New-Пигмалионъ

— Правильно, тебе подавай умную и красивую.

— Как ты.

— Но я другому отдана и буду век ему верна.

— А сколько тебе Зарайский платит ? Я вдвое дам.

— Ты с ума сошел.

— А помнишь, мы ведь с тобой ладили ?

— Помню, ничего не забыла, но ты свое время упустил, теперь не вернешь...

Замолчали.

Дюрыгин поймал на себе пристальный взгляд молодой девчушки в смешной зеленой шляпке, что наискосок от них сидела за вторым столиком.

Симпатичная провинциалочка.

Наверное, на кастинг пришла или за призом.

Вон у нее подле ножки стула мешок с логотипом радио.

Сколько он тут таких перевидал.

Скольких перепробовал.

Ничего из них не получается.

Хотят очень.

А породы в них нет.

А здесь нужна породистость.

Как в Ирме.

Слушай, а может, а может взять заведомо косноязычную провинциалку ?

И управлять ею по радио из аппаратной, подсказывая движения и остроумные реплики ?

В этом что-то есть.

Но тогда нужно поменять всю концепцию шоу.

Специально под эту провинциалку сделать ведущей гламурного шоу. Сыграть на этаком контрасте. В программу приглашаются принцессы и королевы, а ведущая — простая пастушка.

А ?

— О чем задумался ? — спросила Ирма.

— О том, как нам когда то было хорошо, когда мы были вместе, — ответил Дюрыгин.

5.

Натаха Кораблева сидела в своем киоске на Войковской и мечтала о том, что вот как бы было хорошо, если бы Джон заехал бы за ней сюда на своей роскошной машине. И чтобы как раз в такой момент, когда бы тут будут Тофик и его двоюродные братья — Алик и Исмаил.

Джон бы вышел из своей шикарной машины, подошел бы к Тофику и сказал бы, типа того, что ты мол, мурло, если еще раз пристанешь к моей Натахе., сотру в порошок вместе со всей многочисленной твоей родней, а ларек твой к бочке с порохом привяжу и подожгу, пускай по орбите полетает, авось до твоего Дербента долетит с приветом маме.

Но Джон был не так досягаем, как того бы хотелось Натахе.

Договорились, что назавтра она возьмет на работе отгул за прогул, скажется больной или беременной, чтобы точно отпустили и сама доедет к часу дня до Лосиноостровской, где ее уже подберут либо Джон, либо его помощник Борис.

Картины, какие рисовал ей Джон, будоражили воображение и ласкали душу. Лучше любой самой лучшей музыки ласкали.

Натаха Кораблева и с нею еще четыре девушки — подписываются на участие в живом риэлити шоу, по условиям которого они целый месяц будут жить на подмосковной даче, где в каждой комнате и под каждым кустом будут установлены телевизионные камеры.

Суть была в общих чертах понятна.

Планируемый живой спектакль ничуть особенно не отличался от уже видимого ими на телевидении и назывался "горячий уикенд".

По условиям этого "уикенда" на эту дачу к пяти ее обитательницам приезжали бы в гости самые разные люди. В основном известные. Либо знаменитые спортсмены, либо политики, либо просто богатые люди. Девушки же, и сама Натаха Кораблева должны бы были развлекать их и как умеют — ублажать своих гостей, стараясь максимально им понравиться. Готовить и подавать еду и напитки, петь и танцевать, делать мужчинам массаж и парить их в русской баньке.

— Надеюсь, не понимающих и девушек с комплексами среди вас нет ? — Джон обводил собравшихся девчонок вопрошающим взглядом.

— Нет, нет , — причитали девчонки.

Короче, по условиям этого шоу, каждой из участниц, после каждого отснятого и показанного по ти-ви уикенда, зрители ставили свои оценки. Наименее талантливых хозяек дачи снимали с шоу и вместо них — Джон вводил в игру новеньких. А по истечению срока — набравшая максимум очков и симпатий получала приз.

— Да, приз один, — соглашался Джон с сомнениями некоторых девушек, — и зарплату за время съемок мы платить никому не будем, но...

И тут Джон делал большие и выразительные глаза, — но сама перспектива получить крупный приз, да и вообще — стимул прославиться, быть увиденной на экране, быть замеченной, должен очень вас приободрить. Ведь каждая из вас, попав на экран, имеет шанс быть замеченной рекламными агентствами, вам будут делать предложения фирмы, торгующие молодежной одеждой и косметикой, выйдя с этого шоу вы станете богатыми и знаменитыми.

Странно было только то, что Джон не говорил, на каком канале будет идти это шоу.

Он объяснял это тем обстоятельством, что сам он представляет независимую студию производства кино и телепрограмм, и отсняв материал потом продает его телевизионщикам.

— Не волнуйтесь, девочки, все будет хорошо, никто вас не обидит, — успокаивал девушек Джон.

Почти не глядя и не читая, Натаха и четверо ее новых товарок подписали по шесть листиков каких-то документов, которые Джон тут же забрал к себе в папочку.

— Все будет тип-топ, нихт волнирен !

Глава 3

1.

Беды ходят косяками.

И удача тоже сгоняет своих подружек в стайки.

У Людмилы что-то в последнее время все было как-то наперекосяк.

То сын, не смотря на жару болел сильнейшим о-эр-ви, то в ее фитнесс салоне у ней деньги пропали, причем сумма немаленькая, то вот теперь авария приключилась.

Людка то смеялась, то плакала в трубку.

— Валера, приезжай, я тут на Текстильщиков, машина разбита, эти ребята, которые в меня въехали, своих страховщиков вызвали, а у меня даже документа по КАСКО с собой как назло нет, не знаю кому и звонить.

Дюрыгин сперва дал отбой разговора, а потом уже начал ругаться.

— Дура, дура, сколько раз ей говорил, что ездит не аккуратно, всегда под мигающий зеленый, почти уже на красный, всегда шьет из ряда в ряд, всегда подрезает, вот и нарвалась !

Но надо было ехать выручать подругу.

Вот главному — тому хорошо, у него в прошлый год жена в аварию попала, так он сам на разборку не поехал, у него на такой случай помощник и зам по безопасности имеется.

А вот Дюрыгин еще до такого уровня не дорос.

— Ничего, вот шоу свое убойное запущу, тогда посмотрим, как карьера пойдет, — утешал себя Дюрыгин.

Но чтобы шоу запустилось, надо было как минимум — найти ведущую.

* * *

Когда вдоволь настоявшись в пробках, "мазда" с Дюрыгиным доехала-таки до названного Людмилой перекрестка, ни ребят, что въехали в Людмилу, ни ГАИшников, ни аварийных страховых комиссаров уже не было.

Была только откатанная в сторону покореженная людмилкина "пежуха", да сама владелица машины в ней.

— Ну что ? Где все ? — спросил Дюрыгин, подойдя к обессиленной подруге.

— Ты чего так долго ехал ?

— Так пробки же.

— Все равно долго.

— А где виновники ? Где ГАИ ?

— Уже разъехались. Протоколы составили и уехали. У меня еще и права забрали.

— А та машина ?

— А там такой джип, ты бы его видал, на нем ни царапины.

— Понятно.

Дюрыгин в задумчивости обошел машину Людмилы.

Ехать на ней было нельзя.

Смятое крыло прижало правое колесо, лишая его возможности не только поворачиваться влево или вправо, но даже просто крутиться.

— Ремонту тысяч на пять, — пробормотал Дюрыгин.

— Ты думаешь ? — недоверчиво спросила Людмила

— Мне так кажется, хотя я расценок на "пежо" точно не знаю.

— А сейчас то что делать ? — спросила Людмила.

— Что делать ? Звонить в эвакуатор, грузить и везти прямо на станцию "пежо".

— У меня вон их карточка есть, — сказала Людмила, вынимая из сумочки визитку, — давай, позвоним.

На станции девушка долго соединяла с мастером по ремонту, тот записал адрес и сказал, что эвакуатор приедет примерно через час, или через час двадцать.

— Ну, что делать будем ? — спросила Люда.

— А пойдем вон в кафе, посидим что ли, подкрепимся, — ответил Дюрыгин, махнув в сторону вывески с веселым названием Кафе "Авария".

Заперли машины, пошли в "аварию".

Внутри оказалось очень даже пристойно. И если сесть возле окна, то было видно перекресток, и можно было наблюдать когда приедет эвакуатор.

Заказали кофе "эспрессо" и фруктовый салат для Люды и зеленый жасминовый чай со штруделем для Дюрыгина.

— Что-то официантка наша на тебя так странно смотрела, — заметила Люда.

— Правда ? — удивился Дюрыгин, — а я и внимания не обратил.

— Она что ? Знакомая твоя ?

— Да по телевизору, наверное, видела, теперь пытается вспомнить в какой программе.

Дюрыгин поглядел в сторону бара, где стояла теперь их официантка, прищурил дальнозоркий глаз.

— Впрочем, а где-то и я ее определенно видел, — сказал он.

— Ну я же говорю, она любовница твоя, — хмыкнула Людмила, — поматросил девушку и бросил.

— Да ну тебя, — отмахнулся Дюрыгин.

* * *

А через пять минут Людмиле стало плохо.

Сперва она сходила в туалет, где ее вытошнило, а потом она страшно побледнела и выразила огромное желание прилечь.

— Да у тебя сотрясение мозга, дорогуша, — определил Дюрыгин, тебе срочно скорую надо.

Едва шевелящимися губами, Людмила поведала, что ехала не пристегнувшись, что при ударе надувшаяся перед нею подушка сильно ударила ее, сильнее, как ей показалось, чем если бы подушки не было вовсе.

— Такое впечатление, Валера, что мне подушкой этой все мозги вышибло, — прошептала Люда.

Вызвали скорую.

Заботливая официантка предложила до приезда бригады положить Люду в комнате администратора.

Скорая приехала одновременно с эвакуатором.

— Ты со мной в больницу не езжай, — прошептала Людмила, — ты машину отправь, я за машину беспокоюсь.

Вот глупая!

Уехала скорая.

Потом за пять минут тросом втащили на платформу битую "пежо".

Дюрыгину дали квитанцию и вскоре на перекрестке он остался один.

И уже собирался садиться в свою "мазду" и уезжать, но вдруг услыхал голос официантки.

— Вы забыли.

Она протягивала Дюрыгину забытую Людмилой сумочку.

— Спасибо.

— Это ваша жена ? — спросила официантка

— Нет, знакомая, вот попросила приехать на аварию, помочь.

— А я вас вчера утром на радио в Останкино видела с Ирмой Вальберс, — сказала официантка.

— А-а-а, то-то я думаю, что ваше лицо мне знакомо.

— Вы там кофе пили

— А вас как туда занесло ? — поинтересовался Дюрыгин

— А я за призом приехала на радио "Москва-Сити-Эф-Эм"

— Ага, это вас объявляли, я слышал, две кружки в виде задниц

— Точно...

Возникла неловкая пауза.

Надо было уже вроде бы как и уезжать отсюда, но что-то недосказанное, что-то недоделанное удерживало Дюрыгина.

— А знаете, — дрогнув голосом вдруг сказал он, — а знаете, не хотите со мной встретиться еще разок ?

— Как ? — спросила девушка, подняв на Дюрыгина полные удивления глаза.

— А приезжайте завтра на телевидение, попьем кофе, я вам студии покажу, а потом пообедаем вместе.

— Вы не шутите ? — спросила девушка

— Нет, не шучу, — сказал Дюрыгин, — даже вот что, вы не приезжайте, я сам за вами заеду, давайте адресок и номер мобильного телефончика.

— Да вам неудобно будет, я в Новогиреево квартирку снимаю с подругой.

— Ничего, вполне удобно.

Из кармашка форменного фартучка девушка достала дешевую шариковую ручку.

— Где написать ?

Дюрыгин достал портмоне, вынул две свои визитки. Протянул их девушке. На обороте одной она написала свой номер, другую с мимолетной и очень милой улыбкой оставила себе.

— Агаша, — прочитал Дюрыгин, — странное имя какое и редкое.

— Так родители назвали, в честь Агаты Кристи.

— Хорошее имя могло бы быть для ведущей телешоу.

— Шутить изволите

— Я сказал только то, что сказал

И потом он все же сел в машину и уехал, оставив девушку Агашу в смятении души.

2.

Натаха Кораблева ничуть не была смущена требованием Джона притаранить справку из КВД, причем не паленую, а из государственного кожно-венерического и свежую, не просроченную. С печатью.

— Это нормально, — решила Натаха, отправляясь на улицу Вальдека Роше дом три, — Агашка в своё кафе подобные справки по четыре раза в год таскает, и ничего.

С Агашкой, кстати говоря, контакта теперь больше не было.

Натаха попыталась пойти на мировую, проставилась вечером тортиком и бутылкой испанского вина, но Агашка проявила гордость и фыркнув, отправилась в ванную и спать, оставив Натаху на кухне наедине с ее испанским полусухим.

Наверное, съедет теперь.

У них, правда говоря, квартирка оплачена аж до сентября, но с Агашки станется, она деваха упрямая, наплюёт на деньги и когда найдет себе новую хатку и компаньонку, съедет обязательно.

Обиделась .

Подумаешь! ...

Не понимает, что жизнь такая, здесь кто не успел, тот опоздал.

А если бы Агашка в тот день не пошла бы на работу, а вместо Натахи позвонила бы Джону ?

Джону то Агашка сильнее понравилась, от верного глаза Натахи и от ее чуткого носика такое не скроешь ! Вон как Джон на Агашку глядел — пялился, на груди и ниже прям рентгеном сарафан просвечивал-высвечивал. Так что, если Джону пришлось бы выбирать из них двоих, Натаха наверняка оказалась бы в пролёте.

Жизнь такая.

Кто смел, тот и съел.

Так что, Натаха ничуть не сожалела о том, что потырила у Агашки визитку с телефоном.

На ее месте так бы каждая поступила.

А если не поступила бы, то значит дура.

А дурам так и надо, пускай сидят себе в своих ларьках и кафушках, ишачат на Тофиков и Рафиков, а к тем, кто посмелее, к тем и удача рано или поздно обязательно попрет. А к тем, кто посмелее, к тем обязательно рано или поздно подойдет их Джон с телевидения.

И здесь уже никаких дружб, никаких обязательств перед подругами быть не должно.

Надо зубками и коготками драться за свой счастливый билетик.

Это как в корзине со слепыми котятами.

Котятки друг-дружке никогда не уступают, здесь кто первый к кошкиному — мамкиному соску подобрался, тот и сыт. И никто его добровольно не уступит.

* * *

Оставила в КВД пятьсот рублей за то, чтобы пройти по укороченной очереди.

Теперь надо было бы с девчонками поболтать — обсудить — перетереть про Джона и что они о нём и его дачном проекте думают.

Новых товарок звали Света, Мила, Таня и Роза.

Все, как и Натаха — на Москве приезжие.

Кто откуда.

А Роза больше других Натахе понравилась.

Она какая-то южная, не славянская.

Лицо смуглое, фигура — ни жиринки, подтянутая, стройная от природы.

Попка кругленькая, обтянутая черной мини-юбкой.

Ножки длинные, на каблуке стоит и идет, как профи на дефиле.

Волосы черные, не крашенные, распущены вниз по спине.

А губки маленького рта по детски разлеплены, обнажая брильянтовый блеск влажных зубиков.

Залюбуешься.

Набрала мобильный Розы.

— Розка ? Это Натаха, ну Натаха, что на проекте у Джона... Ты это, ты справку из КВД достала ? И я только что вот оттуда тоже иду... Может встретимся ? Давай на Лубянской наверху ! На выходе к Детскому миру. Через час. А там пешком до Тверской дойдем, посидим в кафе, кофейку попьем, покурим, поболтаем...