В начале пути. Ползунки

К этому моменту сумели завести первый грузовик с краном, и приступили ко второму. По нашим оценкам это самый лучший вариант для мародёрки. Лучше всего, чтобы их было не меньше трёх, больше просто не смогли бы использовать, не хватало сил. Правда, если не устраивать всеобщий аврал.

Так в заботах прошёл этот день, первый день по обживанию базы. Вечером, после ужина, все опять собрались, и приступили к подведению итогов.

Порадовали Валера с Катей. Валера сказал, что все антенны в рабочем состоянии, а Катя — что аппаратура исправна, нужно заниматься её отладкой и тестированием. Помощь ей пока не требовалась, она займётся изучением имеющихся материалов, поискам кодов доступа, паролей для связи со спутниками. Будем надеяться, что у нас будет связь со спутниками, и мы сумеем посмотреть, а что же стало с нашим миром.

Насторожил Володя. По его оценкам, имеющихся продуктов хватит примерно на семь-восемь месяцев. Так что, надо срочно заняться поиском продуктов длительного хранения, а также оборудовать холодильные камеры. По размещению новеньких пока решили ограничиться разметкой территории, приготовить необходимые вещи, палатки, ангары, ДЭС, насосы, всё складировать отдельно, и заняться первоочередными задачами, а к этому вернуться ближе к сроку реализации плана освобождения людей.

Наши агрономы не смогли найти в архивах внятных данных, которые можно было бы использовать сейчас. Только сумели выяснить, что для успешного земледелия в этих местах основной проблемой является вода. Вода была. Поэтому решили поступить следующим образом. Пока продолжить наблюдение за погодой, проложить трубы от реки для организации полива, сейчас будут таять снега, и воды должно быть достаточно, и сделать большие теплицы. Если будет неожиданное похолодание, то организуем их обогрев. И попробовать высадить малую часть имеющегося семенного материала.

Кроме того, у нас уже было два ученика, сын Саши и Вики, Ваня, наш с Машей внук, и сын Игоря и Нади, Никита. Вот с них и решили начать учебный процесс. Кроме того, кое-кому из более взрослых не помешало бы обновить свои знания, а кое-чему и научиться. Для этого будут организованы специальные дополнительные курсы. Поэтому обязали мародёров обеспечить учеников канцелярскими товарами.

А с самой мародёркой что-то надо делать. Кто только здесь не воевал, и за свободу, и за демократию, каждый после себя оставил своё наследство в виде минных полей и прочих приветов от свободной жизни, так просто где угодно не проедешь. Нужно организовывать какой-то трал для поездок за пределы проверенных дорог.

Ну а первоочередной задачей надо считать оснащение машин связью. Хорошо, что Саша с Флюром привезли кое-то, этого должно хватить на радиофикацию пары машин. Наши радиостанции пригодны были только для связи в пределах колонны, а здесь надо было что-то более серьёзное. Может быть можно будет с военной техники снимать и использовать радиостанции. И срочно запускать у себя хороший центр связи, тогда можно будет хотя бы через него поддерживать нормальный радиообмен.

На этом сегодняшнее обсуждение завершили и пошли отдыхать. Правда, желающие могли посмотреть в видеозале какие-то фильмы, у нас ещё что-то осталось, не всё бросили, когда уезжали.

Весь день был посвящён радиосвязи. Запускали башню и центр дальней связи, рации на машинах. Удалось получить вполне приемлемое качество связи, во всяком случае, друг друга слышали и понимали. Валера, как главный специалист, сказал, что нужно ещё согласовать антенны, но пока что он этого сделать не может, какие-то приборы не смог найти. Но обещал довести связь до ума и обеспечить нормальное качество.

К вечеру обрадовал Михаил, на помощь которому был отправлен Николай как большой мастер по реанимации техники. Совместно им удалось запустить двигатель на Цессне. Во всяком случае, на земле самолет ожил, даже совершили небольшую пробежку по аэродрому, но пока не взлетали, надо еще привести в порядок взлётную полосу, засыпать трещины, ямы, убрать мусор. Взлёт отложили на утро.

Пришлось в планы включить ещё и реанимацию строительной и аэродромной техники — трактор, погрузчик, заправщик, чтобы почистить аэродром и обеспечить нормальную заправку самолёта.

Вечером спланировали первую большую мародёрку. Поедут три машины, Саша, Флюр, Василий. И опять на военную базу. Надо попробовать найти продукты, ДЭС, желательно транспортируемые, индивидуальные радиостанции, если их можно использовать совместно с уже имеющимися. А после этого необходимо расширять сферу поездок и начинать мародёрку в Массауа, который для нас является ближайшим населённым пунктом. Да и порт надо посмотреть. Может и там найдётся что-то нужное в нашем хозяйстве. Во всяком случае, небольшой кораблик рано или поздно нам всё равно понадобится. Морские окрестности и ближайшие острова надо смотреть и исследовать. Но это не сейчас.

С утра дооборудовали машины мародёрки бензогенераторами и отправили за добычей. Сегодня ожидали запуска самолёта. С утра почистили аэродром, заправили самолёт, правда, не полностью, а только для пробного вылета, и стали ждать дебютного полёта Михаила. Цессна запустилась легко, пробежала до начала взлетки, разогналась, и Михаил выполнил подскок, поднялся на один метр и пролетел десять метров. Всё нормально.

Затем более длительный подскок, и только потом пошёл на взлёт. Первый полет был на высоте десяти метров над аэродромом, и не более одной минуты. Всё-таки не было у нас уверенности в этом аппарате. И опять всё хорошо, связь с башней нормальная, по сообщениям Михаила всё работает штатно. Вот и первый настоящий взлёт. Самолет поднимается на сто метров и свободно летит. Л — Е — Т — И — Т! Наш самолёт. Как здорово это смотрится в небе.

Постояли, посмотрели, и оставили Михаила обживать аппарат, а сами пошли заниматься прочими делами. Связался с башней. Там сидела Рита на связи с мародёрами. Связь была устойчивой, всё у них в порядке. Грабят.

Пошёл смотреть, что там у агрономов. Там общими усилиями, с привлечением Валеры и Сергея, строили теплицы. Кур уже выпустили в вольер, рядом с птичником, который успели построить, они принимали воздушные и солнечные ванны.

Теплицы получались добротные. Причем делали их так, чтобы там можно было проводить обработку почвы и все работы с помощью мотоблока и прочей подобной техники. Была и такая на местном складе. Поинтересовался, что будут сажать. Оказалось, что всего понемногу. Практически всё, что есть. По прикидкам, если такое тепло сохранится, то урожай должен быть.

Зашёл посмотреть, что у нас есть в библиотеке. Там пока разбиралась Таня, но прогресса явного не было. Да и откуда ему взяться? Всё, что есть из книг — на английском языке, да и того кот наплакал. Всё-таки это не Кембридж, а самый обычный заброшенный техникум для аборигенов в Африке. С Таней у меня состоялся, однако, предметный разговор.

— Татьяна, ты ведь химик?

— Да, учитель химии.

— Значит, тебе и карты в руки. Как я и говорил, с нефтью и топливом могут быть проблемы. А из опилок, как пел Высоцкий, можно гнать спирт. А спирт — это уже топливо, даже бензин такой делали, десять процентов бензина и девяносто процентов этанола, т.е. спирта. И даже спирт в чистом виде использовали, во всяком случае, на автомобиле Форд-Т спирт мог использоваться как топливо. Вот тебе и первое задание.

Посмотри, как мы сможем получить спирт из древесины. Все деревья сейчас померзли, будут гнить. Так может быть, хоть часть сможем использовать на топливо. Во время ВОВ были газогенераторные автомобили, ездили на дровах. Может, мы сможем непосредственно получать газ из древесины и использовать на свои нужды. И ещё. Как можно получить гелий. Думай.

Тут запищала рация, и Рита сообщила, что наши мародёры возвращаются. Поспешил встречать. Машины были полностью загружены, все довольны, улыбки шире капота.

Первым вылез из машины Флюр и закричал:

— Батя, всё нашли. И сухпаи, и спирт, и рации.

Саша добавил: — Рита сказала, что самолёт летает, а мы прихватили приборы для наблюдения, бинокли, подзорные трубы, всё что нашли, и видеокамеры для записи. Нужны будут. Да там много чего, разбирать будем, увидишь. Нашли и плёнку, и ДЭС. Там если покопаться на складах, наверное, всё можно найти. Видимо, придётся ещё не один раз туда заехать.

— Молодцы. А спирт Игорю. Может он нам сегодня в качестве поощрения и профилактики по стаканчику своей микстуры пропишет.

— Это я мигом, — подхватился Флюр. — Так я ему скажу, что ты велел.

— Беги, беги, смотри не опоздай.

Связались с Володей, он сказал, куда всё сгружать, зазвали в помощь Валеру и Сергея, оторвали Михаила от самолёта. В общем, устроили общий аврал.

Рации сразу утащил к себе Валера, он тут принялся организовывать лабораторию по всяким связным и электрическим делам. Обещал найти аккумуляторы и раздать всем. Ему же досталась и вся оптика, и видеоаппаратура, а заодно и задание по её установке на самолет.

Продукты Володя заставил нас пока сложить просто в свободное ближайшее помещение, и в очередной раз заставил озадачиться созданием склада-холодильника.

Плёнку сразу перевезли на делянки, чтобы завтра закончить теплицы.

Спирт оказался вполне съедобным, и Игорь действительно прописал нам по стаканчику микстуры за ужином.

А Флюр порадовал описанием процесса мародёрки:

— База так себе, это скорее даже не база, а временный пункт хранения. Есть несколько складов, есть какая-то техника, и есть возможность её ремонта и обслуживания. Всё необходимое для военной части есть, правда для маленькой такой части.

Ну, эфиопы есть эфиопы, твою не мать. Ничего не поймёшь. Нигде ни одного слова на русском. Сначала пошли ещё раз проверить штаб. В прошлый раз дорогу разведали, легко нашли. Только толку никакого. Хорошо, опыт пребывания на разных базах есть, военные похожи друг на друга, только общая эрудиция и помогла. Ещё раз прошерстили радиоцентр и оружейку, искали оптику и рации. Что нашли, забрали.

Нашли кухню, а рядом, видимо, склад, дверь серьёзная, просто так не откроешь. Но против пластита слабовата оказалась. И точно, склад продуктов. И тележка есть, чтобы добро перевезти до машины. Нашли медпункт, ну спирт определили, а остальное надо, чтобы Игорь смотрел. Там же рядом, кажется, мобильный пункт дезактивации есть. Опять Игоря надо. И химикаты какие-то.

Нашли, кстати, обмундирования кипы. Может быть, можно будет переодеться. А то, как бы это сказать, поизносились мы уже. Ну и ещё чего много есть. Нашли склад стройматериалов. Короче, надо ещё пару грузовиков восстанавливать и совершать большой набег, там есть ещё что взять. Вот только гниёт там всё. Дышать нечем.

— А что же вы без химкостюмов полезли? — спросил я.

— Да неудобно в них.

— Удобно, неудобно, а впредь без них никуда не лезть.

Флюра все слушали с большим интересом и удовольствием, видимо, в ожидании хорошей добычи.

Так что, решили подготовиться более обстоятельно, и посетить базу усиленным составом. Для этого подготовить ещё два-три грузовика, по числу водителей, и совершить усиленный набег.

Тут я вспомнил вчерашний разговор и спросил

— Галя, а что ты можешь сообщить нам по поводу кислорода? И нарвался на целую лекцию.

— В том, что я вам сейчас расскажу, нет ничего нового. Всё это знают обычные школьники, но ничего другого сейчас сказать просто невозможно, да, наверное, и не надо. Воздух представляет собой смесь газов. Основные из них азот семьдесят восемь и восемь десятых процента и кислород — двадцать и девяносто пять сотых процента. Остальной объём занимают углекислый газ — три сотых процента, аргон и инертные газы. Откуда взялся первоначально кислород существует несколько теорий, но не в этом дело. Самое главное, как он попадает в атмосферу.

Основной источник — фотосинтез, под действием солнечного света растения и водоросли поглощают углекислый газ и растут, т.е. превращают углекислый газ в органику и выделяют кислород. Кислород используется живыми существами для дыхания и идет на процессы окисления. Всё, что происходит на Земле, тем или иным образом связано с процессом окисления. Разложение органики, движение, горение — всё связано с потреблением кислорода. При всех этих процессах выделяется опять углекислый газ.

Свободный кислород остаётся только тогда, когда органика изымается из этого круговорота, и сколько кислорода выделилось при её образовании, столько и осталось. Например, при образовании каменного угля выделился кислород, а уголь остался под землёй и не использован, вот и остался в атмосфере свободный кислород. Но если этот уголь будет гореть, то будет израсходован и свободный кислород.

В процессе промышленного производства человек усиленно сжигал кислород и высвобождал углекислый газ. При дыхании, при поездке на автомобиле, при полёте на самолёте, и т.д. всегда выделяется углекислый газ. В итоге содержание кислорода в воздухе уменьшается, а содержание углекислого газа увеличивается. Ничего страшного не происходит, если всё это находится в разумных пределах и поддерживается сложившаяся пропорция.

В принципе, человек может жить при содержании кислорода в воздухе семь процентов, но что это за жизнь. Но и излишек кислорода вреден, обостряются болезни, могут развиваться новые заболевания, связанные с избытком кислорода и интенсификацией процессов окисления. По анализам янтаря, установлено, что раньше содержание кислорода доходило до семидесяти процентов.

И это тоже не есть хорошо. Если много кислорода, то болезни, если мало, то дышать нечем. А углекислый газ необходим. Как я говорила, кислород выделяется в процессе фотосинтеза, и если нет углекислого газа, то нет и фотосинтеза. Основными поставщиками кислорода были моря — восемьдесят процентов, леса, особенно возле Амазонки. Но вот сейчас, когда моря замёрзли, а леса уничтожены, весь круговорот нарушился, процессы окисления идут, гниёт древесина, мертвечина, а фотосинтеза нет.

В моря ещё не скоро можно будет запускать что-либо живое. Конечно, это ещё надо уточнить, но для этого мне надо добраться до своей лаборатории и библиотеки в Пущино. Но такая масса льда вызвала значительное понижение температуры воды, не говоря о температуре в глубине морей, туда сейчас уходит лед. Поэтому морями мы ещё не скоро сможем заняться, как мне кажется. Хотя об их изучении и освоении стоит подумать, начать хотя бы мерить температуру воды у берега и в заливе. Вполне возможно, что найдутся заливы, где вода достаточно прогрелась, и там можно будет запустить какие-нибудь водоросли. А вот леса, кустарники, травы, особенно в этой местности, вблизи экватора, могут начать работать, расти и выделять кислород.

Ведь в северном полушарии от четырёх до восьми месяцев деревья и растения впадают в спячку. А здесь нет. Здесь достаточно тепла, и процесс фотосинтеза может идти круглый год. Правда, при отсутствии солнечного света деревья поглощают кислород, но так было всегда, и если создать значительные лесные массивы, то можно как минимум поддерживать текущий уровень. За один теплый солнечный день один гектар леса выделяет двести двадцать кг кислорода, а человеку на одни сутки необходим один кг кислорода.