Фанфики на Софью

Даже те кого долг или занимаемые должности заставляли остаться в Стокгольме, срочно отправляли из города чад и домочадцев с ценным имуществом.В конце концов, ничего постыдного в этом нет — просто разумная предосторожность!Ведь даже в королевском дворце лихорадочно готовились к отъезду. Хотя, конечно, эвакуация королевского семейства с их придворным окружением, дело непростое и небыстрое.

Разумеется, далеко не все жители Стокгольма ударились в бега, и даже не большинство. У большинства, тех кто победнее, и выезда своего не было, как и денег чтобы оплатить место в повозке(цены на транспортные услуги мгновенно взлетели до небес).Таким пришлось сидеть дома и молиться. Или стараться спрятать всё сколько-нибудь ценное.Или то и другое вместе. Конечно, среди зимы в промёрзшую землю закопать что-то весьма затруднительно, но можно устроить тайничок в подвале или ещё в каком-нибудь укромном месте дома. Благо и прятать бедняку нужно не очень много. Ещё больше волновались горожанки, не сумевшие уехать, особенно молодые и незамужние.Ещё бы!Варвары-московиты, дикие kossaken и прочие ужасы!Женщины старались раздобыть и напялить на себя лохмотья поуродливее а также преобразиться в замарашек. Самые сообразительные и художественно одарённые рисовали на лице и теле уродливые шрамы, ужасные язвы, лишаи и прочие кошмары. Получались такие страшилы — любой мало-мальски уважающий себя людоед отплюётся!

Услуги таких самодеятельных художниц оказались весьма востребованы у не столь одарённых дам, так что труженицы кисточки и краски смогли заработать очень неплохие деньги...

Пока в городе бушевала паника а кареты и повозки продолжали катиться к выходам из городских пределов, по улицам Стокгольма диссонансом промелькнула запряжённая шестёркой карета с гербом на дверцах и с претензией на аристократическую роскошь, если бы не дырки в верхней части, в основном сзади. В отличие от других средств передвижения, эта карета летела во весь опор к центру города. В другое время бешено несущаяся карета, увлекаемая нахлёстываемыми лошадьми, натворила бы бед на улицах Стокгольма. Но сейчас улицы были почти безлюдны, да и те ко на них находился, слышали приближение тяжёлого экипажа издалека и успевали убраться в сторону.

Взмыленные лошади подкатили карету к королевскому дворцу, где и остановились. Из кареты поспешно выскочил среднего роста рыжеватый мужчина лет под пятьдесят, одетый как путешествующий дворянин, и не обращая внимание на суетившихся перед дворцом слуг, занятых погрузкой вещей и припасов в повозки предназначенные для королевского обоза, а также на придворных командовавших погрузкой,прихрамывая бросился к входу во дворец...И уткнулся в мушкеты королевских гвардейцев, с примкнутыми штыками.

— Стоять!Кто такой? — сказал гвардейский сержант

— Я барон Лилиенстрем! — ответил приехавший дворянин — Пропустите меня немедленно!Я должен видеть короля!У меня важнейшее сообщение!

— Проваливай! — ответил сержант — Много вас тут ходит!Королю сейчас не до тебя!

— Хам! — взвизгнул побагровевший барон, сверкая своими небольшими голубыми глазками — Как ты смеешь так со мной разговаривать?!Я привёз новости от которых зависит жизнь короля!Немедленно вызови старшего офицера, если не хочешь чтобы твоё начальство отвесило тебе полсотни плетей!

Сержант задумался.Не то чтобы он так уж боялся угроз какого-то барончика...В конце концов он командует караулом, да не где-то а на входе в королевский дворец, так что он в своём праве. С другой стороны, у этого барона вполне могут оказаться связи при дворе и он возможно сумеет организовать серьёзные неприятности по службе. К тому же, насчёт важного сообщения явно не врёт — недаром прискакал к королевскому дворцу, когда все прочие, наоборот, спешат укатить из города...Всё это сержант сообразил очень быстро(дураков в королевскую гвардию вообще не брали и уж тем более они не могли в ней дослужиться до сержантского чина).А сообразив, приказал подчинённым:

— Постерегите господина барона парни!Я сейчас.

После чего удалился и вскоре вернулся с здоровенным офицером лет тридцати шести на вид, светловолосым и с сабельным шрамом в пол лица.

Он куда более естественно смотрелся бы не в гвардейском мундире с золотым шитьём, у входа во дворец в стиле классицизма, а в кольчуге и рогатом шлеме на борту драккара.

— Граф Торстенсон, подполковник королевской гвардии — представился верзила — Барон Лилиенстрем, не так ли?

— Именно так, граф — подтвердил барон, уже успев успокоиться.

— Чем обязан? — поинтересовался подполковник

— Граф, у меня сообщение величайшей важности и срочности, лично для короля. — сказал барон — Поверьте, от того как быстро король его услышит, зависит жизнь и безопасность Его Величества и всей королевской семьи!

Торстенсон внимательно взглянул на собеседника

— Господин барон — сказал подполковник — Король действительно сейчас никого не принимает. Сами видите что происходит — Торстенсон кивнул в сторону слуг грузивших повозки — Королевская семья спешит покинуть столицу. Если ваши новости действительно так важны, сообщите их мне. Даю слово чести — я немедленно передам их королю. По должности я имею право входить к Его Величеству без доклада.

— Хорошо — подумав несколько секунд ответил Лилиенстрем — Я верю вам граф. Отойдём немного в сторону, не нужно чтобы нас слышали посторонние уши. — и отведя подполковника подальше от караула, барон продолжил:

— Как только стало известно о появлении русских и об этой несчастной битве, я немедленно приказал запрягать карету, посадил в неё жену, дочерей, невесток с детьми и младшего сына и выехал из столицы, как и многие знатные и богатые семейства.

— Я понимаю — сочувственным тоном произнёс Торстенсон

— Вот только не надо такого тона граф! — сказал Лилиенстрем — Я не трус!Я служил субалтерном в ту войну с датчанами и был дважды отмечен в приказе по армии и пять раз в приказе по полку.Двое моих старших сыновей в армии — Бог весть живы ли.Я бы тоже там был, если бы не датская картечь перебившая голень. — барон ударил ножнами шпаги по ноге — хорошо эскулапы смогли за мои деньги сохранить ногу.Но у меня есть семья, за которую я отвечаю перед Богом.И я должен был позаботиться об их безопасности!

Господь с вами, барон, я и не думаю вас в чём то обвинять или упрекать — заметил подполковник — Семья это святое.

— Тогда я продолжу — сказал барон — Я выехал вместе с несколькими другими дворянами тоже увозившими свои семейства.В такое время чем больше попутчиков, тем безопаснее. На дорогах ведь встречаются не только враги но и разбойники.Мы выехали на запад, по дороге на Вестерос. Ехать на юг или на север мы не решились, так как было неизвестно, насколько далеко продвинулись русские.От Вестероса я собирался свернуть на Фалун. В тех местах живёт моя сестра с мужем, у них там замок на скале посреди озера.Для его захвата понадобится целая армия. Место надёжное и там моя семья была бы в безопасности.

Мы отъехали от города миль на пять, когда я приказал остановить карету — понадобилось отлучиться в кусты по нужде. Мои попутчики, понятно, не стали меня ждать и поехали дальше, скрывшись за поворотом. Я рассчитывал что сделав свои дела, догоню их. Теперь я понимаю что меня остановило Провидение, как ни странно это звучит в таких обстоятельствах. Когда я вернулся к карете и хотел ехать дальше, то услышал выстрелы в той стороне куда уехали мои попутчики. Я послал надёжного слугу проехать дальше и вскоре он прискакал обратно и сообщил что моих попутчиков остановили русские, всех захватили и грабят кареты а отряд kossaken или ещё каких barbarum, направляется в нашу сторону. Я сразу понял что надо уносить ноги, пока цела голова. Только благодаря искусству Нильса, нашего кучера, удалось развернуть карету и пустить лошадей в галоп, до того как kossaken появились на дороге и заметили нас.

— Вы уверены, что это неприятель а не разбойники? — спросил Торсенсон

— Помилуйте, граф — ответил Лилиенстрем — Что я, нашу шваль с большой дороги от врагов не отличу?И потом, с каких это пор разбойники ездят по дорогам с значками?

Они стали стрелять и убили почти всех моих слуг!Только Нильс да Йорен, тот что ездил на разведку, остались живы,да и то потому что я заранее велел за сиденье на облучке пристроить пару кирас, старых но весьма крепких. По карете тоже стреляли, но к счастью большинство пуль застряло в кофрах с вещами, притороченных сзади.Это было ужасно, граф!Стрельба, пули дырявят карету, дочки в обмороке, невестки вопят, младенцы-внуки орут, дуры-служанки визжат!В общем, кроме меня и Нильса с Йореном, присутствие духа сохранили только жена и сын. Моя супруга за время нашей совместной жизни во всяких переделках побывала, а парень пошёл в меня — произнёс барон не без гордости — Они заряжали ружья а я стрелял в гнавшихся за нами barbarum.Двоих вроде подстрелил, хотя не уверен, далеко было. Ещё одного или двух завалили слуги до того как их перестреляли. Видимо это охладило наших преследователей, а может у них был приказ не отъезжать далеко.В общем через пару миль они отстали и мы оторвались. Я сразу велел гнать в город и ко дворцу, где меня остановил этот хам-сержант.

— Вы уж простите Эдмундсона, барон — сказал Торстенсон — Он всё же на посту.И служака отменный. Лучший сержант в гвардии. А что груб — так у него работа такая. Думаете, легко держать в руках наших обалдуев?Тут учитель светских манер последним грубияном станет!

Ладно, прощу — сказал барон — Сам служил и знаю как бывают полезны такие типы.У нас в роте тоже такой был...

Так значит, барон — спросил подполковник — Дорога на запад перекрыта русскими?

— Именно так, граф — ответил Лилиенстрем — Думаю, что раз русские успели забраться так далеко, то и все остальные выезды из города тоже закрыты. Ведь трудно представить, что русские генералы не знают своих обязанностей.

— Если так, то всё совсем паршиво — сказал Торстенсон — Прошу вас, барон, обождите здесь, у входа. Я немедленно сообщу обо всём Его Величеству. Думаю он захочет выслушать вас лично.Можете не сомневаться, за сегодняшний поступок вас ждёт достойная награда.

— Я верный слуга Короны и Отечества — ответил барон с лёгким поклоном.

Подполковник кивнул и немедленно скрылся во дворце, уведя с собой сержанта и вполголоса отдавая ему какие-то приказы...

Через пару часов после этих событий, в королевских покоях собрались высшие военные чины, наиболее приближённые к королю придворные, министры и другие высшие должностные лица Шведского королевства.

Также присутствовали королева Мария и королева-мать.Мария старалась держать себя в руках, хотя это давалось ей нелегко, зато Гедвига явно сникла...

— Господа — открыл совещание Карл XI — Вы все уже знаете о сообщении барона Лилиенстрема.Кстати, я решил наградить этого благородного дворянина за храбрость и верность, Орденом Серафимов.Кроме того его младший сын будет принят в королевскую военную академию за счёт короны, а его дочери получат от меня приданое. Но это к слову. Я собрал вас, чтобы обсудить, что делать в сложившейся, без преувеличения тяжелейшей ситуации.Предлагаю сначала выслушать подполковника Торстенсона.

— Ваше Величество, господа — поклонившись начал подполковник — Сразу после разговора с бароном Лилиенстремом, я приказал разослать по всем дорогам ведущим из города, конные разъезды гвардейцев для рекогносцировки.На всех дорогах, на расстоянии пяти-семи миль от города, наши разъезды встретили крупные силы вражеской конницы и пехоты с артиллерией. Нет сомнений что противник прочно перекрыл все выезды из Стокгольма. Даже если мы соберём все имеющиеся в городе невеликие силы, и пойдём на прорыв, у нас нет шансов прорваться, так как неприятель в любом месте достаточно силён, чтобы удерживать нас столько, сколько понадобится чтобы перебросить резервы с других направлений и раздавить нас. Это не говоря о том что рисковать жизнью Его Величества и королевской семьи в таком бою, я считаю недопустимым.

— Значит, прорваться из города мы не сможем? — спросил король

— К сожалению это невозможно, Ваше Величество — развёл руками генерал Армфельдт

— Добавлю от себя — вступил в разговор адмирал Шеблад — Что если бы сейчас было лето или хотя бы поздняя весна либо ранняя осень, можно было бы перевезти Их Величеств и Их Высочеств со свитой на кораблях по озеру Меларен и незаметно для противника высадить в Вестеросе либо в одной из укромных бухт, откуда можно было бы ехать сушей в любое место королевства. Русские никак не смогли бы помешать. Но сейчас, увы, зима, и корабли вмерзли в лёд у пристаней.

— То что я не смогу выехать из города в карете, мне понятно — сказал Карл — Но что мешает мне выехать верхом и ускакать полями и лесами?Помнится, мой славный предок Густав Ваза прошёл на лыжах десятки миль по лесам Далекарлии, поднимая народ против датчан.

— Ваше Величество — сказал статс-секретарь Клинкострём — С Вашего позволения, Ваш великий предок был тогда взрослым и сильным мужчиной. Никто не сомневается что Вам вполне по силам поездка верхом через леса и поля. Но есть очень большие сомнения что Её Величество королева и Её Величество королева-мать а также малолетние принцы, смогут проделать такое путешествие.

Это правда, Ваше Величество — поддержала Мария — Я не уверена что смогу целый день находиться в седле, а уж малыши этого и подавно не смогут.

Честно говоря — сказала Гедвига — мне уже не по возрасту такие скачки.Да и мои внуки не отличаются таким здоровьем и крепостью, чтобы скакать целыми днями и ночевать посреди зимнего леса.

Присутствующие переглянулись.Нечасто бывало чтобы две королевы проявили такое единодушие. Точнее, это бывало крайне редко.

— Вот когда пожалеешь что мы не дикие кочевники из азиатских степей — грустно улыбнулся король — Говорят у них дети учатся держаться в седле раньше чем ходить и могут сутками не слезать с лошади.

— К тому же, даже по бездорожью мы вряд ли сможем прорваться — вставил Торстенсон — мои разъезды заметили отряды kossaken, шнырявшие в стороне от дорог, в полях и холмах. Нет сомнений что русские присматривают за всеми окрестностями.Правда моим гвардейцам ничего не стоит опрокинуть и разогнать этих легковооружённых barbarum, но только ведь они не отстанут. Будут кружиться вокруг как мошка, стрельбой и наскоками задерживать наше движение, пока нас не догонит тяжёлая кавалерия русских и не зажмёт.

— Мы готовы умереть — сказал генерал Адлеркройц — Но с жизнью короля и королевской семьи соединена независимость нашего королевства. При столь ничтожных шансах на успех и столь огромных опасностях для Их Величеств и Их Высочеств, идти на прорыв нельзя!

— В таком случае, что вы сможете сказать о возможности обороняться в городе, господа? — поинтересовался король

— Обороняться в городе мы не можем — ответил Армфельдт — Укрепления в порядке, пушек и припасов хватает, но у нас слишком мало людей.Почти весь гарнизон Стокгольма был отправлен навстречу русскими и полёг в той злосчастной битве. На бастионах едва десятая часть людей от минимально необходимого количества, да и из тех три четверти — милиция из горожан.Вояки можно сказать, никакие. Охранять улицы от всякого уголовного сброда они могут, но не более того.Если русские пойдут на штурм, мы не продержимся и двух часов. Что ждёт город взятый врагами на шпагу, полагаю все знают, а кто не знает, легко может догадаться.