Кровавый Гримуар: Господство Мрака

Глазам уставшего путника предстал еще один архитектурный шедевр — резиденция императора. К огромному зданию вела широкая дорога, по бокам усаженная деревьями, за которыми регулярно ухаживали искусные руки садовника. Всадники ехали по идеально уложенной камнями дороге. По двору и на стенах ходили часовые.

Они подъехали к крыльцу, на котором стояли еще четверо стражей. Амье поприветствовал их и сообщил, что его спутника ждет сам император. Сандро и Делакруа с охранниками спешились. К ним подошел конюх.

— Минуту, — сказал Сандро, отвязывая от сбруи Ферро сумки и свертки.

Делакруа странно на него посмотрел.

— Я не могу оставить их, — пояснил Сандро и погладил своего белого коня.

Конюх увел лошадей, а путники вошли в высокие двери резиденции. Они оказались в шикарном вестибюле. Нередко внутренняя отделка дворцов обходилась как минимум в половину всех затрат на строительство. И резиденция императора, похоже, не была исключением.

Внутри тоже была стража. Из арочных дверей в дальнем конце к ним засеменил дворецкий. Низкорослый, худощавый, одетый в серый камзол, он имел крайне озабоченное выражение лица.

— Добрый вечер, господа, — сказал он, чуть поклонившись. Говорил он так же суетливо, как и двигался. — Прошу следовать за мной.

Вымокшие всадники пошли по коридорам. Они пересекали огромные залы, выложенные мраморной плиткой и увешанные искусно нарисованными картинами. Огромные окна были завешены роскошными шторами. Помимо картин стены украшали барельефы и гобелены. Пышное убранство дворца вызывало восхищение. Мастера потратили целую бездну усилий на создание этого великолепия.

Они вошли в небольшой зал, выложенный черным мрамором с серыми прожилками. В центре стоял массивный дубовый стол. От пола до потолка поднимались черные колонны. Кроме стола в зале было несколько стульев и тумбочек, вероятно вмещавших канцелярские принадлежности. Стены зала были до середины выложены той же черной плиткой. Остальная часть до потолка была покрыта серой краской. Это помещение было очень необычным и имело мрачную атмосферу, которая, тем не менее, не доставляла дискомфорт. Воздух был чистым и свежим, как и в других помещениях. Резиденция французских монархов поддерживалась в абсолютном порядке. Особую атмосферу этому месту придавал шум дождя за окнами, на которых висели черные шторы, подвязанные посередине серой тесьмой.

На одном из стульев за столом сидел человек средних лет, одетый, как и путники, в длинный плащ. Под плащом был виден коричневый сюртук. Шляпа путника, тоже вымокшая насквозь, лежала перед ним на столе. У него были коротко постриженные огненно-рыжие волосы и бледно-зеленые глаза. Маленькие губы незнакомца обрамляли усы с тонкой бородкой. Он был среднего телосложения и при виде гостей как будто испытал некоторое облегчение.

— Присаживайтесь, господа. Это барон Жак Бернье. А его высочество император скоро к вам присоединится, — сказал дворецкий, представляя сидящего за столом человека.

Жак Бернье встал, здороваясь за руку с путниками. Как и все люди, видевшие Сандро в его маске, он не скрыл удивления.

— Очень рад знакомству с вами, месье де Росси, — произнес Бернье, глядя в лицо странному ночному гостю Парижа.

— Взаимно, месье Бернье, — ответил Сандро, открывая механизм маски.

После небольшого щелчка Сандро вытянул маску вперед, и она опустилась ему на грудь, обнажив молодое лицо, сияющее пронзительно синими глазами. На не защищенной теперь шее были видны жутковатого вида шрамы с обеих сторон. Когда-то парижский гость получил серьезные травмы, навсегда оставившие на нем отметины.

Сандро снял шляпу. Длинные черные волосы рассыпались по плечам. Сандро всей кожей ощущал, что взгляды присутствующих были прикованы к нему. Сняв плащ, ночной гость поневоле представил на всеобщее обозрение все носимое при нем оружие. На поясе висели мечи. У них были шикарные, украшенные серебряными узорами рукояти, инкрустированные сапфирами. Клинки были вставлены в ножны, висящие на поясе рядом с кобурами. Из кобур выглядывали рукояти револьверов, имеющие такие же узоры и сапфировую инкрустацию, что и клинки. Невероятно красивое оружие явно было исполнено одним и тем же мастером.

Сандро опустился на стул. Все присутствующие смотрели на него. В Париж не каждый день являлись такие гости и ему, вероятно, предстояло находиться в центре внимания. Это внимание не доставляло Сандро никого удовольствия, но выбора у него не было. Он привык к тому, что на него смотрят.

Иногда взглядами дело не ограничивалось, и он слышал за спиной насмешки. Но обычно Сандро справлялся с собой и руки его ложились на рукояти оружия только тогда, когда чернь не могла остановиться, не попробовав на вкус крови и стали. Он слишком хорошо понимал, что врожденное убогое восприятие исправить так же невозможно, как и другие врожденные патологии. И, понимая, что горбатого исправит только встреча с сырым мраком могилы, он не без удовольствия устраивал такое рандеву особо страждущим.

Дверь в зал отворилась. Задрав нос, вошел дворецкий и торжественным тоном объявил:

— Его высочество, император Франции! — он поклонился и отошел в сторону. В дверях появился император. Одетый в шикарный мундир, он держал голову гордо поднятой. Глава государства прошел к столу. Он был невысок, на лице присутствовали небольшие усы, на голове была редеющая шевелюра. Он обвел собравшихся своими карими глазами и произнес:

— Добрый вечер, господа. Никогда бы не подумал, что буду проводить тайные собрания по такому странному поводу. Тем не менее, рад приветствовать вас.

Он сел за стол. Теперь все смотрели на него. Сандро прищурился, глядя на императора. Тот всем видом своим выражал такую серьезность, которая должна вызывать невольное почтение по отношению к человеку, заботящемуся о благополучии своих граждан днем и ночью. И делал он это так искусно, что даже Сандро, видавший бесчисленное количество лицемеров, не мог определить, сколько в этом правды. Но, на всякий случай, заранее ожидал нулевой процент истины. Любой, кто ездит на шеях своих сограждан, старается замылить им глаза. Так из них получаются более послушные ослы, и направлять их можно в любую сторону. Сандро еще никогда не видел честного политика. И у него не создавалось ощущения, что в тусклом свете пляшущих свечных огоньков перед ним явился первый из них.

— Сеньор де Росси, вам уже сообщалось в письме о том, зачем нам необходима ваша помощь, — император не спрашивал, он утверждал. — Честно говоря, когда я впервые об этом услышал, меня это разозлило. Я думал, что некоторые мои подчиненные придумали глупую шутку. Но, как оказалось, это не было шуткой. И у нас действительно проблема, справиться с которой мы бы не смогли, даже если бы мобилизовали армию. Я шокирован открывшейся мне правдой. Раньше я считал, что люди, живущие после смерти и пьющие кровь — сказка, придуманная душевно больным. Оказалось, что это не вымысел. Конечно, если мы все не являемся душевно больными. Так или иначе, в здравии своего рассудка я начинаю сомневаться.

Император нервничал. На лбу начал выступать пот, глаза быстро бегали между собеседниками, жестикуляция была мелкой и торопливой.

— Я понимаю ваше волнение, — проговорил Сандро. Его низкий голос мягко отдавался в стенах залитого тусклым светом зала. — Смею вас заверить, что рассудок ваш в полном порядке. У всех здесь присутствующих — тоже, — он говорил размеренно и спокойно, стараясь унять растущий в душах его собеседников страх. Парижский гость чувствовал его. Если паника достигнет пика — разговора не получится. Они могут сколько угодно сходить с ума, но лишь после того, как он получит нужные сведения.

— Спасибо вам, сеньор Де Росси, вы меня немного успокоили. Итак, в деревне Нуэнтель произошла трагедия, — император говорил так, как будто выступал с официальным докладом. Похоже, что привычка не краснея нести чушь перед большим количеством людей давала о себе знать даже тогда, когда он говорил правду. — Недалеко от самого поселения жил садовник, отставной офицер французской армии. Вместе с ним жила его жена. Они продавали яблоки местным жителям, когда приезжали в деревню, либо, когда кто-то из деревни наведывался к ним сам. Когда очередной такой покупатель не вернулся через несколько дней, его жена подняла панику. Собрала нескольких мужчин и направилась на поиски. Искать долго не пришлось, так как в первую очередь они решили проверить дом садовника. Там нашлись все ответы. В доме, — император глубоко и судорожно вздохнул, — они нашли всех, кого искали. Там был сам садовник и его жена. Кроме них там была недавно пропавшая в окрестностях деревни женщина. В их, с позволения сказать, компании, обнаружился и муж несчастной, организовавшей поиски. Но они...Они были похожи на себя лишь отдаленно. Их едва можно было узнать. Их лица исказились, глаза стали абсолютно черными, не имели ни зрачков, ни белков. Кожа была серой, с переходами к черно-фиолетовому. У них выросли очень длинные зубы и сильно деформировались тела. Они не просто изменились, это были уже не люди. Как только внутри дома на них наткнулся этот небольшой отряд, монстры набросились на своих бывших соседей. Женщина узнала своего мужа. Она просто стояла и кричала, пока мужчины пытались обороняться от чудовищ. Ножи, топоры и ружья не останавливали их.

Осознав бессмысленность дальнейшей борьбы, один из мужчин убежал. Он добрался до деревни, и рассказал людям о том, что произошло. Разумеется, ему никто и не собирался верить. Только неверие их продлилось буквально несколько минут, потому что из леса появились эти твари. Они шли по следу беглеца. Началась паника. Местные похватали оружие, повторилось то же самое, что происходило в доме садовника. Никто не мог им ничего сделать. Там погибли почти все. До барона смог доехать только один из жителей. Истекая кровью, он рассказал ему то, что казалось здравомыслящему человеку бессмыслицей. Затем бедняга умер. Упыри не укусили его, но сильно изранили когтями. Он скончался от кровопотери.

После этого барон выехал в Нуэнтель, чтобы узнать, что там произошло. Потерял несколько человек. Упыри двигаются так быстро, что догоняют лошадей на полном скаку. Спасаясь от кровопийц, люди барона несколько раз едва не погибли. Им удавалось отбрасывать вурдалаков на несколько секунд прямым попаданием. Потом те вставали и продолжали погоню вне зависимости от повреждений, которые восстанавливались прямо на ходу.

Никто не верил, пока не убеждался сам. И, наконец, это дошло и до меня. Я отправил своего человека проверить лично. Барон ехать отказывался, но мне пришлось пригрозить ему виселицей, если он не докажет достоверность своих слов, — император на миг опустил глаза, искусно, но немного фальшиво изображая стыд. Затем он поднял их на барона и произнес:

— Простите меня, месье Бернье. Надеюсь, вы понимаете, почему я так резко отреагировал на ваш рассказ.

— Не стоит извинений, ваше высочество. Я вас прекрасно понимаю.

Удовлетворившись ответом Жака, император продолжил:

— В тот момент я счел абсурдным удостоверяться в этом безумии лично. Я надеюсь, что меня можно понять. Поэтому я отправил человека, которому доверяю. Потому, что, глядя на барона, столь уверенно рассказывающего мне всю эту бессмыслицу, я не мог оставить такую ситуацию без внимания. В общем, мы потеряли еще несколько человек, пока мои люди, включая барона, спасались. Барону повезло во второй раз, чему я не могу не радоваться. Обо всем, что удалось узнать, я приказал молчать, чтобы не началась паника. Дело в том, что каждый укушенный ими превращается в такого же, как они. И с каждым днем их становится все больше. Они охотятся на людей. Не знаю, что произошло с садовником и его женой, но теперь эта эпидемия зла распространяется. Пока очаг невелик, но слухи ходят. Пострадавшие и свидетели рассказывают всем истории, кажущиеся бредом. Только это и спасает нас от всеобщей паники. Кто-то из моих подданных каждый день умирает, превращаясь в чудовище. Боюсь, что, если срочно не принять меры, это может привести к самым плохим последствиям, какие только можно представить. Поняв, что мы имеем дело со сверхчеловеческими существами, мы стали искать того, кто мог бы нам помочь. Потому что если реальны кровопийцы, то должен существовать кто-то, кто может бороться с ними. Мои люди добыли сведения о человеке, который способен их убивать. И я рад видеть вас здесь, месье Де Росси. Но неужели вы способны убивать их в одиночку?

— Совершенно верно.

— Как же вам это удается? Вы владеете каким-то тайным знанием?

— Нет никакой тайны. Вампиризм — это вирус, пусть и сверхъестественный. И от него есть лекарство — серебро. Оно нейтразилует вирус, что и приводит к смерти кровопийц. Любой человек, имеющий серебряное оружие и умеющий его применить, может убить их. Я думаю, что, если экипировать отряды подготовленных солдат соответствующим образом, они смогут справиться с этим собственными силами.

Император едва заметно сморщился. Видимо, не сдержал эмоции, когда прикинул, сколько денег из казны пойдет не ему на дорогие игрушки, а на защиту простых французов. Людей, на тяжком труде которых он наживается и утопает в роскоши.

— Теперь мне понятно, почему на них не действовало наше оружие. Получается, что пули должны быть серебряными? — спросил император, справившись со своими эмоциями.

— Как и все, что служит для убийства кровопийц. Без средства, уничтожающего живущий в них своеобразный вирус, они смогут быстро регенерировать любые повреждения.

— Говорят, даже если попасть в голову, они продолжают атаковать, — произнес император, стараясь перевести тему с предложения гостя по экипировке солдат серебряным оружием.

— Совершенно верно. Упыри изменяются не только снаружи, но и внутри. Их органы имеют посредственное значение после трансформации. Некоторые изменяются, некоторые просто исчезают. Их плоть пропитывается кровью жертв, обеспечивая жизнедеятельность изменившегося организма. У них нет как таковой кровеносной системы. Попадая в желудок, кровь просто впитывается в мышцы, наполняя их. В течение нескольких следующих дней организм начнет истощаться. Выпитая кровь жертвы будет иссякать. Потом количество крови в организме упыря достигает критического минимума. Чтобы не погибнуть от истощения, ему нужна свежая кровь. Ею они вновь подпитывают свой губкообразный организм. Поэтому сердца и сосудов у них нет. Ведь кровь не нужно разносить по венам. Она впитывается в плоть и поддерживает их жуткое подобие жизни, пока не иссякнет. Тогда появляется новая жертва. Не реже, чем раз в пять дней. Но они нападают на всех, кто попадается им на глаза. Вне зависимости от того, насколько силен их голод. Если же упырю не удастся выпить крови, он, если можно так выразиться, умрет. А если быть точным — прекратит жизнедеятельность из-за отсутствия ресурсов.

— По крайней мере, они могут умирать и сами, если поблизости не окажется новой жертвы. Это не может не радовать, — приободрился император.

На лице Сандро на миг появилась легкая презрительная усмешка. Живя в подобных дворцах и позволяя себе все, что угодно, так называемый император готов позволить умереть хоть половине своих подданных, лишь бы не менять свой образ жизни. Лишь бы набивать глотку заморскими деликатесами и водить в спальню целые отряды куртизанок каждую ночь. За это он мог платить не сотнями тысяч, а миллионами жизней простых французов, за счет поборов с которых он все это себе позволял.