1. Аякаси и я

— Ауч. Ринко, насилие — не выход.

— Тогда хватит к ней липнуть! Блин, мы теперь даже позавтракать не успеваем. Бегом в школу!

— Слишком наглая человечка. Не будь вы знакомой милорда, разрубила бы на месте.

Химари направилась к окну, чтобы по-видимому снова куда-то испариться.

— Химари, стой!

— Милорд, спасибо вам, я чудесно отдохнула и набралась сил, — на этих словах девушка облизнулась, что вызвало какой-то нечленораздельный рык у Кузаки. — Сейчас мне надо идти.

— Стой! Я приказываю! Ты вассал клана Амакава, а я твой милорд! Приказываю тебе остаться и объяснить мне все наконец! — выпалил я суровым тоном.

— Вы не помните ничего, милорд? — остановилась Химари. — Даже вашу преданну кошечку?

— Эм-м, — я начал судорожно шевелить извилинами. — Я недавно поскользнулся и ударился головой о поребрик...

— Неуклюжий милорд... Но разве не амулет то виноват, что от духов вас скрывал?

— Что за амулет... Тот мешочек на веревочке?

— Верно сие.

— И... как он виноват в потери памяти?

— Ю-то, мы в школу опаздываем! — влезла Ринко. — Потом о своем прошлом расспросишь.

— Окей. Еще несколько вопросов, Химари. Сначала про амулет.

— Прятал ауру охотника артефакт светоносный. А аура есть жизненная сила, суть людская. Влияние он оказал на ваше тело и разум. Видела я отца Синити Амакава в молодом возрасте. На полголовы выше вас был и шире в плечах.

Просто замечательные новости! Юто, прости, что называл тебя амебой. Не твоя вина, что любящие родственники сделали тебя чуть умнее говорящего овоща.

— Значит я еще вырасту?

— Сие вельми вероятно.

— Главный вопрос. Тот одержимый, как ты его назвала. Мог бы он убить нас?

— С прискорбием вынуждена согласиться. Слабы вы пока как охотник, милорд. И если бы не помощь моя, быть вам пищей для аякаси.

— А без амулета ко мне будут еще больше духов слетаться?

— Истинно так.

— Видишь, Ринко, я не могу идти в школу. Это слишком опасно.

— Ну так надень этот амулет обратно!

— Невозможно сие, глупая человечка. Когда мужчиной милорд стал, прекратил работать амулет светоносный.

— Что значит стал мужчиной?! Ты уже успел с ней...?

— Пока нет.

— ПОКА?!!!

— В шестнадцать лет согласно традициям клана юноша становится мужчиной, — немного утихомирила разъярившуюся подругу Химари.

— Как бы то ни было, Юто идет в школу. А все свои магические штучки забирай с собой и больше не появляйся.

— Коли уйду я, недолго жить милорду. Этого ты желаешь, плоская человечка?

— Плоская?! Ты грудастый монстр, тебе не место рядом с Юто. У него на тебя аллергия!

— Ринко, хватит. Сегодня я не пойду в школу. Слишком опасно.

— Юто, не неси чушь! Школа — важнее ваших... оккультных штучек.

— Это не чушь! Могут пострадать невинные люди.

— Верно милорд молвит. Генноске-доно всегда считал, что охотникам не место среди скоплений людей.

— Если появится монстр, я смогу защитить тебя, Юто!

Как же с ней тяжело.

— Нет, Ринко, не сможешь. Разве ты не видела, с какой скоростью двигается Химари?

— Она быстрая, спору нет. Но я — одна из лучших спортсменок школы!

— Ринко, иди в школу.

— Юто, а как же...

— Ринко, иди в школу. Я постараюсь все выяснить и успеть к следующим урокам.

— Хочешь с ней вдвоем остаться?! С этой кошко-коровой?

— Корова, ня-я?! Милорд, дозвольте укоротить язык этой малявке безгрудой.

— Не дозволяю. Ринко, иди в школу.

— Но...

— Ринко, иди в школу.

— Я...

— Ринко, иди в школу, — я вздохнул. — Сейчас разобраться в ситуации важнее учебы.

Кузаки посмотрела на меня взглядом, как бы говорящим: "разве может быть что-то важнее учебы?"

— Хорошо. Но если ты что-то сделаешь с Юто, я... я сдам тебя в питомник для животных!

Я крепко прикрыл рот Химари рукой, дабы она не продолжила эту перепалку. Чую, они весь день могут собачиться. Или, скорее, кошатиться.

— Удачного дня, — бросил вслед подруге.

Дверь захлопнулась, и я почувствовал, как мои пальцы поочередно вылизывают и обсасывают:

— Ня-ям. Рада бы с вами остаться я, ум-гха, но много дел предстоит сегодня. Ум-м-няя.

— Куда тебе надо идти?

— Духи, что силу вашу учуяли, мням-м, стягиваются к жилищу сему. Коли не проредить их, то может пострадать пристанище милорда. Умня-мнум.

— Думаю, час-другой погоды не сделают. У меня вопрос по Ринко. Как-то она слишком странно все воспринимает...

Я высвободил мокрые пальцы, взял Химари за руку и потянул на диван.

— То естественно, ведь сильные аякаси могут влиять понемногу на мысли обывателей. Милорд, в школу вы не собираетесь, значит?

— А что?

— Немало времени я потратила, чтобы защитить здание, где несмышленных котят обучают. Много амулетов светоносных израсходовала. Теперь обыватели не будут принимать аякаси во внимание, даже если углядят их натуру нечеловеческую.

— Поэтому Ринко так на Тайзо реагировала? Ясно. Итак, значит я — охотник на аякаси из клана Амакава. Как будто в мангу попал... — Юто не был большим любителем манги или аниме, но школьный друг часто одалживал ему эти японские комиксы, поэтому парень был в курсе. — У нашего клана есть какие-то суперспособности?

— Истинно так. Сила ваша зовется свет изменяющий, свет переменчивый или свет подчиняющий. Вельми большими возможностями наделены наследники Амакава.

— Значит и у меня есть сила... света?

Великий макаронный монстр, как пафосно и бредово звучит.

— Уверена в сим я полностью.

— Получается, охотники на аякаси используют свои магические умения и союзных аякаси, чтобы истреблять других аякаси?

— Немного не так, милорд. Вассалы аякаси есть только в клане Амакава. В Японии точно, про иные страны не знамо мне.

— Окей. Значит наш клан славится силой света и вассалами-аякаси. Что-то еще?

— Из существенного — ничего, милорд.

Химари прижалась к мне, положив голову на плечо и захватив руку в мягкий плен, что вполне тянул на третий размер. Мысли закономерно скакнули в иное русло, тем более мы остались одни. Но сначала дело, потом потеха.

— Тогда пойдем по порядку. Что делает наша клановая сила? Как работает, как активируется?

— Члены клана Амакава могут наделять любые предметы невиданной силой. Даже обычная палка в ваших руках мощнее легендарного меча. Артефакторами значитесь вы. Как работает сила света неизвестно мне. Простите вашу дурну кошечку...

— Нет каких-то учебных пособий, там? Гримуаров?

— Что-то наверняка есть в поместье Ноихара, но утверждать не могу.

— Ладно. Разберемся. Теперь объясни мне, кто такие аякаси и с чем их едят.

— Нет нужды вам есть аякаси, — Химари отодвинулась, с беспокойством заглядывая мне в глаза.

— Да это выражение такое. Скажи, какой силы они бывают? Вот если сравнивать с одержимым?

— Одержимого сильным назвать — значит погрешить против истины. Его даже умелый обыватель сокрушить может. Могущественнейшие из аякаси способны ударом одним стереть с лика земного целый город.

— Значит, прав я насчет того, что могу подставить людей рядом под удар?

— Истинно так. Генноске-доно всю жизнь прожил в отдаленном особняке в Ноихаре. В городах бывал только по работе охотника.

— Мне тоже следует там обосноваться?

— Не будет для меня большего счастия, коль вы изволите посетить дом родной.

— Хмм. Химари, ты любишь меня?

Девушка застыла и неосознанно снова выпустила белоснежные кошачьи уши и хвост. Выражение ее лица в этот момент было настолько забавным, что я невольно улыбнулся.

— Плохо я разбираюсь в людских чувствах. Но коли поставить вопрос: люблю или нет. То конечно люблю, милорд!

Химари прыгнула на меня, крепко обняв и снова начав вылизывать шею.

— Апчхи! Мы с тобой раньше были близки? Прости, я не помню этого.

— Мы с вами часто гуляли, милорд. Только вдвоем.

— А почему ты пришла только сейчас?

— Таков завет был, данный мне Генноске-доно. Найти вас пред вашим шестнадцатилетием, чтобы быть поддержкой и опорой, когда скрывающий свет исчахнет. А до тех пор жить и воспитываться вы должны средь людей. Я ваш меч, милорд. Я же ваш щит. Вы вольны распоряжаться мной, как вашей душе угодно.

— Звучит несколько двусмысленно.

— Во всех смыслах, ня-я-у.

Плюс один, нет даже плюс десять к репутации прошлого Юто. Соблазнить такую красотку, да еще в столь юном возрасте. Это достойно восхищения. А какие у нее... Так, не отвлекаться.

— Апчхи! Химари, можно попросить тебя...

— На все готовая я, милорд, — аякаси привстала на диване, навострив уши и став крайне серьезной.

— ...убрать свои кошачьи атрибуты. А то аллергия меня доконает. Надо лекарств купить в аптеке.

— Простите милорд, совсем не думаю я о вашем удобстве. Лекарства не помогут, есть уверенность во мне, что тут замешана магия.

— Э-э, меня заколдовали на аллергию кошкам? Кому это могло понадобиться?

— Ня-я, особе противной одной...

— Что за особа?

— Мне правда пора, милорд. Чую я неподалеку нескольких аякаси. Может, отпустите вашу верну кошечку на охоту?

— Мне с тобой можно?

— Тяжко мне будет еще и за вами приглядывать...

— И то верно. Мы ведь клан артефакторов, а значит не вступаем в ближний бой.

— Не совсем так, милорд. Когда надо, Амакава вполне успешно сражались на передовой.

— Даже так? Значит, надо поскорее овладеть своей силой.

— Не переживайте, милорд. Всех ваших врагов я сокрушу. Ступайте в школу. Человеческие знания тоже важны.

— Не переоцениваешь себя?

— Я — бакэнэко, один из сильнейших аякаси Японии. Мало кто сможет противостоять мне на равных, милорд.

— А другие аякаси Амакава? Ты ведь не одна?

— Есть другие. Но меня хватит с лихвой, чтобы защитить вас, милорд.

— Тебе не надо спать?

— Надо... но сон чуткий у меня...

— По возможности сообщи аякаси клана, чтобы они прибыли сюда для моей охраны.

— Не нравится мне, что сомневаетесь в силах моих, милорд. Но ослушаться не имею права.

Химари быстро лизнула меня в щеку и покинула дом, оставив после себя еле уловимый мятный запах.

Неспешно переоделся, позавтракал и направился к школе. Да уж, встрял я капитально. Клановое наследие, охотники на нечисть, полуживотные аякаси, одержимые. На дальнейших планах можно ставить крест. А я уж думал в токийский ВУЗ перебираться с таким наследством. Или вообще забить болт и жить на проценты и текущую прибыль. Теперь болт точно придется забить. Большой и толстый. Если бы бабушкин (хотя вероятнее всего дедушкин) амулет работал, еще куда ни шло, но сейчас слишком опрометчиво оставаться в школе. Химари — аякаси, и для нее похоже человеческая жизнь не представляет особой ценности, кроме моей. Вспомнить хотя бы то, как она натаскивала меня, используя Тайзо. Ведь могла легко вырубить его вначале или вообще предотвратить одержимость. Но я же человек, и для меня жизнь других людей, пускай малознакомых, значат очень много. Никогда себе не прощу, если Ринко, или кто из прочих детей этой школы пострадает из-за меня. Поэтому выход остается только один.

Успел только к третьему уроку. Ринко кидала на меня подозрительные взгляды, но общее внимание на перемене приковал к себе не я, а Тайзо Масаки. Одноклассник с загипсованной рукой и несколькими пластырями на лице величественным тоном вещал толпе:

— И тогда я крикнул ей: беги, я задержу их! Еще трое хулиганов с ножами и битой бросились на меня...

— Юто, что Химари сказала? — подошла ко мне Ринко.

— Ничего хорошего. Я сейчас притягиваю духов, поэтому мне нельзя появляться в школе. Что будет, если ты или кто-то из одноклассников пострадает из-за меня? Сегодня я пойду к директору, даже документы все захватил.

— То есть?! О чем ты?

— Я должен покинуть школу...

— Нет! Не говори так! Мы расскажем полиции, и они разберутся с Химари и другими аякаси!

— Хм-м, полиция, что борется против аякаси, зовется кланами охотников. Один из их представителей сейчас перед тобой.

— И потом бандит произнес, сплюнув кровь, — услышал я отрывок монолога Тайзо. — Я уже позвонил братанам, они начистят тебе рыло!

— Тогда мы обратимся к другим кланам охотников. Они должны помочь!

— Здравая мысль, вот только интуиция мне подсказывает, что эти самые кланы могут быть замешаны в гибели моих родителей и деда.

— Как же так? Разве твои родители погибли не в автокатастрофе?

— Они наследники клана охотников на аякаси. Гибель в автокатастрофе — очень удобная отмазка.

— Ю-юто-о, — жалобно протянула Кузаки. Да она ведь сейчас расплачется.

— Ну-ну, все будет хорошо, подруга, — я осторожно приобнял девушку за талию, пока класс отвлечен. — Ты ведь сильная? Сильнее Тайзо?

— Сильнее... хлюп...

— Тогда ты можешь выдержать больше, чем он...

— Падая из вертолета, я успел зацепиться руками за вывеску магазина, — роняя скупые мужские слезы, поведал Масаки. Ринко прислушалась к его словам. — Девушка осталась в безопасности, но тут я увидел ребенка в коляске посредине проезжей части. И прямо на него несся автомобиль якудза! Оставался только один выход. Я бросился под машину и принял удар на эту руку. Так была спасена жизнь ребенка ценой моего перелома!

— Да уж, не знаю, смогу ли я выдержать подобное, — фыркнула Кузаки и быстро утерла выступившие слезы.

Масаки — тот еще тип. Но благодаря ему удалось успокоить Ринко.

— Ты забыл о трех мотоциклистах, что ехали позади машины якудза, — громко поведал я классу, вставая из-за парты и привлекая всеобщее внимание. — Если бы я не вытащил младенца, быть ему раздавленным под колесами.

— Юто-о, так это был ты! Настоящий герой! — парень показал мне большой палец, сверкая ослепительной улыбкой.

— До тебя мне далеко, Тайзо! — вернул я зеркальную улыбку.

— Боже, Амакава, Масаки, вам бы сказки для детей писать, — резюмировала староста. — Или сюжеты для манги придумывать.

— Хмпф, тут и придумывать ничего не надо. Достаточно автобиографию написать, — пробормотал я тихо, так что услышала только Ринко.

Сосредоточиться на учебе никак не получалось, мысли мои плавали далеко от школьных дисциплин. Сначала погуглил термин бакэнэко на телефоне, спрятав смарт за учебником. Ерунду всякую пишут. Духи кошки, что устраивают безумства и кровавые бойни. Ничего общего с несколько экстравагантной, но вполне благоразумной и человекоподобной Химари. Вспомнив о словах моего вассала, я решил поэкспериментировать с магией, взяв простую ручку. Хмм, наверное, надо почувствовать силу внутри себя, а потом направить в предмет. Посидев десяток минут с полуприкрытыми глазами, действительно что-то нащупал. Нечто трудноуловимое и неописуемое. Оно было готово в любой момент выпрыгнуть наружу, и я разрешил ему поселиться в ручке. Ай!

Я уронил пишущий инструмент, тряся обожженным пальцем в воздухе. Повалил дым и запахло паленым пластиком. Пришлось спешно извиняться перед классом, убирать остатки моих жалких потуг на ниве магии и проветривать помещение.

После окончания пятого урока, который как раз вела наша классная, прозвенел звонок, отпускающий нас на обеденную перемену. Одноклассники весело загалдели и, прежде чем кто-то покинет кабинет, я громко обратился ко всем: