Ладно, если не попробую, никогда не узнаю — где правда, а где моя фантазия. Я вызвал самое первое из изученных мной заклинаний и попытался зацепиться за тут же возникшие линии.
Не получается, такое чувство, что между плетением файербола и этими линиями что-то стоит. Скоро уже солнце сядет, а я так и топчусь на одном месте.
Да что я теряю? Если не прав насчет происхождения линий, если они вызваны болезнью, то с магией мне стоит распрощаться и навсегда забыть о возвращении домой! Рассердившись, я направил энергию в заклинание. К моему удивлению оно сработало идеально. Значит, я зря боялся, что не смогу колдовать? Выходит так. Но откуда тогда эти долбанные линии?!
Я широко раскрыл глаза и попробовал расфокусировать зрение, как при просмотре детской забавы — фантомашек. Немного повернул голову и тут луч солнца отразился от снежного наста. Зайчик, отпрыгнувший мне в глаза, словно разорвался у меня в голове. Я зажмурился, но и тогда сияние пробивалось сквозь веки невероятно быстрым мерцанием.
Перед глазами поплыли цветные пятна и ... зазмеились!
Рефлекторно закрывшись рукой, я сообразил, что произошло. И окаменел. Частые вспышки света! Эти вот солнечные зайчики. Нечто подобное я читал про майнд-машины, когда увлекался популярной психологией. Они, с помощью особой частоты мерцания, должны были вызывать транс. А еще был скандал с видео символом какой-то олимпиады или что-то в этом роде — из-за частоты смены ярких цветов он вызывал фотоэпилепсию у некоторых людей. Причем об этом эффекте уже было известно до того — его первыми жертвами стали детишки, насмотревшиеся одной из серий покемонов.
Что ж. Тихо, спокойно и не прыгая от предвкушения, проверяем карманы куртки. Здесь пусто, там пучок каких-то веревочек и лоскутков... Вот Ровен, хомячелло ты мое ненаглядное, ну откуда у тебя эта блямбочка из оплавленного слитка ночного серебра? Зачем ты ее таскал с собой? Ладно, потом ему спасибо скажу, а теперь осторожно берем и проделываем в нее шнурок, благо слиток напоминает больше расплющенный калач, а не блин.
А теперь садимся спиной к солнцу, перекручиваем нить, отпускаем блямбу и начинаем плавно разводить руки в стороны, держа в них кончики. Так, все получилось. Нить раскручивается, вместе с ней — получившийся медальон. Зайчики отпрыгивают и все такое. Только приходится руки все выше и выше поднимать, чтобы импровизированное зеркало медальон все время было напротив лица.
С первого раза у меня не получилось. И с третьего тоже — все-таки, с закрытыми глазами и без навыка это делать было тяжело. А может быть, частота вращения не подходила. Надо будет поиграть с нитью и весом пластинки.
Решив попробовать еще раз, я, чтобы лучше сосредоточиваться на нити и не промахиваться зайчиком мимо глаз, вошел в состояние медитации. И, когда нить успела раскрутиться едва до середины, увидел знакомые линии.
Лишь чудовищным усилием воли мне удалось не пытаться их как-то понять или интерпретировать — ведь тогда сознание изменило бы их во что-то другое.
Из наиболее четких, передо мной — или, вернее, где-то сбоку, на краю поля зрения, — висело два неустойчивых знака. Один из них был — или казался — знакомым. А вот второй — нет.
Крайне осторожно я направил к нему канал с энергией....
Есть! Он стабилизировался и стал четким! Откроем глаза... Ура! Получилось!
Нить давно раскрутилась и медальон был где-то на уровне груди, но мне это было уже неважно. Передо мной висел магический символ, которого, я был точно уверен, никогда раньше не видел.
Осталось дело за малым — присоединить к нему знак указания цели и направить куда-нибудь. Например, на ветки того куста, непонятно как выросшего на склоне. Он так удобно торчит из земли прямо передо мной.
От полыхнувшего из оврага волны черного пламени Толмен откатился назад и шустро пополз назад. Только очутившись в сотне локтей от молодого мага, он поднялся, и побежал к крепости.
— Ну да, рудознатцы, так я им и поверил, — тяжело дыша произнес Толмен и проверил зашитый в кожу амулет, ранее скрытый под рубашкой.
Лицо еще недавно дружелюбного травника исказила злая улыбка, и он увеличил скорость, чтобы успеть вернуться раньше Вадима. Сегодня вечером будет небольшой праздник, повод легко придумать, и никто тогда не удивится выставленному бочонку вина. Главное, успеть заколдовать напиток, иначе молодой маг может почувствовать волшбу и что-нибудь заподозрить.
Онир прикрепил наконечник к простенькому копью и со вздохом отложил его в сторону: теперь опять придется мучиться от вынужденного безделья. Гном слегка поморщился, сожалея в очередной раз об отсутствии даже примитивных инструментов, и позвал северянина:
— Все готово. Получай, Снурри, свое оружие. Но я не верю, что ты этим сможешь кого-нибудь убить.
Наемник, увлеченно споривший с Ровеном о лучшем способе приготовления оленины, повернул голову, мельком посмотрел на копье и одобрительно кивнул.
— Для настоящего мастера качество оружия не так важно, главное — это, — он показал товарищу свои поднятые руки. — Мальчишкой у меня еще хуже копье было. Вот, как сейчас помню, стащил в поле обломок серпа, привязал его веревкой покрепче к кривоватой палке и пошел на охоту. Такой нагоняй получил от отца...
Снурвальд на мгновенье прикрыл глаза, вспоминая беззаботное детство, но тут же встрепенулся, почувствовав произошедшие в комнате изменения.
— Ты далеко? — спросил он Вадима, начавшего суетливо надевать верхнюю одежду.
До этого маг дремал на деревянных полатях, прислонившись спиной к теплой боковой стене камина. В таком положении он мог сидеть часами, практически не реагируя на происходящее вокруг.
— Решил свежим воздухом подышать, — юный волшебник посмотрел по сторонам и обратился к Ровену. — Ты наружу не собираешься?
— Почему бы и нет, — ответил удивленный старик и начал подниматься с лавки, но поймав пристальный взгляд Онира, покачал головой. — Но не сейчас, готовить надо.
Ровен плюхнулся обратно на скамью и не стал особо сопротивляться напору Вадима, решившего надеть две куртки. Если бы не гном, то пожилой купец устроил бы целое представление, а так он обошелся легкой перебранкой и трехминутной сентенцией о современной молодежи, хилой и слабой в сравнении с его поколением.
Ровен немного увлекся чтением нотации, но, вовремя заметив, как маг напрягся, скомкал фразу. Старик протянул руку и снял куртку с грубого крюка, вбитого в щель между каменными блоками стены. Второй этаж башни, служащий им жильем, раньше практически не использовался Толменом. Смотритель сразу облюбовал на третьем этаже маленькую клетушку с небольшой железной печкой, где и проводил большую часть времени. Комната, где теперь жили сбежавшие рабы, была обставлена скудно: старый выщербленный стол, три широкие лавки, стоящие вдоль серых голых стен и большой закопченный камин. Чтобы не ютиться всем на лавках, северянин предложил сделать вокруг камина широкие полати, оставив только проход для приготовления пищи. После этого на лавках спали только Снурри и Вадим, отдав просторное ложе широким в плечах жрецу и гному, а также только отошедшему от недуга Ровену.
— Я пойду, — вдруг подал голос из угла комнаты Харден.
Он давно перестал принимать участие в дружеских посиделках отряда, предпочитая размышлять о чем-то своем или молиться.
— Нет, я один, — голос Вадима стал сухим, и Онир услышал раздражение в его словах.
К удивлению гнома Харден этого словно не заметил и начал собираться на улицу.
— Я же сказал, прогуляюсь один! — маг вырвал из рук ошарашенного внезапной вспышкой гнева жреца шапку и стремительно выбежал из комнаты.
Харден посмотрел на оставшихся товарищей, немного подождал и, пробормотав что-то презрительное под нос, побежал вслед за Вадимом.
Только за массивным жрецом престала скрипеть лестница и внизу гулко хлопнула дверь, как гном обратился к друзьям.
— Наконец-то мы одни, теперь можем спокойно поговорить.
— А Толмен скоро вернется? — спросил Ровен, подсаживаясь на скамью к друму.
— Нет, он пошел капканы проверять, что я давеча оставил. Мы скоро уйдем, а ему надо привыкать с ними обращаться, — ответил северянин. Он подтащил свою скамью поближе и сел напротив своих старых товарищей. — Странный этот смотритель. Живет здесь почти круглый год, а навыков охоты нет ни малейших. Если бы мы здесь не появились, то его запасов до весны не хватило бы. Так и жевал бы свои травки. Ты о нем хотел поговорить?
— О нем поговорим позже, — покачал головой Онир. — Меня больше всего заботит Вадим. Заметили, каким он нервным стал в последнее время?
— Да, — согласился Ровен.
— Да бабу ему нужно, — заявил Снурри и усмехнулся. — Я в его годы ни одной юбки не пропускал. Вот зайдете в первый нормальный город, так сразу ведите его веселый дом.
— Нет, не в этом дело, — не согласился гном и провел ладонью по окладистой бороде. — В пещерах он показывал потрясающее упорство, я даже подумал, что парень ничего кроме своей магии и знать не желает. Нет, тут что-то другое.
Онир немного помолчал и начал рассказывать о своих наблюдениях:
— После храма на острове он стал другим. Тогда я приписал это последствию нападения демона, не каждый маг может похвастаться таким — выжить в схватке один на один с тварью из бездны!
— А я всегда говорил, что Вадиму силы не занимать, — согласился Ровен, довольный своей прозорливостью.
— Но потом стало еще хуже. Ты, дружище, не заметил этого из-за болезни, а вот Снурвальд, уверен, обратил внимание, что Вадим начал в себе закрываться. Вы помните, каким мы его встретили? Взгляд затравленного волчонка, готов вцепиться любому в горло.
— Да, — вспомнил Снурри. — А как он чуть не набросился на тебя в пещере? Такого не забыть. Самого еле шатало от побоев надзирателей, а он, без оружия и навыков боя, собрался напасть на здорового и трезвого друма! Я от неожиданности даже подстраховать тебя решил, словно у него были шансы на победу.
— Так вот, — продолжил Онир. — В его глазах я вновь вижу прежнее затравленное выражение, словно он один против всего мира.
— А в чем проблема? — спросил северянин и задал провокационный вопрос. — Если ты боишься предательства, то, может, следует поделить сокровища и разбежаться в разные стороны? Или давай совсем от него избавимся, вон, как раз проверим — смогу я кого-нибудь новым копьем убить или нет.
— Ты о чем говоришь? — от возмущения гном вскочил с лавки, но увидев широкую ухмылку на лице северянина, махнул рукой и сел обратно. — Опять эти твои шуточки. Ох, и попадешь ты из-за своего "умения" шутить, попомнишь тогда мои слова.
Снурвальд пожал плечами:
— Это не моя проблема, что другие не понимают шуток. А если серьезно — помнишь четыре седьмицы назад он свою руку берег, словно сломанную?
— Да, было такое, — нахмурившись, припомнил Онир. — Но он ее просто порезал.
— Ну-ну, зубами наверное, острые они у него, молодые, — с сарказмом заметил Снурвальд и пояснил. — Весь металлический хлам, что здесь валялся, ты выпросил у Толмена уже на второй день. А смотритель свои инструменты и нож Вадиму не давал. А теперь еще немного напряги свою память — помнишь, как он упал в лодке?
— Ну, может парня просто укачало? — с еле заметным сомнением в собственных словах произнес Онир, в свое время сильно испугавшись за Вадима.
Гном опасался, что демон успел проклясть мага и теперь юноша будет всю жизнь страдать падучей. Но время шло, приступы не повторялись и Онир списал все на случайность.
— Хорошо, — согласился северянин и подался немного вперед. — Онир, ты же умный мужик, посчитай все ноги у лошади. Первое — Вадим, как только начал вспоминать, все свободное время отводил своим экспериментам. Когда он начинал работать с магией, у него начисто исчезал инстинкт самосохранения. У меня даже привычка появилась выбирать себе место на стоянке так, чтобы не оказаться в зоне поражения. Так, на всякий случай, — поспешил добавить наемник, услышав негодующий возглас Ровена, всегда ночевавшего напротив молодого мага. — Второе — активация портала что-то в нем изменило, я не специалист, но могу предположить, что Вадим тогда работал на пределе своих сил и как бы не перегорел от напряжения. Третье — когда он последний раз колдовал? Только один раз в буран, и то, когда другого выхода не было. И наконец, четвертое. Накануне своего "пореза" он подбегал ко мне и предлагал сделать еще одну татуировку. Я ему отказал, но в глазах нашего волшебника прочитал, что его осенила новая идея.
— И что с того? — спросил Ровен. — Не пойму, куда ты клонишь.
— А нам он ничего не говорил, — понимающе кивнул гном.
— Да о чем вы? Что не говорил? — не понял купец, и поочередно посмотрел на друзей.
— Если бы у него вышло, мы узнали бы об этом первыми. Вспомни пещеры — когда у него что-то получалось, то он чуть ли не светился от счастья, а когда в его экспериментах что-то не срабатывало, то Вадим ходил темнее тучи, полностью погруженный в анализ своей неудачи, — гном замолчал и задумчиво почесал затылок. — Нет, дело не только в его проблемах с магией.
— А в чем тогда? — фыркнул Снурри, уверенный в своей версии происходящего. — У него явные проблемы с магией, причем серьезные. Я сам, если бы потерял правую руку, срывался бы по каждому поводу. Ну, по крайне мере, пока не научился бы левой также управлять оружием. Поэтому сейчас просто не трогай парня. Чтобы у него там не было — срыв очередного эксперимента или потеря управления талантом, все придет в норму со временем.
— Думаешь? — гном еще продолжал сомневаться.
— Уверен, — со всей серьезность ответил северянин. — Как говорят в Халифате — не ищи рыбу в пустыне.
— И все-таки дело не только в этом, — ответил Онир после долгого молчания. — Уверен, истоки проблемы лежат в храме. Тогда на острове я был безумно рад свободе и не обратил внимания на многие детали. Ровен, — обратился гном к приятелю. — Тебе ничего странного там не показалось?
— Да нет, все нормально. Обычный заброшенный храм, самый обыкновенный демон, — с ёрничал купец. — Ты смеешься? Да там все было необычным! Почему портал выкинул нас именно туда? Почему храм заброшен? Да настоящий бог ни за что бы не пустил в свой дом тварь из бездны. Но на эти загадки, как ты сам понимаешь, мы никогда не получим ответа.
— Надеюсь на это, мой друг, — тихо произнес Онир. — Ладно, спрошу прямо у Вадима, что происходит. Нам предстоит долгий путь и неожиданности в дороге не нужны. Одно дело если рядом с нами будет боевой маг, а другое — постоянно нервничающий малец, не умеющий даже правильно держать оружие.
— Ну, ты тут преувеличиваешь, — возразил северянин. — Пусть он как воин и недалеко ушел от обычного крестьянина, но силушки ему не занимать, да и вынослив сверх меры. Ему дать оружие попроще, дубину например, и если попадет по противнику, мало тому не покажется.
Приятели рассмеялись немудреной шутке и продолжили разговор.
— Вы уже решили, какой дорогой пойдете? — спросил Снурвальд.
— Пока остановились на двух вариантах, — ответил Ровен, в свое время много путешествовавший по торговым делам. — Первый, самый быстрый и безопасный — добраться до столицы Эрданской империи и сесть на первый торговый корабль Островов. Второй раза в три-четыре длиннее: нужно идти на юго-восток, через Дикую пустошь до королевства Отт, там присоединиться к первому каравану, направляющемуся в земли Халифата. Ну а от Страны сотни городов до Аллирии рукой подать.
