Кастинг

— Вместе учиться стали бы! На самый крайний случай, видишь вооон того парня в форме? Он бы нас обучал за плату, если бы совсем все печально было.

— Предусмотрительный какой, вы полюбуйтесь!

— Правильно, любуйся, я только 'за', — хватило наглости у Семена подмигнуть мне.

— Не боишься, что я тебя на катке одного барахтаться оставлю? А сама покатаюсь себе в удовольствие.

— Неа, ты добрая.

— Неужели? И на чем данное утверждение основано?

— Интуиция, Женечка, интуиция.

Я в ответ промолчала. Ругаться не хотелось. А в выводах он не ошибся. Не то, чтобы я была прям-таки доброй самаритянкой, но бросить человека в такой ситуации не смогла бы — это факт.

Поэтому мы обулись. Встали. Семен вроде бы действительно неплохо стоял на коньках, но это пока меня не успокаивало, потому как дело происходило не на льду.

— Готова меня холить, лелеять, не давать упасть, заботиться обо мне и все сорок пять минут сеанса катания держать меня за руку?

Я закатила глаза.

— Может мне еще для целостности твоего образа еще и на колено присесть?

— Нет, не стоит, — царственно отмахнулся Семен, от чего слегка пошатнулся, но веселиться тем не менее не прекратил. — Достаточно просто сказать... да!

Я скрестила руки на груди. И вдруг улыбнулась.

— Ммм. Нет! — но вопреки словам за руку взяла и аккуратно потянула парня на каток.

— Несносная девчонка!

— Отпустить? — невинно уточнила я, повернув голову и чуть-чуть разжав пальцы.

— Не-не-не! — мгновенно среагировал Сёма, и сам сжал мою ладонь, крепко так.

А я поняла, что этот парень сейчас совсем не побоялся показаться уязвимым, не стал строить себя неизвестно что. И — в какой-то степени доверился мне сейчас, так же как я положилась на него на картинге.

Это была еще одна мысль, которую я пообещала обязательно обдумать дома.

— Не боись, солдат ребенка не обидит.

Сзади подозрительно хрюкнули от смеха. Прищурившись, обернулась. Семен тут же принял невинный вид.

— То-то же! — одобрила его пантомиму благосклонным кивком.

А потом — подошла наша очередь. Мы показали билетик. Медленно и очень осторожно зашли за ограждения.

И я тот час же чуть не упала, когда Сема покачнулся.

— Хм. Все сложнее, чем я думала.

Как потом оказалось, это я еще преуменьшила. Сильно. Потому что стоять Сема может и умел, но только если не делал никаких движений. Как только мы пытались двигаться — он терял равновесие, в следствие чего это же происходило со мной.

Сначала я держала его за руку. Потом он начал хвататься за мою талию. Затем мне пришлось тоже придерживать его за бока.

После нескольких неудачных попыток, длившихся минут пятнадцать, мы научились медленно и очень осторожно ходить. Я уже к этому времени не обращала внимание, что мы настолько близко стояли, да и не было у меня времени об этом задумываться, я была полностью поглощена трудным процессом обучения.

— Ну что? Теперь попробуем покататься? — воодушевленная успехом, но одновременно и измотанная, все-таки это не так просто удерживать парня, хоть он и старался не перемещать всю свою тяжесть на меня, предложила я.

Вообще, на удивление мы мало говорили. Семен сосредоточился на выполнении моих коротких команд по обучению и из него получался очень даже послушный ученик.

— Ну, давай попробуем.

Я показала ему как надо отталкиваться, наклонять тело, как двигаться. Потом еще раз повторила все это. Затем встала рядом, поддерживая за руку.

Он попытался прокатиться, и — мы, конечно, же упали. Вернее, падать стал Сема, а я не удержав его, тут же оказалась сверху.

— Ты как? — буквально в один голос, произнесли мы.

И тут же засмеялись, после чего с трудом поднялись, покачнулись, вновь попробовали прокатится и спустя пять минут снова прилегли отдохнуть на льду. Только на этот раз сверху был Сема.

— Не ушиблась, я тебе не придавил?

— Нет, нормально все. — успокоила парня. — И знаешь, я думаю тебе надо встать. Нет, я, конечно, устала и не прочь полежать, но попа знаешь ли мерзнет.

— Согреть? — его руки нахальным образом поползли по ногам, правда останавливаясь не доходя до вышеупомянутой части тела, а лишь на середине бедер.

— А коньком по рукам?

— Злюка, — констатировал Сема, и не давая мне ответить начал вставать.

После этого мы продолжили. К нам, кстати, все-таки подъехал 'инструктор', уточнял нужна ли помощь. Семен заверил, что не надо. И я про себя с облегчением вдохнула, потому что не желала подпускать еще одно новое лицо к себе. Мне Семы хватало выше крыши.

Больше вместе мы не падали, только по отдельности, да и то, уже не в лежачем положении.

Когда прозвучал сигнал, означающий конец сеанса, я вздохнула с облегчением. И мы медленно, но верно направились покатились к выходу, куда направились и остальные, отчего возникла очередь.

Поэтому когда я резко затормозила, только потом поняла, что не стоило, ибо Семен еще такого явно не умел. Когда он сзади буквально вписался в меня, обхватывая руками за талию, я у с трудом удержалась на ногах.

А восстановив дыхание, вдруг почувствовала, что отпускать меня пока не собирались, как и отстраняться или опять брать за руку.

— Сёма?

— Ты очень вкусно пахнешь, — на ушко шепнул он и только после этого отстранился.

Я, надо сказать, смутилась. Не то, чтобы сильно, но... Да и не понятно, с чего вдруг, вроде обычные слова.

— Спасибо, — в легкой растерянности пробормотала я, и потянулась все-таки к выходу, не глядя на Семена, но и не забывая тащить его за собой.

— Скажи, почему каток? — задала я вопрос, после того, как первый голод был утолен. — Это мой второй вопрос, кстати.

Мы сейчас уже второй раз за сегодня были в кафе, отдыхая после такой фактически работы и восстанавливаясь с помощью салата, какого-то мясного блюда, который порекомендовал Сёма, и картошки-фри. А устали мы после катка знатно, поэтому после того, как сдали коньки, сразу направились в общепит.

Сема ухмыльнулся.

— Женечка, а где я еще мог бы так безнаказанно пообниматься с тобой?

— У меня сейчас коньков нет, но говорят, если ботинком, да по коленке — это очень больно, — доверительно сообщила я. — А еще я знаю название и расположение каждой косточки в твоем теле, не забывай на кого учусь.

— Жестокая ты, Женя, и злая. Но вообще, это правда, я, между прочим, честно отвечаю на вопрос. Ну, серьезно, если бы я попытался тебя приобнять так просто, ты бы даже не предупреждая осуществила свою угрозу. Хотя есть и другая причина, о которой уже говорил: я уравнивал нас.

— Поясни получше, что ты имеешь в виду, — я зацепилась за последнюю фразу, буквально чувствуя, что она как раз-таки более правдивая, чем версия с обниманием.

Но я и признавала, что безобидным, аки ангел, Семен не был, и наверняка преследовал и первую цель. Но злится на него за это не хотелось, мне было слишком сейчас лениво из-за усталости и хорошо из-за забитого желудка.

— Ну, смотри. Ты не умела кататься на карте, а, значит, в чем-то тебе было неуютно, неудобно. Потом мы поменялись местами, и уже ты обладала преимуществом передо мной. И, таким образом, я как бы... как это правильней назвать не знаю, но пусть будет уже названное мной — уравнивал нас. Ставил в равные условия, если хочешь.

Я хмыкнула.

— Коварный ты тип. Ну, а все-таки, если бы и я не умела кататься? Как бы тогда уравнял? Просто интересно...

— Так все равно, я бы был в той же ситуации, что и ты. Мы были бы в этом на равных: вдвоем в беспомощном состоянии.

— Ясно. Неофициально психологом работаешь? — с мягкой усмешкой поддела парня.

— Отнюдь. Просто очень хочу добиться внимания одной девушки, — лукаво улыбнулся Сема.

— Ешь, Ромео, — хмыкнула я. — И веди меня уже домой, а? Измотал ты меня — дальше некуда.

И это было правда. Очень уж насыщенным был сегодняшний день. Слишком много всего для меня. Этот картинг с его сумасшедшими эмоциями. Этот каток, который вымотал и был в какой-то степени хуже, потому как одно дело выполнять четкие и ясные команды кого-то, а другое — пытаться также доступно объяснять что-то другому и вкладывать во все это еще и не малую физическую нагрузку. А еще ведь были разговоры в кафе, прогулка по парку...

Задумавшись, я только сейчас заметила ну прям-таки чересчур смеющийся и многозначительный взгляд и вспомнив, о чем говорила, поняла некоторую двусмысленность своей последней фразы.

— Только попробуй опошлить.

— Я молчу, вообще-то.

— Вот и молчи. И домой отпусти, желательно.

— Я и так не собирался тебя больше мучать... Сегодня.

Проигнорировала 'тонкий' такой намек на еще одну встречу, я уточнила, отчего-то не сомневаясь, что меня захотят проводить:

— Тогда пойдем?

— Да.

Мы дошли до моего дома, когда Семен спросил:

— Что-то не дождался я от тебя третьего вопроса...

— А я от тебя — ответа насчет телефона.

— Логично. Давай тогда свой вопрос, а я отвечу сразу на два.

— Хорошо. Тогда скажи: поцеловать меня хочешь?

Где-то сбоку подавились. Потом закашлялись.

— Охренеть вопросик... — хмыкнул Семен, а потом откровенно ответил. — Хочу.

— Не надо, — твердо глянула ему в глаза. — Хорошо?

— Почему?

— Потому что я не могу. Именно не могу это сделать. Ты для меня — все равно еще малознакомый человек. И дело тут не в принципе девушек, которые 'на первом свидании не целуются'. Хочешь верь, хочешь нет, но для меня поцелуй — это, конечно, не секс, но что-то тоже очень интимное. Столь же откровенно, скажем так.

Семен смеяться и высмеивать такое весьма специфическое понимание поцелуев в моем исполнении не стал, как я и рассчитывала. Хотя и удивился, это было тоже видно.

— Понятно. Спасибо, что сказала, — в итоге невозмутимо кивнул Семен, и я успокоилась совсем.

— Пожалуйста.

А сама про себя задалась вопросом, почему я это сделала. Нет, сказала-то я ему чистую правду. Но вот почему заговорили об этом, ведь редко когда о таком предупреждала парней, обычно даже проверяла полезут они сразу же целоваться или нет. И уж не потому ли, сейчас предупредила Семена, что не захотела, чтобы он заработал себе жирный такой 'минус', когда полез бы ко мне?..

— Так что там с номером? — тряхнула головой, возвращаясь к реальности и откладывая данный вопрос на потом.

— На самом деле все просто. И... это... — Семен вдруг смутился, что заставило теперь меня по-настоящему удивиться. — Ты главное не вини Олю ни в чем, она, правда, не виновата.

— Таааак. Поподробнее, пожалуйста.

— Я украл твой номер у нее.

— В смысле?

— Приехал в клуб, был послан ею, когда попросил твой номер, как ты и говорила. Я собирался звонить знакомому, который работает оператором связи, чтобы задействовать. А Оля в этот момент ушла танцевать с Саньком, телефон оставив на столе. Найти твой номер в контактах и переписать не составило труда. И ты не думай, а только в телефонную книгу залез и сразу же нашел тебя. Там была единственная 'Женька'.

Такого ответа, вроде совсем элементарного, я не ожидала. И даже не знала, как отреагировать. То ли возмущаться, то ли восхититься находчивостью...

— Н-да, — в итоге произнесла я.

— Злишься?

Прислушалась к себе.

— Нет, пожалуй. Но способ был некрасиииивым, — попыталась застыдить Сёму.

Ага, не тут-то было. Он уже пришел в себя от мимолетного смущения, поэтому его ответ прозвучал уже в обычной манере:

— Согласен. Виноват. Каюсь. Разрешаю тебе за это самой выбрать место для следующего свидания.

— Какая щедрость!

— Пользуйся, пока есть возможность.

Я промолчала. Лишь покачала головой и направилась к подъезду.

— Женя?

— Я пойду, Сем, ладно? И без обид, но я все расскажу Оле.

Семен вздохнул.

— Да рассказывай, чего уж там... Но учти, если завтра не позвоню — она меня убила, порезав на кусочки и раскидав их на разных концах города.

— Учту, — чуть улыбнулась, понимая, что Оля — такая, она может, и вновь потопала в дом.

— Жень!

Опять остановилась.

— Так что на счет второго свидания?

— Я подумаю.

После чего больше не медля ушла, оставив улыбающегося Семена позади, который правда все-таки успел крикнуть, прежде чем я закрыла дверь:

— Уже не твердое 'нет'?! — неподдельно удивился Сёма. — Такими темпами я скоро от тебя и полноценное 'да' дождусь. Берегись, Женечка.

Вместо того, чтобы возмутиться такой наглости, я лишь негромко рассмеялась, поднимаясь к лифту.

Глава 5

Утро воскресенья у меня началось со звонка мамы, которая просила приехать к ним и журила, что я совсем забыла о них.

По итогу разговора пообещала сегодня исправиться. Правда, предварительно кинула грустный взгляд на стол, заваленный конспектами и учебниками, за которые я вчера так толком и не засела. Потому как устала, да и мыслями к Семену возвращалась. Вот и легла спать пораньше, вместо занятия учебой.

И сегодня полдня будет потеряно, мама быстро меня не отпустит, это точно. Вот то ли дело папа: кратко узнает нет ли у меня проблем, что у меня нового, обнимет, в люб чмокнет — и все, я свободна. И он, и я в итоге довольны встречей. Флегматик флегматика всегда поймет, как говорится. Мама, собственно, почти такая же, но не в семье. Это на работе она сдержанная, собранная, невозмутимая заведующая ювелирным магазином. А дома — деятельная, чрезмерно активная этакая курочка-наседка.

Как в ней это совмещено — мы с папой до сих пор не понимаем.

В общем, поняв, что учеба вновь откладывается, я стала собираться. И думать. О чем-то вспоминалось само по себе, а иногда я намерено разбиралась в собственных мыслях на счет Семена.

Еще вчера я точно осознала, что этот парень меня заинтересовал. Он удивил, смог привлечь внимание, смог такую как я 'вывести' на эмоции. А последнее дорогого стоило, надо сказать.

А сейчас, стоя под душем, я анализировала то, что происходило на катке. И опять-таки приходилось признавать, что и на физическом уровне Семен меня как минимум не отталкивал, не были не приятны его прикосновения. И даже больше — мне на самом деле понравилось с ним быть так близко. А в тот момент, когда мы столкнулись возле выхода, когда на ухо интимно шепнули о моем запахе, мне опять-таки стоило признать... Понравилось. На краткий миг 'бухнуло' что-то там внутри. И горячо на мгновение — тоже стало.

Не думала, кстати, что могу вот так воспламеняться мгновенно. Обычно мне необходимо было больше времени на то, чтобы почувствовать такую вот искру желания...

Тряхнула головой, возвращаясь к действительности. Выключила воду, вытерлась, потом оделась, быстро перекусила и покинула квартиру, возвращаясь мыслями ко вчерашнему. Размышляла о том, что Семен совсем не дурен собой внешне, о том, что заслужил своим поведением от меня не мало за вчера плюсов. Конечно, это не очень красиво, вот так оценивать человека, но это происходило невольно, просто какие-то его действия действительно словно требовали от меня внимания. Вот я и помечала их такого рода галочками. И все они были достойны уважения: парень не стал смеяться ни над моей теорией над поцелуями, ни над моей последней увлеченностью вязанием. Он был прекрасным собеседником и умел развеселить, это я признавала, и мне действительно интересно было общаться, чего уж скрывать.