Смута

— А это зависит от того, чью сторону вы выберете, — ответил я. — Дело в том, что у нас в стране было что-то похожее, объявились два царя, один свой, другой пришлый. Воевали долго, сильно разорили землю, много людей погибло, и государство часть территорий потеряло. Но потом поднялся весь народ, и прогнали иноземцев. Так что вы решите сначала, за кого будете воевать, а уж мы всегда поможем, если вы будете биться за родную землю. А нет — так уйдём в Великий Новгород.

В общем, ещё какое-то время пообсуждали вятшие люди сложившуюся ситуацию, а затем пошли мы все на вече. К этому моменту, по словам нашего историка Ивана Михайловича, в результате войн, болезней и всяких других подобных напастей численность населения города значительно сократилась и составляла в настоящее время где-то около двух тысяч человек.

По сути дела, Устюжна сейчас являлась основным центром металлообработки и оружейного дела Русского государства. Это лишь потом она уступит своё место Туле, а затем и Уралу. Но в настоящее время этот город являлся крупным торгово-промышленным центром, специализирующимся на получении железа, а также изделий из него. В нем изготавливали разнообразное железо для городов и монастырей, ковали плуги, гвозди и оружие, в том числе пищали и ядра.

По сути дела, город оказался ремесленным посадом, у него не было не то что стен и защитных сооружений, но даже обычного забора. А также каких-либо вооружённых городских отрядов, предназначенных для его обороны. И как поступить в такой ситуации, никто не знал. Тем более, многие крупные города уже присягнули самозванцу. Делалось это в большей части под давлением силы и "прелестных" писем, в огромных количествах рассылавшихся Лжедмитрием II. И только некоторые города, такие как Нижний Новгород или Смоленск, оставались верны законно избранному правителю.

На общий сход собралось практически всё население города. Проходил он на городской площади, и вёл его Савелий. Он напомнил о беззакониях, творимых пришельцами, их грабежах и развлечениях, невольными участниками которых пришлось стать некоторым жителям. Рассказал о бескровном захвате всех татей и предложил всем присутствующим решить их судьбу. Одновременно озадачил горожан необходимостью определиться, кого из царей признать настоящим, а кого считать самозванцем.

Описать достаточно подробно и внятно ход обсуждения невозможно. Было всё — споры и крики до хрипоты, мордобой, таскание за бороды и битьё шапками о землю. Но в конце концов, где с помощью горла, а где и кулаками, горожане приняли такие решения:

— целовать крест царю Василию Шуйскому;

— избрать городской совет, в который вошли знакомые нам лица — Савелий, купец Барков и мастер Кезолин;

— создать городское ополчение и просить его возглавить и обучить воеводу Романова Михаила Федоровича, гостя из далёкой страны, т.е. меня. Озадаченные и несколько ошарашенные подобным решением, мы отправились в предоставленный нам дом, нам ещё самим необходимо было разобраться, а что же делать дальше.

Что касается захваченных пленных, то нескольких главарей было решено казнить, а остальных — отпустить. Русский человек милосерден, хотя порой потом и жалеет об этом

Глава 4

Российское государство, конец 16 века, европейская часть

Вот таким образом я неожиданно для себя получил должность воеводы в этом мире. С одной стороны — честь, с другой — забота, да причём ещё какая! И самое главное — неизвестно, как вести себя, ведь мы со всеми остальными "попаданцами" так и не решили, что делать дальше. Пожалуй, это будет самое главное для меня в настоящее время — поддержка своих соотечественников. Вот этим, а также нашей общей безопасностью и благоустройством мне предстояло заняться в ближайшее время.

Правда, не обошлось и без подколов, в первую очередь со стороны Ваньши. Услышав решение схода о моём назначении, он так задумчиво протянул:

— Мишаня он такой, он вас быстро научит надевать сапоги на свежую голову.

Вот мы и добрались до своего жилища. Наши были уже в курсе всего происходящего — захвата пленников, освобождения заложников и оказанного мне доверия. Так что стоило зайти на подворье, как сразу же поднялась суета, со всех сторон посыпались вопросы, и каждый старался получить ответ на свой.

— Друзья, коллеги, давайте поступим так, — постарался перекрыть я общий гомон. — Сначала мы поедим, а потом проведём общее собрание. На нём и решим, что делать и как жить дальше.

С ворчанием, но моё предложение было принято, так что хоть поесть нам с братьями удалось спокойно. Ну а после началось общее собрание. И почему-то все вопросы о случившемся и планах на будущее задавались мне. Чувствуется, что прошедшее с момента переноса время было использовано для подготовки предстоящего обсуждения. Оно начиналось с вопросов о произошедшем переносе, о том времени, куда нас занесло в результате всего этого, и заканчивалось определением планов на будущее, что нам делать и как жить дальше. Именно таким был общий смысл всех прозвучавших вопросов.

— Вот скажите мне, товарищи, почему вы именно меня об этом спрашиваете? Что касается переноса, то я сам нахожусь в таких же условиях, что и вы. И даю вам честное пионерское, что я его не устраивал. А что касается дальнейших планов, то это должен каждый решать сам. Я же не указывал вам, что сажать на ваших участках. Конечно, мы можем, и по моему мнению, просто обязаны держаться друг друга, но как говорится, колхоз — дело добровольное. Это личное решение каждого, потому что именно оно определит дальнейшую жизнь. Общим может быть только принятие совместного решения, касающегося всех. Вы видели, как это происходило сегодня на вече? Так что я тут как бы не при делах.

— Пионер, ты в ответе за всё, — тихо, будто бы для себя, но так, чтобы всем было слышно, вставил свои пять копеек Ваньша.

— Давайте говорить прямо — вы что, решили избрать меня старшим? И теперь ждёте, что я найду вам землю обетованную?

— Ну во-первых, это не мы решили, а ты взял на себя эту обязанность, представившись местным как руководитель посольства СССР, а во-вторых, мы тут поговорили между собой, и всех такой выбор устраивает. Можешь считать, что общий "одобрямс" тобой получен. Ну и в третьих, с местными у тебя установились хорошие отношения, вот даже доверили пришлому защиту родного города. Так что начинай излагать свой план действий по общему спасению, — подключился к разговору Никита Романович.

— Значит, без меня меня женили? Тогда потом не жалуйтесь, я хоть мягкий и пушистый, но требовать буду строго и без всяких скидок на незнание и неумение.

— А у солдата выходной, пуговицы в ряд, — тихонечко пропел Ваньша.

— Тогда для уяснения всеми текущей ситуации прошу вас, Иван Михайлович, прочитайте нам лекцию о текущем международном положении Российского государства. Кстати, хорошо бы затронуть и географические особенности его территорий. А всех остальных прошу устраиваться поудобней, думаю, разговор у нас получится длительным и обстоятельным.

— Значит так, господа-товарищи, — начал свой рассказ Иван Михайлович. — Сейчас здесь у нас август 1608 года, и судя по известной истории, разгар так называемой смуты — смены династии Рюриковичей, борьба за царский престол и польско-литовская интервенция. Но начну я, пожалуй, с общего описания государства, точнее — его центральной, западной и южной части. Территорий на Востоке, за Уралом, пока касаться не будем.

Основу, так сказать центр Московского государства, составляли бывшие княжества Владимирское, Московское, Суздальско-Нижегородское и Тверское. Здесь была самая высокая плотность населения и наиболее развитая промышленность. Здешние города назывались "замосковские" (с точки зрения южных и юго-западных земель). На севере особо выделялись Новгород и Псков с их пригородами и окрестностями. Они носили даже своё название — "города Немецкой украйны".

Все остальные бывшие новгородские земли, присоединённые к Москве, и располагавшиеся на побережье Белого моря, а также вдоль рек Северная Двина, Онега и вплоть до Урала, назывались Поморье. Земли и города в Среднем и Нижнем Поволжье (после Нижнего Новгорода) назывались Низ или низовые города.

На западе, на границе с Диким полем, стояли "польские города" или "города польской украйны". Города и земли в верхнем течении Днепра и Западной Двины относились к Литовской украйне. К ним примыкали северские города и донские казачьи городки. Последние в большинстве случаев не считались государственными землями, и дела с ними велись через Посольский приказ.

Вот примерно таковым было неофициальное, но часто используемое разделение внутренних областей Московского государства.

— Так что получается, в это время казаки не относились к Московскому государству? — спросил Лёва.

— Чаще всего именно так и обстояли дела. Основную часть казаков составляли беглые холопы, по своей сути казаки были вольными птицами, грабили как белых, так и красных, их интересовала только добыча, а также всё, связанное с её получением. Правда, они порой нанимались и на государственную службу, но опять же, исходя из своих собственных интересов. Понятно?

— Да.

— Тогда перейдём к нашим соседям. На западе стоит в первую очередь отметить Речь Посполитую, союзное государство, образованное королевством Польша и Великим княжеством Литовским. В настоящее время официально между Россией и Польшей мир, что однако не мешает частным лицам собирать свои отряды и отправляться в Россию помогать несправедливо, по их мнению, лишённому престола царевичу Дмитрию.

Поляки никогда не скрывали своего интереса к нашим землям и делали всё возможное, чтобы прибрать их к своим рукам. В первую очередь ляхов интересовали северские земли, Смоленск, а также Новгород и Псков. Да и вообще все русские территории. Кроме того, в движении Польши на восток были очень заинтересованы и откровенно подталкивали её в нужную строну в Ватикане, ставя перед собой цель привести в лоно католической церкви всё население Московского государства.

На севере нашим соседом являлась Швеция, с которой у русских также сейчас мир. Но и король Карл IX хотел прирастить свои земли за счёт русских территорий, пользуясь возникшими затруднениями. Да вдобавок ещё опасался союза Польши и Московии, ибо польский король Сигизмунд III имел полное право на шведский трон, а совместными с московитами силами он вполне мог им завладеть.

А уж если он станет русским царём или в какой-либо мере сможет оказывать на него влияние, то поход на Швецию можно считать неминуемым. На юге правители Крымского ханства всегда ждут только удобного момента для очередного набега на земли северного соседа. Да и казачки неоднократно грабили русские города и были готовы в любой момент примкнуть к каждому, кто им заплатит или хотя бы пообещает хорошую добычу.

— Иван Михайлович, а какие войска у всех этих соседей? — поинтересовался Ваньша.

— Я не большой знаток в этом вопросе, никогда специально не интересовался армиями и оружием, но могу сказать, что основным видом войск в это время являлась кавалерия. У поляков в большом почёте была тяжёлая конница, их отряды всегда отличались хорошей выучкой и вооружением. Кроме того, в армиях того времени очень часто воевали наёмные воинские отряды. Их костяк по большей части составляли хорошо подготовленные и оснащённые профессионалы, прошедшие не одну воинскую кампанию. Пожалуй, это всё, что я могу сказать по этому поводу.

— Хорошо, Иван Михайлович, пока и этого достаточно, — согласился Ваньша.

— Тогда я продолжу. Вот такой сложной складывалась обстановка на границах и внутри русского государства — окраины выступали против московской власти, особенно запад и юг. Это было следствием сильного влияния поляков, мечтающих прибрать к своим рукам богатые русские земли. Не стоит забывать и о Ватикане, поддерживавшем эти намерения, благодаря которым надеялся распространить своё влияние дальше на восток, неся варварам свет истинной веры и просвещения. Ну и татары в постоянных набегах угоняли в рабство тысячи русских людей.

Вот в таких условиях и разразился в Московском государстве династический кризис. После смерти Ивана Грозного царский престол перешёл к его сыну Фёдору. По общей оценке, это был слабоумный, безвольный человек с вечной улыбкой на устах, сильно подверженный чужому влиянию. Фактически сложилось положение, когда царствовал Федор, а правил его шурин — Борис Годунов, брат жены царя.

Детей у венценосной пары не было, несмотря на их многочисленные попытки родить наследника. Был, правда, жив ещё один сын грозного царя, Дмитрий Иванович, в кормление которому был выделен Углич, где он постоянно проживал вместе со своей матерью Марией Нагой и приближёнными к ней людьми. Но он не рассматривался как наследник престола, так как был сыном шестой жены, а церковь считает законными только три брака. По сути дела, Дмитрий был незаконнорожденным и никаких прав на престол не имел. Так что после смерти царя Федора Ивановича власть перешла к Борису Годунову.

— Бориску на царство? — прошептал Ваньша.

— Да, да, именно так, — услышал и ответил Иван Михайлович. — Борис Федорович Годунов стал русским царём, московская ветвь Рюриковичей пресеклась. Но тут стоит обратить особое внимание на один эпизод, предшествующий воцарению Бориса, — смерть царевича Дмитрия. По официальной версии комиссии, назначенной Годуновым и возглавляемой Василием Шуйским, смерть угличского затворника наступила в результате несчастного случая.

Якобы он играл с ребятами в ножички, когда у него случился приступ эпилепсии, или как тогда говорили, "чёрной немочи". В припадке болезни царевич якобы нанёс себе раны, несовместимые с жизнью. Подобное изложение событий и было представлено комиссией собору, по решению которого и передано на рассмотрение царя. По оценкам современных судмедэкспертов, такое невозможно в принципе, в припадке эпилепсии человек не способен удержать в руках никакой предмет, его ладони широко раскрыты.

Однако это оказалось не единственной версией событий. Высказывались также и следующие соображения:

— было осуществлено покушение, организованное Борисом Годуновым, для устранения возможного противника на пути к царскому трону;

— царевич Дмитрий не погиб, ему удалось спастись и скрыться в неизвестном месте.

Сам председатель комиссии Василий Шуйский в течение своей жизни придерживался всех трёх версий, в зависимости от того, что от него требовали.

Вот это событие и послужило отправной точкой того, что впоследствии историки и назвали Смутным временем. Точных причин установить не удалось — то ли это было заранее спланированной акцией Речи Посполитой, то ли личной попыткой пробиться к вершинам власти, то ли частной инициативой отдельных лиц.

Хотя последнее установлено точно — провокация против Русского государства под названием "воцарение счастливо спасшегося от убийц Годунова царевича Дмитрия Ивановича" была осуществлена Сандомирским воеводой Юрием Мнишеком, литовским канцлером Львом Сапегой и братьями Адамом и Константином Вишневецкими при неявной поддержке короля Сигизмунда III и Ватикана.