмолвную. Со всех сторон его "окружили" вековые ели и сосны. Они расшеперили свои зеленые пахучие лапы, не давая спокойно "охотиться" страннику.
* * *
Уже почти смеркалось. Остатки солнечного света еле пробивалися из-за далекой, размытой тучи, затянувшей горизонт. Длинные, косые тени ложились по лесу от высоких деревьев. Казалось потемневшая чаща, постепенно наполняется таинственными призраками. Откуда-то издалёка ветер доносил приятный, смолистый запах пригретых солнцем сосен. После теплого дня быстро свежело. Кругом благоухали цветы, затаившие в дневной жар свои ароматы. Рязанцев шел по лесу, внимательно осматриваясь по сторонам. Ничего не было видно. Но он надеялся, что всё же какой-нибудь потревоженный зверь проскочит мимо него. Однако все лесные жители, ощутив, присутствие великого война и охотника — попрятались. Либо их попросту не было в этой мести.
— Ну, и где обещанная историками в конце семнадцатого века всякая живность? — Рязанцев недовольно ворчал. — Волки, лисы, медведи? Или хотя бы заяц — какой-нибудь? Сказочники они, а не историки — краеведы. — Он со злостью "рубанул" рукой по ветке. — Только языком трепать могут на всяких ученых форумах! За, что мы им платим деньги?
Охотник блудил по лесу уже более часа. Густые кроны деревьев тихо, задумчиво лепетали на ветру, и еле слышный шорох их сливался и угасал в глубоком безмолвии ночи. Всё живое попряталось, забилось в норы, легло спать, отдыхало... Никого не было. Никого... Где то высоко пролетел филин, ухая свою любимую песню. Громко стрекотали сверчки. На дереве уныло и протяжно закричала неизвестная птица.
— Высоко, — Алексей задрал голову. — Плохо видно. Да и топор сквозь ветки не добросить...
Вояжеру нужно было признаться, что в этом лесу, при такой темноте... он мог поймать только одного зверя, причем крупного... и большого — Черта Лысого. А есть хотелось всё больше и больше. В животе предательски начало урчать.
