Брюс Бизаро

Летать я пока не умел, но прыгал высоко. Снаряды из воздуха повыхватывать успел. И подальше в ненаселенные места отнес. Где они все и сдетонировали. Но вот глядя, на то, как они расцветают пыльными цветами взрывов, и представляя, что осталось бы от, с таким адским трудом вытащенных с того света пациентов, я понял, что пора возвращаться. Тем более, что это был уже конец четвертого месяца.

Я достал телефон и набрал единственный сохраненный в нем номер.

После трех гудков он ответил голосом Уэйна.

— Да?

— Я возвращаюсь, Брюс. Мне своим ходом или ты как-то оформишь?

— Жди. Через пять часов за тобой прилетит вертолет со всеми сопроводительными документами. Дождись его.

— Хорошо. Брюс?

— Да?

— Ты ведь сам это проходил?

— Да. Проходил.

— Почему они так поступают друг с другом, Брюс?

— Не знаю, Бизаро. Не они. Мы. Люди. Ты теперь тоже человек. Может быть даже больше, чем они все. Ты теперь не клон и не криптонец. Ты — человек.

— Я понял Брюс. А ОН проходил это?

— Нет. Если это пройдет ОН... Он перестанет быть Суперменом. А ОН нам еще нужен. Как икона. И как символ. Как тот, кто ведет вперед. Он не должен сомневаться. Он знает, что это происходит. Но он не ЧУВСТВОВАЛ этого. Этого бессилия, когда никакой интеллект, никакие тренировки, никакие сверхспособности не в состоянии спасти этого конкретного мужчину у тебя на столе, эту конкретную женщину, этого конкретного ребенка разодранного на еще живые куски случайной миной где-то за десятки километров от тебя, которого протащил эти километры на себе любящий брат, отец, сестра, мать... Он это знает. Но не чувствует. Для нас это смерть. Для него статистика потерь. Поэтому я убью его, если он решится кого-то убить. Если он переступит эту границу в себе. А тебя нет. Ты теперь слишком хорошо знаешь ЦЕНУ человеческой жизни. И только тебе самому решать, когда и где ее заплатить.

— Вот как... А питомцев своих ты через это провел?

— Нет. Мне не хватит на это мужества. Они дети. Я не могу... Детей в ад.

— Ты любишь их?

— Да.

— Ты прав в этом Брюс. На такое стоит идти только добровольно. Я жду вертолет, Брюс. Спасибо. За то, что сделал меня человеком... — сказал я и нажал на отмену вызова.

Вертолет прилетел через обещанные четыре часа. Еще полчаса ушло на то, чтобы оформить все документы на перевод и передачу дел. После чего мы полетели.

Доставили меня вертолетом до ближайшего города. Там уже я врубил скорость и побежал в поместье Брюса.

Это уже начинало становиться традицией. Я снова стоял по пояс голый на балконе поместья Уэйнов и грелся в лучах солнца. То, что вокруг зима, этому нисколько не мешало.

К обеду проснулся Брюс. Подошел и остановился на балконе, рядом со мной. Игнорировать я его снова не стал. Сразу повернулся к нему.

Он кивнул и пошел в комнату. Я за ним. Уселись в кресла. Помолчали.

— Как это делается в варварских условиях при помощи ржавой пилы и сапожной иголки с леской, ты теперь знаешь. Теперь следует наработать опыт в приличных условиях. Следующие полгода будешь ведущим нейрохирургом в Центральном Госпитале Метрополиса. Бумаги тут. Ждут тебя завтра. Хочешь с кем-то повидаться? Вечер у тебя есть.

— Метрополис. Там же Он? Он обо мне знает?

— Нет. Не знает. Иначе давно бы уже пришел к тебе.

— Понятно, — кивнул я и, взяв документы, ушел.

От ворот поместья я ускорился и остановился только у давешнего кафе. Почти четыре месяца прошло с того дня. Интересно, все так же или что-то изменилось?

Я зашел в дверь. Звякнул тот же колокольчик над головой.

Зал. Пригушенный свет, столики, приятная музыка, стойка. За стойкой девушка с бейджиком "Ванесса".

И снова никого в зале. Я подошел к стойке и сел за тот же столик, что и в тот раз.

Одет я был несколько иначе, чем в прошлый раз. Вместо спортивной кофты и треников теперь были белые брюки и светлая же рубашка. Волосы несколько отросли и теперь были собраны сзади в короткий хвост. То, что на дворе зима, меня волновало мало.

— Добрый день, — поздоровался я с девушкой.

— Брюс? — узнала она меня. Странно. Я на это и не надеялся.

— Да, я, — улыбнулся ей.

— Ты так внезапно ушел в тот раз? Что-то случилось?

— Хм, это было четыре месяца назад, — улыбнулся я.

— У меня хорошая память на людей. Особенно таких необычных, — улыбнулась она.

— Необычных? Чем же?

— Во-первых не каждый клиент приглашает официантку на ужин.

— Вот как? А что во-вторых? — заинтересовался я.

— Во-вторых, ты первый человек, который не знал про Супермена. При этом похож на него, как брат-близнец. Я сначала подумала, что ты — это он и есть. Но так искренне сыграть... Так что ты для меня человек-загадка.

— На самом деле, в прошлый раз, мне срочно позвонил знакомый и пришлось бежать к нему. А потом практика в госпитале на три с половиной месяца. Вот только сегодня в город вернулся.

— Практика?

— Я врач, вообще-то. Просто не так давно в Америке. Вот и не знал, кто тут что...

— Вот как все просто, оказывается, — улыбнулась Ванесса.

— В мире вообще редко что-то сложно, — развел руками я. — Можешь сказать на кухне, чтобы приготовили ужин как в тот раз. А то я после полевой кухни, слегка заскучал по нормальной ВКУСНОЙ пище.

— Конечно, Брюс, конечно, — согласилась девушка и упорхнула в направлении кухни.

— Присоединишься? — спросил я ее, когда она вернулась.

— Почему бы нет? — пожала она плечами и приземлилась на пододвинутый мной стул. — Все равно нет никого пока...

— Верно. Никто на Землю не нападал пока меня не было? — пошутил я.

— Нет. На Землю нет. Но в Метрополисе снова шайка суперзлодеев объявилась. Вчера они с Лигой сцепились прямо в центре города. Разрушений очень много. И пострадавших. Раненых сейчас в Центральный Госпиталь отвезли, но врачей мало... — я резко побледнел и улыбка сползла с лица.

— Ванесса, я должен был завтра в Метрополисе должность принять. Как раз в Центральном Госпитале!

— Вот как? Тебя переводят?

— Это ненадолго. У меня дом в Готэме. Так что, я вернусь. Прости, видимо нормальной еды я сегодня не дождусь. Извинись за меня перед поваром. Мне надо бежать. Помощь неплохого хирурга им там явно понадобится! — сказал я, оставляя на столе две сотенные банкноты за уже заказанный ужин. Сумма была с очень большим запасом, но было мне в тот момент не до того, чтобы считать деньги.

Выйдя за порог я мгновенно ускорился и побежал в Метрополис. Вот ведь Бэтс! Знал ведь про битву. Наверняка знал. Может даже участвовал. Но не сказал.

Невыносимый чертов гений!

глава 3

Метропольский Центральный Госпиталь шумел, как растревоженный улей. Пострадавших в битве было действительно много. Суета. Крики. Беготня...

Все почти как там, откуда я только что прибыл. Вот только там не было толпы безумных родственников в холле. Там собственно и холла не было.

Я подошел к регистратуре и показал бумаги, полученные от Брюса. Меня тут же направили к главврачу. У того времени не было и он отослал меня сразу в операционную.

Собственно началась работа. Знаний мне хватало, рука при виде крови уже не дрожала, инструменты и оборудование в метропольском госпитале значительно лучше, чем то, с чем я работал раньше, "рентгеновское зрение" — подспорье покруче любого томографа...

Как оказалось, пострадавших все же было меньше, чем показалось в первые минуты: в тяжелом состоянии всего около двух сотен, средней тяжести вполовину меньше, а с легкими травмами я не работал — персонала хватало.

С теми условиями, что обеспечивала операционная, нормальная операционная, смертельных исходов было вдвое меньше, чем я помнил.

— Итак, Брюс, — после всей этой безумной гонки со временем, где мое ускорение не могло помочь, главный врач все же нашел время со мной познакомиться. — Вы к нам перевелись из Европы... Честно говоря, не знал, что у них там есть такие высококлассные специалисты.

— Я там просто проходил стажировку, сэр, — пожал я плечами. То, что с бумагами у меня все в полном порядке, я был уверен на триста процентов. Ведь все, что делает Уэйн, он делает идеально. Методы у него, конечно, на грани фола, но в результате сомневаться не приходится. А за практику... За ошибки свои отвечать я буду уж точно не перед этим человеком. А перед глазами родственников не спасенных мной людей.

— Вот как? И что же привело вас к нам? Не спорю, ваше появление пришлось как нельзя кстати, и к проведенным вами операциям нет ни одного нарекания, только восхищение и благодарность. Но все же?

— Знакомый устроил перевод. Он считает, что мне следует набраться опыта со сложными случаями в хорошей клинике. Так что, по большому счету, я тут тоже на стажировке.

— Да? И к чему же вы готовитесь? Если Центральный Госпиталь Метрополиса для вас только ступенька?

— Я собираюсь стать лучшим врачом планеты, — если хочешь соврать, скажи правду. Так кажется было написано в одной из прочитанных мной книг (читать все время только медицинскую литературу, иногда очень утомляет. Вот я и делал небольшие перерывы, давая отдых мозгу, — время от времени читал и просто художественную литературу).

— Рад, что у вас сохранилось чувство юмора, даже после такой напряженной недели, — улыбнулся он. Дальше мы обговорили несколько бытовых мелочей, таких как мой кабинет, график работы, размер заработной платы, место моего проживания и все в таком духе. Больше в мое прошлое и тем более в душу он не лез.

И дни потекли своим чередом.

Шутки шутками, а он, видимо, если и не поверил, то взял как руководство к действию мою фразу о стажировке и сложных случаях.

В госпиталь повезли пациентов по моему профилю со всей страны! Операции были каждый день! А иногда и не по одной. Причем случаи действительно, один другого сложнее.

Правда, когда в моем отделении стала появляться самая передовая и дорогая техника из существующей на данный момент на Земле, я понял, чья затянутая в черную перчатку с гребнями лезвий рука приложилась к моему рабочему графику.

Иногда. Где-то раз в неделю. В какой-нибудь будний вечер, свободный от дежурств, я ускорялся и шел в знакомую кафешку на окраине Готэма.

Там меня кормили вкусной едой и развлекали приятной беседой.

С Ванессой я наконец определился в отношениях. Друзья. Просто хорошие друзья. Тем более, что у нее появился парень: веселый молодой таксист Джони. Им было хорошо вместе. У них было все серьезно и шло к свадьбе.

Пару раз мы даже сидели в этом кафе все втроем. Никакого дискомфорта это ни мне, ни им не доставляло. Просто друг.

Тем более, что я и правда ни на что большее не претендовал.

А однажды на своем операционном столе я увидел очень знакомый позвоночник. С очень знакомой пулей.

Теперь, уже имея определенный опыт, я мог оценить эту травму по достоинству. Не самый сложный или непоправимый случай в моей практике. Пуля, влетая в тело, уже потеряла часть своей скорости и энергии. Поэтому позвонок не сломала. Она буквально раздвинула два соседних позвонка. И зажала ими нерв. Повреждения спинного мозга к счастью не было.

Вся сложность была именно в том, чтобы извлечь ее и не сделать хуже. Для этого нужна была очень твердая и точная рука.

И у меня она таковой уже стала. А в сочетании со зрением, способным просвечивать отдельно каждую мышцу и регулировать глубину погружения вплоть до микрона, появлялся реальный шанс на удачный исход.

Операция прошла штатно. Большего тут не скажешь.

Девушка была, кстати, не под своим именем, но фотографическую память обмануть сложно.

Через неделю позвонил телефон. Тот самый контакт "Уэйн Б.".

— Спасибо.

— Тебе спасибо. Без тебя, ничего бы у меня не вышло.

— Что теперь?

— Полгода еще не прошли. Да и думаю задержаться еще, хотя бы на годик. Мне еще много чему стоит научиться.

— Через месяц я приеду в Метрополис. Будет к тебе одно дело.

— Добро... — успел ответить я, прежде чем послышались гудки.

Жизнь продолжалась. Ритм ее не менялся. Все те же сложные пациенты со всех концов страны. Все те же умоляющие глаза родственников, ждущие чуда. Иногда, они же счастливые и получившие это чудо. Иногда потухшие от отчаяния. Я не бог. И далеко не все случаи даже теоретически возможно вылечить.

Я старался не отказывать никому. Но и никому не обещать. На все воля Божья. И чем дольше живу, тем больше в него начинаю верить.

Правильно говорят: в окопах не бывает атеистов.

Моя работа, к сожалению незамеченной остаться не смогла. Несмотря на прикрытие на самом, что ни на есть высоком уровне (а Брюс Уэйн мелко не плавает и низко не летает) слишком много людей прошло через мой операционный стол. Слухи расходились, словно круги по воде от упавшего камня.

Журналисты. Слухи и журналисты не разделимы.

И вот на пороге моего кабинета трое. Двое мужчин и одна женщина. Высокий широкоплечий очкарик в сером офисном костюме, эффектная брюнетка в провокационном платье, макушкой достающая ему хорошо до груди, и щуплый веснушчатый парень с фотокамерой.

— Здравствуйте, мистер Бизаро! Я Лоис Лэйн из Дэйли Пленет. А это мои помощники Кларк Кент и Джимми Олсон.

— Добрый день, — вежливо поздоровался я и пожал руку Олсону и Кенту.

Этот Кент, кстати, был удивительно похож на меня по телосложению и даже чертам лица. Но не настолько, как я похож на Супермена. Был. Пока не отпустил волосы до плеч, покоящиеся сзади собранными в хвост, и усы, как у Джима Гордона. И пока седина не закралась серебряными нитями в виски и даже несколькими волосками в эти усы.

— Мистер Бизаро, — уже щебетала Лейн, успевшая расположиться на стуле у моего стола и достать диктофон, блокнот и карандаш. — Брюс, могу я вас так называть?

— Можете, — вздохнул я, располагаясь в своем кресле напротив нее. Это кресло я неделю назад спер у Уэйна из особняка. Он претензий не предъявил. Так, что теперь оно стояло у меня в кабинете. Мебель под мой рост и габариты вообще достать проблема. А у Брюса фигура почти такая же. Он-то с его возможностями всегда сможет найти себе еще. А я как-то немного занят, чтобы на это отвлекаться.

Вот и сейчас, я только закончил операцию. Сложную. Хотя, когда у меня последний раз были простые?

Успел закончить и принять душ, переодеться и собирался отдохнуть в лучах солнца в своем кабинете (по моему заказу сделали окно во всю стену, и оно открывалось, в отличии от стандартных вариантов). А тут эти... Акулы пера. Пираньи аквариумные!

— Брюс, вы работаете в этом госпитале меньше полугода, но слава о вас, как о чудотворце, уже разошлась чуть ли не по всей стране! Как вам это удалось.

— Слава? Очень просто. Родственники пациентов очень не воздержаны на язык. Вот и превращается обычный хирург в "чудотворца".

— Обычный? Да вы за эти месяцы спасли людей больше, чем иной "Герой" за всю жизнь!

— Я не считаю пациентов, я делаю свою работу, мисс Лейн.

— Вот как? Это достойно уважения! — воскликнула журналистка. Эта ее активность и буквально хамская непосредственность слегка раздражали. — Брюс, ходят слухи, что вам доводилось оперировать не только простых людей.