Я дура, вы же верите?

— Текст твой разбирала... ну и в инете лазила, — призналась, усаживаясь рядом, — слушай, может тебе отдохнуть?

Теперь главное его домой отправить, а то ж не выдержу, прямо здесь с вопросами накинусь. Макс похоже все понял по моему взгляду.

— Нет, работы много, — Максим перевел усталый взгляд на свое рабочее место, — тебе между прочим тоже работать нужно.

— Уже бегу, — вставая и направляясь к выходу, — потом у меня?

— Угу, — буркнул, — с тебя ужин.

— Как обычно, — фыркнула, выходя в приемную.

Люда сидела на своем рабочем месте, хитро поглядывая в мою сторону.

— Предательница... — буркнула и, не дав ей что-либо ответить, вышла за дверь.

До своей конуры добиралась лениво переставляя ноги. Вроде и выспалась, а усталость все равно не прошла.

Плюхнувшись в кресло, потянулась, сладко зевая. Так, в одном я не соврала, работы на сегодня действительно почти не осталось. Кстати, сколько там времени? Включив компьютер, бросила взгляд на правый угол экрана. Ого, второй час. А я думала, чего в офисе так тихо, все же на обед уже свалили.

Взвешивая в голове все "за" и "против" обеда, перелистывала одиноко лежащие на столе листики. Вся моя работа заключалась сейчас именно в них. Вот знаю точно, что в них ошибка, но найти не могу! В итоге, решив никуда не идти, принялась пересчитывать счета (а это были именно они). Ей богу, если Макс уволит, больше никогда не пойду работать замом! Столько забот. Начиная с просмотра текстов и их правкой, и заканчивая вот такими счетами... И попробуй докажи начальнику, что это совершенно не в твоей компетентности, сразу напомнит, у кого первое высшее математическое, и лишь второе корректорское.

С бумажками я просидела около часа. Заглянувшая ко мне Людок лишь удивленно посмотрела на мое занятие и, развернувшись, ушла по своим делам. Вот и зачем заходила, спрашивается? Ошибку я нашла, настолько мелкую и дурацкую, что сначала сама себе не поверила. Еще раз все перепроверив, встала и отправилась к Максу. Нет, я конечно не ябедничаю, но если наш бухгалтер делает ТАКИЕ ошибки, то какой из него бухгалтер вообще?

Как ни удивительно, Люды на своем месте не оказалось. С удивление отметив сей факт, прошла в кабинет начальника. Макс сидел за рабочим столом и, так же, как и я недавно, просматривал какие-то бумаги. Бросив на меня взгляд, вздернул бровь.

— Если ты просто так, то я сейчас занят, — сразу выдал друг, откидываясь на спинку кресла.

— Ну, вообще-то, я по делу, — и обрисовала ему сложившуюся ситуацию.

Подозрения закрались сразу, как только заметила довольный взгляд начальника. Убью...

— Солнышко, — Макс скривился, услышав такое обращение, — а за каким ты мне эти счета спихнул?

— Тебе все равно делать было нечего, — на такое заявление я не нашла, что сказать.

Все, абзац... Стояла с открытым ртом и с возмущением сверлила друга взглядом.

— И не смотри на меня так, знаешь же, что в математических заданиях ты спец, — выдал Макс, — я вообще думаю, тебя на вторую должность поставить...угадай, какую...

— Убью, — рыкнула, заваливаясь в кресло напротив друга, — с меня и этой хватает...

— Да... — протянул начальник, — тогда скажи мне честно, сколько текста ты вчера просмотрела?

— Четверть, — не моргнув, соврала я, — и ближайшую неделю ты их не увидишь.

— Хм, — на меня посмотрели с улыбкой, — а врать не хорошо. Думаешь, я не знаю, как ты эти романы любишь?

— Одно дело любить, и совсем другое просматривать их на наличие ошибок, — и даже не соврала, — так что не пытайся меня поймать на лжи.

— Уела, — усмехнувшись, вынес вердикт Максим, — у тебя еще много работы?

— Не особо, — нехотя призналась я, — вот только больше ничего делать не буду!

— И не надо, — сказал друг, вставая, — сейчас к тебе?

— Давай, — с радостью улыбнувшись, выскочила из его кабинета и помчалась к себе.

Быстро запихав все самое нужное в сумку, схватила пальто и вылетела из своей каморки. Макс, услышав на днях, как я называю выданное мне помещение, долго возмущался. Во-первых, мой кабинет был почти вдвое больше его (хи-хи, неудачник), а во-вторых, уж на каморку он точно не был похож. Все же комнатка мне просторная досталась. Макс даже распорядился, чтобы мне книжный шкаф поставили. Одну половину которого занимают рабочие папки, а вот вторую. Ммм... нет, зря я на своего начальника жаловалась, хороший он, даже очень.

С такими мыслями вылетела на улицу, на ходу запахиваясь в пальто. Быстро добежав до машины (ура, я сегодня в сапожках без каблука), плюхнулась на кресло.

— Неподражаема, — прокомментировал мое передвижение Макс.

— Я старалась, — потупила взор, чем вызвала хриплый кашель со стороны друга, — да шучу я, успокойся, — засмеялась, смотря на ошарашенное лицо Максима.

— Поехали уже, или адрес забыл? — пристегиваться не стала, зная, что Макс редко гоняет.

— Я с тобой поседею скоро, — буркнул тот, трогаясь с места.

— Вот не понимаю я народ, — начала я грустным голосом, — когда язвлю — плохо, когда скромничаю — тоже плохо, так как мне вести себя прикажешь?

— Быть самой собой не пробовала? — заметил друг, выруливая на главную дорогу.

— Так это и есть я, — улыбнулась, смотря в окно, — во всем этом.

Так, что-то меня не в ту сторону потянуло. Сижу тут, на жизнь жалуюсь... Совершенно на меня не похоже. Пора брать себя в руки и снова возвращаться к своей обычной манере.

— Что там с нашим гадом? — перевела я тему, — рассказывай, давай.

— А может до дома подождем? — жалобно спросили у меня, — там за чайком...или супчиком... что у тебя сегодня?

— Пустой холодильник, — съязвила, смотря на обиженную моську дружка, — кстати, заскочим по дороге в магазин.

— Эх, а я уж понадеялся, — все так же жалобно протянул Максим.

— Надежда умирает последней, — фыркнула, — ладно уж, мученик, будет тебе вкусный ужин.

До магазина ехали молча. Заскочив в оный и набрав всего понемногу, отправились ко мне. Я сидела, думала, чем этого троглодита кормить. Суп или борщ? Банально... Блины я ему на прошлой неделе готовила... Блин, а чего я вообще по этому поводу волнуюсь? У нас посерьёзнее проблема вырисовывается, а я о еде думаю. Вот же...

Бросив злой взгляд в сторону друга, чем вызвала его удивление, отвернулась обратно к окну. Мы уже подъезжали к моему подъезду. Да уж, с таксистом мы вчера быстрее доехали, это точно. Вспомним, как я его доставала, невольно улыбнулась. Да уж, давно я так не веселилась.

Быстро пробежавшись до подъезда, заскочила в помещение. А у нас тут тепло, не то что у некоторых. Еще раз улыбнувшись, направилась в свою квартиру. Недовольный Макс догнал меня уже у самого входа. Открыв дверь, пропустила вперед друга. Тот, не долго думая, разулся и прошел в кухню. Через несколько секунд оттуда раздался плеск воды, а после щелчок. Значит, чайник уже греется. Ух, молодец какой.

Через несколько минут, переодевшись, зашла в кухню. Все продукты были уже разложены по местам, сам же Максим, что-то недовольно бурча, заваривал чай. Закинув себе в рот дольку лимона, не морщась, начал ее жевать.

— Слушай, может мне тебя в мужья стащить? — задумчиво протянула, вызвав у друга кашель.

Довольно улыбнувшись, оттеснила его к столу, сама же стала за плиту. Как ни крути, а раз обещала, то придется готовить.

— Ведьмуль, ты же сейчас пошутила? — отходя от шока, спросил Макс.

— Конечно, нет — засмеялась, — да ладно, не парься. Я пока связывать себя с кем-нибудь не собираюсь.

— Блин, Маш, ты изверг, — доверительно сообщили мне.

— Не отрицаю, — замесив тесто, поставила его в микроволновку.

Несколько минут мы провели в молчании. Нарушило его тихое "пип".

— Вот и готов твой ужин, — улыбнулась, вытаскивая из микроволновки готовый кекс.

— Ням, — послышалось за моей спиной, стоило мне поставить блюдо на стол и отвернуться.

— У тебя пятнадцать минут, — сказала с издевательской полуулыбкой, — потом буду мучить...

— Садистка, — откашливаясь, просипел друг.

Я лишь мило улыбнулась и принялась за свой кусочек. Несколько минут тихого чавканья, и последовавшее за этим:

— Не, я больше не могу, — и я совсем не кекс имела ввиду, — рассказывай.

— Дай доесть, — прочавкал этот троглодит.

Посмотрела на оставшийся кусочек пирога. Нет, я реально не понимаю, куда в него столько лезет?! Мне бы этого на несколько дней хватило, а он за один присест умял!

Подождав еще несколько минут, снова завела свою шарманку.

— Рассказывай! — в нетерпении постукивая пальцами по столу, чуть ли не прорычала я.

— Вот не дашь спокойно поесть, — очень медленно дожёвывая последний кусочек и отставляя от себя приборы, — что рассказывать?

— Все! — уверенно заявила я.

— Ну что, родился я в небольшом поселке...

— Макс! — возмущенно прошипела.

— Ладно-ладно, — сдался друг, видя, что со мной сейчас лучше не шутить, — прокололся твой дружочек.

— Ииии...

— И тебе имя Глеб Альбертович ни о чем не говорит?

— Что-то знакомое... — я задумалась. Вот где-то я его точно слышала, вот только где...

— Вспоминай — вспоминай... — издевательски протянул друг, — не думал, что у тебя такая короткая память.

— Захлопнись, — произнесла тихо, — это не может быть он.

— Все же вспомнила, — довольно улыбнулся Макс, — но, как не прискорбно это осознавать — он.

— Но ведь я ему дорогу не переходила! — вскрикнула, не веря, — никогда!

— Вот и меня этот вопрос волнует, — барабаня пальцами, задумался Максим, — ты точно уверена, что раньше вы хорошо общались?

— Будто сам не знаешь! — Рявкнула, открыв кран и побрызгав себе в лицо водой.

А он точно знает! Еще бы ему не знать, как мы с Глебом общались раньше. Жаль, конечно, что он после школы исчез из нашего поля зрения, но ведь это ничего не объясняет!

— Ты когда его в последний раз видела? — тихо спросил друг.

— Лет шесть-семь назад. Через год после окончания школы, — с горечью в голосе сказала я, — прости, Максим, но мне сейчас лучше одной побыть.

— Ты, давай, не раскисай, — подбодрил меня Макс, — мы во всем разберемся. И ты еще намылишь ему шею за долгое отсутствие.

Грустно улыбнувшись, проводила друга до двери.

Убираться в кухне совершенно не было сил. Пройдя в комнату, завалилась на кровать и закрыла глаза.

Глеб... Глебушка, как я его раньше называла... Он тоже был моим лучшим другом. Даже, может, немного больше... Веселый одноклассник, постоянно участвовавший со мной во всех шалостях. Наше веселое трио: Я, Макс и Глеб, — мало кто мог разбить. Вот только после десятого класса все изменилось...

По щекам сами собой потекли слезы.

Глеб стал отдаляться от нас. Больше не было того веселого приколиста-пошляка, остался хмурый парень. Споры, в которых он всегда с радостью участвовал, приключения... Именно он, а не я, раньше втягивал нас в них! И тут всего этого...не стало... До сих пор не понимаю...почему? Что же тогда произошло?

На эти вопросы он не отвечал... отмалчивался, уходил от ответа... отговорки... все его отговорки я использую сейчас! В моих словах нет ничего нового, все старое... его фразы, его подколки... все, что раньше было частью этого парня, сейчас стало мной... я, как губка, впитала все это в себя, и когда друг покинул нас... мне ничего не оставалось, кроме как заменить его отсутствие немного изменившейся частичкой себя.

Одиннадцатый класс... Весь одиннадцатый класс мы почти не разговаривали. Появляясь в школе, он садился за последнюю парту и что-то писал... всегда. Первое время мы пытались до него достучаться, но шли месяцы... было чувство, будто он закрылся в комнате, и не хочет оттуда выходить. Достучаться до него не получалось ни у кого. Так прошел весь год. На выпускном он не появился, сославшись на семейные дела... я видела его маму... на все мои вопросы она сказала только одну фразу: "надеюсь, он это выдержит". Без объяснений, она развернулась и ушла... Я грустила... я очень сильно скучала по одному из своих друзей, но ничего не могла поделать... и, как не сложно мне это признавать, я сдалась... просто в один день прекратила все свои набеги на "крепость" одноклассника, опустила руки... Макс еще пытался хоть что-то делать, а вот я... я устала от всего этого...

Именно тогда я изменилась... из милой, обаятельной девушки я превратилась в язву... окружающие удивлялись... многие говорили, что так на меня повлияло поведение Глеба... и они были полностью правы, вот только правоту эту я никогда не признавала... лишь отмалчивалась или отшучивалась.

Глеба я не видела почти год...

И каково же было мое удивление, когда идя в универ, я встретила задорного парня. При встрече он улыбался, шутил... как в старые добрые времена. И я радовалась за него. Я была уверена, что у него все наладилось... и вот теперь, спустя почти семь лет, эти новости...

Я всхлипнула, воспоминания резали, больнее кухонного ножа. Они выворачивали душу наизнанку, заставляли вновь пережить события минувших дней. Свернувшись калачиком, я зажмурилась.

Не хочу! Не хочу вспоминать! Не хочу снова чувствовать ту боль! Ведь время прошло, почему она не ушла?! Чем?! Чем мы так обидели нашего друга?! Чем Я его могла обидеть?! Почему... он так со мной?!

В голове проплыл образ большого медведя. Резко сорвавшись с кровати, я вылетела в прихожую. Там, на самой верхней полке шкафа лежали все мои игрушки, среди которых я отрыла старенького, когда-то чисто белого медведя. Стряхнув с игрушки пыль, прижала его к себе. Подарок, сделанный им на мое шестнадцатилетие. Мишутка был одной из моих любимых игрушек... с него-то и началась моя страсть к мягким игрушкам.

Всхлипывая, крепко держа в руках плюша, вернулась обратно в комнату. Села на кровать, положив его рядом с собой. Немного подумав, прошла в ванну. Включив воду, подставила руки под струю. По мере того, как утекала прозрачная жидкость, уходили мои переживания.

Раздевшись, полностью с головой окунулась в воду. Пролежав так почти минуту, вынырнула. Давно меня не накрывало откатом... раньше срывы были почти каждые два-три года, не то что сейчас. Тяжело вздохнув, прикрыла глаза. Нужно сказать Максу, что я завтра отгул возьму, нужно будет привести нервы в порядок.

Поплескавшись еще с полчаса и полностью успокоившись, вылезла из ванны.

Переодевшись в домашние шорты и топ, бросила взгляд на часы. Почти девять, нужно себя чем-нибудь занять.

Следующие два часа посвятила капитальной уборки квартиры. А что? Самый легкий способ привести себя в норму. Как раз и мишку постирала.

К одиннадцати еле доползла до кровати и завалилась без сил. Завтра снова буду собой... по крайней мере, я надеюсь на это.

Глава 3.

Следующие несколько дней, как только могла, загружала себя работой. Макс, видя мое состояние, категорически отказался мне что-либо рассказывать. Только обронил, что не знает, как с ним связаться, и свалил с глаз моих. И вот теперь эта сволочь меня избегает! Даже работу мне через Людку передает. Вот мне интересно, чем он эти дни питается? Насколько помню, раньше он вечерами у меня пропадал, а вот теперь...