Байки универа. Весенний семестр. (общий файл)

— Так ты же варишь! — продолжалась беседа за открытой дверью.

— Вот именно! И не мешай мне перемешивать, — я прямо увидела, как Оля отворачивается.

— Сеня, успокойся. Пусть себе варит и варит, — это уже Миша.

— Но не как ведьма! Зачем она напевает эту страшную песенку! — зачастил с другой стороны голос Кира.

— Вообще-то страшная песенка из детского мультика, — о, Ленка включилась в разговор.

— Формула двойного зла:

Трижды ночь

Плюс дважды мгла!

Два кусочка станьте целым,

Пламя делай свое дело

И вар-и-и-и-и-сь! — снова услышала я напевный голос Оли. Кстати, голоса-то у неё нет. Вообще. Мне-то хорошо, я за дверью сижу. Над рефератом думаю, а вот тем, кто находится в лаборатории....

— За что???!!!!!! — ну вот, что я говорила.

— За всё! — логичный ответ от Оли и снова тихие напевы и снова вой со стороны её одногруппников. Кажись, сейчас оборотни из лаборатории повалят.

— Эх! Третий курс, а ведут себя, как малые дети! — лаборантка покачала головой, на секунду отвлекаясь от газеты, которую читала.

— Университет — ещё пять лет детства, — усмехнулась я, пожимая плечами.

— Детский сад.

— А я вчера смотрела 'Машу и медведя', новую серию! — голос Марины подтвердил слова лаборантки и заставил хихикнуть меня. — Про Новый Год!

— Да ладно! Вышла новая серия?! — голос Влада я ни с чем не спутаю. Этот чувак — маньяк до мультиков, передачи 'в мире животных' и русского рока (как вообще такое можно совмещать?).

— Вы бы лучше 'Сверхъестественное' посмотрели, — крик Ленки из другого угла.

— А я вот на выходных посмотрела все части 'Восставшего из Ада'..., — задумчивый голос Оли заставил зависнуть всех (бедный Миша!) и невольно замолчать (видимо это была минута молчания для спокойного сна Миши).

Лаборантка оторвалась от газеты и тихо пробормотала:

— Пойду-ка я, проверю, что они там наварили..., вроде час уже прошёл. А нам ещё к пятой лабораторной сушить надо.

Я проводила её взглядом и опустила глаза на свой реферат.

Марат

Эта зараза длинноногая не пришла. Ни на практику, ни на лекцию. Понятное дело, что она меня избегает, вот уж не думал, что она трусиха..., скорее набирается сил перед ответным выпадом, но ведь прогуливать МОИ пары.... Я такой наглости не потерплю!

Видя, что я злой и не выспавшийся (а всё одна блондиночка виновата и... моя фантазия, черт!), студенты смотрели на меня как на предвестника Апокалипсиса и боялись даже шёлохнуться. И правильно делали, за каждый шёпоток я выгонял из аудитории. Жестоко, но действенно. Хватило двух козлов отпущения, чтобы остальные поняли — я не шучу. На практике в понедельник, хотя я и злился знатно, но так не зверствовал, потому что ещё не знал, что эта стервочка не придёт и на эту пару! Одно пропущенное занятие я могу ещё простить, но сейчас.... Это уже наглость.

На пятиминутном перерыве я попросил старост подать списки.

— А где Никифоров? — спросил я равнодушно.

— Гуляет где-то, — послышался ответ с галёрки. Что ж умный парень, но, увы, ответственности, ни на грош.

— А Скворцова? — спросил я как бы невзначай, однако сердце предательски дрогнуло. Сердце? Нет, мне показалось.... Вот до чего дошёл с этой... наглой заразой, уже мерещиться всякая чушь начинает.

— Да, как обычно, — пожала плечами староста их группы, — либо дома спит, либо у Олики на практике на лабе, — и потянулась. Дешёвая попытка. С моей стервочкой тебе не сравниться никогда. Моей? Я невольно запнулся, переступая порог аудитории. Мобила в руке оказалась чисто автоматически.

— Миха, здорова!

— Чего те надо? — вопрос прозвучал таким голосом, которым разговаривают только со старыми друзьями, хотя мы знакомы только несколько месяцев и я его старше, но этот человек уже у меня вызывает уважение. — Я целлюлозу варю, — я себе живо это представил.... Картина получилась знатная. Настроение поднялось на несколько пунктов вверх.

— Оглянись, одной нашей общей знакомой блондинки у тебя по близости не наблюдается? — спросил я вкрадчивым голосом.

— Ну, наблюдается, а что? — Миха усмехнулся. Попалась, Скворцова!

— Она мою пару прогуливает, — зловредно ухмыльнулся я.

— А-а-а, ну тогда мы на четвёртом этаже, — сказано было уже тише, видимо, чтобы Оля не услышала, — первая лестница после поворота налево, железная дверь...

— Эй!!! С кем это ты болтаешь? — услышал я голос Оли на заднем плане.

— Да так, ничего особенного.... — сказал и отключился.

Я посмотрел на экран телефона и покачал головой. На практике по химии обычно всегда задерживаются, а значит, у меня ещё есть время.

— Итак? Хорошо отдохнули? — спросил я, входя в аудиторию.

— Неееет!!! — крик с задних парт был мне весьма красноречивым ответом.

— Ну, тогда продолжим на чём остановились, — и начал диктовать. И когда я стал таким садистом?

Ксю

— А чего это ты пишешь? — вопрос прозвучал у меня над головой. Кир склонился надо мной, как карающий ангел и заглянул в мою писанину. Я взглянула на парня раздражённым взором. Почему-то сразу вспомнился нос Варвары и что с ним сделали на базаре....

— Про Ивана Грозного, — буркнула я, отодвигая лист. Блин, у них сушка целых 20 минут, что я делать буду, они же все сюда сейчас прибегут. Главное, чтобы Маринка не прибежала!!!

— Опа, про Ивана Грозного?! А что там с Иваном Грозным-то? — накаркала, теперь я вряд ли что-либо напишу. От Марины лучше всё спрятать.

Что я быстро и сделала в ближайшие секунды.

— Эй! Я хотела почитать! — Обиженный голосок лучшей подруги Оли по группе заставил улыбнуться практически всех и страдальчески вздохнуть Темякова. А ну да, Маринка вроде же с ним в паре работает. Бедный чел!!! Но я могу ему только посочувствовать.

— Ты что не знаешь ничего про Ивана Грозного? — съязвил Влад.

— Ну почему, знаю! — Марина фыркнула.

— Ну, давай расскажи, всё равно я не знаю, что ещё добавить.... — вздохнула я. Может и правда что-то подскажет. Это же Маринка!

— Иван IV, он же Грозный был венчан на царство в 1547 году Успенском соборе Московского Кремля.... — начала извлекать знания с упорством археолога из своей памяти Марина. Все уставились на неё, как на восьмое чудо света, хотя нет, девятое, восьмое уже прочно занято кем-то, не знаю кем. — Он вместе с Избранной радой провел ряд реформ, направленных на централизацию государства (он почему-то был помешан на централизованности политики): Земскую реформу, Губную реформу, так же там были преобразования в армии, в 1550 году и принят новый Судебник.... — теперь остолбенела уже вся группа по-крупному, а также в это число 'остолбеневших' вошли, я, преподавательница и лаборантка. — По-моему, ещё в 1549 году был созван первый Земский собор, а... в 1551 году, кажется, Стоглавый собор, принявший сборник решений о церковной жизни 'Стоглав'. В 1555-1556 годах....

— Марина.... Откуда ты это знаешь??? — кажется, мировоззрение Сени Темякова было перевёрнуто раз десять в голове за последние две минуты и он не выдержал. Моё мировоззрение пока ещё держалось, но, увы, не так хорошо, как прежде.

— У меня папа историк, но по его стопам я не пойду, скучно там.... — пожала плечами наша личная взрывательница мозга.

— Эй! Прошу не гнать на мою будущую профессию! — я шутливо пригрозила пальцем.

— Ой, прости! Но это правда не моё, — и мило захлопала глазками. Ладно, пусть живёт, как знает.

— А ну давайте, идите в лабораторию, двадцать минут почти прошли, подготавливайте свои эксикаторы и в лаборанскую!!! — лаборантка очнулась быстро, однако. И так же расторопно начала стала проталкиваться через всю группу к двери, но на её месте я бы сначала протолкнулась к двери, а потом бы работала будильником, потому что студенты тут же ринулись доставить эти огромные стеклянные кастрюли, и буквально чуть не снесли бедную лаборантку с ног.

— Ох! Самая бешенная группа попалась на всём потоке! — пробормотала женщина и ринулась в лабораторию, грудью, так сказать, защищать термостаты от бешенных студентов (такие сушильные шкафы с регулируемой температурой, мне Оля рассказала). Я мысленно пожелала ей удачи (бесполезное занятие, но моя совесть теперь чиста) и достала телефон. Марина, сама того не зная, подала мне отличную идейку. Подробнее расписать внутреннюю политику, а именно в пределах рады, а то у меня сплошь и рядом внешняя, а из внутренней всего одна глава. Так-с, надо начертать план.... Я снова достала реферат с ручкой и взяла в руки телефон.

Вдруг я услышала, как открывается дверь, ведущая в коридор кафедры. Интересно, кого это сюда занесло? До конца пары ещё минут пятнадцать точно. Может 'Динозаврик' пришёл? Так зовут здесь одного препода-практика. Ну, вылитый 'Динозаврик'!

В общем, я решила не отвлекаться на посторонние шумы и углубилась в чтение любимого сайта, попутно выписывая то, что мне нужно. Но моим планам спокойно отдохнуть (то есть сделать реферат) не суждено было сбыться.

— Ксения Скворцова, я полагаю? — до боли знакомый голос, преследовавший меня в моих кошмарах, прозвучал над головой, как голос демона-искусителя (блин, теперь ещё оборотней и вампиров для полной коллекции не хватает!). Я тут же ощутила сквозь запахи из лаборатории его запах. Ментол и легкий аромат одеколона. Сердце предательски ухнуло вниз. Не получилось избегать его неделю — в среду уже меня нашли. Жаль.

— Полагаете? Тогда точно, я — не Ксения Скворцова, — тем не менее, фыркнула я, делая вид, что пишу.

— Да неужели? — мне показалось, или я услышала шипение в голосе своего 'преподавателя'? Он что взбешен? Вот гад! Нет! Змей! Да, точно, змей-искуситель! И как он вообще узнал, что я здесь прячусь? Может и в правду на мне маячок сидит? Хотя... не, навряд ли.

— Ага, — я оторвала взгляд от телефона и посмотрела ему в глаза. Зря. Я просто утонула в этом горячем шоколаде. Наверно минуту я барахталась, прежде чем смогла отвести взгляд. Марат тоже молчал, но затем моргнул и тихо спросил:

— Что же НЕ Ксения, пишет тут, на кафедре химии древесины, когда у неё в третьем здании лекция?

— Пишет реферат по истории, но Вы не переживайте, экземплярчик получите в следующий понедельник, я и для Вас и для историка делаю один рефератик, — и я ехидно оскалилась, опуская голову (обращаться на 'Вы' к этому преподавателю очень сложно, очень-очень). Смотреть в эти глаза для меня равносильно проигрышу. И так позорно бегу, пока есть возможность. Интересно, насколько я его разозлила? Вот уже дышит чаще, шипит, а в воздухе чувствуется ярость.

— Маратик, миленький! Спасибо, что нас навестил, поможешь мне с дистиллированной водой? — лаборантка появилась из ниоткуда и спасла меня от дальнейшего вскипания чайника. Даже немного жаль, но... шанс, есть шанс и его надо использовать.

Марат глухо рыкнул, злобно посмотрел на меня и... поплёлся за лаборанткой (все мужчины одинаковы). Как только они скрылись в подсобке, я быстро собрала вещи и кинулась опрометью вон отсюда. Я была где-то на втором этаже (чёртовы каблуки!), когда встретила нашего зам-декана. Чёрт! Он конечно дяденька хороший, я не спорю, только вот поболтать любит.

— Ой, Ксюша, а что ты тут делаешь, разве у вас сейчас пара не в третьем здании?

— Э-э-э, да, просто мне надо было зайти к подруге и я...э-э-э, отпросилась, — запинаясь от быстрого бега и наскакивающих друг на друга мыслей, зачастила я.

— Правда и кто же эта таинственная подруга?

— Оля Смирнова..., — а что я действительно у неё на паре коротала последние два часа.

— А-а-а, знатная девушка....

— Скворцова, а ну стоять! — рявкнули с третьего этажа.

Твою дивизию! Да что же мне так не везёт!

— Извините, мне нужно бежать. Я Марата Анатольевича довела до белого коленя, — доверительно прошептала я и, мило улыбнувшись нашему зам-декану (мне показалось или зам-декан подозрительно захихикал?), рванула, что есть сил вниз — к выходу. Только бы успеть!!!

Когда до поворота, ведущего к свободе, оставалось всего ничего..., я споткнулась. Ну, вот блин, надо было! Только я не упала.... Сильные руки подхватили меня и... в следующий миг я оказалась прижата к груди Марата спиной. Из лёгких тут же вышел весь воздух, дыхание сбилось, а по всему телу разлился странный жар. Да что же это такое?!

— Попалась, — тихий голос над ухом к жару добавил ещё и мурашки. Вот... невезуха! — Надо поговорить, — сказал этот маньяк уже нормальным голосом и потащил куда-то.

— Да отпусти ты меня, а если нас увидят, ты... идиот! — начала запоздало брыкаться я. Но Марата это не остановило. Его вообще вряд ли сейчас что-либо остановило. Через минуту, меня впихнули в подсобку между швабрами и вошли в полутёмное маленькое помещение сами. За нами закрылась дверь. Вот ...! Я даже стукнуть между ног его не успела, эта зараза предотвратил покушение на своё основное имущество и... прижал меня к двери подсобки.

— Ты совсем спятил, да? — ошарашено прошептала я, глядя ему в глаза. Они сейчас казались совсем чёрными и затягивали, затягивали....

Марат

— Да! — прорычал я. В глазах помутнело и я сделал то, о чём мечтал с понедельника прошлой недели и чем грезил с субботы — поцеловал эти наглые, вредные и такие сладкие губы. Вкус кофе и ментоловой жвачки, острый язычок, руки на моих плечах и..., моим под её свитером — всё это снесло мою башню окончательно. Я ещё сильнее прижал это блондинистое чудо к двери. Ну же ответь, ты же сама этого хочешь! Мысленно умолял её я. И... она ответила. Обмякла в моих руках, обняла за шею и неуверенно приблизила поближе лицо.... Мы застонали. Оба. Я правда схожу сума! Мало того, что фактически сорвал лекцию самому себе и примчался сюда, да ещё и веду себя, как умалишённый... маньяк! Но сейчас..., когда увидел, как она сидит там, в коридоре и пишет что-то свернувшись в три погибели..., захотелось отшлёпать эту дуру. Спину же себе искалечит же! А когда она заговорила со мной на 'вы', я чуть прямо там не хватил её и не доказал, что.... А когда она споткнулась..., а если бы я не успел? А если бы она упала? А...

— Больше никогда не прогуливай мои пары, поняла? — оторвался от её губ только для того, чтобы произнести эту фразу, но сказать что-либо не дал. Смысл, всё равно возражать будет? — Никогда не носись по коридорам и лестницам на каблуках.... — прошёлся губами по шее и потёрся носом. — Поняла? — цепочка поцелуев до маленького ушка и тихий вздох. Как же красиво она вздыхает....

— Поняла..., ты сошёл сума.... — и крепче обняла меня за шею. Я поднял голову и, улыбнувшись, потёрся своим носом о её носик.

— Возможно, но.... — тут зазвонил мой мобильник. Я не хотел брать трубку, не сейчас, когда в руках у меня моя стервочка, и снова прижался к губам девушки. Но мобильник звонил и звонил.

— Ответь, идиот, — прошептали мне в губы. Я усмехнулся... и послушался. Когда я последний раз слушался девушку? Да никогда..., даже мама не могла меня заставить делать что-либо без моего желания.

-Марат Анатольевич? — раздался голос в трубке. — Это Игнат Сергов, староста...