Изгнанники (рабочее)

— А можно его? — с мольбой в глазах повернулась я к эльфу.

— Хороший выбор, — одобрительно кивнул тот, — забирай.

Я восторженно взяла в руки эту прелесть и чуть не запрыгала.

— Вы волшебник! — выдохнула я, — это правда невероятно!

— Что ж, я тронут, — улыбнулся тот, кончиками губ, — а теперь, Аманиэль, иди, собирайся.

Я кивнула и выскользнула из палатки не переставая вертеть в руках это произведение искусства.

— Я думаю, всем все понятно, — голос Даэрона разносился над поляной, где уже в полном укомплектовании стояли изгнанники, готовящиеся вот-вот двинуться с места, — удачи в дороге. Пусть Сеина сбережет вас.

Все дружно ответили что-то в ответ и принялись прощаться с Роем и Даром. Ко мне подошла мама и крепко обняла.

— Эль, девочка моя, — она ласково погладила меня по волосам, — вы пойдете по Безымянным землям, а это очень опасно. Пожалуйста, я прошу тебя, береги себя.

Я еле сдержала всхлип и обняла маму в ответ.

— Ты тоже.

Затем ко мне подошла тетя и тоже попросила не вляпываться в неприятности и донести свою пятую точку до места назначения в целости и сохранности. Подбегала Мина и подарила венок из маргариток и несколько незнакомых эльфов тоже пожелали удачи. Прямо как будто на войну идем, ей богу.

Лагерь собрался и направился на запад, а наш маленький отряд на юг. Нас было четверо: Я, принц, Рой и еще один человек — Дерек. Вообще, все эти легенды про то, что мы — долгожители, живем по тысячи лет — вранье. Мы живем столько же, сколько обычные люди. От представителей этой расы нас отличает только наличие заостренных ушей, более сильная восприимчивость к магии и то, что мы медленнее стареем в смысле внешности. А так, живем не многим больше их, примерно до 150 лет — максимум.

На лес опускался вечер, и я уже мало что видела. Вообще-то у каждого эльфа есть врожденная способность к ночному зрению. Вот, например, у Роя глаза сейчас горят красным, как у любого эльфа, а у Дара, почему-то ярко-голубым. Странно. Скорее всего и правда полукровка. Но кем же тогда была его мать? В учебниках, насколько я помню, про это ничего не писали. Дерек, судя по всему, тоже был магом, потому что его глаза тоже немного отсвечивали, и он явно видел куда шел. Так вот, у всех есть, а "счастливица" я родилась без возможности видеть в темноте. Такое бывает раз на тысячу новорожденных эльфов, когда нарушается структура восприимчивости к магии и эльф прост не чувствует ее и не может воспроизводить сам. Именно поэтому, темнота постепенно сгущалась, и я начинала чертыхаться.

Чем быстрее темнело, тем дальше я отрывалась от колонны и плелась, боясь остановить попутчиков и сообщить им о своей проблеме. Даже лошади (особой породы выведенной нашим народом) видели в темноте, но вот я нет.

Мы наверное, перебирались через какое-то особо густое место леса, когда ветка, слишком низко висящая, с размаху вышибла меня из седла, заехав поперек живота. Моя коняшка встала на дыбы, и я, шипя и ругаясь приземлилась на пятую точку, привлекая к себе взгляды путников. Три пары светящихся в кромешной темноте глаз выглядели поистине жутко.

— Эль, — раздался голос Даэрона, — что с твоими глазами? Почему они не светятся?

— Не умеют, — буркнула я, вставая и потирая ушибленное место, — с рождения.

— Ого, — удивленно произнес Рой, — ты не можешь видеть в сумерках?

Я отрицательно помотала головой, стараясь не потерять ориентацию в абсолютной непроглядной темноте и не упасть.

— Дерек, возьми под узды ее коня, — сказали приближающиеся ко мне сине-серые глаза и, внезапно, кто-то перехватил меня за талию и усадил на коня.

Я спиной почувствовала крепкую мужскую грудь и замерла.

— Ваше высочество, — ядовито произнесла, поерзав, — а вам не кажется, что вы слишком оборзели?

— Хочешь идти пешком? Я могу привязать тебя к лошади сзади, если хочешь.

— Нет, спасибо, — мгновенно окрестилась я, устраиваясь поудобнее. А что, вполне себе нормальный диван. Поспать можно. Не упаду.

Через полчаса мирного покачивания мне, наконец, надоело вглядываться в темноту и я закрыла глаза , уступая сну законное место.